Людвиг II. Калейдоскоп отраженного света

Людвиг Карл Август фон Виттельсбах, сын Августы Гессен-Дармштадтской (1765–1796) и первого баварского короля Максимилиана I Иосифа, получившего корону из рук Наполеона I, родился 25 августа 1786 года в Страсбурге. До конца жизни Максимилиан боготворил своего благодетеля и вообще преклонялся перед Францией. Недаром заочным крестным отцом своего сына он выбрал французского короля Людовика XVI, в честь которого и дал ребенку имя. Так что, можно сказать, любовь к Франции нашего героя Людвига II была опять же обусловлена генетически.

Правда, Людвиг I, получивший прекрасное образование в Ландсхутском и Гёттингенском университетах, в отличие от отца занимал ярко выраженную антифранцузскую позицию, что, однако, не помешало ему командовать баварской дивизией в составе Великой армии в кампаниях 1806–1809 годов во время военных действий в Австрии и Пруссии. Сам же Максимилиан при всей своей «французскости» был дальновидным политиком. Всего за десять дней до Битвы народов при Лейпциге (16–19 октября 1813 года) он вышел из Рейнского союза, заключил договор с Австрией и на стороне антифранцузской коалиции участвовал в кампании 1814–1815 годов, что позволило ему сохранить корону: на Венском конгрессе за Максимилианом были закреплены полученные территории и признаны права самодержавного государя.

С Максимилианом I Иосифом связано также строительство Мюнхенского королевского придворного и национального театра (Hof- und Nationaltheater) на площади его имени (Max-Joseph-Platz). (Впоследствии этот театр станет «святая святых» для Людвига II.) В 1810 году король приказал начать проектировать здание, и 26 октября 1811-го был заложен первый камень в основание будущей главной оперной сцены Мюнхена. Однако два года спустя из-за нехватки средств, этой роковой проблемы баварских властителей, строительство было остановлено. Пережив пожар 1817 года, театр всё же открылся 12 октября 1818-го. Но огонь был поистине злой стихией для мюнхенской сцены. 14 января 1823 года здание вновь сгорело дотла. И лишь незадолго до своей смерти, 2 января 1825 года, Максимилиан I Иосиф смог присутствовать при «втором рождении» своего детища[18], восстановленного стараниями архитектора Лео фон Кленце[19], чье имя будет теснейшим образом связано со следующим царствованием.

Наследный принц Людвиг, несмотря на боевое крещение, был далек от того, чтобы вникать в политические перипетии. Обществу министров и военных он предпочитал компанию поэтов, художников и музыкантов. После 1809 года он практически покинул Мюнхен и большую часть времени проводил в Вюрцбурге (Würzburg) и Ашаффенбурге (Aschaffenburg), часто совершая поездки по Италии. Окружив себя художниками и писателями, Людвиг заслужил славу покровителя искусств. Действительно, он тратил огромные суммы на коллекционирование художественных произведений и содержание театров. То, что впоследствии поставят в вину внуку, берет начало в образе жизни деда…

Двенадцатого октября 1810 года Людвиг женился на Терезии Саксен-Альтенбургской (1792–1854). Кстати, празднества, устроенные в честь этой свадьбы, положили начало традиционному, известному во всём мире баварскому празднику Октоберфест. У супругов родилось девять детей: Максимилиан (1811–1864), будущий король Баварии и отец нашего героя; Матильда (1813–1862); Отто (1815–1867), будущий греческий король Оттон I; Шарлотта (1816–1817); Луитпольд (1821–1912), будущий принц-регент; Алдегонда (1823–1914); Хильдегарда (1825–1864); Александра (1826–1875) и Адальберт (1828–1875).

После смерти отца 13 октября 1825 года Людвиг I вступил на баварский престол. Первейшей своей задачей новый король считал превращение Мюнхена в «новые Афины» – культурную столицу Европы. Сказалась его давняя тяга к меценатству. Свою альма-матер, Ландсхутский университет, он перенес в Мюнхен, чтобы «колыбель науки» была в непосредственной близости ко двору, а также реорганизовал Академию художеств. Одновременно он занимался обновлением архитектурного облика столицы Баварии.

Людвиг I с юных лет сочинял стихи, писал картины, коллекционировал произведения искусства, интересовался архитектурой. Во многом именно ему Мюнхен обязан своим нынешним обликом. Король завершил сооружение великолепной Мюнхенской резиденции, которое тянулось с XVI века; построил проспект Людвигштрассе (Ludwigstraße), пролегавший от Фельдхеррнхалле (Feldherrnhalle) – Зала полководцев[20], получившего свое название от установленных при входе в 1841–1844 годах по заказу короля памятников баварским полководцам Иоганну Церкласу фон Тилли и Карлу Филиппу Вреде[21], до Триумфальной арки – Ворот Победы (Siegestor), созданных по образцу арки императора Константина в Риме и увенчанных аллегорической бронзовой фигурой Баварии, правящей четверкой львов. При Людвиге I были построены знаменитые Старая Пинакотека – картинная галерея с богатейшей коллекцией европейской живописи XIV–XVIII веков – и Новая Пинакотека, экспонировавшая произведения художников XIX столетия (а теперь и живописцев Новейшего времени), а также Глиптотека, в которой представлено одно из лучших в Европе собрание античных скульптур.

Для Лео фон Кленце, любимого архитектора короля, поистине настал звездный час. Людвиг I увлекался Античностью, особенно историей и культурой Древней Греции. Между прочим, в свое время это увлечение сыграло не последнюю роль в его сочувствии греческому восстанию, после которого в 1832 году на греческий престол взошел его сын Отто (Оттон I Греческий). Кстати, баварское правительство тогда было вынуждено тратить очень большие средства для поддержания экономики разоренной политическим кризисом Греции.

В архитектурных вкусах Людвиг также не отступал от строгого идеала древнегреческого стиля, в соответствии с которым при нем в основном и строились здания. Пожалуй, наивысшим воплощением увлечения Людвига I античной архитектурой стала созданная Лео фон Кленце Валгалла (Вальхалла). С одной стороны, грандиозность, а с другой – явная нелепость этого самого дорогого из проектов Людвига I заставляет рассмотреть его более подробно.

На вершине высокого холма примерно в десяти километрах от Регенсбурга был возведен настоящий античный храм со спускающейся к подножию холма широкой мраморной лестницей, моделью для которого послужил афинский Парфенон. (Лестница состоит из 250 ступеней, так что подъем к самому мемориалу требует больших физических усилий.)

Несмотря на название, баварская Валгалла не имеет никакого отношения к германо-скандинавскому мифологическому раю для павших в битвах воинов, доставляемых туда девами-валькириями. По замыслу Людвига I, зародившемуся у него еще в 1807 году, его Валгалла должна была стать мемориалом славы величайших представителей германского народа – не только воинов и королевских особ, но также и ученых, писателей, художников, церковно-служителей и знаменитых женщин[22]. В 1826 году Людвиг I выбрал место для строительства, которое началось лишь 18 октября 1830-го, в семнадцатую годовщину Битвы народов. Через 12 лет, 18 октября 1842 года, состоялось торжественное открытие шедевра Кленце; тогда баварский двор во главе с королем единственный раз посетил Валгаллу.

Надо сказать, что при всей патриотичности проекта его воплощение оставляет желать лучшего. Даже сегодня добраться до Валгаллы довольно проблематично. Что уж говорить о временах Людвига I! Таким образом, выбор месторасположения мемориала практически лишил основного смысла само его существование. Об излишней помпезности исполнения мы говорить не будем – это дело вкуса каждого. Скорее всего, истратив кучу средств на сооружение Валгаллы, Людвиг и сам понял, что, как говорится, «перемудрил». Недаром же в 1853 году уже в центре Мюнхена он построил «вторую Валгаллу» – уже упоминавшийся нами Зал полководцев[23].

Одновременно просвещенный монарх выступил лично в качестве поэта и писателя, в частности выпустил в свет «Валгаллагеноссен» («Wahlhallagenossen») – сборник биографий героев, бюсты которых были установлены в Валгалле. Однако на литературном поприще королю не удалось снискать славы. Хотя его произведения и разошлись несколькими тиражами (а как иначе могло быть, если автор – сам король?), но отличались лишь вычурным архаичным слогом и были благополучно забыты сразу после отречения автора от престола.

Гроза была уже не за горами. Баварское правительство выражало крайнюю степень недовольства громадными тратами короля на «архитектурные излишества», росла оппозиция. Тут уж было не до либерализма и «просвещения во французском духе»! В стране была введена строжайшая цензура, вольномыслие не допускалось. Кроме того, усилилось влияние католического духовенства. Протестантизм был чуть ли не вне закона. Все эти меры никак не способствовали популярности Людвига I у баварцев. А тут еще на сцену (в прямом и переносном смысле) выходит новый персонаж, сыгравший одну из главных ролей в последу-ющем отречении Людвига I.

В 1846 году шестидесятилетний король влюбился в танцовщицу Элизу Джилберт (Gilbert; 1818–1861), более известную как Лола Монтес (Montez). Заметим, что в разгар романа короля с Монтес его законная супруга была еще жива…

Людвиг в буквальном смысле слова потерял голову. Он позволял своей фаворитке всё, а та беззастенчиво поль-зовалась этим. Надо признать, вкус у короля был отменный – Лола была необыкновенно красива. В 1847 году Людвиг заказал ее портрет для Галереи красавиц[24] в Нимфенбурге[25], благодаря чему мы можем оценить яркую испанскую внешность Лолы. Да и характером она была под стать Кармен. Любила ли она стареющего монарха? Вряд ли. Будучи законченной эгоисткой, Мотес просто по полной программе использовала подаренный ей судьбой шанс. Не боясь общественного мнения, монарх осыпал возлюбленную поистине королевскими дарами: драгоценности, собственный выезд, дворец, пожизненная (и немаленькая!) пенсия, наконец, титул графини фон Ландсфельд… Что еще нужно «скромной танцовщице»? Но, как в «Сказке о рыбаке и рыбке» (в авторстве хоть А. С. Пушкина, хоть братьев Гримм), «старуха» не могла остановиться на достигнутом. Лола начала вмешиваться в политику, требуя, чтобы кабинет министров являлся… в ее салон! Она вела себя настолько вызывающе, что терпение придворных кругов истощилось. Королю вполне могли простить наличие зарвавшейся фаворитки (а у кого их не было?), оскорбление ею общественного мнения (Лола не стеснялась бесконечных публичных скандалов, дискредитировавших в том числе и доброе имя короля) и даже растрату казны (тогда еще ни у кого не возникло «талантливой идеи» объявить короля сумасшедшим). Но с точки зрения баварцев, «ни танцовщица, ни кухарка не могут управлять государством»! История с фавориткой стала искрой, взорвавшей пороховую бочку народного недовольства. 11 февраля 1848 года толпа возмущенных горожан пошла на штурм дома Монтес. В последний момент Лолу успела спасти полиция, выведя через черный ход. Кстати, за два дня до этих событий король лично подписал указ о лишении Лолы баварского гражданства. Она спешно покинула Мюнхен и после долгих странствий по Европе осела в США. Можно сказать, что эта «первая февральская революция» повела за собой уже гораздо более серьезную «вторую мартовскую», в результате которой 20 марта 1848 года Людвиг I лишился престола, подписав отречение в пользу своего старшего сына Максимилиана.

Бывший король удалился от государственных дел, и без того заброшенных им в последние годы царствования. Он по-прежнему занимался меценатством, жил в свое удовольствие и радовался успехам любимого внука, наследного принца Людвига. Он пережил не только несчастную законную супругу, покинувшую земной мир в 1854 году, но и свою последнюю любовь, умершую в Нью-Йорке в 1861 году, а также сына Максимилиана, скоропостижно скончавшегося в 1864-м, и стал свидетелем триумфального восхождения на престол Людвига II.

Людвиг I умер 29 февраля 1868 года в Ницце; он даже предположить не мог, что своим образом жизни сделал столь много для приближения событий трагического 1886-го. Настолько много, что все усилия его сына, короля Максимилиана II Баварского, оградить наследника престола, будущего короля Людвига II, от пагубного влияния его деда оказались напрасными.

Максимилиан, родившийся 28 ноября 1811 года, воплощал собой тот тип «старого добряка-баварца», немного наивного, немного по-крестьянски грубоватого, который был так симпатичен его подданным. Неудивительно, что сразу по восшествии на престол он настолько быстро завоевал всеобщие симпатии, что были забыты и в целом прощены прегрешения его предшественника Людвига I. Вместе с тем Максимилиан, истинный Виттельсбах, тоже был неравнодушен к искусствам и наукам, занимался сочинительством; неудивительно, что он, как и его отец, пожелал видеть Мюнхен пресловутой «культурной столицей Европы». Страсть к архитектуре также не была чужда новому монарху.

Став королем, Максимилиан II в свою очередь окружил себя художниками, поэтами, архитекторами и учеными. По примеру отца он построил новый проспект Максимилианштрассе (Maximilianstraße), основал несколько научных обществ. В 1832–1837 годах на руинах старинной крепости Шванштайн Максимилиан построил замок Хоэншвангау[26].

Так что для Людвига II было вполне естественно продолжить традицию своего рода. Он был достойным внуком и сыном – искусство целиком захватило и его.

В семье баварского короля лишь один человек оставался практически равнодушным к любым проявлениям художественной жизни – его супруга. Зато Мария Фредерика Франциска Хедвига, урожденная принцесса Прусская, была одной из самых красивых женщин своего времени. Дочь принца Вильгельма Прусского (1783–1851), младшего сына Фридриха Вильгельма II (1744–1797), родилась 15 октября 1825 года. Дед Людвига II по материнской линии приходился родным братом Фридриху Вильгельму III (1770–1840), сыном которого был будущий германский император Вильгельм I (1797–1888); таким образом, Мария – кузина Вильгельма I. 12 октября 1842 года она вышла замуж за наследного принца Баварии Максимилиана. Людвиг I не мог не оценить выбор сына, и уже в 1843 году для Галереи красавиц Нимфенбурга был написан портрет будущей королевы. Впоследствии Людвиг II очень гордился красавицей-матерью, вот только духовной близости с ней у него никогда не было…