Невидимой нитью

– Не думаю, что Майя переживает из-за тебя, – глухо вмешался бас.

Майя стрельнула глазами в мужчину, на котором продолжала сидеть верхом, как на стуле. И который не возражал. Серьёзный. Томас открыл рот. Застыл. Снова захлопнул. Руки выпустили фотоаппарат, и тот повис в районе живота. Томми рывком приложил ладонь к глазам.

– Нет, всё-таки вы очень-очень сложные… – устало вздохнул он. – Ладно. Пока продолжим так. Давайте-ка, спуститесь вниз, – он безразлично махнул в сторону ковра. – Майя, ты оставайся на диване. Хью, садись на пол к ней спиной, и она обнимет тебя за плечи. Шепнёт тебе на ушко, какой ты классный.

С этими словами Томми взял фотоаппарат и уставился в его маленький экранчик. Наверняка чтобы проверить, вышло ли что-то нормальное из сцены на диване. Хью очень надеялся, что вышло. Чем быстрее Том нащелкает достаточно материала, тем быстрее эта пытка закончится.

Хью не предполагал, что сегодняшняя подработка станет пыткой.

Однако, когда его оседлали стройные бёдра в коротких шортах, а на уровне глаз появился белый, ничего не значащий топ, он осознал, что всё очень-очень плохо. Окончательно осознал. Не стоило вчера рвать отношения с Джуд. Можно было поехать к ней и разорвать связь сегодня утром. Сейчас было бы легче.

Хотя нет, не было бы. Майя успела ему понравиться, и еще до того как скрылась в ванной. Есть в ней что-то тонкое, деликатное… Умение держать себя, несмотря на всю абсурдность и щекотливость ситуации…

Девушка уперлась ладонями в плечи Хью, оттолкнулась и перебросила ногу назад на диван. От резкого движения светло-каштановые волосы завесили ей лицо, и она тут же забавно отфыркнулась. Дышать стало легче. Но только немного. Подчиняясь приказу, Хью съехал с сиденья на пол, подогнул колени и поставил на них локти. Уронил голову в ладони.

За спиной произошло движение. Почувствовалось, хотя никакого прикосновения не случилось. Однако уже через мгновение слева от плеча появилась голая босая нога. Хью покосился на гладкую голень. Красивую, с тонкой щиколоткой. Еще одно едва уловимое движение, и вторая нога появилась возле правого плеча. Почти шпагат.

Хью отвёл взгляд от ноги. Лучше не думать о Майе и шпагате.

На плечи снова легли узкие ладони. Чуть прохладные, приятно остужающие. Медленно проехали вниз, прогладив грудь в майке и спустившись на живот. Еще немного, и можно начинать мурчать, как кот. Рядом с ухом произошло движение, и боковое зрение уловило, как там появился женский профиль. Волосы Майи приятно пощекотали скулу.

Хью повернул голову. И неожиданно для себя уткнулся носом в ямку под ухом девушки. Случайно. Почему-то расстояние до неё казалось больше. Но отстраниться Хью эгоистично отказался.

Поблизости застрекотал фотоаппарат. В поле зрения появились ноги Томаса. А он времени не теряет…

– Ну что? – пробормотал Хью. Губы при этом почти задели гладкую скулу Майи. – Скажешь?

Она отстранилась. Немного отодвинулась, чтобы повернуться и заглянуть ему в глаза.

– Что? – её брови непонимающе приподнялись.

– Что я классный, – Хью приподнял уголок губ в ухмылке. – Томми обещал. Я только ради этого спустился.

Он не собирался этого говорить. Вырвалось само. Ситуация просто обязывала к таким разговорам, им невозможно противиться. Майя, тем не менее, оторопела. Моргнула, а брови приподнялись еще чуть-чуть. Но лицо тут же просветлело, и она издала глухой сдержанный смешок.

– Ладно, – девушка закатила глаза. – Ты классный.

Стрекотание фотоаппарата продолжилось. Оно уже почти перестало напрягать.

– Спасибо, – Хью самодовольно хмыкнул. – Что мы будем делать дальше?

– Ты можешь посмотреть в окно, а я поцелую тебя в шею.

– Правда? – бровь со шрамом выгнулась.

– Нет, – Майя повела плечом. – Сделаю вид.

Очень жаль. Но озвучивать это не стоит. Хью подался назад, уперся спиной в основание дивана. Голые женские ноги по инерции почти обняли за плечи, светло-каштановая голова Майи «уехала» вперед и свесилась вверх тормашками. Её зеленые глаза оказались на уровне его глаз.

Хью улыбнулся.

– Привет.

Томми где-то рядом тихо кашлянул. Чёртов Томми. Зачем он здесь вообще? Ему вполне уже можно выйти прогуляться. Хью забросил руку вверх, приобнял Майю, насколько это было возможно. Она оторвала пятки от пола и теперь уже на самом деле обвила его бесконечными ногами. Вот же чёрт…

– Долго нам так сидеть? – выдохнул Хью, всколыхнув короткий локон.

– Не знаю, – пробормотала Майя. – Надзиратель молчит.

– Я всё слышу, – тут же вклинился фальцет Тома. – Здесь достаточно. Очень живенько, но вы всё равно еще зажаты. Не знаю, сколько кадров можно будет выбрать в итоге.

Получив команду, Майя тут же резко отстранилась и выпрямилась. Ноги перестали обнимать. Как же легко она сбросила с себя окутывающий их обоих невидимый туман… Хью размашисто потёр лицо ладонями и зажал глаза. У него так же легко не получится при всём желании.

– Можете лечь на ковёр, – продолжил Томас, отступая в сторону и снова начиная рассматривать экранчик на фотоаппарате. – Кстати! – вдруг встрепенулся он. Тут же развернулся и подбежал к заваленному столу. Выпустил фотоаппарат из рук и начал ковыряться в большой вещевой сумке. – Где же оно было… Чёрт, неужели выкинул…

Хью невзначай взглянул на девушку. Она откинулась на спинку дивана, прочесала пальцами волосы, растрепав их чуть больше, чем было. Натуральный беспорядок, естественный… Будто так и надо. Будто они с ней действительно только что встали с кровати. Жаль, это не так.

– А вот! – воскликнул Томми: в тонких пальцах оказалась зажата ветка какого-то куста с фиолетовыми цветами. – Лаванда! Прихватил в цветочном по пути сюда. Знал, что понадобится.

– Она живая? – прозвучал недоуменный голос Майи.

– Конечно. Будешь пахнуть Провансом, детка, – Томми шагнул по комнате, приблизился к дивану. Рука с лавандой опустилась к Хью. – На. Будешь её щекотать, а она будет хохотать и лезть целоваться.

Если бы. Майя не полезет целоваться. В этом она выгодно отличается от Джуд.

К счастью и к несчастью одновременно.

Хью отобрал ветку. Её тонкий пряный запах тут же заклубился в воздухе.

Майя глубоко втянула носом воздух. Действительно, лаванда. Живая, не пластиковая. Её стойким запахом пропитается всё: кожа, одежда, волосы…

Мартин выгонит её из дома за лаванду. Или, по крайней мере, заставит отмокать в ванной и перебивать запах химическими ароматизаторами. У него какой-то анти-фетиш, связанный с лавандой, и это выяснилось на третьей неделе знакомства, когда Майя пошла на свидание после душа с лавандовым мылом. Весь ужин Мартин просидел с недовольным лицом, потом с открытыми окнами машины отвёз Майю домой, отказался зайти на кофе и вместо поцелуя просто быстро чмокнул в щеку. Позже он написал сообщение: «Прости, ненавижу лаванду».

С тех пор любимое мыло покоилось на дне ящика в ванной, завёрнутое в два полиэтиленовых пакета. Чтобы не фонило.

Майя моргнула, освобождаясь от наваждения. Посмотрела на ароматную ветку в крупной мужской руке: Хью покрутил её, сорвал один, самый маленький, листик, и растёр его между подушечками пальцев. Поднёс к носу и глубоко вдохнул.

– Круто, – проговорил он на выдохе. – Никогда не слышал, как она пахнет, – мощное тело развернулось к дивану, болотисто-зеленые глаза с улыбкой посмотрели на Майю. – Тебе пойдет.

Чёрт… Он прав. Как же он прав… Майя невыразительно повела плечом.

– Посмотрим. Может, тебя затошнит уже через минуту.

– Не думаю, – хмыкнул мужчина. Снова крутанул ветку в пальцах, с интересом посмотрел, как запестрели фиолетовые цветы. – Мне нравится. Куплю в горшке, поставлю в баре.

– Это куст.

Рассеченная бровь приподнялась.

– Тогда в кадке?

Это замечание не могло не вызвать эмоций. Губы Майи сами растянулись в улыбке.

И вслед за этим полетела очередь щелчков фотоаппарата.

– Садоводы, – почти тут же окликнул Томми. – Давайте работать. Кусты обсудите потом.

Точно. Работа. Это всего лишь работа, только работа. Она закончится уже очень скоро и останется в прошлом. Именно это и нужно повторять себе весь остаток фотосессии. Майя пулей слетела с дивана, встала коленями на ковёр, осмотрелась. Её идеи иссякли.

– Что нам делать? – она обернулась к стоящему над душой Томми.

– Любите друг друга, – величественно махнул рукой он.

– Очень смешно, – мрачно выронил Хью.

Томми стушевался. Вспомнил недавний конфликт – молодец, память хорошая.

– Ну, я не знаю, – промямлил он. – Май, ты ложись. Хьюго пусть нависнет над тобой и… всё такое.

«И всё такое» – как расплывчато звучит и как вдруг подогнулись колени. Не глядя на Хью, она вытянулась на ковре, повернулась на бок. Стала ждать. Кожа под ухом еще помнила, как туда ткнулся нос, как по телу прошёл электрический разряд. Нельзя так реагировать на партнёра по съемкам. Нельзя.

От дивана отделилась тяжелая мужская фигура. Поползла по ковру. Несколько «шагов», и Хью рухнул рядом. Тоже на спину. Тоже повернулся на бок. Уперся локтем в пол, подпёр голову ладонью. Вытянул вперед лавандовую ветку и помахал ею перед носом.

– Готова? – прогудел хриплый бас.

Майя неуверенно кивнула.

– Наверное, да.

– Боишься щекотки?

– Только на животе.

– Какая незадача, – Хью обманчиво горестно покачал головой. – Как раз живот открыт больше всего.

И с этими словами он сделал выпад веткой, как рапирой. Майя не успела заслониться руками. Фиолетовые цветы коснулись кожи, Хью мелко затряс ветку, и по телу прошла крупная дрожь. Майя упала на спину и пронзительно пискнула.

– Хватит! – выдавила она, выставляя вперед руки. – Это дурацкая идея!

– А мне весело, – Хью заулыбался, от глаз к вискам разбежались морщины. Он снова махнул татуированной рукой, и цветы прошлись от живота к боку и вверх, к шее.

Майя нервно хохотнула.

– Чёрт, ладно, это по крайней мере можно терпеть.

– Подвинься ближе, мне неудобно дотягиваться.

Нахал.

– Сам подвинься! – она приподнялась на локтях и бросила в Хью возмущённый взгляд.

Томми тихо хмыкнул, медленно обходя их по кругу с поднятым вверх фотоаппаратом. Хью пожал могучими плечами, послушно проехал по ковру. Его тело почти прижалось к боку Майи. Но только почти. Остановилось на расстоянии в два дюйма.

Пора бы себя одёрнуть. Вспомнить про профессионализм, закончить фотосессию и холодно попрощаться с барменом из Нью-Кросс. Однако Майя не одёрнула. Она с замершим в горле смехом проследила, как ветка лаванды снова приблизилась к ней, минула живот, топ, и невесомо опустилась на скулу. Неожиданно.

Смеяться расхотелось.

Майя закрыла глаза. Вдохнула запах. Цветы мягко прошли по скуле и обрисовали овал лица. Стрекот фотоаппарата раздавался рядом, но сознание уже перестало подпускать его близко. Если не открывать глаза, можно решить, что в мире остался только ковёр, цветок и жар, волнами идущий от мужского тела рядом.

– Спишь? – проник в сознание низкий полушепот.

Майя распахнула глаза. Хью навис над нею. Его зрачки снова расширились, перекрывая собой зеленую радужку.

Собраться. Нужно собраться. Это только работа.

– Не сплю, – пробормотала она.

– Ма-а-ай, – прозвучало сверху. Плаксиво и протяжно. – Ну правда, давай ты снимешь топ? – Томми отпустил фотоаппарат и сложил руки в молитвенном жесте. – У меня есть силиконовые накладки на грудь, никто ничего не увидит. И на фотографиях Хьюго будет прикрывать тебя своими большими разрисованными плечами. Р-р-р. Зато какой эффект наготы!

Господи, а она надеялась, он забудет. Майя резко села. Свесила голову, запустила пальцы в волосы. В комнате стало тихо.

Что ей делать?

Слушаться фотографа – её работа. Плохую, несговорчивую модель не будут звать работать. Хотя она же и не собиралась больше учувствовать в таких фотосессиях?

– Ма-а-ай, – снова протянул Томми.

Она выпустила пальцы из волос и беспомощно осмотрелась. Взгляд наткнулся на Хью. Он продолжал сидеть близко, но сейчас немного отодвинулся. Подогнул одно колено, обнял, лёг на него подбородком. И внимательно изучал Майю.

Его тонкие губы дрогнули.

– Обещаю смотреть только в глаза.

Да чёрт бы всё побрал…