Я встал с корточек, подошёл к его ногам и разрезал бельё. Он что-то нечленораздельно мычал и кричал.
– Ну что, готов из коня стать мерином, Бигги? – спросил я.
– Неееет! Сволочь! Я тебя из-под земли достану! Тварь! – завопил он, а толпа затаила дыхание в ожидании. Я занёс нож и воткнул его туда, куда хотел. Он даже дёрнулся и обделался, когда понял, что нож вошел вплотную к его самым оберегаемым местам, не нанеся им никакого вреда. Кажется, он всхлипнул.
– А теперь берёшь мои вещи, если они нерабочие, выплачиваешь мне полную их цену, и несёшь мне в пикап, – строго наказал я, разрезав верёвки на руках, – Вздумаешь мне пакостить, я исполню то, что обещал. Теперь ты – мой, Бигги. И когда я появлюсь в посёлке, ты на меня работаешь, – сказал я вкрадчиво. Он в это время перевернулся и забился в угол к какой-то лавке, как ребёнок, в соплях и заплывшей крови.
– А теперь, взял и понёс всё в мой пикап.
– Бигги, – сказал Клинт Иствуд, – ты понял? Когда Техас в посёлке, ты – его шестёрка. Если не исполнишь, то уже не он будет вершить твою судьбу, а совет. Как ты знаешь, тебе оправдательный приговор не светит. Кстати, Техас, твоя карточка? – он протянул мне карточку АйДи.
– Спасибо, как вас? – спросил я, взяв карту.
– Митчелл. Шериф этой дыры. Пойдём, пропустим по стаканчику, пока Бигги снарядит твою повозку, – он пригласил меня в бар, где мы сидели с Ковбоем.
Мы заняли столик под кондиционером, он сам принес мне бутылочку колы:
– Спасибо тебе за избавление, Техас, – начал он.
– В смысле?
– Бигги стал большой занозой в заднице, по нашим законам упечь его я не мог, а физически он мощнее любого торговца или жителя посёлка. Ходили слухи, что он долго служил в охранном отряде Юсуфа Керима, километрах в четырёхстах отсюда, охранял вышки, но не удержал одну из них, за что и был уволен. Он и не мог удержать, отряд пустынных рысей, как они себя называли, шли на парах, в баках нули, ну и напали на вышку. Ведь загвоздка в том, что при каждой вышке сразу переработка, чтобы возить не сырьё, а сразу готовый продукт. Вот рыси, подчинявшиеся Лейну, если мне не изменяет память, и воспользовались этим подарком судьбы. Он был сослан сюда, и начал подминать под себя лавки, магазинчики и прочее, а по правилам это вроде бы и не возбраняется. Только бы порядок был.
– О чём говоришь с Техасом, Митчелл? – подсел за стол Ковбой.
– О том, как ты Бигги на него натравил. Кстати, отдавай половину того, что на тотализаторе было. И, знаешь, скроить не получится, – сурово сказал Митчелл, щелчком выбив сигарету из пачки красного Мальборо.
– Митчелл, раз я такой крутой, – начал я, – угостишь сигаретой?
– Конечно, – он выбил мне также, и мы прикурили.
– Держи, твои три сотни кредитов, – протянул мне бумажки Ковбой.
– Ещё раз на меня кого-нибудь натравишь, окажешься на месте Бигги, – сказал я с улыбкой, Митчелл оценил мой посыл, а Ковбой сразу удалился.
– Ты его не напугал. Он сделал и себе три сотни кредитов. Видишь ли, я работников не могу баловать зарплатой, вот они и проверяют новичков. Извини за этого придурка.
– Да ладно, теперь зато не грузить пикап, Бигги справится. Кстати, Митчелл, а что это за место?
– Это бивуак Назарет. Название смешное, но после нас только пустыни и вышки аж до самого океана. От нас четыреста километров до Оазиса пустоши, городка с населением тысячи две человек.
– А сколько до, например, Иерихона? – поинтересовался я.
– Тысячи четыре будет, – отозвался Митчелл, – Но зачем тебе Иерихон?
– Да так, поинтересовался просто.
– Сделаю вид, что поверил. Тут всякого сброда навалом, который в розыске и прочее, так что, Иерихон про них забыл. Как было у русских, с Дона выдачи нет. Считай, это наш Дон.
– Ничего себе, у тебя познания, – восхитился я.
– Так у меня мать из русских мигрантов, – бойко отозвался он, добавив, – Бабушка, балалайка, медведь, водка, – на русском.
– Ничего не понял, что ты сказал, – про себя я орал дурниной со смеху.
– Это русская речь. Вот ещё, – добавил он, – выйду на улицу, гляну на село, – выговорил он с акцентом, чем вызвал у меня уважение.
– Воу, хватит, Митчелл. Ладно, мне бы надо отправляться в дорогу, а то засиделся, – я пожал ему руку и вышел из бара.
Бигги уже загрузил мои покупки в Блейзер. Приказ он исполнил строго, штанов на нём всё ещё не было.
– А ты чего штаны-то не надел? – поинтересовался я.
– Если хозяин сказал, раб подчиняется, – объяснил Митчелл, подойдя из-за угла.
– Понятно. Пусть одевается и не бузит, – сказал я в шутку, отчего Митчелл оскалился, глядя на Бигги.
Я сел за руль. Может быть, оскал Митчелла и не был добрым, но он был надёжным, как стена. Сам мужик – кремень, держать в узде и пользоваться авторитетом такого сброда, который даже Иерихон не забирает – дело благородное и опасное, и если до сих пор жив, значит он опаснее любого из жителей. Это к гадалке не ходи.
Пустыня радовала, всего-то сорок за окном. Колымага, загруженная барахлом уверенно пёрла километров пять, а затем началось испытание пустынным сафари. Колёса позволяли передвигаться по сыпучим грунтам, но стоило нажать на тормоз, и машина вмиг бы зарылась. Я давил внатяг, не штурмуя отвесные подъёмы. В дороге мне приходилось выбирать более пологие склоны, отчего путь затянулся. С вершин барханов посёлок был прекрасно виден, как пятно вдали, и вокруг на многие километры больше ничего. Налетевший порыв ветра меня обрадовал, так как почти смёл мои следы. И я стал объезжать посёлок по широкой дуге, скрываясь за барханами.
Рыжее, как ехидный блинчик, солнце пекло капот старого шевроле, который уже почти довёз меня до пещеры. Метров за пятьсот до неё меня встретил Умхур.
– Хонхур, транспорт было брать опасно, хотя я понимаю, что выбора ты тоже не имел, – сказал он нахмурившись.
– Очень многие вещи необходимы, чтобы достичь моей цели. Вы привыкли без развлечений и электричества, а люди – существа хрупкие и избалованные, кроме того, мне нужно понять, как работает энергия, а эти вещи могут мне в этом помочь.
– Ладно, помогу тебе разгрузить всё, только транспорт необходимо укрыть.
– Хорошо, тогда за дело, – бодро ответил я.
Мы подогнали пикап ко входу в пещеру, и довольно быстро разгрузились. Когда не было посторонних глаз, я мог без упрёка строить из себя сверхчеловека, в поселке такой надобности не было, кроме момента боя с Бигги.
– Спрячем машину дальше в пещере, – сказал Умхур, указав лапой направление.
Я нажал педаль акселератора и довольно быстро проехал мимо кворка, который был укрыт в нише.
Кто бы мне сказал, что в пикапе не работает свет? Смешно, даже очень. Чья-то шутка стоила мне пикапа, который через несколько метров резко рванул по склону. Я уже говорил, что тормозами почти не пользовался, а сейчас я понял почему. Они тоже были в отвратительном состоянии. По спуску я набрал скорость около сорока километров в час и налетел на булыжник, отчего машина завалилась набок, прочертив стену спуска.
Свод пещеры задрожал, я кое-как выпрыгнул на ходу из обречённой груды железа, которую завалило обвалившейся породой при ударе в стену.
Я, наконец, заметил люменов. Такие же маленькие синеватые точки, как в пещере Когхура. Они исправно осветили место в котором я очутился. Это была подземная галерея внушительных размеров. Вдали по пещере слышен шум воды. Я направился вверх по склону, где меня уже ждал Умхур. Куда там тормозам старого Шеви, последние метров пятнадцать, авто двигался юзом по грязи. То есть, технически можно сказать, что тормоза были исправны, остальное сделала окружающая среда.
– Умхур! – позвал я его
– Что случилось? – показалась фигура.
– У меня когтей нет! Помоги подняться, пожалуйста!
