Сумрак 2. Новая жизнь
– Кок, далеко нам ещё? – спросил Гарпун. – Что-то мне кажется, что мы уже придти должны.
– Тебе кажется, – в своей манере ответил он. – Мы даже половину пути ещё не прошли.
– А где мы сейчас? – спросил уже Штамп.
– К вечеру должны к реке выйти, – немного подумав, сказал Кок. – Дальше лесом километров тридцать до Выксы, а там можно по старой дороге шагать.
– Не опасно, по дороге-то? – спросил я.
– Там уже другие законы, – ответил Кок. – Опасно будет. Только иначе, привычнее.
– Думаешь, не сунутся? – спросил я, имея ввиду преследователей.
– Может и сунутся, – пожал Кок плечами. – Только тут знать нужно.
– Что знать? – не понял я.
– Как идти и с кем говорить, – дополнил Гарпун. – А в кого лучше и вовсе стрелять сразу.
– М-да, понятно, что ничего не понятно, – хмыкнул я.
– Да тут в двух словах не расскажешь, – сказал Гарпун. – Вот устроимся, приживёмся, сам всё поймёшь.
– Ладно, конспираторы, – согласился я. – Собираемся, и в путь, хорошо бы сегодня через реку переправиться.
– С этим проблем не будет, – сказал Кок и, закинув рюкзак за спину, шагнул дальше по тропе.
– Вот вечно он так, – посмотрев ему вслед, сказал я. – Скажет «А», и дальше думай сам.
– Он с детства такой, – сказал Гарпун.
– Угу, загадочный, – добавил я, и все дружно поржали.
После обеда настроение заметно улучшилось, идти стало веселей. Болтали обо всём и ни о чём. Кок изредка появлялся на глаза, указывая повороты и тропы на развилках. Вот же нелюдимый тип. И ведь ему в самом деле нравится идти одному. Иногда мне кажется, что мы ему даже мешаем.
К реке мы вышли, как и планировали, ближе к вечеру. Кок велел нам оставаться на берегу, а сам куда-то исчез. Куда именно, выяснилось примерно через час. Он привёл точно такого же мрачного типа, как и сам. Отличались они только тем, что мужик был с огромной пушистой бородой и при этом имел абсолютно голую башку. Было видно, что он её не брил, а облысел нормальным, природным способом. Я невольно сразу же окрестил его Бородачём.
– Вам переправа? – спросил Бородач. – Десять медяков с человека.
– Нифига себе, дядя, а не слишком ли ты ломишь?
– Можешь вплавь, – спокойно пожал плечами тот.
– Вы не братья? – спросил я, кивнув Коку, невольно подражая скупости в словах.
– Нет, – то ли не поняв шутку, то ли не отреагировав на неё, ответил Кок.
– Нас пятеро, по десятке медью с каждого – это один серебром выходит, – подсчитал я.
– Нет, этого бесплатно повезу, – кивнул головой в сторону Кока Бородач. – С вас сорок медью.
– У меня столько меди нет, – покопался я в кошеле и выудил серебряную пластинку. – Сдачу найдёшь?
Бородач молча пожал плечами, залез в карман фуфайки и выудил целую пригоршню различных пластинок. Так же молча отсчитал десять медяков и протянул мне. Я подставил ладонь под его кулак и принял сдачу, отдав взамен свой серебряный.
– А почему его бесплатно повезёшь? – не смог удержать я любопытства.
– Это же Кок, – на лице Бородача впервые отразилась эмоция. Удивился он очень сильно и ответил так, что мы, видимо, сами должны всё понимать.
– Они здесь все, похоже, того, – высказал своё мнение Штамп, а Гарпун сразу же толкнул его, чтоб тот заткнулся. – Эй, ты чего толкаешься?!
Теперь уже все мы закатили глаза к небу. Нет, Штамп отличный мужик, добрый, отзывчивый и безотказный, но порой его тупость превосходит все его плюсы. Хорошо, что Бородач оказался спокойным типом, хотя что там спокойным, он вообще никак не реагировал на нас и реплику Штампа, точно так же пропустил мимо ушей. Бородач молча ушёл, оставив нас одних на берегу.
– Ну вот, плакали наши денежки, – опять выдал Штамп. – Надо было после переправы расплачиваться.
– Штамп, ты реально достал со своим языком, – тут же взвинтился Гарпун.
– А что я такого сказал-то? – неподдельно удивился Штамп. – Всё по теме же?!
– Ай, ну тебя, – отмахнулся Гарпун, не желая продолжать спор.
Спустя пять минут ожидания я услышал на реке до боли знакомый треск моторной лодки. Вот это да, теперь понятно, почему переправа стоит так дорого. И точно, вскоре из-за кустов, край берега, показалась самая обыкновенная старая алюминиевая Казанка. Бородач подрулил к берегу, лодка, ткнувшись в берег, прочертила носом песчаное дно и остановилась. Вместились все пятеро, за один заход. Последний оттолкнул лодку от берега и запрыгнул на лодочный нос. Наш паромщик лихо завёл двигатель, присмотревшись, я узнал старый добрый «Вихрь» на двадцать сил. Лодка заскользила по водной глади, изредка подпрыгивая носом на волнах. До другого берега долетели за пару минут. Заглушив двигатель заранее, Бородач подвёл нас к пологой части берега с удобным подъёмом и точно так же ткнул её носом в песок. Мы быстро выгрузились, поблагодарив мужика.
– Рыбки не надо? – спросил Бородач. – Я вчера стерляди натаскал, хорошая, жирная.
– А давай, – загорелся я. – Давненько я стерлядкой не баловался.
– Медяк, – запросил Бородач, протягивая мне пакет из супермаркета.
– За всё? – поднял я от содержимого пакета на него удивлённые глаза. – Где ты пакет-то такой нашёл?
– У меня их много, и рыбы у меня много, пропадёт, – пожал плечами Бородач. – Берёшь, нет?
Я вынул из кожаного кошеля медяк и отдал мужику. Сегодня будет царский ужин.
От реки далеко отходить не стали, решили заночевать с красивым видом. Ну и близость к воде, тоже хорошо. Посуду помыть, да и чего уж там, самим помыться тоже не мешало бы. Вода сейчас, конечно, холодная, но по быстрому можно. А потом около костра согреться не проблема.
Место выбрали просто шикарное, со всех сторон мы были закрыты растительностью. По берегу рос высокий камыш, а сзади нас прикрывала стена из ивы. Она немного нависала над полянкой, образуя эдакий природный козырёк. Погода начала немного развеиваться, и на закате просматривалось оранжевое солнышко. Свинцовые тучи, которые весь день висели над головой непроглядной сплошной стеной, теперь больше походили на рваные клочки, среди которых оранжевыми лучами пробивались полоски солнечного света.
Линза на этот раз была отстранена от приготовления ужина. Сейчас у костра хозяйничал я, потрошил и чистил стерлядку, натирая её солью и специями. Со специями в настоящее время была большая проблема, но запасливая Линза тащила с собой почти всё, что нам удалось вынести с подземного бункера под Тулой.
– Вот это царский ужин, – сказал Штамп после того, как слопал две больших рыбины. – Это даже вкуснее, чем оно пахло.
– А я что говорил? – усмехнулся я. – А ты всё гречку, гречку.
– Ну я же не знал, – возмутился он. – Надо было ещё взять.
– Нет, до завтра она бы уже испортилась, – возразил я. – Рыбу нужно есть сразу. У нас ни коптилки, ни морозилки нет.
После ужина мы пошли мыться. В ледяной воде – это то ещё удовольствие, но справились. Даже Линза не стала отказываться от этого сомнительного удовольствия. Отогревшись у костра, мы переоделись в чистую одежду и, поделив смены, отправились спать.
Спал я, как мне казалось, всего ничего. Посреди ночи нас поднял тревогой Гарпун. Ночная атака – это неподготовленный бой. Я выскочил из палатки, едва не упал, запутавшись в её растяжках, и начал озираться в поисках опасности.
Глава 6
– Вон они, – указал пальцем в сторону реки Гарпун.
Я наконец увидел виновников ночной тревоги. Прямо из реки на берег выползали твари, похожие на медуз и осьминогов одновременно.
– Не давай им прикасаться к себе, – крикнул Кок. – И патроны не переводи, они им вреда не причинят.
– А как же их тогда? – спросил я, судорожно соображая, что же делать.
– Огонь, – махнул горящей палкой Кок.
Я только сейчас заметил, что все держат в руках горящие палки, и только у меня в руках находился «Вал». Отбросив в сторону ненужное оружие, я выхватил из костра горящую корягу. Линза тут же подложила туда ещё несколько штук.
Первый выпад произвёл Гарпун. Тварь выбросила вперёд своё скользкое щупальце, Гарпун увернулся от него и тут же ткнул горящим концом в центральный комок. Послышалось шипение, и гадкая, склизкая, непонятная штука начала извиваться всеми своими щупальцами, не издавая при этом ни звука. Палку Гарпун выпустил из рук сразу же после удара, иначе эти самые щупальца уже извивались бы на нём. Отпрыгнув, он выхватил из костра ещё одну палку и встал на изготовку напротив следующего спрута. Тварь, в которой торчала горящая палка, продолжала извиваться неподалёку, при этом она уже начала разгораться. Пламя всё больше и больше охватывало её, и вдруг она вспыхнула, как будто её облили бензином. Ну теперь хотя бы понятно, как их нужно убивать.
Я немного присел и начал внимательно наблюдать за осьминогом, который полз в моём направлении, не забывая при этом поглядывать по сторонам. Твари не имели цвета, и ночью их было практически не видно. Только всполохи костра выдавали их мокрые скользкие силуэты. Взмах щупальцем прошёл в миллиметре от моего лица, он был настолько быстрым, что я едва успел отклониться назад. Время для моей контратаки при этом было безвозвратно утеряно. Я начал качаться из стороны в сторону, пытаясь предугадать следующий выпад, и я его дождался. На этот раз тварь метила по ногам, и это была её ошибка. В прыжке мой удар оказался более продуктивным, нежели у Гарпуна. Горящая палка вошла в комок между щупалец и погрузилась в желеобразную массу сантиметров на тридцать, пришлось даже немного её придержать, чтобы не проткнуть тварь насквозь. Послышалось шипение, как при опускании чего-то горячего в воду, но пламя на коряге не угасло, а начало разгораться внутри осьминога. Мой противник точно так же начал биться в судорогах и извиваться своими отростками. Огонь становился всё ярче, я едва успел отпрыгнуть, как и эта тварь резко вспыхнула. У ребят тоже всё было успешно, краем зрения я уловил уже несколько вспышек. Выхватив из костра очередную горящую ветку, я принялся поджидать следующего монстра. Убивать их оказалось не так уж и сложно. Вот только выползать на берег они от этого меньше не стали. Если так дело пойдёт дальше, то нам не то что отбиваться, пожрать приготовить не на чем будет.
– Ничего, нам главное первых лучей солнца дождаться, – словно прочитав мои мысли, ответил Гарпун. – Я с такими уже связывался, они не переносят солнечного света.
– Прямо как вампиры, – крикнул я в ответ и едва не поплатился за то, что отвлёкся.
Едва успел уйти в кувырок, увернувшись от летящего в меня щупальца. Выходя из кувырка, я встал на колени и вонзил едва горящую палку в центр осьминога, и сразу же снова кувырком ушёл от трепыхающегося тела. Тлеющая палка едва-едва светилась внутри тела монстра, постепенно начиная разгораться, непонятно каким образом.
Я обернулся к костру, всё, оружия больше нет, все наши запасы сгорели вместе с осьминогами, или медузами. Что же делать? Вдруг меня как озарило, я рванул в палатку и выдернул из бокового кармана рюкзака свой дробовик. В палатке спрятался испуганный Фокс. Видимо, понимает, что с этими монстрами ему не совладать. Потому что трусом его не назовёшь, на медведя-то он прыгнул, не задумываясь.
– Молодец, – похвалил я его. – Сиди и не высовывайся.
Я едва успел вывалиться наружу, как щупальце с чавкающим звуком угодило в край откидного клапана и оставило там мокрый след, а в палатке взвизгнул лис. Мне снова пришлось уходить от атаки кувырком. Вскочив на ноги, я отбежал чуть подальше и принялся дёргать затвор дробовика, выбрасывая ненужные патроны наружу. После этого принялся набивать в него зажигательные.
– Посторонись, зашибу, – крикнул я и всадил заряд зажигательных дробин, смешанных с магниевой крошкой, в тело ближайшей твари.
Эффект не заставил себя долго ждать, осьминог тут же полыхнул, как будто был наполнен не слизью, а жидким горючим. И чего я сразу не догадался? Передёрнув затвор, взял на прицел следующего, но тут рука Кока легла мне на ствол и мне пришлось опустить ружьё.
– Ты чего? – возмутился было я.
Кок ничего не ответил, а указал пальцем на монстров и затем на линию горизонта. Твари замерли и больше не двигались с места, а на горизонте появились первые признаки восходящего солнца. Небо окрасилось в серый цвет, но самого солнца было ещё не видно. Однако твари замерли на месте, как вкопанные. Мне стало интересно, что же будет дальше, когда начнётся настоящий восход. Вот только ничего интересного не произошло. Простояв так несколько минут, эти непонятные слизни, не разворачиваясь, поползли обратно в речку. Двигались они, кстати, не особо-то и быстро, сейчас, когда они уже не представляли никакой опасности, их можно было рассмотреть внимательнее. Субстанция, напоминающая то ли гель, то ли воду в пакете, двигались они волнообразно, а щупальца как будто жили отдельной жизнью, постоянно шевелились и извивались.
– М-да, – проводил я их задумчивым взглядом. – Отвратительные штуки.
– Это хорошо, что по тебе ни разу не попали, – весело сказал Штамп. – Не то сейчас визгу было бы.
– Это смертельно? – спросил я у него.
– В большом количестве да, – ответил за него Гарпун. – Если обовьёт тебя щупальцами, всё, считай, не жилец. Но и если зацепит, воевать точно больше не сможешь.
– А что за эффект? – продолжал любопытствовать я. – Что чувствуешь в месте попадания?
– Ну-у, – задумался он. – Ощущение такое, будто тебя кипятком ошпарили. Очень похоже на ожог крапивы, только в тысячу раз больнее. И кожа потом в этом месте как обваренная становится, целым пластом, до самого мяса слезает.
– Бр-р, – помотал я головой, отгоняя наваждение. – Мерзкие твари.
– Вы долго там будете восходом любоваться? – раздался сзади голос Линзы. – Убираться кто будет? За дровами тоже идти нужно. Или вы от завтрака отказываетесь?
– Ага, сейчас, держи карман шире, – чуть не подпрыгнул Штамп. – Я за дровами, а вы убираться, – сказал он и рванул с места.
Мы переглянулись и пошли убирать бардак, оставшийся после боя. Да и лагерь сворачивать пора. Подойдя к своей палатке, я задумчиво уставился на мокрое пятно, которое оставил один из мутантов. Хотел было ткнуть в него пальцем, но передумал, ничего хорошего из этого точно не выйдет. Осмотревшись вокруг, сорвал пучок травы и вытер слизь с клапана, затем замыл его водой и снова протёр травой. После этого уже смело собрал палатку, свернул и закрепил на рюкзаке.
После завтрака мы продолжили дальнейший путь. К вечеру мы должны выйти к Выксе. Города, конечно, уже нет, на его месте остался котлован, заполненный зеленоватой жижей. Поэтому в него мы, естественно, на пойдём, но проходить будем очень близко. А поговаривают, что в жиже этой всякое водится, и ночевать рядом сродни самоубийству.
– Как будем Выксу обходить? – спросил меня Кок, когда мы остановились на обед.
– Ты что предлагаешь? – ответил я вопросом на вопрос. – У тебя здесь опыта больше.
– Это зависит от того, насколько нам быстро нужно дойти, – загадочно ответил тот.
– Кок, да какая спешка, мы собираемся в зиму город основать, – усмехнулся я. – Как по мне, так лучше пересидеть до весны, а там уже и за дело браться.
– Ты по этому поводу не переживай, – ответил Кок, снова ковыряясь ножом в ногтях. – Там есть где пересидеть. С Выксой как поступим?
– Я бы выбрал встать лагерем пораньше, а там уже по светлому проскочить, – немного подумав, предложил я. – Хотя если есть обходной путь, лучше по нему.
– Путь есть, – сразу же ответил он. – Вот только обход займёт дня два.
– Ну и смысл тогда в нём? – спросил я.
– Мало ли, – пожал плечами Кок. – Там безопасно, максимум разбойники.
– Нет уж, лучше с монстрами, чем с людьми, – отмахнулся я. – С ними хотя бы всё ясно.
– Согласен, – кивнул тот. – Я людей тоже не очень.
– Вы чего там шепчетесь? – к нам подошёл Штамп. – Пошли жрать, Линза зовёт.
Мы поднялись с поваленного дерева, на котором сидели неподалёку от нашего бивуака, и пошли обедать. За основной план приняли раннюю стоянку.
– Так, народ, – пообедав, начал я вводить остальных в курс дела. – Впереди Выкса, сами знаете, что хорошего в этой яме мало, так что на ночёвку сегодня встанем раньше.
– Танцуй, Штамп, будет тебе на ужин фирменная гречка от Линзы, – засмеялась хозяйка рецепта. – А то второпях ковыряться с ней не очень удобно.
– А без танца что, не будешь готовить, а то я плохо танцую? – не поняв аллегорию, серьёзно заявил Штамп, заставив нас дружно расхохотаться.
В путь выдвинулись спустя час, после обеда. Спешить сегодня уже некуда, а ночь выдалась, можно сказать, бессонная. Погода сегодня стояла солнечная и тёплая, поэтому мы и решили, раз такое дело, можно часок вздремнуть на солнышке.
Многие мудрецы говорят, что дорога способствует размышлению. И они правы, когда ноги перебирают километр за километром, разные мысли сами идут в голову. Нет, молча мы не шли, всегда кто-нибудь разговаривал, или рассказывая что-то, или обсуждая. Но как водится, некоторые темы интересуют не всех, и я иногда отключался от разговора, уходя в свои размышления.
Почему-то сегодня я вспоминал свою прошлую жизнь, сравнивал её с настоящей, и честно говоря, мне больше нравилась эта. Хотя по старой я иногда тоже скучал, но в основном по комфорту. Удобно передвигаться на машине, удобно, когда есть горячая вода в кране. Хотя у Соломона Моисеевича тоже была горячая вода, но сейчас это скорее исключение. Удобно было зайти в супермаркет и купить всё, что душа попросит. Зато здесь есть понятие «Справедливость», есть честь и достоинство, есть много чего, что утратило свою силу в моём, удобном мире. Например, здесь так же, как и в моём мире, есть платёжные средства, но их не ставят превыше дружбы и справедливости. Опять же, исключения есть, но на то они так и называются, что их мало.
– О чём задумался? – выдернул меня из моих размышлений Гарпун. – Уж больно взгляд у тебя отсутствующий.
– Да так, о своём мире вспоминал, – без утайки ответил я.
– Скучаешь? – участливо спросила Линза. – Если бы была возможность, вернулся бы назад?
– Нет, не вернулся бы, – отрицательно помотал я головой. – Но вот скучать, скучаю иногда. Только не по той жизни, а скорее по удобству, которое там присутствует. А по людям и по системе нет.
– А мне бы хотелось посмотреть, – мечтательно продолжила Линза. – Как это, жить, когда вокруг ездят машины, когда не нужно ни в кого стрелять.
– Тебе бы понравилось, – согласился я. – В этом плане наш мир, конечно, лучше. Вот только разлюбила бы ты его быстро, как только столкнулась бы с первой несправедливостью.
– Мне кажется, что ты сам слишком несправедлив к своему миру, – сказала она. – У всего есть свои плюсы и свои минусы.
– Возможно, ты права, – ответил я. – Но ведь ты точно так же не любишь свой мир.
– Кто тебе это сказал? – удивилась Линза.
– Твой рассказ и твоя реакция после него, – честно ответил я.
– Нет, Сумрак, тебе показалось, – усмехнулась она. – Я люблю этот мир. Мне просто не нравится его жестокость. И я думаю, что твой не так уж и плох. По крайней мере в вашем мире не убивают за банку тушёнки.
– Да, за тушёнку не убивают, – согласился я. – Но у нас могут втоптать тебя в грязь просто потому, что ты другая. Если ты будешь умирать на улице, люди пройдут мимо.
– Сумрак, а здесь разве не так? – Линза остановилась и посмотрела мне в глаза. – Нас только что хотели скормить Царю!
Я не смог ничего на это ответить, разговор стал неприятным, может быть потому, что я услышал правду. Но он заставил меня крепко задуматься. Линза права, на все сто процентов, жить там было намного проще. И если применить к той жизни все те навыки, которые я получил здесь, то как знать, кем бы я мог стать там? Вот только мир этот нравится мне по другой причине. Нравится он мне потому, что я в нём не одинок. Здесь у меня есть друзья, с которыми я хочу общаться, нас объединяют общие интересы. В конце концов, я в них уверен.
Возобновлять разговор я, конечно же, не стал. Всё, что мы хотели сказать, уже сказали. На Линзу я не обиделся, она всё правильно мне сказала, она друг и имеет право на своё мнение. К тому же, она смогла раскрыть мне глаза в моих заблуждениях. Да и мало что поменялось, я по прежнему люблю этот мир больше, чем свой предыдущий.
Примерно часам к четырём вечера мы отыскали хорошую полянку для ночёвки. До Выксы нам оставалось около пяти километров. Прямо под боком имелся родник с ледяной и очень вкусной водой. Дальше всё, как обычно: поставили палатки, развели огонь и принялись готовить. Всё это сопровождали неспешные разговоры, а я сидел чуть поодаль и всё никак не мог избавиться от мыслей, которые внесла мне в голову Линза.
– Чего такой грустный? – подсел ко мне Кок. – Случилось чего?
– Да нет, полный порядок, – ответил я. – Мысли разные одолевают.
– Понятно, – кивнул Кок. – Завтра Выксу проходить, может так получиться, что без боя не пройти. Если есть сомнения, может лучше в обход?
– Да нет, не переживай, – отмахнулся я. – Мысли совсем не об этом.
– Ладно, – сказал он и занялся своим любимым занятием, принялся за ковыряние в ногтях ножом.
А я решил проверить оружие. Тем более, что дробовик после стрельбы я так и не почистил. Меня успокаивает это занятие, помогает разложить мысли по полочкам. Вместе с деталями пистолета, или автомата, или того же дробовика, которые становятся на свои места, точно так же на места встают и мысли.
После ужина распределили смены для караула, вот только спать никто не пошёл, рано ещё. Плюсом ко всему добавляла волнения аномальная зона неподалёку. Нет, никто не боялся, просто само по себе присутствие рядом различных тварей будоражило кровь. Штамп, так тот в очередной раз проверил все ленты, смазал механизмы, очень он любит свою бандуру, а пострелять толком не удаётся. Получалось даже, что все ждали неприятностей, нежели боялись их появления. Но они всё не приходили, и в итоге всем пришлось расходиться по палаткам и укладываться спать.
Ночь прошла без приключений, как и весь следующий день. Мимо Выксы прошли спокойно, так ни на кого и не нарвались. Ну или на нас так никто и не набросился. Штамп немного расстроился, очень уж ему нравилось косить врагов из пулемёта. В обед снова вместе с Коком просматривали карту, чтоб проложить дальнейший маршрут.
– Есть хороший вариант, – ткнул кончиком ножа в карту Кок, указав на город со странным названием Ворсма.
– Чем он хорош? – спросил я.
– Это живой город, – задумчиво ответил тот. – Ещё с тех времён живой.
– Вот как? – удивился я. – Этому есть объяснение?
– Есть, – кивнул Кок и, помолчав, продолжил. – Город маленький, и никому до него не было дела.
– Это хорошо, – кивнул я. – Предлагаешь в него зайти?
– Рекомендую, – сказал Кок. – Эти ножи – работа их кузнецов, – он подкинул в руке нож, и тот упал к нему в ладонь, точно рукоятью.
– М-да, действительно стоит заглянуть, – подумав согласился я. – Может там и работу по профилю найти сможем. Деньги у нас не бесконечные.
– Не понимаю значимость этих железок, – подал плечами Кок. – Ну деньги, и что? Что все с ними так бегают?
– Это универсальная система платы, – сказал я. – Чем-то же нужно оценивать вещи. Например, ты производишь носки, а я ножи…
– Я знаю как это работает, – перебил меня Кок. – Я не понимаю, почему все за них так держатся?
– Ну как почему, это же позволяет тебе получить всё, что ты хочешь, – попытался я сформулировать ответ.
– Я и так имею всё, что хочу, – снова пожал плечами Кок. – И ты тоже.
– Не все такие, как мы, – сказал я. – Очень многие люди зависят от этих железок. Вот горожане, к примеру, как им получить еду, если кроме того, что строить дома, они больше ничего не умеют. А ведь это очень нужное умение, вот только для того, чтоб пропитаться, нужно уметь охотиться, а охотнику нужно где-то жить.
– Ты опять объясняешь мне принцип работы денег, – спокойно сказал он. – Я знаю, как всё устроено.
– Ну ведь это всё связано, – не понимая, что хочет от меня Кок, сказал я. – Как же лесорубу кормить детей? Вот он и бегает с этими деньгами и трясётся над каждой медяшкой.
– Это для меня слишком сложно, – отмахнулся Кок. – Пошли лучше обедать.
– О чём вы там так увлечённо беседовали? – спросил Гарпун, как только мы подошли.
– Коку было интересно, почему все так трясутся над своими деньгами, – ответил я. – Я пытался пояснить.
– Ха-ха-ха, – рассмеялся Гарпун. – Это он всех достаёт со своей философией. А все объяснения мимо ушей пропускает. Больная тема для него, хочет доказать всем, что жить можно без денег. Вот только у самого пока ничего не выходит.
– Понятно, – кивнул я. – Кок предлагает на Ворсму идти.
– Дело хорошее, – согласился Гарпун. – Там можно спокойно отдохнуть пару дней, да и закупиться всем необходимым.
– А как так вышло, что город цел остался? – спросил я. – Кок объяснил тем, что он якобы маленький, но сколько таких маленьких городов и деревень сейчас брошенные стоят?