Игнорируя ее обиженный взгляд, встаю с кресла и заставляю ее развернуться. Первый это ее оральный опыт, не первый – по хрен. Напросилась в гости – пусть отсосет. Я убираю волосы с ее лица и заставляю посмотреть на себя.
– Сейчас делай, как я говорю, девочка Яна. Рот открой, горло расслабь.
Она беспрекословно подчиняется, чем вызывает во мне непроизвольную вспышку удовлетворения. Мне нравится ее покорность. И отсутствие фальши – тоже. Я проталкиваю член между ее раскрытых губ и, подавшись назад, повторяю это снова. Ее влажный язык задевает головку, зубы царапают кожу, сдавленный стон резонирует в пах, а широко раскрытые глаза, устремленные на меня, добавляют процессу особенную пикантность. Перемещаю ладонь ей на голову и толкаюсь глубже. Липучка закашливается, в покрасневших глазах начинают блестеть первые слезы. Первые – потому что я не планирую останавливаться. Сама напросилась.
– Повторяю, горло расслабь и дыши носом, – напоминаю ей, перед тем как снова загнать эрекцию ей в горло. – И продолжай смотреть на меня, девочка Яна. На коленях ты особенно мне нравишься.
К ее чести, девчонка взгляд не отводит, терпеливо принимая удары в заднюю стенку, и даже несколько раз подается навстречу губами. В ее неопытности есть свой шарм: я не могу перестать наслаждаться тем, как влажный от слюны член погружается в ее рот, сложенный буквой «О», и как из голубых глаз катятся слезы.
Минут через пять я отстраняюсь и, обхватив тонкое плечо, тяну ее вверх. Все-таки ее девственный образ действует на меня разрушающе: Арина с ее профессионализмом может по часу на коленях передо мной стоять, а тут от неопытной девчонки пожар в яйцах за пару мгновений.
Яна поднимается с пола и, стерев ладонью слюну, выжидательно смотрит на меня. Осанка как у королевы, подбородок задран, будто не она только что мой член в рот принимала. Взгляд снова опускается на ее соблазнительные выпуклости и соскальзывает ниже. Уверен, что и там она такая же розовая. Самое время в этом убедиться.
Я кладу руку ей на спину и подталкиваю к себе. Тугие соски упираются мне в грудь, посылая в пах новую волну крови, плоский живот сдавливает ноющий член, волосы доносят аромат белой розы. Ладонь ощущает выпирающие позвонки, и – что невероятно – даже это меня в ней заводит, хотя суповых наборов в своей койке я всегда стараюсь избегать.
– На кровать ложись, девочка Яна. Ноги разведи в стороны. Хочу на тебя посмотреть.
Ее распухшие губы приоткрыты, и в голову приходит идиотская мысль, что я хочу попробовать их на вкус. У меня нет предрассудков насчет поцелуев – я так бы и поступил, но останавливает то, что меньше минуты назад она делала мне минет.
Я не без сожаления убираю ладонь с ее поясницы, позволяя выполнить мое распоряжение. Яна впервые разворачивается ко мне спиной, и теперь я имею возможность разглядеть ее с другого ракурса: модельная худоба, тонкая талия, задница небольшая, но упругая, ноги… ноги идеальные.
Липучка откидывается на кровать и, склонив голову вбок, смотрит на меня из-за плеча. В ответ на мой вопросительный взгляд закусывает губу и послушно разводит колени. Я угадал. Карамельно-розовая, аккуратная, блестящая. Модель для порно-баннера. Вот это да, Смолин.
Член гудит так, что становится по-настоящему больно. Надо завязывать с разглядыванием и делом, наконец, заняться. Я подхожу к изножью кровати и еще раз оценивающе пробегаюсь глазами по телу Липучки. Какой-то новый уровень женской сексуальности я для себя сегодня открыл. Обидно будет пристраститься.
Я смачиваю слюной пальцы и касаюсь ее клитора. Я, конечно, церемониться с ней не собираюсь, но и насухую трахать – тоже не дело. Девчонка закатывает глаза и со стоном выгибается дугой на кровати. С реакцией – порядок. Проталкиваю в нее два пальца и сам чуть не шиплю от того, какая она внутри мокрая и тугая. Мысленно поставив на два переходящих раунда, ложусь на нее сверху и, наконец, делаю то, что давно хотел: сжимаю зубами ее сосок и прохожусь по нему языком. Хрен знает, кому из нас сейчас кайфовее, – Липучке, которая дергается подо мной и ахает, либо мне от ее вкуса и гладкости кожи. Отзывчивость ее, конечно, делает свое дело. То, как она дрожит, цепляясь ладонями за мою спину, и как отчаянно стонет, – какого нормального мужика такое не вставит? И это мы еще не начали.
Я тянусь к ящику за презервативами и на всякий случай оставляю пачку поблизости – пригодятся. Упаковываю член и, прижав ко влажному розовому входу, смотрю на девчонку: голубые глаза расширены, грудь быстро вздымается. Понимаю, что хочу ее до одури, и даже если она сейчас попросит остановиться – уже не остановлюсь.
– Трахни меня, Андрей, – хрипло шепчет Липучка, словно подслушав мои мысли.
Трахну, конечно, милая, не сомневайся.
Член даже не входит в нее – он влезает, продвигаясь сантиметр за сантиметром. Черт знает, как для нее, но для меня это пытка. В нее до меня, похоже, члены толщиной в карандаш входили, потому что перед глазами натурально начинает искрить.
– Расслабься, девочка Яна.
Я проталкиваю между нами ладонь и надавливаю большим пальцем ей на клитор. Первые секунды не помогает, но постепенно горячие тиски, сжимающие меня, расслабляются, девчонка начинает дышать тяжелее, и даже через резинку я ощущаю новый приток влажности. Толкаюсь в нее сильнее – Липучка громко взвизгивает, вонзая ногти мне в шею, а меня по мозгам лупит прозрением.
Я смотрю в зареванные глаза и просто не знаю – размазать ее по стенке здесь или закопать. Идиот ты, Смолин. В тридцать восемь, и так попасться.
– Тебе лет сколько? – От вышедшей из-под контроля злости и изумления я перехватываю пальцами ее скулы и с силой сдавливаю. – Быстро отвечай. Предупреждаю: соврешь – хуже будет.
– Двадцать три, – лепечет девчонка. – У меня в сумке права есть. Могу показать.
Совершеннолетняя. Тогда я вообще ни хрена не понимаю… Двадцать три, красивая, сексуальная… и девственница? Я, конечно, девчонок всего лишь пару раз в жизни рвал, и очень давно, но ощущения ни с чем не спутаю. Уверен, если вытащу член из нее – увижу на одеяле кровь.
– Тогда чего ты ко мне полезла? Сверстники не катят?
– Может, мне мужчины постарше нравятся, – дрожащим голосом отвечает Липучка. – Дело сделано уже. К чему сейчас вопросы?
Даже ржать охота. Использовала меня, чтобы от надоевшей девственности лишиться, коза малолетняя. И правда, к чему сейчас вопросы? Восемнадцать ей есть, член у меня, что удивительно, все еще стоит, встреча проходит полюбовно.
– Правильно говоришь, – соглашаюсь. – Ну раз ты такая смелая – терпи.
От высоты крика у меня закладывает уши, когда я возобновляю движения внутри нее. Сдерживаться не пытаюсь – пусть получает то, что заслужила. Девчонка жмурит глаза и мечется головой по подушке. Пусть скажет спасибо, что я ее за такое раком не поставил, – все-таки для первого раза не самая лучшая поза.
– Что, вот так тебе нравится сексом заниматься? Когда партнерша не получает удовольствия? – Липучка заглядывает мне в глаза и, сморщившись, впивается зубами в плечо.
Невероятно. Еще и на мужскую гордость мне давить пытается, Лолита недоделанная.
– А ты думала, я тебя отпущу? Попользуешься мной как вибратором и выключишь? Среди сопляков своих ищи такого идиота.
Но вот это ее «партнерша не получает удовольствия» – конечно, для меня вызов. Потому мои любовницы без оргазма не уходят – это, скорее, вопрос принципа. К тому же будет приятно увидеть, как Липучка кончает.
Приподнявшись на локте, я проталкиваю руку между нами и вновь надавливаю ей на клитор. Глаза Яны испуганно распахиваются, ресницы начинают трепетать. Конечно, она кончит. Физиологию никуда не деть – молодая, отзывчивая.
– Хватит…
– Хочу посмотреть, как ты кончаешь, лживая девочка Яна. Или ты и этого еще не делала?
Ответ мне узнать не удается, потому что она вновь закусывает губу и с силой жмурится. Хлюпающие звуки под моими пальцами не дают сомневаться, что она мне поддается. И от этого я испытываю странное наслаждение.
– Боже… Боже… Боже…
Ее тонкие пальцы стискивают мою шею так, словно хотят задушить, а тесные стенки влагалища бешеной пульсацией сдавливают член. Трепещущие веки снова распахиваются, в расширенных зрачках – испуг и удивление. Твою мать, красивая ведь такая девчонка. И чего ей не терпелось?
Короче, черт знает, что на меня в этот момент подействовало, – возможно, мольба в ее глазах, но я наклоняюсь к ней и целую. Эхо ее стона врезается в легкие, теплый язык сплетается с моим, в паху что-то взрывается, и я неожиданно начинаю кончать. В черепной коробке стреляет разрядами тока, и распахнутые голубые глаза исчезают из поля моего зрения, потому что на короткое мгновение я перестаю видеть.
Я выхожу из дрожащего тела Яны и, приподнявшись, опускаю глаза на одеяло. Точно первооткрыватель. Хочется откатиться и лечь с ней рядом, но я держусь. Ни к чему эти романтические минуты послетрахового молчания.
– Душевая в твоем распоряжении, – сообщаю, поднимаясь с кровати. – Я пойду в гостевую.
Девчонка садится в позу йога и оглядывается вокруг себя. Зрелище, конечно, завораживающее. Не думал, что когда-нибудь снова такое увижу. Наверное, ждет от меня каких-нибудь слов, но не дождется, потому что лить сироп в уши случайным женщинам в постели – не мой стиль, будь они даже трижды девственницы.
– Спасибо, но я дома у себя схожу.
Липучка встает с кровати и, на секунду скрывшись за дверью душевой, выходит оттуда со стопкой одежды. Взгляд и голос спокойные, ни малейшего признака обиды или истерики.
– Вызови мне такси, а, если несложно? Телефон у меня сел.
Я молча киваю, хотя, признаться, сильно удивлен. И даже выпроваживать ее не пришлось. Ай да девочка Яна.
Глава 4
Неделю спустя
– Кир, сегодня больше не впускай никого ко мне, – распоряжаюсь в динамик, когда очередные девяносто-шестьдесят-девяносто покидают мой кабинет.
