Южнее Сычуаня находилась Юньнань. Сторонником династии Юань в Юньнани был принц Лян (Басалаварми). Несколько лет назад Мин Юйчжэнь хотел захватить Юньнань и повел армию в атаку на Куньмин. Принц Лян не смог победить его, поэтому ему пришлось бежать и обратиться за помощью к Дуань Гуну, королю Дали. Еще во времена Пяти династий народность бай под предводительством Дуань Сипина основала королевство Дали в Юньнани. Тогда территория королевства Дали более чем в два раза превышала площадь нынешней провинции Юньнань, а центром его было озеро Эрхай. Когда монгольская армия отправилась на юг, чтобы разрушить королевство Дали, императорская семья Дуань все еще правила Дали. Когда принц Лян попросил о помощи, Дуань Гун вел армию, чтобы прогнать Мин Юйчжэня, и принц Лян тоже вернулся.
Принц Лян увидел, насколько талантливым был Дуань Гун, поэтому он оставил его возле себя, позволил заниматься политическими делами и даже обручил с ним свою дочь. У Дуань Гуна была жена в королевстве Дали, и со временем он стал сильно по ней скучать. Его жена тоже скучала по нему, она писала ему письма, говоря о том, как сильно ждет их встречи. Дуань Гун был влюблен, поэтому он вернулся в королевство Дали, чтобы увидеться со своей женой. Это очень разозлило принца Ляна. Некоторые из его приближенных также подливали масла в огонь: «У Дуань Гуна так много солдат, разве ему сложно будет подчинить Юньнань себе? Что, если он вернулся, чтобы мобилизовать войска?». У принца Ляна закрались сомнения, он сказал своей дочери: «Дуань Гун хочет захватить наши земли. Когда он вернется, убей его для меня». Дочь ответила: «Дуань Гун хороший человек, он мне нравится, ты не можешь причинить ему вред». Тогда принц Лян подослал другого человека тайно убить Дуань Гуна. Когда дочь узнала о его смерти, она от горя бросилась в реку. Среди людей Дуань Гуна не было такого человека, который, услышав об убийстве своего короля, не проронил бы слезы. Один из его помощников даже проглотил желчный пузырь павлина. Желчный пузырь павлина чрезвычайно токсичен, и, если его съесть, человек не выживет.
Когда принц Лян убил Дуань Гуна, больше не осталось людей, способных защитить Юньнань. Было слишком поздно сожалеть о содеянном. На этот раз, когда Мин Тайцзу захотел захватить Юньнань, он сначала отправил к нему грамотного человека Ван И, чтобы убедить принца Ляна сдаться. Принц Лян понимал, что не сможет удержать оборону, поэтому согласился. Но в то же время с северных земель от династии Юань к принцу Ляну прибыл гонец с предложением сражаться вместе против династии Мин. Услышав, что Ван И находится в Куньмине, посланник от династии Юань заставил принца Ляна убить Ван И. Мин Тайцзу был так зол, что немедленно послал свою армию в Юньнань и вскоре разбил Куньмин. Принц Лян знал, что оскорбил императора династии Мин и что, если он сдастся, его убьют. Поэтому он приказал всей своей семье покончить жизнь самоубийством, спрыгнув в озеро Дяньчи, а сам съел желчь павлина.
Армия Мин захватила Юньнань, но управление этими землями по-прежнему являлось сложной задачей. Юньнань находился слишком далеко от столицы, и добраться туда было непросто. К востоку от него (имеется в виду район Гуйчжоу) располагались местные кланы. Рельеф местности был представлен горами и реками, и дороги были неудобны для передвижения. Вожди больших и малых кланов были у власти, и посторонних там не любили. В то время Гуйчжоу еще не был обособлен как провинция, и его территория была поделена между Сычуанем, Юньнанем и Хугуаном. При династии Юань вожди различных кланов назначались комиссарами по умиротворению окраин и отвечали за местные дела. Был такой вождь народности И по имени Айкуй (его имя на языке народности И – Лунцзанаци), он также служил комиссаром по умиротворению окраин, и местные жители подчинялись ему.
После установления династии Мин Айкуй сдался династии Мин. Один чиновник сказал как-то Мин Тайцзу: «Вожди кланов – это просто мусор, не лучше ли их упразднить?». Мин Тайцзу был другого мнения. Он обратился к своим приближенным: «Если мы хотим попасть в Юньнань, мы должны пересечь Гуйчжоу. Если Айкуй и другие не будут подчиняться нам, даже если мы получим Юньнань, мы не сможем удержать его». Династия Мин также признала статус вождей и назначила Айкуя генералом и комиссаром по умиротворению окраин в Гуйчжоу, выдала ему официальную печать и жаловала ему фамилию Ань. Титул комиссара по умиротворению в Гуйчжоу был очень высоким, и Айкуй стал главой всех местных кланов.
Айкуй стал высокопоставленным чиновником и женился на очень красивой девушке по имени Шэ Сян. Он был счастлив. Его другом был вождь другого клана по имени Сун Мэнгуэ. Вместе с Айкуем он присоединился к династии Мин и был назначен заместителем комиссара по умиротворению окраин. Династия Мин жаловала ему имя Сун Цинь. Айкуй и Сун Цинь были очень верны династии Мин. Когда они услышали, что армия направляется в Юньнань, они послали им много риса, лошадей, крупный рогатый скот и овец, а также луки и стрелы. Неожиданно в том же году сначала Сун Цинь, а затем Айкуй скончались от болезни в самом расцвете сил. Оба их сына были слишком молоды. Во времена династии Мин согласно местному обычаю жена Айкуя, Шэ Сян, была назначена вождем и получила титул комиссара по умиротворению. Жена Сун Циня, Лю Шучжэнь, также стала вождем и взяла титул заместителя комиссара. Эти две женщины стали самыми влиятельными людьми в Гуйчжоу. Этому был не рад один человек – Ма Е, который занимал должность главного военачальника в армии Мин, охранявшей Гуйчжоу. В самом начале правления династии Мин существовала мысль об упразднении вождей племен и замене их имперскими чиновниками, которые должны были служить определенный срок, по истечению которого они сменялись. Такие чиновники назывались «люгуани», то есть сменные чиновники, избираемые на один срок. Намерение «передать власть из рук местных вождей в руки китайских властей» вполне очевидно, поскольку правительство не хотело позволить вождям монопольно контролировать местные дела и основать свое независимое королевство. Вот что хотел сделать Ма Е: он хотел сменить всех вождей в Гуйчжоу на люгуаней. Но он забыл одно «но»: успех любого дела зависит от того, где и когда к нему приступить. Люди всех этнических групп в Гуйчжоу признают вождя. Если совершить ошибку, ее уже нельзя будет исправить, и жди неприятностей. Первоначально Ма Е хотел воспользоваться смертью Айкуя и Сун Циня, чтобы осуществить «передачу власти из рук местных вождей в руки китайских властей», но он не ожидал, что императорский двор позволит двум женщинам-вождям взять управление в свои руки. Он не осмелился открыто возражать, поэтому попытался найти способ подловить Шэ Сян и расправиться с ней. Он хотел вызвать недовольство у местных жителей, чтобы они подняли восстание. Тогда он смог бы подослать войска для подавления восстания и в то же время упразднить местных вождей.
Итак, он послал кого-то привести Шэ Сян, сказав, что она совершила ошибку и должна понести наказание. Шэ Сян сказала: «Что я сделала не так, за что я должна понести наказание? Кроме того, я вождь, я тебе не подчиняюсь!». Ма Е ответил: «И что с того? Твой авторитет ничего не значит. Я занимаю пост главного военачальника. Сейчас же расправлюсь с тобой!». Пока он говорил, его приближенные стянули с Шэ Сян рубашку и избили ее кнутом. Лицо Шэ Сян посинело, но она все же выдержала пытку. Когда люди снаружи услышали, что их лидера избили, они все тут же подбежали, заблокировали вход и закричали: «Госпожа, они причинили вам вред! Чего вы ждете? Прикажите атаковать их! Мы все пойдем за вами!». Многие люди выхватили оружие, готовясь сражаться. Как только Ма Е услышал это, он обрадовался. Он ждал, что они нападут и он сможет послать войска, чтобы подавить восстание! Шэ Сян была совершенно спокойна, она разгадала замысел Ма Е и обменялась взглядом с Лю Шучжэнь, которая пришла вместе с ней. Она вышла и сказала своим людям: «Если мы взбунтуемся, он пошлет войска убивать нас, и тогда его план осуществится. Не предпринимайте ничего, доверьтесь мне». Когда люди разошлись,
Шэ Сян поговорила с Лю Шучжэнь и сказала: «Ма Е нет прощения. Я доложу о его поступке императорскому двору». Лю Шучжэнь согласилась: «Я тоже так думаю. Нужно отправиться прямо в столицу к императору и сообщить о случившемся. Ма Е наблюдает за вами весь день, вы не можете поехать, поэтому я поеду!».
Лю Шучжэнь в самом деле поехала и быстро прибыла в столицу. Когда Мин Тайцзу услышал, что одна из женщин-вождей Гуйчжоу попросила о встрече, он немедленно вызвал ее к себе. Когда Лю Шучжэнь объяснила, что произошло, Мин Тайцзу был ошеломлен и сказал: «Ма Е хочет поднять народный бунт – это уж слишком!». Он привел Лю Шучжэнь к императрице Ма и приказал своим людям как можно скорее привезти Шэ Сян в столицу.
Ма Е узнал о том, что император собирается встретиться с Шэ Сян, и не осмелился ее остановить. Шэ Сян прибыла в столицу через ночь и встретилась с императором и его женой. Императрица Ма увидела, что Шэ Сян юная красивая девушка лет двадцати с небольшим. Она улыбнулась ей и стала обо всем расспрашивать. Шэ Сян снова рассказала свою историю и поделилась своими мыслями. Мин Тайцзу сказал: «Ма Е публично издевался над тобой, это ужасно. Я могу убить его и отомстить ему за тебя. Но как ты отплатишь мне за это?». Шэ Сян сказала: «Я скажу жителям Гуйчжоу сохранять верность стране и императору из поколения в поколение и не поднимать мятежи». Мин Тайцзу махнул рукой и сказал: «Ты вождь и государственный чиновник, твой долг – управлять своей территорией и людьми. Это не считается. Есть ли еще какие-нибудь мысли?». Шэ Сян немного подумала и сказала: «В горах на северо-западе от нас есть горная дорога, ведущая в царство Шу, но она такая крутая, что на повозке или верхом нет возможности по ней проехать. Мой план заключается в том, чтобы построить почтовую дорогу для императорского двора, которая будет проходить на север, в Сычуань. Императору будет гораздо удобнее туда добираться, да и вести управление там будет легче». Мин Тайцзу улыбнулся и сказал: «Это отлично, я давно ждал большой дороги в Сычуань, Гуйчжоу и Юньнань. Тогда договорились! Я возьму на себя Ма Е, а ты займешься строительством дороги».
Шэ Сян повела людей проверять местность и вскоре приступила к работе
Отослав Шэ Сян и Лю Шучжэнь, Мин Тайцзу сказал императрице Ма: «Идея «передать власть из рук местных вождей в руки китайских властей» была моей, и план, придуманный Ма Е, неплохой. Но он оказался слишком нетерпеливым. Обидел женщин-вождей, чем навлек большие проблемы. Я скорее пожертвую им, чем пойду на конфликты с местными кланами». Императрица Ма кивнула и сказала: «Ты должен пожертвовать им, чтобы успокоить сердца людей». Мин Тайцзу приказал казнить Ма Е, и жители Гуйчжоу почувствовали облегчение.
Шэ Сян вернулась в Гуйчжоу и немедленно собрала местные власти, чтобы организовать строительство дороги. Она повела людей проверять местность и вскоре приступила к работе. Все рабочие были молодыми и сильными парнями, которые много трудились в горах и на равнинах. И работа у них кипела. За несколько лет была построена почтовая дорога, ведущая в Сычуань, протяженностью более 400 миль, по пути было девять почтовых станций. Как только эта дорога соединилась с основной почтовой дорогой, сообщение с Гуйчжоу, Юньнань, Сычуань и Хугуан стало намного удобнее.
Благодаря этому важному делу, у местных жителей появилась возможность расширять кругозор, люди смогли изучать культуру и технологии внутренних районов. Когда сын Шэ Сян подрос, она уступила ему свое место и отправила его учиться в университет столицы, чтобы он мог получить много знаний. Благодаря непрерывным обменам между Гуйчжоу и внутренними районами страны местные племена добились больших успехов. В 1396 году, когда Шэ Сян умерла в возрасте тридцати шести лет, династия Мин присвоила ей титул «добродетельная госпожа». Кто-то написал стихотворение, восхваляющее эту женщину-вождя: «В тысячах верстах от столицы положила начало великому делу: тернистая дорога в Сычуань соединилась девятью почтовыми станциями. Сложно поверить, что женщина из дикого племени Мяо (вместо Мяо должно быть племя И) ни в чем не уступает мужчине».
Дело о коррупции
Династия Мин отвоевала себе Юньнань и Гуйчжоу, что вернуло гармонию в жизнь народа Китая. Император Мин Тайцзу намеревался управлять целой страной, создать Великую династию Мин, где последующие правители семьи Чжу будут править тысячи поколений. Родом из бедной семьи, он не понаслышке знал о бедности и голоде и понимал трудности сельских фермеров. Он сказал окружающим его людям: «Земледельцам, в отличие от ученых, ремесленников и купцов, досталась самая тяжелая и изнурительная работа. Летом с первыми петухами они пригоняют скот и начинают пахать и полоть землю. От палящего солнца пот ручьем и смертельная усталость. Едва собрал урожай, так сразу нужно заплатить пошлину. Остается совсем ничего. А если вдруг год неурожайный, то вся семья будет терпеть голод. Однако земельный налог платят земледельцы, барщину отрабатывают тоже они. Поэтому обеспечение счастливой и спокойной жизни фермеров – залог процветания страны». C этой мыслью император решил снизить земельный налог и пошлины, сделал подвод воды на поля и в итоге добился определенных результатов.
Однако повсеместная коррупция чиновников оставляла простой народ все более недовольным. Узнав об этом, император был в ярости. Он попросил государственных советников высказать свои идеи, как бы можно было решить данную проблему. Лю Цзи сказал: «Династии Юань и Сун давали чиновникам слишком много свободы, позволяя им действовать как заблагорассудится, не считаясь с правилами. Наша первостепенная задача – контроль чиновников путем жестких законов». Мин Тайцзу кивнул и сказал: «Династия Юань в начале еще подавала неплохие надежды, но позже дела стали идти плохо и конец им пришел менее чем через сто лет. Когда я был простолюдином, я ненавидел этих жадных и похотливых чиновников, которые только и делали, что пили и веселились весь день напролет, не заботясь о горестях обычных людей. Нам необходимы суровые законы. Коррупция и все, что губит народ, должно наказываться по закону без каких-либо поблажек!».
Мин Тайцзу взял принятие закона под свой контроль. Чиновники, бравшие взятки, подвергались наказанию: за получение связки медных монет (примерно тысяча монет) приговаривались к семидесяти ударам батогом; более пяти связок – наказание увеличивалось; больше восьмидесяти связок – смертная казнь через повешение; казнокрадство – обезглавливание. В дополнение к этому применялось также множество вселяющих ужас физических наказаний: отрубание пальцев, рук, ног, разрыв сухожилий, выбивание коленей и перевязывание кишок, калечащие операции на половых органах. Чиновников, взявших более шестидесяти лян (около 37,3 грамма) серебра, не только обезглавливали, но и снимали с них кожу, набивали сеном и оставляли чучело на демонстрацию публике перед официальным дворцом. Проводили это обычно у местного храма вблизи дворца, после чего жители стали называть его храмом сдирания кожи, а чучело – кожаным мешком с соломой. Данный метод применялся редко, но не оставлял никого равнодушным. Вот таким способом от коррумпированных чиновников избавлялись, словно от стайки крыс. В уезде Даньту был помощник начальника по имени Ли Жунчжун, а также несколько бравших взятки чиновников, которым отрубили по десять пальцев за воровство, однако их это не остановило, и впоследствии они были приговорены к смертной казни. Император был в ярости от повсеместной коррупции и не переставал удивляться: «Я наказываю их утром, ночью появляются новые. Ловлю их ночью, на следующий день – другие. Чем страшнее я придумываю наказание, тем больше их становится!».
Выяснилось, что взяток больше брали те чиновники, которые собирали земельные пошлины. Таких чиновников император приказал убивать, невзирая на размер взятки. Мин Тайцзу искал замену не среди уже потерявших доверие местных чиновников, а обращался к крупным землевладельцам, назначал их податными сборщиками и давал им распоряжение собирать земельный налог. Неожиданно, вскоре после указа императора, сборщики стали либо скрывать свои земли, либо лгали, говоря, что потерпели бедствие, потратив собранный налог. Таким образом, император был вынужден убить более ста сборщиков. Мин Тайцзу был уверен, что хороших чиновников совсем мало, поэтому он хотел найти возможность устранить всех коррупционеров, чтобы другим неповадно было. И к счастью, эта возможность появилась.
Император слышал, что чиновники со всей страны, приезжая в столицу, чтобы сделать отчет, фактически заполняли его на месте. Мин Тайцзу, побагровев от гнева, сказал министрам: «Это немыслимо! Чиновники используют пустые документы для фальсификации налоговых средств. Неужели вам не ясно?». В свою очередь придворные поспешно объяснили: «Что касается налоговых и военных средств, то везде ежегодно необходимо заполнять бланки и составлять книги учета доходов и расходов и представлять их на утверждение в финансовую палату. Если цифры палаты и чиновников не совпадут, вторым придется вернуться и заново проштамповать их, а затем снова вернуться в столицу с новым отчетом. Таким образом, путь может занять от нескольких дней до целого года, поэтому они придумали способ – заранее взять чистый документ с печатью, и в случае, если финансовая палата отклонит отчет, они снова его заполнят и сдадут, экономя при этом много времени». Мин Тайцзу настаивал: «Это неопровержимое доказательство того, что чиновники вступили в сговор с целью обмануть меня, и я это им с рук не спущу. Министры продолжали: «Конечно, это неправильно, однако финансовая палата знала, что они делали так все эти годы. Исправятся, простим на этот раз». Мин Тайцзу в ответ сказал: «Ни за что! Плохо делающие свою работу чиновники будут убиты!». Услышав речь императора, министры побоялись и слово вымолвить. В итоге не одна сотня должностных лиц из различных уголков страны была приговорена к смертной казни. Помощников оставили в живых, но подвергали избиению батогом и отправляли в отдалённые места на военное поселение. Безусловно, среди коррумпированных чиновников были и хорошие люди. Например, начальник округа Цзинин провинции Шаньдун по имени Фанг Кэцинь. Он наладил производство, с заботой относился к людям и создавал школы. Местные жители чтили его за добросовестную службу, но из-за «дела о пустой печати» он был арестован и приговорен к смертной казни. Был также Чжэн Шиюань, который первоначально был государственным цензором (должностное лицо, осуществляющее надзор за другими чиновниками). Он всегда с большой серьезностью подходил к делам, за что снискал уважение императора. Его даже повысили до чиновника, но, оказавшись замешанным в деле с печатью, был отправлен в тюрьму. Его младший брат Чжэн Шили рискнул отправить письмо Мин Тайцзу: «Ваше Величество полагает, что чиновники используют пустые печати с плохим умыслом, но не знает, что печати проштампованы на линии отреза документа для отделения дубликата. Необходимо лишь, чтобы части печатей соответствовали, и, даже если захотеть провернуть обман, пользуясь служебным положением, вряд ли это представится возможным. Это был просто метод для внесения правок, который использовался в течение многих лет. Императорский суд ранее ни слова не говорил о том, что так делать нельзя, а теперь все были приговорены к смертной казни. И что об этом подумают люди? Кроме того, чиновнику требуются десятилетия, чтобы стать чиновником, нельзя убивать просто так. Это вовсе не то же самое, что скосить траву и ждать, когда вырастет новая. Ваше Величество, из-за маленькой ошибки вы погубили много талантливых людей, и мне жаль вас». Очевидно, что этим письмом Чжэн Шили хотел сообщить, что император сделал из мухи слона и несправедливо обошелся с хорошими людьми. Мин Тайцзу так разозлился, что велел арестовать Чжэн Шили. Он пытал и спрашивал его, кто побудил его написать такое письмо. Чжэн Шили сказал: «Когда я это писал, я знал, что иду против самого императора, и я знал, что в итоге умру. Кому нужно было меня подстрекать?». Мин Тайцзу ответил: «Старший брат виновен, и молящий о пощаде младший брат тоже виновен. Пусть идут на принудительные работы и отвечают за свои поступки!». Таким образом, братьев Чжэн отправили в отдаленные районы трудиться.
Мин Тайцзу в глубине души понимал, что дело о пустой печати – это немного чересчур, но не был намерен менять свое решение. Спустя несколько дней произошел еще один крупный случай, из-за которого поймали и приговорили к смерти еще больше людей. Беда пришла из финансовой палаты. Выяснилось, что помощник императора Го Хуань вступил в сговор с Ли Ю и Чжао Цюаньде с целью присвоения денег из земельного налога. Го Хуань и другие скрыли сумму земельного налога в Цзянсу и Чжэцзяне от людей и собирали больше, чем нужно, наполняя свои карманы. Согласно подсчетам, эта троица присвоила в общей сложности более одного миллиона двести тысяч тонн очищенного зерна. Эта сумма не на шутку напугала всех, ведь она была почти равна годовой выручке страны от земельного налога. Го Хуань оказался очень смелым. Разозленный до предела Мин Тайцзу сказал: «С древнейших времен коррупция была во всех династиях, но чтобы таких масштабов!». Он дал распоряжение чиновнику из министерства уголовного правосудия по имени У Юн курировать дело Го Хуаня. У Юн что было мочи пытал и допрашивал его до самого конца.
Однако те, кого пытали и допрашивали, давали показания против множества высокопоставленных чиновников, якобы находившихся в доле. Еще были дворяне, без помощи которых земельный налог было не собрать. Вот так один донес на другого, другой донес на третьего и причастных становилось все больше и больше. У Юн в это поверил и поспешно доложил императору. Мин Тайцзу обнаружил, что коррумпированы не только чиновники первого класса, но и высший чиновник Чжао Мао, министр уголовного правосудия Ван Хуэйди, а также органы власти двенадцати департаментов по гражданским и финансовым делам по всей стране. Мин Тайцзу подумал про себя: «Похоже, нельзя доверять чиновникам из шести министерств, а если доверия у меня нет, то не побоюсь и убить!». Скрепя сердце, он приказал приговорить всех причастных чиновников из шести министерств к смерти. Эти люди из разных уголков страны, естественно, не могли сбежать, и все они были потрясены решением императора. Дворянские семьи также были приговорены к смерти и конфискации имущества. На этот раз, согласно данным, погибли десятки тысяч людей, за ночь произошел настоящий финансовый крах.
Неприятности не заставили себя долго ждать. По мнению официальных лиц, погибло слишком много людей, среди которых были и невиновные. Они настаивали, что человека, курировавшего это дело, нужно также приговорить к наказанию. Не желая вызывать всеобщее недовольство, Мин Тайцзу повесил вину на У Юна, который, желая получить повышение по делу Го Хуаня, сам неожиданно лишился головы. Что же касается этого дела, до конца осталось не ясно, какова в нем доля правды и лжи, так же, как и количество присвоенных Го Хуанем незаконным путем средств. Целью Мин Тайцзу было напугать и предупредить, и ему это удалось. После того как дела о пустой печати и Го Хуаня были закрыты, чиновники вели дела намного честнее и стали осторожнее в своих действиях. Никто не осмеливался нарушать правила, ведь на кону была жизнь.
Все причастные чиновники были убиты
Сам Мин Тайцзу был очень трудолюбивым. С тех пор как он стал императором, каждый день он вставал до рассвета и был занят до самого вечера, внимательно изучая государственные документы. К тому же император любил сам вести судебные дела, время от времени беря на себя роль судьи. Он интересовался всем: разбирательства в чиновничьих кругах, повседневные семейные дела и даже конфликты в деревнях. Он сам решал многие дела и был очень занят. Для таких дел существовали должности канцлера и министра, и в начале династии Мин у императора был канцлер. Но позже он его отстранил и сам работал без отдыха. Но почему Мин Тайцзу снял канцлера с должности?
Упразднение должности канцлера и убийство генерала
В начале династии Мин у императора было два главных помощника: канцлеры левой и правой руки. Канцлера левой руки звали Ли Шаньчан. Он внёс огромный вклад в создание династии и был достаточно сведущ в делах управления государством. Его сравнивали с Сяо Хэ, влиятельным канцлером времен династии Хань. Канцлером правой руки был великий главнокомандующий армии Сюй Да. Его имя было ещё более широко известно благодаря его воинским подвигам. После их выхода на пенсию место левого канцлера занял Ху Вэйюн, а место правого – Ван Гуанъян, которые также считались заслуженными отцами-основателями династии. Особенно Ху Вэйюн, который ещё с малых лет бок о бок сражался с Чжу Юаньчжаном, основателем и первым императором династии Мин, мастерски понимал намерения и настроения своего начальника, действовал проворно и расторопно, благодаря чему ему очень быстро удалось продвинуться по службе. К тому же он породнился с Ли Шаньчаном, выдав свою племянницу замуж за его племянника. Всё это позволило ему без хлопот занять должность канцлера и заслужить доверие императора Мин Тайцзу.
Неожиданно через несколько лет отношения императора и его канцлера испортились. Все началось с того, что король Чампы (Южный Вьетнам) отправил своих послов с дарами в Минскую империю, однако осуществляющий руководство Центральным секретариатом Ху Вэйюн не отчитался об аудиенции перед императором. Мин Тайцзу был крайне этим возмущен и сказал Ху Вэйюну: «Иностранное государство прибыло с визитом, почему ты скрыл от меня такое важное событие? Разве так должен вести себя канцлер?». Ху Вэйюн поспешил оправдаться: «Всё это ошибка Министерства обрядов». Министерство обрядов в свою очередь сообщило, что ответственность за случившееся лежит на Центральном секретариате. Мин Тайцзу почернел от злости: «Я это так не оставлю! Заключить под стражу и тех, и других и не выпускать до тех пор, пока виновные не сознаются!». Заключение под стражу не обошло даже Ху Вэйюна и Ван Гуанъяна.
На самом деле Мин Тайцзу намеренно раздул шумиху из такого пустяка, чтобы взять канцлера под контроль. В те годы власть и сила Ху Вэйюна становились все более крепкими, решения по многим вопросам он привык выносить самостоятельно и не сообщил о вышеупомянутом визите просто по неосторожности. У него также было большое количество приближенных, которые объединились в целую группировку, и он отодвинул остальных министров на задний план, а министры Сян Сюйда и Лю Цзи не сработались с ним. Мин Тайцзу же всецело сосредоточился на главенстве императорской власти и во всем действовал в соответствии с этой идеей. Разве возможно для него в таком случае было считаться с желаниями Ху Вэйюна? Канцлер попросту мозолил императору глаза, и тогда в голове императора возникли мысли о том, что его надо устранить.
Как нельзя кстати в то же время умер Лю Цзи. Лю Цзи всегда был мозговым центром Мин Тайцзу, и император доверял ему больше всех. После основания государства им сложно было избежать возникновения разногласий, и Мин Тайцзу, нисколько не колеблясь, снял его с должности и отправил на родину. Незадолго до своей смерти Лю Цзи переехал жить в столицу, но неожиданно слег с болезнью. Мин Тайцзу отправил Ху Вэйюна навестить его, и после его возвращения пришла весть о кончине Лю Цзи. Появились слухи, что в совершении этого преступления виноват Ху Вэйюн, якобы он заставил доктора отравить Лю Цзи смертельным ядом. Мин Тайцзу незамедлительно отправился выяснять обстоятельства случившегося с целью сделать из этого громкое дело. Сначала он пригласил к себе своего правого канцлера Ван Гуанъяна и спросил у него: «Говорят, что Лю Цзи был убит Ху Вэйюном, ты что-нибудь слышал об этом?». У Ван Гуанъяна и Ху Вэйюна в прошлом также имелись свои счеты, но Ван Гуанъян понимал, что от его слов зависела чужая жизнь, поэтому не торопился вмешиваться и сказал только лишь: «Я ничего об этом не знаю». Император прошипел сквозь стиснутые зубы: «Допустим. Очевидно, что ты покрываешь его, обманываешь императора. Вина за преступление в таком случае лежит также и на твоих плечах, ты не достоин больше носить звание канцлера!». Немедленно отстранил его от должности и в наказание сослал на Хайнань. На полпути Ван Гуанъян получил от императора приказ покончить с собой, и ему ничего не оставалось делать, кроме как принять яд.
Погиб правый канцлер, и дни левого канцлера также были сочтены. Некоторые, анализируя намерения Мин Тайцзу, предполагают, что его главным замыслом было разоблачить Ху Вэйюна. Однажды сын Ху Вэйюна отправился в город с экипажем, но, вылезая из повозки, упал и умер. Ху Вэйюн обвинил извозчика в том, что он плохо управлял лошадью, и приказал убить его. Мин Тайцзу узнал об этом и снова самолично прибыл на место для выяснения обстоятельств, где вынес приговор о том, что Ху Вэйюн должен поплатиться жизнью за самовольный приказ убить человека. Ху Вэйюн испугался до потери пульса, попробовал откупиться золотом и шелками, но Мин Тайцзу оказался непреклонен. В действительности незаконные убийства среди высокопоставленных чиновников в то время были обычным делом, не говоря уже о такой высокой должности, как канцлер. Но Мин Тайцзу зубами вцепился в свое желание наказать Ху Вэйюна, и было ясно как день, что им двигало намерение убить его. Говорят, у Ху Вэйюна не было иного выхода, кроме как объединиться со своими приближенными и тайком поднять восстание против императора. Насчет того, что же произошло в действительности, существуют разные версии, и никто не может сказать наверняка. Впрочем, первым, кто приступил к активным действиям, был Мин Тайцзу. Он сначала расправился с Ху Вэйюном и его семьёй, а затем истребил и весь его род.
После убийства двух своих канцлеров Мин Тайцзу немедленно провозгласил: «Еще во времена династии Цинь канцлер был настоящей напастью для монарха. С этих самых пор я запрещаю назначать канцлеров». Мин Тайцзу распустил Центральный секретариат и упразднил должность канцлера. Теперь шесть министерств и все местные чиновники должны были докладывать о делах напрямую императору, который принимал абсолютно все решения. В прошлом канцлер выступал в качестве руководителя исполнительной власти государства и был следующим по важности после императора. Во времена правления Мин Тайцзу должность канцлера перестала существовать, и император обладал безграничной властью. Министры не хотят повиноваться? У Мин Тайцзу есть способ, как заставить их слушаться. Если кто разозлит его, тотчас же подвергнется порке батогом, длительность которой также решает император. С тех пор император убивал, когда ему вздумается, и бил, когда хотел. Не проявлял к министрам никакого почтения, и многие из них бесславно погибали под ударами батога. Последующие императоры также любили применять этот жестокий вид наказания.
Мин Тайцзу решил проверить всех, кто когда-либо вел дела и имел связи с Ху Вэйюном. Это расследование продолжалось не менее 10 лет, в течение которых было убито бессчётное количество человек, как минимум несколько десятков тысяч. Многие из тех чиновников, кто внес огромный вклад в создание династии Мин, были признаны варварами, задержаны и убиты, и даже один из основателей династии канцлер Ли Шаньчан был предан земле.
Оказалось, что Ли Шаньчан был не только родственником Ху Вэйюна, но еще и когда-то в прошлом рекомендовал его на должность канцлера. Нужно ли говорить, что оба они часто общались друг с другом? В свое время выяснилось, что Ли Шаньчан, его младший брат по имени Ли Цуньи и их отец были заодно с Ху Вэйюном, но Мин Тайцзу, должно быть из уважения к Ли Шаньчану, не стал задерживать их. Однако вскоре появился человек по имени Дин Бинь, который совершил преступление, за которое его должны были отправить в ссылку на границу. Ли Шаньчану не повезло оказаться в родстве с Дин Бинем. Он, полагаясь на свой статус, пошел замолвить слово за Дин Биня. Как только Мин Тайцзу узнал о том, что Дин Бинь когда-то ведал домашними делами Ли Шаньчана, он схватился за возможность воздать ему, приказал допросить Дин Биня, заставил его раскрыть секреты обеих семей, Ли и Ху. Дин Бинь и впрямь кое-что рассказал, и Мин Тайцзу немедленно отдал приказ поймать Ли Шаньчана, Ли Цуньи и их отца и подвергнуть жестокому допросу с пытками, чтобы заставить их признаться во всем содеянном в прошлом.
До смерти испугавшийся Ли Цуньи поделился одним секретом. Он сказал, что Ху Вэйюн однажды попросил его уговорить Ли Шаньчана вместе с ними поднять восстание против императора. Ли Шаньчан ответил: «Это гиблое дело, не говорите ерунды!». Однако Ху Вэйюн был настойчив и сказал, что после того, как дело будет сделано, он сделает Ли Шаньчана правителем Хуайси. Ли Шаньчан не дал ни утвердительного, ни отрицательного ответа. Ху Вэйюн еще раз сам пришел просить его, но Ли Шаньчан лишь сердито вздохнул и сказал: «Я уже стар. Когда я умру, делайте что хотите!». Было еще одно совершенно секретное дело, и Мин Тайцзу также заставил Ли Цуньи поведать о нем. На северной окраине поймали шпиона, которого Ху Вэйюн отправил для связи с Северной династией Юань. Разве это не было доказательством измены? Очевидно, что Ли Шаньчан знал об этом, но скрыл правду.
Это вывело чиновников из себя, и один за другим они начали разоблачать других. Даже слуга семьи Ли перешел на другую сторону и рассказал о преступных деяниях своего хозяина, например, о том, что Ли Шаньчан и Ху Вэйюн часто встречались, чтобы обсудить других за их спиной. Ху Вэйюн на тот момент уже был мертв, и, как бы ни оправдывался Ли Шаньчан, никто ему не верил. Мин Тайцзу быстро вынес окончательное решение: «Ли Шаньчан, заслуженный отец-основатель, зная, что было совершено преступление, не доложил о нем, в тайне от всех занял выжидательную позицию и, очевидно, имел двойственные намерения. Это самое тяжкое преступление, которое только можно было совершить!». По высочайшему указу императора Ли Шаньчана должны были казнить, но, учитывая его преклонный возраст, ему было позволено самостоятельно уйти из жизни. Семидесятилетнему Ли Шаньчану не оставалось ничего другого, кроме как повеситься. Все члены его семьи, коих было более 70 человек, были приговорены к смертной казни. Связанные с ним люди, среди которых были чиновники высоких рангов, также были убиты. Их семьи ревели навзрыд, но были казнены следом за ними.
Среди всех втянутых в этот конфликт оказался также ученый Сун Лянь, один из четырех приглашенных Мин Тайцзу мудрецов. Сун Лянь занимался составлением исторических книг, был советником императора в вопросах этикета и музыки, а также учителем старшего сына императора. Подозрения в измене не должны были коснуться его, однако его внук оказался втянут, из-за чего Сунь Лянь не повезло вместе с ним. Несмотря на то, что ему было уже за 70, он все равно был приговорен к смертной казни. Когда императрица Ма, жена Мин Тайцзу, узнала об этом, она попыталась уговорить мужа пощадить его. Однако Мин Тайцзу был непреклонен. Императрица Ма была настолько зла, что отказалась от еды. Мин Тайцзу спросил ее: «Ты почему не ешь?». Императрица Ма со слезами на глазах ответила: «Я хочу попросить о благосклонности к господину Сунь». Мин Тайцзу, вспомнив обо всех заслугах Сунь Лянь, всё-таки передумал и вместо казни сослал его в Маочжоу (уезд Маосянь в провинции Сычуань), что все равно оказалось для него равносильным смертному приговору. Сунь Лянь скончался на полпути, не успев даже добраться до пункта назначения.
Было убито огромное количество слуг и министров. Многие считали, что все они были убиты несправедливо, однако никто не смел сказать правду. И неудивительно: кто бы на их месте не боялся императора, раздающего направо и налево смертные приговоры? Чиновник по имени Ван Гоюн не страшился смерти и подал докладную записку Мин Тайцзу: «Вы завоевывали власть вместе с Ли Шаньчаном. Он был главным министром и уже достиг самого высокого статуса. Его сын взял в жены вашу дочь, породнившись с вами. Он не стал вместе с Ху Вэйюном бунтовать против вас. Я переживаю, что убийство Ли Шаньчана может вызвать повсеместное беспокойство. Вам нужно предостеречься!». Прочитав записку, Мин Тайцзу не стал преследовать Ван Гоюна и больше не упоминал о деле Ли Шаньчана. Он лучше всех понимал, в чем на самом деле состояло намерение убить министра.
Вскоре возникли новые проблемы. В этот раз проучили генерала Лань Юй. Он еще с детства состоял в повстанческой армии. Не стоит и говорить о том, каким сильным и воинственным он был и насколько хорошо разбирался в военном искусстве, в любой момент был готов к битве, и сколько войн было выиграно под его командованием. Но больше всего его прославил карательный поход на Северную Юань, состоявшийся несколькими годами ранее.
Императрица Ма со слезами на глазах говорит: «Я хочу попросить о благосклонности к господину Сунь»
После того как пятидесятитысячное войско зашло на территорию пустыни Гоби, в тот же день Лань Юй нашел местонахождение монгольской армии и под покровом ночи яростно ее атаковал. В результате неожиданной атаки Северная Юань потерпела крупное поражение, были захвачены сын и наложницы императора Тогус-Тэмура, а сам император сбежал вместе с несколькими десятками своих приближенных. Мин Тайцзу был так рад, что не мог перестать нахваливать Лань Юя, сравнивая его с Вэй Цином из династии Хань и Ли Цзином из династии Тан, и пожаловал ему титул гогуна. По военным заслугам Лань Юй уступал только генералам-основателям, Сюй Да и Чан Юйчуню.
Лань Юй возгордился. Он был младшим двоюродным братом Чан Юйчуня, дочерью которого была главная жена наследника престола Чжу Бяо. В свою очередь Лань Юй был дядей жены наследника престола. Если бы Чжу Бяо в последствии стал императором, то Лань Юй стал бы шурином императора. Обладая таким статусом, он бы не считался абсолютно ни с кем, получил бы более высокий титул и, само собой разумеется, на этом не остановился бы. Как-то раз, когда Лань Юй вернулся с триумфом после военного похода, Мин Тайцзу присудил ему титул наставника двора, но он не пожелал носить его, потому что Фэн Шэн и Фу Юдэ, обладавшие заслугами меньшими, уже были наставниками императора. Он невнятно пробормотал себе под нос: «Разве я не заслужил стать наставником императора?». Мин Тайцзу в ответ на это скривил недовольную мину. Когда Лань Юй в следующий раз пришел докладывать императору о военной обстановке, тот вел себя крайне пренебрежительно по отношению к нему, что тоже не обрадовало Лань Юя. Во время застолья Лань Юй нелестно высказался об императоре, но откуда ему было знать, что тем самым он посеет семена будущих несчастий.
Кто-то доложил императору о дерзости и всех бесчинствах Лань Юя. Во-первых, у него дома содержалось огромное количество прислуги. Во-вторых, однажды, после захвата Лань Юем земли, ревизор пришел к нему с проверкой, а тот осмелился его прогнать. В-третьих, однажды под покровом ночи Лань Юй повел свое войско к заставе Сифэн и был недоволен тем, что стража слишком медленно открывала дверь, за что поджег заставу. В-четвертых, он тайком приютил у себя наложницу из Северной Юань, сделав ее своей младшей женой. В-пятых, он повышал и понижал в должности своих подчиненных, не отчитываясь об этом. Мин Тайцзу считал, что все это было проявлением неуважения к нему. Но больше всего его беспокоило, что рядом с Лань Юем была большая сплоченная группа воинов, которым не было равных. Когда он умрет, если Лань Юй захочет начать военные действия по захвату власти, он окажется даже сильнее, чем Ху Вэйюн, а наследник престола Чжу Бяо слишком добросердечный, сможет ли он справиться с ним?
Как раз в этом время Чжу Бяо захворал и умер. Мин Тайцзу ничего не оставалось, кроме как сделать сына Чжу Бяо Чжу Юньвэня своим наследным внуком, который в будущем сменит его на престоле. Чжу Юньвэню было чуть больше 10 лет, он еще никогда в жизни не сталкивался с военными действиями. Если беда действительно случится, то он точно не сможет тягаться с воинами Лань Юя. С этой мыслью Мин Тайцзу принял решение устранить Лань Юя, а также предупредить генералов и подготовить двор для вступления на престол его внука.
Совсем скоро командир тайной службы императора Цзян Сянь доложил о том, что Лань Юй готовит мятеж. Цзян Сянь ранее был личной стражей при императорском дворе. Мин Тайцзу не был уверен в Лань Юе, поэтому приказал гвардейцам тайной службы проследить за действиями чиновника, а также дал им полномочия на его арест. Можно сказать, что командир тайной службы императора был глазами и ушами, когтями и клыками императора, действовал только по указке императора и убирал всех неугодных ему людей по первому приказу. Когда Цзянь Сянь подтвердил, что Лань Юй планирует восстание, император сразу же отправил его в тюрьму. Но какие же были против него улики? Император решил первым делом допросить его, а улики искать уже потом. Наследный внук императора привел министра наказаний Чжань Хуэя, и тот самолично вел допрос Лань Юя. Лань Юй сказал: «Я не замышлял никакую измену, я этого не признаю!». В обычное время Чжань Хуэй достаточно хорошо ладил с Лань Юем и побоялся, что он может втянуть в неприятности и его, поэтому сказал: «Сознайся быстрее, и не приплетай сюда других людей». Лань Юй просверлил его гневным взглядом: «Мы же с тобой заодно!». Чжань Хуэй затрясся от страха, и один стражник из тайной службы императора тут же схватил и его.
С помощью запугивания было допрошено огромное количество людей, состоявших в сговоре с Лань Юем. Выяснилось, что бунтовщики, чтобы захватить власть, планировали воспользоваться временем, когда император уедет в Храм земледелия. Но император отреагировал быстрее. Вот так Лань Юй и огромное количество чиновников и генералов, а также членов их семей, в общей сложности более 15 тысяч человек, были приговорены к смертной казни. Кто-то посчитал, что в результате казней в инцидентах с Ху Вэйюном и Лань Юем почти не осталось в живых министров – основателей династии.
Конфликт дяди и племянника
Мин Тайцзу любил устраивать казни, и, если бы императрица Ма была жива, то могла бы воспрепятствовать ему. Однако она ушла из жизни достаточно рано. Однажды, тяжело заболев, императрица отказывалась пить лекарство, выписанное лекарем. На расспросы Мин Тайцзу в чем дело, она только качала головой: «Доктор лишь в силах вылечить мою болезнь, но он не спасет меня. Лекарство здесь не поможет, ведь ты и так их убъешь. Пить лекарство я не стану». Мин Тайцзу спросил императрицу, хочет ли она отдать какой-либо приказ, но она лишь закрыла глаза, вздохнула и промолвила: «Будь снисходительнее к хорошим служащим, не казни всех без разбора». Императрице не было и пятидесяти, когда ее не стало. Мин Тайцзу был ужасно огорчен и с тех пор даже не искал ей замену. К последним словам императрицы Мин Тайцзу прислушиваться не стал и издал указ о казни гражданского чиновника и генерала. В 1398 году н. э. на семьдесят первом году жизни умер и сам император династии Мин. Император, шедший наперекор мнению семьи, полагал, что после убийства всех высокопоставленных чинов его потомки стабилизируют ситуацию в стране, но не ожидал, что уже через год после его смерти в его собственном доме начнется хаос.
Место Мин Тайцзу занял его внук по имени Цзяньвэнь. Оттого что он стал новым императором, сердце молодого человека, лет двадцати с небольшим, затрепетало. Он знал, что члены императорской семьи метили на его место и ни во что его не ставили. У императора Мин Тайцзу было двадцать шесть сыновей, не считая одного, который рано ушел из жизни. Старший сын по имени Чжу Бяо стал наследником престола, а остальные двадцать четыре стали принцами. Большинство из них правили в других районах и имели в своих руках военную власть. Второй и третий братья нового императора – князья царств Цинь и Цзинь уже были мертвы, а четвертый – князь царства Янь по имени Чжу Ди был наистарейшим из всех. Чжу Ди имел за спиной множество боевых заслуг, был расчетливым и пользовался уважением среди других. С остальными братьями связываться было опасно. Несмотря на нарушения закона с их стороны, местные чиновники не могли ничего с ними поделать. В одну бессонную ночь новоиспеченный император Цзяньвэнь, хорошенько об этом поразмыслив, решил вызвать члена академии Хань Линь по имени Хуан Цзичэн на разговор. Цзяньвэнь обратился к нему с вопросом: «Когда я стал наследником, в один из дней я поделился с тобой, что опасаюсь возможного бунта со стороны удельного князя. Тогда ты мне сказал не беспокоиться и что решение найдется. Помнишь?». Хуан Цзичэн ответил: «Помню. Тогда я еще в пример привел историю о восстании удельных империи Хань. Почему Вы вдруг снова упоминаете об этом?». Нахмурив брови, молодой император сказал: «Удельные князья рано или поздно восстанут. Вот что меня беспокоит», на что Хуан Цзичэн поспешно сообщил: «Министр обороны Ци Тай преданный императорскому двору человек, я бы обсудил с ним это, если вы не возражаете». Цзяньвэнь согласился.
Хуан Цзичэн встретился с Ци Таем, передал ему слова императора и добавил: «На мой взгляд, убрать удельного князя можно лишь одним способом – отобрать его уделы. Только так мы сможем обезопасить страну». Министр поддержал: «Я тоже выступаю за изъятие вассальных уделов. Князь Янь самый влиятельный и коварный из всех, нужно начать с него». «C ним нелегко иметь дело, оставим его на потом», – предложил Хуан Цзичэн. После этого они вдвоем отправились к Цзяньвэню, чтобы поделиться мыслями. После одобрения плана императором они приступили к реализации плана по изъятию вассальных уделов, начав с малого – царства Чжоу, располагавшегося в Кайфыне. Во-первых, князя Чжоу обвиняли в нарушении закона. Во-вторых, он был единоутробным младшим братом князя царства Янь и тронуть его расценивалось бы как предупреждение князю Янь.
