Но просто "поставить в известность" разум о проблемах со здоровьем – конечно, мало. Вдруг, разума-то и нет (сплошь и рядом). Надо сразу действовать! Самый простой пример – непроизвольное сокращение мышц при контакте с горячим. Только потом – боль, ожог и прочая «кто не выключил утюг?». Но вернёмся к нашим «прирученным» червячкам.
Даже самый маленький и незамысловатый из них – сложнейший белково-липидный комплекс. И полисахаридный до кучи. Это я наукообразия статье придаю для солидности. Комплекс этот не только кушает, но и (пардон) гадит. Даже больно кусается, точнее, колется. Как такое терпеть нашему любимому телу?
Правильно – никак. Пора включать защитную систему – иммунную. Активировать лейкоциты-убивцы (клеточный иммунитет) и «наладить оборонную» химию (гуморальный, жидкостный). И обязательно выбросить в кровь медиаторы воспаления, чтобы организм как следует «прогреть изнутри». Многих микробов такая «микроволновка прожарит», заодно и собственные интерфероны бодрее начнут вырабатываться. Невидимые твари, правда, о таких фокусах «знают», многие из них научились выживать при высокой лихорадке. Или вообще, прятаться и большого подъёма температуры не вызывать (от гонококка и спирохеты до дифтерийной палочки).
А на глистах почему такое не срабатывает? Они же большие и заметные? Лихорадку организм «включает» только для особо наглых, которые в своём жизненном цикле имеют «кровяную», миграционную фазу (тот же трихиниллёз). Или «шалят» уже в органах и тканях, механически и химически их повреждая. И то не всегда, и не на всю катушку.
Против тех, которые спокойно сидят (или активно движутся против «течения») в кишечнике, организм может и не включить «прогрев». Не тот уровень раздражения. Но это не значит, что он их не видит и никак не реагирует.
При многих гельминтозах запускается механизм по типу аллергической реакции. Всё-таки, чужеродные белки и их «кусочки»-пептиды – сильнейшие аллергены. И наша кровь отвечает на это резким повышением лейкоцитов. Правда, не всех, а довольно специфических – эозинофилов. Нейтрофилы с лимфоцитами остаются нормальными или даже снижаются.
Почему же не «срабатывают» эти две группы лейкоцитов, мощные и специально заточенные для борьбы с разными микротварями?! Паразиты хитры и коварны. Одни встраивают белки хозяина в собственную оболочку (цестоды, они же ленточные) и как бы покрываются «маскировкой» из антигенов самого хозяина. Другие поглощают «хозяйские белки» внутрь себя и также становятся невидимыми для лимфоцитов/нейтрофилов. Филярии защищаются по другому, выбрасывая ферменты-антиоксиданты, создающие «химзащиту» от интерферонов хозяина.
Остаются у нас в качестве иммунного ответа «всего лишь» клетки-эффекторы – эозинофилы. Самостоятельно с паразитами справиться не могут, но запускают ряд не самых приятных аллергических механизмов. Включают тучные клетки, резко повышают уровень иммуноглобулина Е (от 1000 МЕ/л, при норме до ста). Описаны даже случаи анафилактического шока при разрыве эхинококковой кисты (об этой заразе в следующей статье)!
При трихинеллёзе даже особые эозинофильные пневмонии бывают, не поддающиеся лечению антибиотиками. Наоборот, лекарственная аллергия (а многие антибиотики этим «грешат») только ухудшит общую картину.
Но при этом, ряд научных работ указывает, что риск других аллергических заболеваний – атопических – у больных гельминотозми снижается! К примеру – астма и псориаз.
Кстати, бурный рост многих аллергических заболеваний некоторые исследователи связывают именно с успехами в борьбе с микробами и глистами. «Загнав в угол» мини- и микроорганизмы, мы резко уменьшили уровень инфекционной и паразитарной нагрузки на свой иммунитет. Тем самым «сместили» его профиль в неправильную сторону! Плюс, расширили рацион питания и поменяли спектр собственного микробиоценоза – антибиотиками и другими лекарствами.
В итоге имеем целый букет новых, не известных ещё сто лет назад аутоиммунных отклонений и массу разнообразных аллергических реакций. И косвенно – изменение структуры онкозаболеваемости. Курим меньше, производства экологичнее – а опухоли возникают с пугающей регулярностью. И исчезать рак самостоятельно даже не думает. Теория, конечно, спорная, но с правом на жизнь. Всё в природе уравновешенно, справимся с одним, «прищучит» в другом месте. Опять натурфилософия пошла, давайте лучше посмотрим на наш анализ крови.
В норме эозинофилов в крови немного – 1-5% от общего числа лейкоцитов (чаще 3-4). Но, если заметили больше 8% – повод напрячься в плане гельминтоза. А если 20-30 – бегом к инфекционисту-паразитологу! Хотя, при некоторых инвазиях может быть 50 и выше. Тут уже и помощь гематолога понадобится – исключать заболевания крови, система кроветворения может «засбоить (хоть и редко) не только в виде классического миело- или лимфолейкоза.
Впрочем, число эозинофилов при заражении глистами может остаться в норме, если поражение тканей незначительно и организм, всё-таки, не замечает вредителя внутри себя.
Кто у нас в лидерах по эозинофилии? У детей – аскаридоз (за счёт «путешествий» по организму) и токсокароз («родственник» аскаридоза, только от собак).
Взрослые. Анкилостомидоз с некаторозом (тоже круглые, если проникнут через кожу, «поедут кровью» в кишечник), описторхоз (герой нашей следующей статьи). При стронгилоидозе высокие эозинофилы могут быть вообще единственным симптомом. Больно мелкая эта глиста – угрица (до 1мм), прячущаяся в тонкой кишке, но тоже склонная к миграции. И как результат – количество эозинофилов крови может достигать рекордных 70-80 %! И что там останется на антимикробные нейтрофилы? Так что, сдавая, кровь, посматривайте графу «Эозинофилы» (Eos, если аппарат выдаёт «нерусский чек») в анализе, вдруг врач (молодой или уставший) пропустит. Давайте потренируемся с красными подсказками:
Что ещё может быть необычного в кровушке при глистной инвазии?
Повышение скорости оседания эритроцитов (СОЭ или РОЭ по-старому). Неспецифическая воспалительная реакция при многих процессах, ряд гельминтозов – не исключение.
Анемия (снижение гемоглобина). Причём, совершенно разная по происхождению. Одни гельминты питаются кровью (гематофаги), как, например, власоглав (трихоцефалёз). Другие – повреждают стенку кишечника и вызывают кровоизлияния и потерю крови (кишечная угрица). Это геморрагические анемии. Другие питаются нашими витаминами и микроэлементами, вызывая В12- и железодефицитное малокровие (цепни). Так что, следим в анализе и за «красной кровью» – гемоглобином и эритроцитами.
В биохимическом анализе при гельминтозах может повысится С-реактивный белок (по тем же причинам, что и СОЭ), а также ферменты печени и билирубин. Есть среди «червячков» любители и желчных протоков (аскарида, эхинококк, описторх).
Однако, изменения в лабораторных анализах при гельминтозах – неспецифические. То есть, по ним (вместе с клинической картиной) можно только заподозрить инвазию. Даже серологические методы (тот же иммуноферментный анализ) не дают стопроцентной гарантии диагноза. Особенно при хроническом течении и постоянном самозаражении (аутореинвазии), когда уровни «свежих» иммуноглобулинов М, а также «старых» G могут колебаться в самых широких пределах.
Что же позволит абсолютно точно поставить диагноз того или иного гельминтоза и начать специфическое лечение? Особенно, если нет в наличии «морфологического субстрата» в виде эхинококковой кисты или капсул с личинками трихинелл?
Только микроскопия кала или желчи из 12-типерстной кишки (при некоторых инвазиях способ более информативный). Для остриц – соскоб или специальная клейкая полосочка с тем же последующим «разглядыванием». Обнаружить яйца того или иного паразита (или «выловить» выползший членик ленточного червя) – первый шаг успешного лечения.
А нельзя сразу «шарахнуть химией», без этих ваших микроскопов? Можно. Но выйдет себе дороже – некоторые её «сорта» сопоставимы по токсичности с химиотерапией при онкозаболеваниях. А вы думали с такой «дулей» метра под три легко справиться? Есть и такие червячочки, вот-вот доберёмся и до них. А пока у нас на очереди настоящий «сибирский хит».
Описторхоз. Непобедимый червячок-сибирячок
Продолжаем говорить о паразитических червяках – гельминтах. Круглых обсудили, они, хоть и не такие страшные на вид, но по распространению – несомненные лидеры. Острицы, аскариды и прочие власоглавные анкилостомы. Пора переходить к плоским, там есть такие монстры – мама, не горюй. Но, когда поймём их биологию, «предпочтения», заглянем ентой тварине в душу – глядишь, и проникнемся. Перестанем бояться и испытывать подсознательный ужас перед гадами. Что вряд ли, если честно.Плоские гельминты делятся на два класса – ленточные, они же цепни или цестоды, и собственно плоские. Названные красивым латинским словом трематоды. Или ёмко, по-русски –сосальщики. Опустим свободно живущий третий класс – ресничные (планарии). Вольные хищники нам не интересны, подавай исключительно мерзких паразитов.
Сегодня праздник у сосальщиков, говорить будем о них. Многометровые удавы-лентецы пусть пока попасутся в сторонке. Поехали.
Большинство из этих паразитов проходят сложный жизненный цикл, в ходе нелёгкого пути меняют двух-трёх хозяев, различающихся по «комфорту и размеров апартаментов». К сожалению, в этот букинг.ком попали и мы с вами. Каждая разновидность гельминта предпочитает свой регион и за пределы его выходит редко. По-научному такие болезни называются очаговыми биогельминтозами.
И лидер среди них в наших краях – конечно, описторхоз. Житель Сибири, точнее бассейнов рек Оби и Иртыша. Хотя может встретиться в любой точке России (от Калининграда до Дальнего Востока), правда в виде эпизодов. И чем южнее, тем реже. В субтропиках своего добра хватает.
Зовётся этот червячок (до 1,5-2 см в длину и в половину – шириной) ланцетовидной формы в наших краях кошачьей двуусткой. Итальянец Себастьяно Ривольта у какой-то мурки изловил и безжалостно исследовал полтора века назад, оттуда и название. Прошло всего пару лет, и наш учёный Константин Николаевич Виноградов ловит и по-всякому смотрит на такую же, но уже в Томске. Совсем чуток опоздал, была бы Двуустка Виноградова – звучит! Другие разновидности (Opisthorchis arvicola, viverrini) трогать не будем – твари не из наших краёв, бог с ними.
Глист этот, примитивный по сути – кожано-мускульный мешочек с двумя присосками. Гермафродит, дыхательной и кровеносной систем нет, населён роботами. Это шутка для проверки знаний по советской мультипликации. Нервная система наипростейшая, а поди ж ты – кушает нас, венцов мироздания, без всякого кепчука. Всё-таки, мать-природа всех своих деток готовит к жизни основательно.
В плане подготовки у двуустки всё нормально, прежде чем к нам попасть, «петляет по жизни», как Фёдору Конюхову и не снилось (кстати, где он?). Одних промежуточных форм – множество, и все по-латыни. Хотел, было, написать «в белых штанах», но понял – перебор. Не все читали Эльфа и Петрарку.
Итак, яйцо попадает в воду, там поглощается для начала улиткой. Точнее, пресноводным моллюском битинией. Превращается в активную личинку, проникающую внутрь нежного улиточьего мясца (французы поощрят).
Личинка отращивает себе хвост и немедленно выходит наружу, чтобы опробовать такой нужный девайс. Из первого промежуточного хозяина – обратно в воду.
И на этот важнейший в жизни променад у неё есть всего 60 часов! За которые надо найти подходящую рыбу особой породы, догнать и "ухватиться". Иначе – быстрая и лёгкая смерть от истощения запасов. И прошу считать меня описторхом. Je suis Opisthorchis, коль уж французов вспомнили.
Для облегчения этой задачи природа даёт глисту-подростку специальный инструмент – волоски с рецепторами. Чтобы «учуять» слизь именно карповой рыбы (от пескаря до карпа). Автор не силён в разных линях, чебаках и прочих сторожках, знатоки подправят и дополнят, надеюсь. Сам-то он по «наживке» больше.
Итак, нашему молодому червяку повезло, и он проник внутрь, допустим, леща. Который может подцепить целую гельминтную «бригаду» в пару тысяч особей. Добро пожаловать во второго промежуточного хозяина. Хвост уже не нужен, отбрасываем, ползём в рыбьи мышцы и жир. Там безопасно, хоть и прохладно. И недель шесть готовимся к финальному рывку – отращиваем присоски и тихонько ждём (до 8 лет!). Причём рыбку не калечим, чтобы сама привезла куда надо.
Куда надо – это, конечно, вкусный и тёплый человек. Окончательный и бесповоротный хозяин. Сам рыбку отловит, немножко подогреет (или слегка просолит) и проглотит – полный трансфер от двери до двери, бизнес классом. Более того, своими пищеварительными соками (вначале желудочным, а затем и желчью) мы поможем личинке скинуть уже ненужные защитные оболочки! Вот вам и тупой кожно-мускульный мешочек. Приспособился – дай бог каждому. Хоть и натерпелся всяких ужасов за три дня между улиткой и рыбкой.
И как тут, в главном жилище, таком большом и уютном? Где пристроиться одинокому глистику? Есть у нас для него уютные спаленки. Home, sweet home.
Как мы не знаем из анатомии, протоки из печени (точнее желчного пузыря) и поджелудочной железы объединяются и впадают в 12-перстную кишку. Устье это называется дуоденальный сосочек, закрытый сфинктером Одди (опять итальянец!). Вот вам для наглядности картинка. Специально взял на арабском (да, автор канала – Авиценна), чтоб никто не догадался.
Именно в этот проток и устремляется молодой, но коварный червь. И никакой сфинктер ему не помеха! Тут он закрепится присосками, хотя может и подняться на экскурсию выше – в желчный и пожелудочную. Аккуратненько так, не протыкая. Да и нечем, "бодливому глисту бог стилета не дал" (если кто помнит пословицу про корову и рога).
Организм, конечно, такое должен заметить и подать сигналы тревоги. Развернуть целую клиническую картину, которую мы сейчас и опишем. Прошу в зал описторхов-подвижников.
Берём, естественно, среднетяжёлую форму (чтоб всё ярко, но не смертельно) и пока острую, начальную фазу. Кстати, приезжие в эндемичные регионы болеют тяжелее – не приспособлены к этой локальной заразе, первый раз – он самый неприятной. Потом – ничо так, дело привычное. Есть маленько, как говорят в Сибири.
Чтобы освоиться и начать своё чёрное дело, гельминту нужно – 2-4 недели. Инкубационный период называется. Затем лихорадка, иногда до 40С – организм всё-таки пытается «прожарить гада». По общему анализу крови тоже будет видно – сражается на всю катушку. Подскакивают лейкоциты (иногда и до 20 тысяч в микролитре), как раз за счёт эозинофилов – от 15-20% аж до 80-90%! В прошлой статье о них подробно говорили.
Дополниться такая токсико-аллергическая реакция может и сыпью – на груди, спине и животе. Через 3-10 дней уйдёт вместе с лихорадкой, когда острая фаза «внедрения» стихнет. Однако, аллергияможет «разыграться» и по полной – с астматическим бронхитом, миокардитом и даже тяжёлым поражение кожи (эпидермальный некролиз). Слава богу, такие проявления достаточно редкие.
Ну и конечно, местные симптомы, из органов, где париз безобразничает. То есть, вначале гастродуоденит – воспаление желудка и 12-типерстной (боли в верхних отделах живота, иногда тошнота и даже рвота). Тонкая кишка реагирует частым жидким стулом и вздутием живота.
Затем – зависит от того, что паразит выберет себе в качестве ПМЖ – протоки печени или поджелудочной. Сами эти органы паразит не сосет и не ест. Но и повреждение стенок желчевыводящих путей (холангит) – штука крайне неприятная. Вызывает повышение давления в «системе», что приводит к воспалению. Печени – гепатит (плюс аллергический компонет до кучи), поджелудочной – панкреатит.
Если больше страдает гепатобилиарная система (так по науке называется комплекс печени с желчевыводящими путями) – то это желтуха, боли в подреберье справа. В биохимии крови – повышение ферментов (АСТ, АЛТ, при застое желчи – щелочная фосфатаза и ГГТ) и, конечно, билирубина.
Если поджелудочная – боли могут быть и слева, и опоясывающие, плюс, тошнота и рвота. И характерный «поджелудочный» стул – жирный, мазевидный, плохо смываемый (пардон за пикантные детали и приятного аппетита). В биохимии крови и в моче – высокий уровень фермента амилазы, «прыгающий» в моменты обострения, и стихающий в ремиссию.
Конечно, чаще всего в этот увлекательный процесс вовлечены оба органа. С возможными осложнениями – присоединением бактериальной флоры. Вплоть до абсцессов печени и перитонитов.
Организм, конечно, со временем приспосабливается к такому сожителю-гельминту. А «Вытравленный» гость, может смениться другим (главное, снова полусырой рыбки съесть), мощного иммунитета, который защитит от повторного заражения (реинвазии), не образуется.
«Уже и не травим регулярно – бесполезно, всё равно через неделю снова подцепит» – так один врач из Омска мне лично и сказал. Правда, имел в виду он определённую категорию граждан.
Хотя лечится описторхоз неплохо – чувствителен паразит к мощному препарату из группы оксихинолинов – празиквантелу. Он же бильтрицид или отечественный азинокс. Спектр широкий, переносимость хорошая. Правда, детям до 2 лет и беременным нельзя. Активно это соединение и против других сосальщиков (также парализует и выводит из организма). Давайте по ним телеграфно пробежимся, а то опять какой-то вери лонгрид получается.
Сместимся по карте России вправо от самого «насыщенного» описторхозом Обского очага (12 областей и округов Западной Сибири и Казахстана). Только один относительно «плотный» очаг остаётся – Иркутский (бассейн реки Бирюсы), и тот – маленький по тамошним масштабам.
Дальше описторхоз встречается гораздо реже, уступая место «родственничкам» – клонорхозу, метагонимозу и парагонимозу (пока ограниченно). Эти уже – «короли» Амура и Уссури, хотя добрались даже до Сахалина. Прижились там гости из юго-восточной Азии. Хорошо, хоть жгучая южанка шистосома не проникла, Японию предпочла.
Возбудители этих, непривычных для жителей европейской части страны инвазий, тоже относятся к маленьким и плоским любителям речной рыбки. С похожими путями заражения и клинической картиной. Значит, и лечение теми же препаратами, и главное – такая же профилактика.
Понимаю, что вкус у рыбы при термической обработке не тот. Выбирать вам. Хороший нагрев (минимум 15-20 минут кипячения), долгая и «крепкая» просолка или суровое замораживание (минус 28-35С на денёк-другой) этих паразитов убивает, правда, вместе со всеми нюансами вкуса свежей рыбы.
Или всё-таки рискнуть и насладиться всякими местными вариантами суши-сашими. Один раз живём! С последующей дегустацией антигельминтных роллов с празиквантелом. Японцы вон фугу кушают и почти все живы. Надеюсь, что всё-таки выберете первый вариант. А я последним абзацем вам в этом помогу.
Хронический гельминтоз ведёт к усиленной пролиферации (разрастанию) эпителия желчевыводящих протоков. Его изменению (метаплазии) и повышенным риску развития рака – от кишечника до печени с поджелудочной. Бесстрашным гурманам на карандаш.
Ленточки, цепочки, ремешки. Монстры червячного мира
Вот мы и обсудили почти всех гельминтов, встречающихся в наших необъятных краях. Кого-то детально, о ком-то – лишь название да пара слов. Но самых страшных на вид – ленточных – я оставил на закуску. Не в смысле салатика из них, а поговорить. Потому как вырастают по нескольку метров и пугают обычно детей-грязнуль именно ими, а не острицами. Иногда помогает, даже взрослым делается нехорошо.
Давайте немного заберёмся в биологию этих самых цестод (так их класс по латыни называется). Глядишь, и влюбимся в этих милых созданий. Ведь природа в них реализовала интересные и нестандартные (для нас, тёплых позвоночных) решения, в плане питания и размножения. До пения и шуток юмора черви чуток не дотянули – не верьте Вольту Диснею и его самобеглым картинкам.
Что общего у микроскопического эхинококка, «аккуратненького» карликового цепня (до 4 см) и настоящих монстров – широкого лентеца (до 20 м!) и «скотолюбивых» (бычьего и свиного) цепней (10 и 4 метра на «максималках»)?
Состоят они всего из трёх частей. Головка (сколекс), шейка (зона роста) и тело (называется смешно – стробила). Эта самая стробила представляет из себя цепочку из отдельных члеников, считай почти самостоятельных организмов. Или состав из пассажирских вагонов, отличающихся по гендерному признаку. Самые юные, около «головы» – бесполые; которые ближе к середине, превращаются вначале в пацанов, затем в девочек, а в самом «хвосте» – в солидных беременных дам. Готовых к «выходу в свет» и выводу детишек-яиц.
Каждый членик в ходе жизни закономерно меняет "половую ориентацию" – от чистого «асекси» в юности до многодетной мамаши в "старости". Вот она, либеральная мечта, реализованная простым глистом.
Что характерно, зубастой пасти ни у одного из ленточных нет. И острым хоботом сантиметрового диаметра и булатной остроты природа не снабдила. Питаются эти милые зверушки всем телом. С одной стороны, это здорово, не прокусят нам всякое нежное изнутри. А с другой – жрут как не в себя. Точнее, именно в себя – всей поверхностью немалой тушки.
Ладно, если бы только углеводы – стройнее будем. А вот, аминокислот и, главное, витаминов (особенно группы В) очень даже жалко. Оттого, такие пациенты ( в тяжёлых случаях) худые, бледные (анемия) и по настроению депрессивно-астеничные. Для радости и бодрости поводов немного, согласен.
Давайте вначале поговорим о самых « удавистых удавах». Не такие они уж смертоносные. А потом доберёмся и до мелких – они, как ни странно, для нас самые опасных.
Итак, знакомимся с чемпионом – лентецом широким. Длина 10-20 метров (пока держится «рекорд» в 28). Тело из 3-4 тысяч члеников-вагончиков (со страшным названием проглоттиды). Живёт в тонком кишечнике, за который «хватается» специальными бороздками (ботриями). Болезнь с его «участием» называется дифиллоботриоз.
А вот зачем нам все эти заумности латинские? Да всё просто – когда такими терминами оперируешь, чувствуешь, что не одинок – вооружен наукой. А она всё знает и без лечения не бросит. Знание – сила. А то привыкли, понимаэшь – «глист пячонку сосёть». Железной конь приходит на смену крестьянской двуустке.
Жизнь лентецовая многоступенчата и не уступает по накалу тому же описторху (см. предыдущую статью). Яйцо гельминта попадает в пресноводный водоём, там ему нужно превратиться в личинку и найти первого промежуточного хозяина – веслоногого рачка. Простой не подойдёт – их мало и они не вкусные. Но таких омаров Мценского уезда любят и многие рыбы. От простеньких окушков-ёршиков до благородных форелей и угрей. Которые станут следующим хозяином гельминта.
Здесь уже личинка «заматереет» до сантиметра в длину и разместится с комфортом – в мышцах, печени, даже икре. А оттуда, при недостаточной обработке рыбы – в тонкий кишечник человека. Пару месяцев на «закрепиться и подрасти» – и вот молодой монстрик начинает много кушать и гадить. Что, конечно, по-всякому ощущается. Переходим к патогенезу и клиническим симптомам.
Начнём с механики, это попроще и, зачастую, опаснее. Тварь большая, тормозит своими телесами продвижение пищи. А если их несколько? Друг другу не мешают, «кольцами не душат». Дружат, сволочи, по-родственному. Что может привести к кишечной непроходимости, вплоть до летального исхода. Самому дифиллоботрию это не выгодно и даже смертельно, но мозгов не хватает расположиться вдоль стеночки и не отсвечивать. Их, мозгов-то, просто нет, природа не наградила.
Зато дала отменный аппетит – и, как результат – большое количество отходов. Нормальным бактериям кишечника такие «сточные воды» не нравятся, наш внутренняя биофабрика начинает бастовать. И производство витаминов группы В резко падает. Пищеварение тоже не улучшается.
К тому же, гельминт вырабатывает специальный фактор, нарушающий всасывание витамина В12. Этот деликатес ему самому нужен позарез, вот нас и обкрадывает. А это нарушение кроветворения и анемия.
Но, в общем и целом, даже такая длинная глиста, умеет прятаться. И большинство форм дифиллоботриоза – лёгкие и стёртые. Разума нет, но хитрый и ловкий – таков парадокс мироздания. Я таких за жизнь много встречал, в основном, двуногих и в пиджаках.
Болей в животе, тошноты (а тем более, рвоты) может и не быть. У паразита на «башке» ни крючьев, ни шипов – одни бороздки. Правда, и ими может «присосаться» неудачно, ущемив при этом слизистую. Тогда и появится дискомфорт. Но он, скорее всего, возникнет от «гельминтной побочки» – дисбактериоза. Из органов ЖКТ может среагировать и самый верхний – язык. Жжение, покраснение (глоссит) – это результат гиповитаминоза В12. От него же и проявления анемии – бледность, утомляемость, бессонница. Эритроциты при такой анемии специфичные, крупнее обычных (мегалобласты). Разрушаются более активно , что может привести к небольшой желтухе.