Дублер

На этом большом, рассчитанного на шесть персон столе, вообще было много винных бутылок и большая часть из них не только почата, но и опорожнена до дна. В общем тут хорошо квасили, и судя по минимуму тарелок, без какой-либо закуси, даже странно, что они на ногах держатся.

«Не иначе хороший опыт имеют» – подумал по этому поводу Экскарт.

Боец-телохранитель, сложив руки на груди, остался стоять у дверей, глядя на происходящее с отсутствующим выражением.

Маголекарь не останавливаясь, сверкая каким-то полубезумным взглядом, убежал куда-то к себе в хвостовую часть, а адвокат присел на стул за малым столиком, на четыре персоны, на котором стоял только графин с водой, из коего налив воды в стакан, чинно отпил.

Так же на столике стоял телефон в который напившийся воды адвокат дал команду на взлет капитану дирижабля.

Экскарт так же утолил вдруг возникшую дикую жажду, присев напротив адвоката, по немому приглашению последнего (так как был занят разговором по телефону), дескать садись, не стой столбом и чувствуй себя как дома, после чего стал более подробно с интересом осматривать зал. А посмотреть было на что…

Первыми на глаза попались не то картины, не то огромные цветные фотографии с полуобнаженными прелестницами, если можно считать за элементы одежды ремень с кобурами на поясе, а так же через грудь крест-накрест. Один ремень с патронами в петлях, другой пояс с патронташами, на двадцать патронов каждый. Ну и кокетливые элементы нижнего белья, вроде кружевного пояса с бретельками, что поддерживали чулки… туфли, сапоги и перчатки.

Девушки при этом прияв различные соблазнительные позы, демонстрировали различное холодное и пулевое оружие: ножи, шпаги, пороховые, аэрозольные (когда используется жидкое топливо), газовые и водно-карбидные пистолеты и винтовки…. Одна модель непристойных фото-картин щеголяла в одном лишь корсете. Все при этом в различных шляпах от котелка до пробкового шлема и с вычурными гогглами.

Все было так откровенно, что Экскарт даже немного покраснел и отвел взгляд, что уперся в домашний синемапроектор, причем звуковой, с бобинами в синем в ящике под ним. Он, учитывая развратную обстановку, невольно стал гадать о содержании этих пленок и фантазия совсем пошла вразнос, так как слышал о непристойных синемах, что крутили после полуночи в полуподпольных синематеатрах, правда видеть не доводилось, очень уж дорого стоили билеты, но при этом залы всегда были полны…

Рядом стоял обычный граммофон с коллекцией пластинок.

Стены набраны из лакированных дощечек какого-то дорого дерева с затейливым рисунком, а потолок затянут белым шелком.

Свет давали не люстры, а изящные плафоны равномерно расположенные по всему потолку.

Дирижабль, чуть дернулся и стал вертикально взлетать. Экскарт, еще никогда не летавший на дирижаблях, невольно подался к небольшому иллюминатору, коих с каждого борта насчитывалось по три штуки и между которыми собственно и были повешены эти не то картины, не то фотографии с бесстыдно обнаженными девушками, но от аппетитных форм коих так трудно было отвести взгляд.

Земля плавно уходила вниз, открывая совершенно потрясающую картину ночного аэродрома заставленного подсвеченными снаружи и светящимися изнутри воздушными кораблями от горизонта, до горизонта.

Заработал паровик раскрутив маршевый винт и дирижабль, чуть развернувшись пошел на северо-восток в сторону столицы империи.

Экскарт не отлипал от иллюминатора до тех пор, пока эта завораживающая картина не скрылась из виду. И его при этом тактично не беспокоили.

– Пойдем, я покажу тебе, где ты будешь обитать, – сказал Рамони инс Лонг, дождавшись, когда парень наконец насмотрится.

– А? Да… Иду…

Экскарт, чей взгляд снова прилип к откровенным картинам, а точнее все же облагороженным фотографиям, когда фотографиям придавали вид картин нанося на них какой-то алхимический состав, послушно последовал за адвокатом, в носовую часть палубы, решившего немного поработать гидом.

Выйдя из зала в общий коридор, они оказались напротив двери. Эта дверь их привела в другой короткий коридор устланный мягким ковром зеленого цвета, с четырьмя дверями расположенных две слева, и по одной справа и впереди.

– Слева за первой дверью находится рабочий кабинет, – открыв соответствующую дверь, сказал адвокат и вошел внутрь, приглашая Экскарта проследовать за собой.

Кабинет как кабинет с одним широким именно окном, а не иллюминатором. Размером только этот кабинет был как вся снимаемая с Кэт комната.

Пол здесь тоже устилал зеленый ковер с затейливым рисунком.

С левой стороны располагался стол с письменными принадлежностями и телефоном для внутренней связи на нем.

У самой стены располагался шкафчик с ящичками. Что-то отдаленно похожее Экскарт видел у механиков, они там хранили различные запчасти, а здесь наверное должны лежать различные документы и все такое прочее.

Справа, под окном стоял столик для посетителей и три стула к нему.

Так же с правой стороны ближе у стены стоял небольшой диванчик с низким журнальным столиком зачем-то со стеклянной столешиной. Видимо кабинет использовался еще для приватных, а не общих встреч, как в центральном зале, где могли появиться кто угодно и когда угодно. Потолок так же оказался затянут белым шелком.

Экскарт ожидал и здесь в личных покоях увидеть фото-картины с голыми девицами, еще более развратные, хотя казалось бы, куда уж больше, но нет, стены оказались девственно чисты. На них висели лишь часы в позолоченной оправе.

«Наверное, чтобы не отвлекало от дел и серьезных переговоров, если вдруг приходится приводить на борт посторонних, – подумал он. – Да и те картины, что в зале вполне могут иметь двойную поверхность со вполне нейтральными сюжетами… а то сложно представить, что гостей сразу поведут в кабинет без предварительной общей прелюдии-общения».

– За второй дверью находится каюта личного слуги, он же главный над всеми остальными слугами. Пока не будем его беспокоить. Позже познакомитесь поближе.

Экскарт кивнул.

– По правому борту у нас санузел. Он предназначен только для тебя. Для остальных есть свой санузел в хвостовой части.

Санузел был совмещенным и размерами ничем не уступал кабинету. Писсуар, унитаз, ванна, закрытая стоячая душевая, пара жестяных раковин с тумбами под разные помывочные принадлежности, а так же шкаф с различным бельем. Ну и зеркала кругом.

Размеры поражали, учитывая, что они все же на дирижабле и тут по идее все должно быть минимизировано. Но нет, богачи и благородные не любят себя в чем-то ограничивать. Тут даже полноценная ванная имелась! Ковер в ванной комнате отсутствовал, как и потолок был набран из деревянных панелей.

Но здесь как раз и обнаружилось то, что Экскарт ожидал увидеть в кабинете, еще более непристойную картину, почти во всю стену с запечатленными сразу тремя девицами, скажем так… пристающих друг к другу, причем очень страстно.

– Как-то это вызывающе…

– Не нравится?

– Не в этом смысле… – замялся Экскарт.

– Вот и сэру Трексару нравится, – усмехнулся Рамони инс Лонг. – Что до «вызывающего», то это его личная яхта, чужих здесь не бывает, и он вправе оформить ее по своему усмотрению… пусть и такому вызывающему. Теперь идем в спальню…

Сказано это было странным голосом, торжественно-ехидным, даже предвкушающим.

Они прошли в центральную дверь в самую носовую часть палубы.

Назвать увиденное помещение спальней у Экскарта не повернулся бы язык. Теперь он понял, что имел в виду адвокат, когда выделил это помещение своеобразным тоном.

Во-первых, размерами спальня превосходила кабинет где-то раза в два. Соответственно и кровать тут имелась ей под стать. Человек пять-шесть, на ней точно могли разместиться со всем комфортом, что вдоль, что поперек. А то и больше.

Причем округлая без бортиков кровать стояла в самом центре комнаты.

«Может и размещались», – вдруг подумал Экскарт, вспомнив слухи, что богачи и знать, иногда любят проводить ночи сразу с несколькими девушками одновременно.

Опять же картины на это намекали со всей очевидностью. Здесь они тоже висели и были еще более откровенными, хотя казалось бы, куда уж больше?! Экскарту пришлось призвать на помощь всю силу своей воли, чтобы не залипнуть на них. Благо присутствие адвоката этому способствовало и перед ним парень не хотел выглядеть неотёсанной деревенщиной.