Милоа – спасители Эбери. Книга 1. Милоа-разведчица

– Фанатики… вы начинаете фанатеть от нас, – немного иронично заметила я. – А что значит Альв?

– Эльф, – ответил Шаман и вдруг тихо рассмеялся. Каким красивым и теплым был его смех! – Знаешь, меня так назвал один из ваших, когда увидел… после того как я попал под дождь и вымок до нитки! Сказал, что я похож на эльфа, а мой учитель посоветовал перевести имя на какой-то из земных языков и носить до самой смерти как талисман.

Я лишь усмехнулась. И все же шутливый тон Альва и тот факт, что он с такой легкостью делится со мной довольно сокровенными переживаниями, внушили мне твердое ощущение безопасности.

И я закуталась в теплое одеяло, не сопротивляясь накатившей волне блаженного сна.

Я всегда любила природу и активный отдых. И это меня спасло. Иначе дорога до Вегарда стала бы истинной каторгой.

По мере того как мы забирались все выше, чувствовался перепад давления, и мое тело реагировало на него не самым приятным образом. Голова кружилась, легкие пытались вобрать в себя побольше воздуха, но я продолжала идти, делая вид, что мне не впервой совершать подобные переходы.

Конечно же, я не запомнила ни пути, по которому мы шли, ни направления. Только под ногами все чаще скрипел камень, а лес редел, пока перед нами не выросли самые настоящие горы – могучие, древние, недвижимые.

Здесь путь стал еще сложнее, ведь карабканье по узким тропам разительно отличается от прогулки по лесу.

Мои спутники, несомненно, привыкли к подобным переходам. Они шли легко, но не быстро, видимо, Альв приказал беречь мои силы. Всем на Эбери было ясно, что Милоа изнежены цивилизацией и не приспособлены к ползанью по горам. Землян надо ценить за их умы.

Мне казалось, я неплохо справляюсь, даже когда под вечер рухнула на расстеленное для меня одеяло и, не дождавшись ужина, уснула.

К счастью, еще через полдня пути мы пришли на первую «заставу». По крайней мере, именно такую функцию выполняло это укрытие. Со стороны невозможно было заметить ни глубокую нишу в горе, ни отличный наблюдательный пункт, откуда нас наверняка заметили еще за двадцать минут до прихода.

Нас встретил первый истинный горец, которого я увидела на Эбери. Правда, он не был высоким и плечистым воином с телом, испещренным шрамами. Нет, Кунату (так его звали) было не больше двадцати пяти лет, и он принадлежал уже к поколению «новых» горцев, воспитанных под влиянием приходящих Милоа.

Странно, подумала я, что племена тринианцев так быстро отказались от своих былых традиций и за одно поколение стали совершенно иными людьми… Впрочем, если Милоа, что значит «спасители», стали для них кем-то вроде богов, то дикий народ и вправду мог многое поменять в своем быте по наставлению землян… но не до такой же степени!

Кунат улыбнулся мне, и я разглядела нескрываемое уважение в его взгляде. Вроде бы никакого подобострастия и поклонения заметно не было, куда почтительнее он обращался с Шаманом, что стало для меня еще одной загадкой.

Мы остановились передохнуть, хотя Шальной, ужасно непоседливый мальчуган, тут же умчался «на разведку», а Колка лениво поднялась на наблюдательный пункт, чтобы позволить дозорному спокойно переговорить с Альвом.

Я разглядывала Куната, и невольно в голову приходила мысль, что в этих местах я смогу найти очень мужественных мужчин, один из которых, возможно, станет моим избранником.

Кунат был выше Шамана на полголовы, все его тело для маскировки было окрашено в сероватый цвет, который невероятным образом подчеркивал стальные мышцы и делал дозорного похожим на демона, вылезшего из горных недр.

«Настоящий горец, истинный дикарь! Воин, храбрый и сильный, как зверь – рядом с таким мужчиной все инстинкты обостряются. Но все это примитив, возмутительный примитив! А как насчет ума? Как насчет понимания, доброго сердца, любви? Вот и приходится выбирать между красивым телом и развитым интеллектом! И как прискорбно, что я выберу второе, по велению разума. С другой стороны, никто мне не мешает развлечься и с мужчинами, подобными Кунату! Раз уж угодила в такое место. Да и кто знает, может, удастся найти золотую середину. Ох, о чем я вообще сейчас думаю?»

Странно, что после долгого пути по совершенно незнакомому миру мне в голову полезли мысли о выборе мужчины и физическом наслаждении с местными горцами. Сидя на плоском камне, отшлифованном под стул, я наслаждалась теплым напитком, тут же предоставленным мне Кунатом, и медленно млела под влиянием щекотливых мыслей, бродящих в голове. Вероятно, такова была защитная реакция моего мозга, пытавшегося адаптироваться к новым условиям.

Я старалась не думать о прошлом или о том, стоит ли вообще доверять этим людям, или о том, вернусь ли я когда-нибудь домой. Да, эти вопросы волновали меня, как и каждого, оказавшегося в моем положении (хотя немного было таких, я полагаю). Но пока я не встретилась со своими «сородичами», пока они мне не объяснили саму суть – какой смысл терзать себя? И все же мне было грустно. Я чувствовала себя чужачкой, и не только потому что этот мир был иным. Мое эго негодовало, поняв, что оно ни черта не умеет в этом мире, что я попросту не приспособлена к жизни здесь. И придется всему заново учиться, и конечно же, я буду совершать ошибки… а я ненавидела ошибаться, вернее, какая-то часть меня ненавидела ошибаться и признавать свое неумение делать что-то. Увы, еще в детстве мой мозг усвоил, что нет ничего лучше, чем казаться всезнающей и всесильной. Казаться, ведь быть такой невозможно. И теперь эта привычка часто мучила меня, когда приходилось сталкиваться с чем-то незнакомым. И это притом, что я любила познавать новое!

Собственно, я давно уяснила, что во мне живут две сущности, и я попадаю под влияние то одной, то другой. Моей задачей было стать частью «высшего» существа. Но эго тоже частенько одерживало верх.

Тем временем Альв и Кунат обсуждали какие-то свои вопросы. Я уже заметила ту особенность, что, когда ко мне обращались напрямик, я понимала абсолютно все, но когда эберианцы разговаривали между собой, смысл их речи часто не доходил до меня. Сейчас же, под воздействием усталости, я не поняла ни слова – только тупо смотрела на разукрашенное тело дозорного и блестящие в сумраке глаза Альва.

Наконец Шаман повернулся ко мне.

– Мы пройдем еще несколько переходов (это около мили) вверх, а там, у главной заставы, нам дадут лошадей. От этого наш путь сократится на два дня, и сил больше сохраним. Сейчас можем передохнуть еще минут десять.

Я улыбнулась Кунату. Тот смутился, Шаман вопросительно поднял бровь.

– А какие Милоа попадали к вам до этого? – вдруг спросила я. – Ну, мужчины, женщины, дети?

– Сначала только мужчины. Первая женщина появилась лет сорок назад. На вашей планете она была актрисой и летела с континента на континент, чтобы показать свое мастерство другим народам, но самолет рухнул в морскую пучину. Она так и не узнала причин катастрофы, но ее красотой и талантом были восхищены все жители Триниана. С тех пор всеобщее восхищение Милоа возросло многократно.

– А моего возраста девушки попадались? – продолжала я свой опрос.

Шаман пожал плечами.

– По-моему, три года назад к нам попала девушка, ей было около двадцати. Лично с ней я не знаком, так, слышал. Просто теперь на вашей Земле летать научилась куча народу, когда раньше это могли делать только мужчины. Вот и стали попадать к нам все – от мала до велика.

– И дети попадали?

– Было дело.

Больше Альв ничего не сказал, а взял кружку все с тем же согревающим напитком и уселся прямо на пол ниши, скрестив ноги.

Я же подумала о том, что если даже дети, оторванные от родителей и перепуганные, смогли выжить в этом мире, то мне вообще грех жаловаться.

Ветерок шевельнул мои уже порядком грязные волосы, и Шаман объявил, что пора продолжать путь.

На новом отрезке дороги, немного отдохнувшая и почему-то взбодренная, я начала засыпать Шамана вопросами. Это было еще и дело принципа – отвлечь его от каких-то тайных дум, заявить о себе этому миру и попросту скрыть нарастающие боль и страх.

Не знаю, понимал ли меня Альв, но на вопросы отвечал охотно и подробно, как обычно. Шальной в наш «взрослый разговор» не вмешивался, продолжая следить за окружающим миром, хотя опасность в виде имперцев, кажется, давно миновала.

Колка шла рядом. Тонкая и гибкая, похожая на кошку и в то же время напоминающая хрупкую тростинку, она улыбалась, слушая нашу беседу, но, судя по взгляду, ее мысли иногда блуждали где-то далеко отсюда…

– Откуда на Эбери появились лошади? Я имею в виду, вы, как и земляне, использовали их издревле, как домашний скот? – спросила я у Альва.

– Примерно так. На самом деле, наши лошади немного отличаются от ваших. Названия созвучны в твоем уме, потому что эти животные выполняют у нас в точности те же функции, что в вашем мире лошади.

– Ну, в горах у нас для перевозки людей и вещей используют лам и ослов, в пустыне – верблюдов. Почему же я подумала именно о лошадях, когда ты сказал мне о них? – не унималась я.

– Это уже твое восприятие мира, – пожал плечами Шаман. – Если бы ты была родом из тех мест, где у вас используют ослов или верблюдов, может быть, и не вспомнила бы о лошадях.

– Так значит, ваши лошади – совсем не такие, как наши?

– Я знаю, как выглядят лошади Милоа, – ответил Альв. – Они точь-в-точь как боевые кони имперцев. Наши же лошадки меньше и, как бы это сказать, убористей. Они приспособлены к жизни в горах и обитают здесь так же долго, как в вашем мире, к примеру, горные бараны. Они у нас тоже есть, причем абсолютно идентичны вашим. Так вот, у наших лошадей копыта раздвоены и заострены, чтобы удобнее было передвигаться по каменистой местности, туловище короче, а ноги длиннее, а еще они имеют серый или бурый окрас, для маскировки.

– Вы слышали от землян об эволюции? – решила немного озадачить я Шамана.

– Да, слышал, – тут же ответил он. – Но у нас, горцев, все-таки остались древние поверья о сотворении мира, и ваши «научные» взгляды нам понять не так-то просто. Если ты хочешь сказать, что имперские кони много лет назад пришли в горы и постепенно изменились, приспособившись к окружающей среде, то я не дам тебе точного ответа. Может, так и было…

– Расскажи еще что-нибудь об этом мире!

– Чтобы понять этот мир, стоит месяц слушать рассказы и рыться в древних свитках. Я не смогу тебе поведать и малую долю того, что можно узнать…

– Кстати, о свитках – книги у вас есть? И как вы передаете информацию – пишете или, ну, не знаю, – узелки завязываете?

– Узелки?

– Я слышала, таким способом действовали древние народы индейцев на нашей планете.

– Интересно…

– Знаешь, что я скажу, – вдруг обратилась ко мне Колка. – Наши миры очень похожи. Оглянись вокруг, и все сама поймешь. У нас есть книги, как и у вас, и лошади, и письменность, и красивые одеяния… и оружие – мечи, луки со стрелами. Мы – братья и сестры, пусть вы и опередили нас в развитии на много лет.

– Колка права, – кивнул Альв. – Поэтому тебе можно не тревожиться – все бытовые мелочи можно усвоить и на практике, а окружающий мир…

– Да откуда вы знаете! – с раздражением воскликнула я. – Откуда вам знать, как выглядит наш мир?

– Но твои сородичи рассказывали нам! – воскликнула Колка.

– Какие они мне сородичи? У меня от силы три сотни знакомых по всему миру, может, полтысячи, и большинство из них живет на небольшом клочке земли, в то время как на планете населения шесть миллиардов! Или уже семь – я даже не знаю. Подумаешь, одним миллиардом больше или меньше! И все разделены культурой, традициями, религиями – а вы всех под одну гребенку зачесываете!

Шаман и Колка молча смотрели на меня. В его взгляде смешались сочувствие и напряжение, в ее – озадаченность.

– Но ведь вы же Милоа! – услышала я вдруг еще неокрепший голос Шального.

– И что?

– Вы, Милоа, самые умные здесь! Вы нас спасете от имперцев, не дадите в обиду! Вы нас летать научите! Так ведь? Так?

Настала моя очередь сдавленно замолчать.

Тринианцы используют нас. Используют в своих целях. Нет, не так – у нас с ними общие цели. Нам надо заключить мир с империей, чтобы попасть на запад и изучить аномалию, перенесшую нас сюда, а тринианцы просто хотят мира и свободы в своих горах. И всему этому мешает армия противника, окружившая наши прекрасные горы! Как я сказала? Наши? Ну вот, я уже причисляю себя к ним – к тем, кто, возможно, будет сражаться еще тысячу лет и так и не победит. Или после этого Атамурлана появится особенно одаренный император и сотрет все тринианское племя в порошок. А может, и Атамурлан преуспеет в этом. Кто знает. Кто знает…

И все же они надеются на нас. Тринианцы то зовут нас братьями, то трепещут перед нашими знаниями. Как будто боятся дерзнуть и признать, что в их силах стать подобными нам, но в то же время видят, что мы тоже нервничаем, боимся, психуем – одним словом, ведем себя как самые обыкновенные уроженцы матушки-Земли.

Меня разбирало любопытство лично переговорить хотя бы с одним моим «сородичем». Не верю, что никто не возгордился. Иначе получится утопия. И неужели никто не решил захватить власть над местными? Стать вторым Александром Македонским, или Наполеоном, или Гитлером? Странно все это… И ничего не узнаешь, пока не доберешься до этого… Вегарда.

В таких противоречивых мыслях я продолжала свой путь.

Следующей «заставой» оказался удивительный домик в ущелье – сколоченный из досок, обмазанных глиной, он был совершенно незаметен между скал и в то же время закрывал вход в долину.

Я была приятно поражена увиденным: в той долине, своеобразной кишке, окруженной каменными стенами гор, было создано что-то наподобие небольшого поля. На поверхности, тщательно вспаханной, уже зеленели свежие ростки какой-то травы. Несколько деревянных строений лепилось к стенам ущелья, а в одном месте прямо в горе была выдолблена просторная ниша, поддерживаемая крепкими колоннами, под которой было свалено свежее сено. Там же, привязанные к специальной балке, мирно стояли несколько лошадок. Они и вправду были малы, как говорил Альв, – убористы. С коротким крепеньким тельцем, даже короче, чем у пони, но мощными длинными ногами, горные коняшки постукивали раздвоенными, как у козлов, копытцами, и размахивали длинными лохматыми хвостами, отгоняя редких в этой глубинке насекомых.

Я с интересом наблюдала за этими необычными животными, почти не заметив людей, с которыми разговаривал Альв. Типичные разведчики-дозорные, подобно Кунату, только более хозяйственные в силу порученной им работы.

Я заметила, что Колка приветливо улыбнулась одному из них – крепкому высокому детине с квадратным подбородком. Видимо, они были знакомы.

Альв тем временем разговаривал со вторым дозорным-коневодом, более низкорослым и хлипким на вид, с соломенными непослушными волосами и простым открытым лицом.

После беседы Альв подал знак Шальному, и мальчишка вместе с соломенноволосым пошел запрягать и навьючивать лошадей.

– Что слышно из центра? – впервые разобрала я речь тринианцев, не вслушиваясь в слова. Это Альв обратился к высокому мужчине.

– Последние разведчики приходили за неделю до вас. Очередная расчистка территории. Руководство приказало, – усмехнулся дозорный.

– Не верится, что Баджер уступил притязаниям Гра, – усмехнулся Альв. Мне показалось, Шаман не слишком высоко ставит начальство.

– Гра привык, что ему подчиняются беспрекословно. Он бывалый воин, генерал и родом из вождей. Когда его выбрали главой наступательной армии, многие заметно напряглись. Баджер так и вовсе обозлился: он осторожен и всегда вел скрытую партизанскую войну, а Гра настаивает посылать разведчиков на рожон в самые горячие точки.

– Когда я уходил, они, помнится, вовсю спорили, стоит ли проводить массовую разведывательную операцию – ведь тем легче будет имперцам поймать наших разведчиков… – рассудил Шаман, наблюдая, как Шальной пытается усмирить вдруг разгорячившуюся лошадку. Да, нрав у этих животных тот еще!

– Баджера мы все знаем и любим, а вот Гра появился откуда ни возьмись, – вступила в беседу Колка. – Зря командующего наступлением назначили и командующим разведкой. В нашей ситуации это две совершенно разные силы.

– Руководство так не считает, – пожал плечами Альв. – После того, что было в период зачистки, когда разведчики не пожелали прийти на помощь командиру наступления просто потому, что он был вождем вражеского племени их собственного командира, первые Милоа решили связать наступление и разведку неразрывными узами, причем в экстренных ситуациях именно оффары имеют право командовать следопытами.

– Как вы сказали? – решила спросить я, обозначив свое участие в их беседе.

– Оффары – атакующие войска, это слово пришло из Эбериана, точно так же, как дефкары – оборонительные войска, – пояснил Альф.

– А все наши отряды принадлежат к разведке и делятся на школы шпионов, разведчиков, следопытов-преследователей и дозорных, – охотно объяснил мне громила-коневод. – Разведчики – это как Колка и Шальной, проникают на линию фронта и следят за передвижением противника, при этом частенько устраивают засады. Их начальник уже лет пять как Баджер – опытный и знаменитый на весь Триниан разведчик. Дозорные – это я, Эдрик, ну и кого вы там еще встречали?

– Куната, – вставил Альв.

– Да, мы, как правило, занимаем определенные точки и следим за окружающей обстановкой. А также частенько содержим этакие заставы, – мужчина обвел рукой ущелье. – Снабжаем провизией, лошадьми, оружием… А вот следопыты-преследователи обучаются в школе с другими оффарами – они участвуют только в наступательных операциях и во время битвы отслеживают самых знатных вражеских воинов – из дворянского рода или выслужившихся в офицеры, чтобы в случае бегства оных нагнать и взять в плен, да и вообще поохотиться за подобной наживой. Ну а шпионы, сама понимаешь, находятся совсем не здесь, а в Эбериане, и через разведчиков передают информацию в Вегард, руководству.

– А главы ваши принадлежат к моему народу, или все же людей ведут тринианцы? – поинтересовалась я.

– Айм их ведет, – засмеялся детина.

– Айм – нынешний правитель Триниана. Он Милоа, но имя сменил… тут многие имена свои меняют, – как-то грустно взглянула на меня Колка.

– Айм – всеми любимый человек, достойный преемник правителей Триниана! – почти с восхищением воскликнул Эдрик, дозорный с волосами цвета соломы, которую он только что укладывал в стойла лошадям.

– Айм был выбран всего год назад, но уже завоевал всеобщее признание. Он отошел от принципов ведения постоянной войны и жажды победы, предпочтя укрепить внутреннюю структуру Триниана. Уж не знаю, почему он проголосовал за горячего Гра на выборах оффара…

– Понятное дело, почему, – тут же отозвался на вопросительный тон дозорного-громилы Альв. – Чтобы, пока Айм занимается вправлением мозгов руководству по внутреннему развитию, оффары, в том числе и разведчики, не расслаблялись под неуемной энергией Гра.

– Может, и так, но мог бы поставить своего друга Анри или Камикза – первый тоже землянин, второй Милоа наполовину, оба заслуженные воины Триниана, но не такие агрессивные, как Гра.

– Анри не слишком-то подходит для роли оффара. Он теоретик и создает гениальные планы, но в практике ему не хватает… не то что бы твердой руки – скорее уж, приказного тона! – рассудил Шаман.

– А Камикз бабник! – вставила Колка, засмеявшись.

– Ну, я бы так не выражался, – чуть смущенно пробасил дозорный. – Он всегда очень обходителен с дамами, даже если, кхм, лицом те похожи на лошадь, а фигурой – на Пузатую гору. А вот оффар из него замечательный вышел бы!

– Тем не менее Айм решил поставить более независимого человека, – подвел черту Альв.

– Боже, и как бы мне не запутаться, кто из них кто и кем является? – сокрушенно пробормотала я.

– Да зачем разбираться – сама познакомишься! – усмехнулся детина. Мои брови удивленно взлетели вверх.

– Довард прав, Ли, – все Милоа образуют костяк нашего народа, ищут свое призвание в какой-то области и закрепляются там, но большинство из них все-таки занимается управлением другими – то есть нами, горцами и цитланцами. И в какой-то степени для тринианцев честь, что оффаром был выбран горец чистейших кровей. Значит, Милоа и вправду уважают и ценят наш народ, – сказал Альв, глядя на меня.

«Тринианцы прямо в добровольном порядке признали старшинство землян. Это как-то не сходится с их бунтарским духом», – в который раз подумала я.

– Все, пора нам ехать! – произнес тем временем Альв, заскакивая на свою лошадку. – Ли, сядь за Колкой – не бойся, животные выносливы! Шальной, давай, залезай, пора продолжать путь!

– Что ж, удачно добраться до столицы, – махнул нам рукой дозорный Довард, и Эдрик вторил ему прощальным криком.

Обхватив тонкую талию Колки, я уселась поудобнее в широком седле, чувствуя, как охотно животное подо мной подчиняется движению поводьев.

Меня обрадовал тот факт, что правители Триниана – в большинстве своем земляне, и наверняка очень хорошо понимают меня и мое состояние. Да и завести полезные связи на самом верху не помешало бы.

И вновь, немного успокоенная, я отдалась на волю коня, умелой наездницы и госпожи судьбы.