– А быть загрызенным волками совсем не то, что в лепёшку расшибиться, не правда ли? – усмехнулась женщина.
– Контролёр ничего не сказал про волков.
– Меня зовут Барбара. Барбара Холлис.
– Джеффри Томпсон, – повторил своё имя мужчина. – А что вы ей вкололи?
– Хлорпромазин. Нейролептик. Всегда ношу с собой.
Барбара откашлялась.
– Бедняжка неделю пробыла на чердаке – доктор наказал её. Сегодня утром я меняла простыни, и ей удалось сбежать.
– Знаете, я и предположить не мог, что с ней что-то не в порядке. Она говорила, как человек в здравом уме.
– В том-то и суть. Выявить безумца только доктору под силу. Я имею в виду доктора Джейкобса.
– Это его лечебница? Контролёр о ней и словом не обмолвился, хотя такое соседство с утёсом…
– Второе Рождество тут справляем. Особняк выстроил крупный магнат, пациент мистера Джейкобса. Завещал дом доктору. В войну застрелился.
– Банкротство?
– Жить надоело, – бросила Барбара резко. – А что вас удивляет? У вас самого что на уме?
– Ну, у меня-то заводов нет.
– А будь у вас деньги, вы бы не прыгали?
Томпсон понял, что сглупил.
– Нет. Мои раны куда глубже, – сказал он.
– Мне тоже так кажется. Вы не похожи на меркантильного джентльмена.
– Вы считаете?
– На вас хорошие перчатки.
Они подходили к парадным дверям.
– За что доктор наказал сестру?
Барбара ответила, глянув через плечо:
– За плохое поведение. Сюда, – она толкнула дверь ногой, они вошли в тёплый и уютный холл.
– Что же она наделала?
– Положим здесь, – Барбара указала на кушетку у стены.
Она стянула с Урсулы пальто – под ним была лишь ночная сорочка – и, выпрямившись, громко прокашлялась.
– Вас никогда не наказывали в детстве, мистер Томпсон?
Глава 2
1
– Разумеется, – сказал Томпсон. – В детстве мне частенько перепадало.
– Дальше я сама.
Барбара взяла Урсулу на руки.
– Обождите здесь. Снимите пальто и погрейтесь. Я скоро подойду.
Джеффри Томпсон оказался в просторной гостиной с растопленным камином. Его охватило приятное тепло, а вместе с ним и незримое присутствие бывшего владельца дома. Деревянные панели, картины, торшеры и настенные бра, роскошные часы на каминной полке. Много комнатных цветов. У стены на столике стояли бутылки с напитками. Обитель ничем не выдавала лечебницу.
Томпсон снял мокрые ботинки и присел на корточки у самого пламени.
Теперь он мог расслабиться. А ведь минутами раньше, оступись он, его тело могло лежать, распластавшись на камнях…
Рядом стояла рождественская ёлка в огнях и игрушках, заботливо украшенная, источавшая хвойный аромат. Два эркерных окна глядели на восток, на пугающее полотно снега, матовое, без конца и края.
Вновь заныл укус на шее. Томпсон потрогал рану, на руке осталась спёкшаяся кровь.
В коридоре раздались уже знакомые тяжёлые шаги.
– Присядьте на диван.
Барбара держала бутылочку с раствором и набор для перевязки.
– Будет щипать.
Томпсон послушно стерпел процедуру. Щипало – это мягко сказано.
– Я объясню более понятно, – сказала Барбара, бинтуя шею Томпсона. – Урсула страдает диссоциативным расстройством идентичности. Вам известно, что это такое?
«Да уж, диссоциативное расстройство – проще не придумаешь», – хмыкнул про себя Томпсон, а вслух ответил:
– Вроде бы. Но, признаться, я никогда не встречал людей с подобным… поведением.
– И навряд ли встретите. Их стараются держать подальше от общества. У этих бедолаг много личностей, запертых внутри тела.
– Сколько же их у мисс Джейкобс?
– Мы ещё не всех посчитали. На Урсулу удивительным образом влияет одежда. Она находит какие-то тряпки, и в соответствии с ними происходит перевоплощение. Сегодня она взяла пальто, шляпу и чемоданчик доктора Джейкобса из его кабинета.
