– Это на следующий день, когда выносили еще пятерых, отрядили уже десять человек, чтобы поскорее управиться, – вдруг заговорил Пархомов.
– Так, стало быть, и на другой день хоронили? – встрепенулся Самоваров.
– Ну да, трех холерных солдат и двух паломников. Только на этот раз на кладбище вместе с ними я уже не поехал. Почему-то сам доктор Краузе изволил сопровождать подводы.
– А что здесь удивительного?
– Да раньше никогда такого не случалось. Обычно этим занимался либо я, либо доктор Лисовский, но уж никак не главный врач гарнизона.
– А скажите, Иван Лукич, персидский обоз к тому времени уже покинул расположение части или еще оставался здесь?
– Как же! Они опять с нами столкнулись. Ведь морг как раз с этим соляным амбаром соседствует. Как только санитарные телеги подкатили, так их полковник сразу же выставил караульных у фурштата, а сам вместе с Рыжиковым отправился в интендантское управление.
– Вот, значит, какой реприманд вырисовывается, – задумчиво проронил Самоваров.
– Простите?
– Неожиданный, говорю, оборот дело принимает, – объяснил надворный советник. – Ну да бог с ним! Пора и обратно…
От каменных плит и деревянных крестов, опавших листьев и давно увядших цветов веяло прощением и покоем. Высокие морщинистые тополя, будто почтенные старики, махали на ветру сухими ветками-руками, прощаясь с посетителями воинской юдоли.
10
Рентерия
Величественное двухэтажное каменное здание Главного вещевого магазина Комиссариатской комиссии, ведавшей снабжением всей Кавказской армии вооружением, амуницией, продовольствием и денежными выплатами, было построено всего восемь лет назад и представляло собой длинное сооружение с галереями, вплотную примыкающими к еще сохранившимся старым складам.
Наиболее охраняемой его частью являлось казначейство с денежной кладовой – рентерией, где находился золотой и серебряный запас Кавказского войска и всей Кавказской области. От остальной части интендантского хозяйства она отделялась высокими деревянными воротами, охраняемыми караульным.
В тот момент, когда надворный советник уже подходил к ведомству Латыгина, ворота перекатисто загудели и навстречу выехали две телеги, груженные сундуками. В глубине двора главный казначей с высокомерным видом протягивал ладонь какому-то негоцианту, который подобострастно раскланивался с военным чиновником. Завидев Самоварова, взгляд Латыгина померк, его плечи опустились, и, стягивая на ходу белую перчатку, он двинулся навстречу столичному инспектору, забыв о прерванном разговоре с купцом, так и оставшимся стоять с полуоткрытым от непонимания ртом.
– Милости просим, Иван Авдеевич, – затараторил обер-комиссар. – Для таких гостей самовар всегда горячим держим… Пожалуйте сюда, а вот сейчас направо, – перебегая из стороны в сторону, суетился Латыгин, распахивая перед гостем двери и отдавая на ходу распоряжения денщику.
Пораженный богатством убранства кабинета обер-комиссара, надворный советник невольно остановился. Его внимание привлекли три большие картины в массивных золоченых рамах, изображающие батальные сцены римской истории. Люстра на пятьдесят свечей хоть и была изготовлена из поддельного венецианского стекла, а все равно казалась величественной снежинкой, высеченной изо льда. Стол из мореного дуба с ножками, выполненными в виде львиных лап, походил на мифическое чудовище, переносившее на плоской спине массивный письменный прибор – копию башен Московского Кремля. Высокое резное кресло с кожаной спинкой и подлокотниками больше походило на трон Людовика XVI, нежели на рабочее место скромного военного чиновника.
– Покорнейше прошу садиться, – Латыгин угодливо выдвинул из-за стола большущее кресло и предложил гостю.
– Да право же, неловко, – скромничал Самоваров, снимая цилиндр и скидывая плащ. «Кабинет командующего линией – унылая солдатская палатка по сравнению с этой поистине королевской роскошью», – мысленно отметил надворный советник.
– Нет уж, позвольте мне поухаживать. Перво-наперво чайку попьем, а уж потом о делах – такая вот у нас заведенция на Кавказе имеется. Хоть мы люди и окраинные, но человеческому пониманию не чуждые.
В мгновение ока денщик внес заварной чайник, небольшой кипящий самовар, чашки, блюдца, разного рода сласти и несколько видов сыра. При виде всего этого съестного благолепия Иван Авдеевич вдруг вспомнил, что как-то незаметно пропустил обед, и это угощение пришлось весьма кстати. Выпив чаю и отведав сайки из сдобного теста, Самоваров миролюбиво проговорил:
– Харитон Поликарпович, я не хотел бы излишне докучать вам расспросами, но некоторые обстоятельства мне все же придется выяснить, и без вашей помощи тут никак не обойтись. В частности, помните эту смешную историю, кою давеча поведала ваша супруга?
– Ну конечно. Вы имеете в виду того пьяного приказчика? – с наигранным безразличием произнес Латыгин.
– Приказчик, как вы понимаете, меня не интересует. Для начала мне надобно получить от вас список всех лиц, коим были переданы приобретенные вами сундуки. К тому же я обязан проверить, как в вашем ведомстве хранятся казенные ценности.
– Не вижу никакой трудности и готов к завтрашнему дню вам сей список представить, – дрогнувшим голосом ответил казначей, нервно одергивая фалды форменного мундира.
– И все-таки я попрошу вас выполнить это прямо сейчас. Я подожду.
Следователь невозмутимо продолжал пить чай.
– В таком случае буду вынужден на время вас покинуть, – с ноткой легкой обиды вымолвил обер-комиссар и удалился.
Косые лучи холодного ноябрьского солнца отражались в стеклянных дверках напольных английских часов и, разбиваясь о золотистое покрытие маятника, скользили по изразцовой поверхности натопленной голландской печи, издающей треск еще не перегоревших поленьев. «Неужели это доктор Краузе? – вновь задавался одним и тем же вопросом Самоваров и никак не мог дать однозначного ответа. – Очень уж на него не похоже, хотя многое сходится: изготовление поддельных оттисков с помощью гипса, совпадение времени погрузки обоза и похорон. И почему наутро он сам отправился на воинское кладбище? Не царское это дело… да и одному без помощника никак не справиться. Во-первых, надо суметь каким-то образом отвлечь выставленного у обозной телеги караульного и, во-вторых, быстро поменять сундуки. А потом под видом гроба опустить его в могилу и засыпать, с тем чтобы позднее, когда все утрясется, откопать. В таком случае воров должно быть не менее трех – целая шайка-лейка получается. И кладбищенский сторож ничего не должен был видеть. Хотя с ним проще всего: можно споить или подкупить. Но в любом случае злоумышленниками должны были оказаться либо служащие похоронной команды, либо переодетые в их форму люди. Довольно слабая version… И все-таки – почему Отто Карлович решил сопровождать холерные подводы?»
– Вот, Иван Авдеевич, прошу, – Латыгин передал листок.
– Да-да, премного благодарен, – Самоваров взял бумагу и стал читать вслух, – дня… месяца… м-м-м… куплено семнадцать сундуков… кои под роспись получили: штабс-капитан Рыжиков, поручик Рахманов, поручик Гладышев, доктор Краузе. Остальные, ввиду выявленных неисправностей замков, в совокупном количестве тринадцать штук, отправлены по месту закупки с возвратом прежней оплаты… А позвольте узнать, кто такой Гладышев?
– Поручик Гладышев – казначей Навагинского полка.
– Ясно. Насколько я понимаю, сундуки предназначались для хранения ценностей?
– В общем-то да. Всем вышепоименованным господам офицерам и обер-лекарю они положены согласно их должностям. Доктор самолично ведает поступлениями медикаментов и для этого получает в моем ведомстве крупные суммы, кои надо где-то хранить. Гладышев, как я уже объяснил, казначей. А штабс-капитан Рыжиков, как полковой интендант, закупает продовольствие. Рахманов же приобретал для вещевого магазина конскую упряжь.
– Я бы хотел лично удостовериться в правильности ведения расходных книг сих офицеров.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
1
Фурштат (уст.) – военный обоз (прим. авт.).
2
Рыдван (уст.) – большая карета (прим. авт.).
3
Дормез (уст.) – экипаж, оборудованный для сна в пути (прим. авт.).
4
Тать (уст.) – вор, грабитель (прим. авт.).
5
Дамà – разновидность шелковой ткани (прим. авт.).
6
Куверт (уст.) – столовый прибор на одно лицо (прим. авт.).
7
Жирандоль (уст.) – большой фигурный подсвечник (прим. авт.).
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги