Босс для стажёрки

Глава 4.

– Пааап, ну сколько можно… – Схватив пульт, я переключила канал, потому что уже просто не могла выдерживать ругательства отца, которые он посылал ведущим по ту сторону экрана. – Зачем смотреть, если это только злит тебя? В самом деле! Как ребёнок!

Обругав отца, я вернулась к выпеканию оладий.

Злости не хватает! И себе настроение портит, и другим не даёт насладиться прелестью раннего утреннего подъёма… Радует хотя бы то, что не приходится будить Стасю. Её гиперреактивность – это конечно не панацея, но я даже не представляю, как бы справлялась с ней, если бы она была той ещё соней-засоней. Сама-то еле встаю после полного учебного дня и пятичасовой смены, заканчивающейся в час ночи.

– Да потому что врут они всё, сволочи!

Отец закричал так, что я тут же подпрыгнула на месте, внезапно обнаружив, что чуть не заснула.

– Боже… – отходя от шока, произнесла я. Прикрыла глаза и ответила единственное, что я могла ответить в данном случае: – Потому что не других надо слушать, а самому что-то делать.

Заметив, как недовольно я кошусь на бутылку алкоголя, отвечать папа не стал. Молча подтянул бутылку, открутил крышку и заполнил стопку. Порицательный взгляд не помог – я отвернулась, не желая видеть, как самоуничтожается отец.

Чуть позже, попросив Стасю помочь с чаем и кофе, я расставила тарелки на стол. В центр поместила блюдо с готовыми оладушками, достала сметану и разложила столовые приборы.

Конечно же папочка не отказал себе в очередной слабости – снова потянулся за бутылкой, но на это раз я шлёпнула его по руке.

– Не сейчас! – строго наказала я. – Как уйдём, можешь хоть запиться. – Пододвинулась ближе, наклонилась, покосилась на Стасю и прошептала: – Хотя бы ребёнка мне не порть. Не понимаешь, что подаёшь дурной пример?

Отодвинулась.

На удивление, критика сработала. Взгляд, которым папа одарил Стасю был преисполнен печалью. Мне даже показалось, что впервые за долгое время папе стало не всё равно на ребёнка.

Отношения отца и Стаси были, мягко говоря, бесформенными. Иногда они здоровались по утрам, иногда он даже забирал её из детского сада, когда я чересчур зашивалась на работе или учёбе, но всё остальное время они были… словно чужими людьми. Ещё со времён моего детства папа не сильно баловал меня вниманием. Да, я любила его, но любила только потому, что на фоне вечно строгой и серьёзной мамы он был отдушиной, которая смягчала влияние материнской опеки своими шоколадками, подарками и разрешениями, которые было так трудно получить от матери.

Как же всё меняется… Как же мне теперь не хватает маминой строгости.

– Возьми вилку, – пригрозила я сестрёнке, когда та потянулась к оладушку рукой.

Ну точно… теперь вся мамина строгость передалась мне.

Глядя на огорчённую мордашку Стаси, расстроенную тем, что придётся кушать вилкой, я поняла, что переборщила. Мне всегда хотелось, чтобы сестрёнка выросла ответственной, чистоплотной и воспитанной, поэтому я зачастую перегибала. Вот и в тот момент я поняла, что перегнула. В конце концов, почти никто не есть оладьи столовыми приборами. Уж точно не в этой стране.

– Ладно… – сжалилась я, – кушай так.

Ребёнок тут же изменился в лице. От улыбки щёчки стали больше. Разом засунув половину оладушка в рот, девчушка откусила тот и, словно хомячок, начала пережёвывать еду.

Я хотела снова поругать ребёнка, но не удержалась и заулыбалась сама – слишком уж умилительным был её вид. Порой, мне кажется, что от полного перехода за грань апатии меня удерживает только этот ребёнок. Кажется мне только порой… но лишь потому что всё остальное время я уверенна в этом на все сто.

Позже, наказав отцу помыть посуду, я пошла собирать ребёнка в школу. Зайдя в комнату Стаси, упёрла руки в бока и важно поинтересовалась:

– Так, ну и что у тебя сегодня по занятиям? Какие учебники нам понадобятся?

Русый чертёнок пробежал мимо, чуть ли не нырнув у меня между ног, остановился у стола, вытянул портфель из угла и гордо объявил:

– Я уже всё собрала.

Брови поползли вверх. Удивительно самостоятельный ребёнок, получается.

Глядя на хоть на небольшой, но забитый учебниками портфель, я помотала головой.

– Ужас… Первый класс и столько учебников. Верните моё детство… – пробубнила я себе под нос.

Я подняла рюкзачок и направилась в прихожую.

– Ну папа! – завопила я, остановившись на полпути.

Замерев с бутылкой в руке, словно статуя, у которой двигались только глаза, папа вопросил:

– Что такое?

– Посуда! – напомнила я.

Расстроенный родитель был вынужден поставить бутылку на стол и отправиться к раковине.

Уже сидя в прихожей и одевая ребёнка, я на всякий случай пригрозила отцу:

– Если к моему приходу останется хоть одна грязная тарелка или кружка, никакого ужина не будет! Ясно?

С кухни донеслось недовольное:

– Угу…

С ребёнком справилась быстро: как-никак уже два месяца в школе – за это время Стася успела войти в ритм и завести друзей. Радовало то, что, со сменой садика на школу, Стася стала ходить домой самостоятельно. По крайне мере, я утешала себя тем, что теперь она на ступень выше в этой иерархии взросления. Если фраза «ребёнок сам ходит домой из детского сада» звучала как повод для лишения родительских прав, то фраза «ребёнок сам ходит домой из школы» звучит как что-то само-собой разумеющееся.

И если школа Стаси была рядом с домом, то до университета мне ещё предстояло добраться чуть ли не через полгорода. Только час спустя я стояла перед крыльцом своего учебного заведения. Ещё через несколько минут я уже обнималась с Ксюшей в коридоре третьего этажа, прямо перед аудиторией, в которой должна была проходить первая пара.

– Ну как ты? – участливо поинтересовалась подруга. – Выспалась?

Даже не глядя в зеркало, я могла почувствовать мешки под глазами, что тянули вниз не только нижние веки, но и всю голову.

Зачастую меня раздражал этот дурацкий ритуал: буквально каждое утро после смены подруга интересовалась, выспалась ли я. Что я могла ответить в таком случае? Кажется, ответ был очевиден. Но с другой стороны я прекрасно понимала, что так Ксюша проявляет заботу – после каждого такого вопроса шли утешения и обнимашки с целью поддержать. Человеческое тепло… Порой оно может заменить десять чашек крепкого кофе с утра…

– Нет, – коротко ответила я.

Безымоциональный взгляд упал на подругу.

– Снова отец? – поджав губы спросила девушка.

– Да что отец, – отмахнулась я. – На отца я давно не полагаюсь.

– А вот и зря! – перебила Ксюша. Да при чём так неожиданно, что готовые вот-вот закрыться глаза внезапно раскрылись на полную. Я замерла с поднятой рукой, ошарашенно глядя на подругу. – Зря! – повторила Ксюша. – Ты же ещё ребёнок совсем! Сколько всего пережила! Сестрёнку на своих хрупких плечах подняла! Пора бы уже и ему позаботиться о вас! Я, конечно, понимаю, что у него горе случилось, но здоровому-то мужику должно быть стыдно, что дочка выполняет за него все отцовские обязанности!

Опустив руку и сглотнув, я огляделась по сторонам, в надежде, что никто не обратил внимание на этот порыв откровений подруги.

– Да ладно тебе, – растерянно ответила я, поняв, что Ксюша не привлекла излишнего внимания, – чего взъелась-то так?

– Да потому что обидно за тебя.

Кинув сумку на подоконник, подруга развернулась и встала рядом, опершись спиной о стену.

Либо Ксюша слишком хороший эмпат, либо гений, который заранее продумал план, призванный пробудить меня как можно быстрее. Если план, то план сработал отлично. Если эмпатия, то… да я, вообще-то, никогда и не сомневалась, что Ксюша понимает меня, как никто другой.

Так или иначе, слова подруги привели к тому, что я осознала одну простую в своей позитивности вещь:

– Зато пока без работы смогу отдохнуть.

С одной стороны, положительный момент, но с другой… придётся совсем скоро искать новую, потому что учебники для Стаси и одежда для вечно растущего ребёнка стоит денег, которых у нас в семье нет…

Неожиданно воскликнув, подруга вырвала меня из плена негативных мыслей.

– Кстати!

Я схватилась за сердце.

– Да что ещё-то такое?

– Ходит слух, что сегодня к нам придут одни очень именитые люди.

– Именитые люди? – не поняла я.

– Люди, которых ты знаешь.

Я помотала головой.

– Да что ты всё вокруг да около ходишь! Что за люди-то такие?

Ответа не последовало. Последовал очередной вопрос:

– Мы в каком университете учимся?

– Информатики и информационных технологий.

– Вот именно! А кто у нас связан с информатикой и информационными технологиями из именитых людей, с которыми ты знакома?

Я устало склонила голову вбок. Прикрыла глаза.

– Пожалуйста, если хочешь сказать, скажи. У меня нет настроения играть в гадалки.

На секунду Ксюша разочаровалась. Но разочарование прошло быстро, потому что желание поделиться новостью оказалось выше этого.

– Братья Варламовы! – чуть ли не на весь коридор объявила Ксюша.

Прекрасно… И что с того?

Глава 5.

Две пары прошли спокойно. Под конец второй я и вовсе умудрилась немного поспать. Да-да… стыдно признаваться, но порой я грешу. Порой? Очень часто. Ну должна же я спать хоть когда-то! К тому же, всё исключительно ради великого дела. В конце концов, я не Гай Юлий, чтобы успевать всё и сразу. Иногда хочется чего-то простого и человеческого. Например, сна…

Во время быстрого перекуса в столовой, Ксюша вдруг осознала, что ей слишком скучно, а потому приняла решение докопаться до меня с вопросом, отвечать на который я совсем не хотела.

– Ну как тебе Кирилл?

Одарив подругу непонимающим взглядом, я переспросила:

– Кирилл? Какой ещё Кирилл?

– Кирилл Варламов, – ответила подруга так, словно я должна была понять всё сама.

Но я не поняла… Даже оглашённая фамилия не помогла прийти к пониманию.

Я помотала головой.

– Как он мне? Ты о чём?

Затолкав остаток пирожка в рот, я запила всё соком и принялась активно пережёвывать, надеясь, что это поможет избежать нежелательного разговора.

– Постоянно на пирожках сидишь и даже не толстеешь, – подруга смерила меня оценивающим взглядом, а затем осмотрела и себя. – Я вот отказываю себе во всём, лишь бы не набрать лишних пары грамм. А набираются они ой как быстро!

Ещё бы! Поживи в моём темпе! Тут не только не потолстеешь… есть опасность ссохнуться до состояния сдутого шарика.

В ответ на вопрос подруги лишь молча пожала плечами.

– Ну так что насчёт Кирилла?

Я закатила глаза. Не забыла… а я уж понадеялась…

Сделала ещё несколько глотков, прожевала всё до конца и уставилась на Ксюшу.

– Никак, – кратко ответила я.

Подруга тут же выпрямилась.

– Ты же сама сказала, что он назвал тебя симпатичной! – возмущённо припомнила девушка.

– И что? Он же не замуж меня позвал.

Поднявшись из-за стола, я прихватила лежащую на соседнем стуле сумочку и направилась к выходу. Ксюша поспешила следом.

– Да как же так! – уже на ходу не унималась подруга. – Думаешь, такие как он просто так раздают девушкам комплименты?

Я остановилась, обернулась к Ксюше, пожала плечами.

– Если и не просто, то мне какое с этого дело?

Развернулась и зашагала снова.

Отбивая каблучками по белоснежной напольной плитке, Ксюша семенила следом, не унимаясь и продолжая доставать меня своей дурацкой темой.

– Да такое, что у тебя когда вообще парень был?!

Я остановилась снова.

Сделала вид, что прикидываю что-то в голове.

– Не знаю, – ответила я.

Пожав плечами, двинулась дальше.

Когда у меня был парень? Э-эм… У меня был парень. Это факт. В шесть или сем лет. Моя первая любовь, которую я не собираюсь променивать ни на что. Первая, самая чистейшая и самая искренняя любовь, сродни которой уже не будет ничего.

– Боже, Леся, ну как можно быть такой бесчувственной?

– Бесчувственной?! – теперь уже кричала я.

Как только остановилась, пришлось осматриваться по сторонам, потому что поняла, что переборщила. Несколько студентов оглянулись в нашу сторону, но ничего страшного я в этом не заметила. Однако, всё же убавила громкость. – Бесчувственной? Ты называешь меня бесчувственной? – Как будто она не поняла с первого раза… боже… Леся… возьми себя в руки. Зачем твердить одно и то же? – Да я всю свою жизнь кладу на то, чтобы Стася росла счастливым ребёнком! А ты после этого называешь меня бесчувственной? Да знаешь… знаешь что!

Кулачки сжались. Понятия не имею, что я хотела сделать, но уж точно не бить. Это где такое видано, чтобы подруга била подругу? Однако, злости мне было не занимать.

– Прости… – тихо произнесла Ксюша. – Я не это хотела сказать.

Я расслабилась. Сама понимала, что она не собиралась меня оскорблять. Просто из-за вечного давления я была напряжена на столько, что порой мне было необходимо вымещать на ком-то свой гнев.

– Я как раз и имела в виду, что ты жизнь ради сестры кладёшь… – виновато глядя в пол, продолжала подруга. Взгляд поднялся. – Не сомневаюсь, что у Стаси есть и будет прекрасное детство, но что насчёт тебя? Ты же скоро растратишь всю свою молодость…

Что насчёт меня? Нужна ли мне вообще эта молодость? Мне повезло. У меня было детство. Разве можно желать о чём-то ещё? Наверное… не страшно, если у меня не будет той молодости, о которой снято более тысячи фильмов и написано ещё больше книг. Ну и что с того…

Почувствовав влажные капли слёз на щеках, я поняла, что в очередной раз слишком глубоко зарылась в негативе. Вытерла, сглотнула, закрыл глаза, сделал глубокий вдох, выдох, открыла глаза… и уже была в полной боевой готовности.

– Ладно, идём, – кивнула я подруге, что вот-вот собралась повторить мой пример.

Наступила пара номер три.

Пообщавшись с одногрупниками некоторое время назад, мы с Ксюшей узнали, что именно на третьей паре должны выступить братья Варламовы. Как такового мандража у меня не было, чего нельзя было сказать про Ксюшу, которая буквально тряслась от одной мысли о братьях. Пару раз она и вовсе выронила тетрадку из рук, пытаясь открыть ту.

– Да что с тобой такое? – возмутилась я. – Вчера ты не вела себя так. Что за резкая подмена в поведении?

Вообще-то, она не вела себя так последние несколько лет…

Ксюша осмотрелась, пододвинулась ближе. Приложив руку к губам, она максимально тихо произнесла:

– Понимаешь, мне просто понравился тот с коротенькой стрижкой. Семён. Он же просто душка.

Брови сдвинулись сами. Я удивлённо посмотрела на подругу. Душка? Всё, что он делал прошлым вечером – критиковал нас за плохое обслуживание. И этого критика она называет душкой? Что с ней происходит? Она же вообще хотела завязать с отношениями… С другой стороны, глупо винить подругу, если, спустя несколько лет, ей наконец кто-то понравился. А если ещё вспомнить себя – как я, сама того не понимая, теряла голову от улыбок тёмноволосого… Нет! Ну точно здесь замешана какая-то магия!

– Ну понравился и понравился. Чего нервничать-то так? – продолжала настаивать я. – Он тебя, наверное, даже не заметит на этом месте, – заявила я, указав на трибуну, что была метрах в двадцати от нас.

Ксюша такое заявление не одобрила.

– Умеешь же ты, блин, поддержать…

Я отвернулась. Поняла, что действительно сказала не того.

Пара началась.

Сначала вышел учитель, представив гостей. После чего, под громкие аплодисменты, в аудиторию вошли братья. Все трое. Как будто всегда ходят вместе…

Некоторое время братья рассказывали о своих студенческих годах. О том, что в нашем университете они провели чуть ли не лучшие годы своей жизни. Что именно университет сделал их теми, кто они сейчас и что без знаний, полученных здесь, они вообще не добились бы ничего в жизни.

– А я не знала, что они учились в нашем универе, – шептала я, пододвинувшись к подруге.

Ксюша меня не слышала – она на столько была увлечена разглядыванием своего кумира, что напрочь покинула этот мир. В аудитории оставались только глаза девушки, передававшие картинку в её выдуманный идеальный мир, в котором она уже наверняка успела выйти замуж за этого Семёна.

Я помахала рукой перед лицом подруги. Не ожидала я того, что будет после…

Ко мне обратился преподаватель:

– У вас есть какой-то вопрос? – спросил он, очевидно неправильно поняв мой жест.

– А… эм… Нет, простите. – На секунду я замерла, пытаясь выдумать что-нибудь эдакое. Посмотрела на Ксюшу. Подруга уже пришла в себя. И тут меня осенило: – Просто… знаете ли… размяться решила. Рука затекла.

Сразу же показательно начала вертеть конечностью в разные стороны. Про себя думала: господи, что я вообще вытворяю?

Картина выглядела крайне нелепо.

– Федотова, – от фамилии, слетевшей с губ преподавателя, у меня перехватило дыхание. Потому что это была моя фамилия. – Всё же решили посетить мой предмет? В честь чего? Неужто только из-за наших сегодняшних гостей?

Та-ак… настало время для очередных пояснений…

Да, я не была частой гостьей на парах. Но не на всех! Только на тех, которые вступали в конфликт с моим рабочим графиком. И да, я работала больше Ксюши. Если Ксюша работала только по выходным, чтобы зарабатывать на карманные расходы, то я работала посменно, два через один. И то постоянно брала подработки. Это как раз и стало одной из причин, почему Алексеевна так легко уволила Ксюшу – я в глазах администратора была более ценным работником, нежели подруга.

Но всё это вовсе не означает, что я училась плохо.

Прогуливала – определённо.

Жертвовала учёбой ради работы – да.

Но я не была бы собой, если бы не догоняла программу самостоятельно.

Ну вот… Кажется, оправдалась.

И всё бы ничего. Мне даже не было бы обидно за слова преподавателя, если бы в один прекрасный момент один из братьев не заметил бы меня… И если бы после этого он и вовсе не обратился бы прямо ко мне…

– Мы, кажется, знакомы с вами? – спросил темноволосый «мужчина с обложки», сияя свойственной ему улыбкой.

Кирилл? Кажется, так его зовут, да?

Глава 6.

Каким-то чудом всё обошлось – Кирилл Варламов не стал донимать меня дальше. Остановились на том, что просто где-то виделись.

Когда же братья закончили речь, их сменил преподаватель.

– Ребята, господа Варламовы пришли в наш университет не просто для того, чтобы поделиться своей историей, замотивировать вас, но и для того, чтобы отобрать лучших учеников курса, так сказать, на стажировку в свою кампанию. Все вы знаете, что со следующей недели начинается практика, которая продлиться три месяца. Некоторым из вас, вероятно повезёт и они смогут провести эти три месяца в кампании наших уважаемых гостей. Практика будет проходить в форме стажировки.

Кирилл Варламов поднял руку, желая высказаться. Преподаватель позволил.

– Да, всё верно. Ещё хотел бы добавить от себя, что стажировка будет полностью оплачиваемая. Думаю, это прекрасная возможность не только чему-то научиться, но и заработать неплохие деньги. К тому же, если во время стажировки вы покажете себя с хорошей стороны, есть вероятность, что мы предложим вам полноценную должность в нашей кампании.

Ксюша пододвинулась ближе. Чуть подтолкнула локтем.

– Отличная возможность, подруга.

– Что? – не поняла я. А если и поняла, то всё равно не хотела соглашаться.

– Тебе же как раз нужна работа! – радостно констатировала подруга. – Всё же просто прекрасно складывается: работа и сразу учёба. Даже совмещать не надо. – Прищурившись и взглянув лукаво, Ксюша произнесла: – Да ещё и с таким красавчиком работать будешь.

Я отмахнулась, состроив брезгливую рожицу.

– Работать с ним я точно не буду. Если только на него… – замолчала. Поймала себя на мысли, что почему-то считаю, будто это плохо. Снова какая-то магия. Снова думаю об этом дурацком Кирилле. – Да и не нужно мне это. Я и без этой практики прекрасно справляюсь.

Подруга продолжала настаивать:

– Тебе обязательно нужно попробовать.

Снова пришлось прибегнуть к недовольному выражению лица.

– Никто меня не возьмёт.

Как там говорят? Отрицание, гнев, торг, депрессия, принятие? Если я апеллирую подобными высказываниями, значит нахожусь где-то на стадии торга…

– Какая же ты упрямая.

Подруга отвернулась и больше не донимала меня до конца занятия. Я же тем временем задумалась, почему веду себя как капризная девчонка? Казалось бы, никаких предпосылок нет… Вариант действительно хороший. Если бы я могла совместить учёбу и работу, было бы вообще прекрасно. Но… Есть один большой минус… И этот минус никак не связан с логикой. Этот минус связан с моей усталостью – я просто не готова, просто не хочу работать. Всё валится из рук, нет сил, и мне нужно хоть немного отдохнуть. Даже у взрослых, состоявшихся людей бывают отпуска, а у меня, двадцатиоднолетней девушки его не было уже целых пять лет. И если так продолжится дальше, меня можно будет заворачивать в лаваш и подавать к столу. При чём здесь вообще лаваш? Опять о еде, Леся… Божечки… только стоило подумать о еде, как тут же заурчал желудок. Вечно голодная, вечно уставшая…

– Отбор будет проводиться в течении этой недели. Сдать тест вы можете в аудитории двести два, там вам выдадут бланки и всё необходимое, либо же можете пройти его в социальной сети «Друзья». – проведя нехитрые манипуляции с компьютером, мужчина вывел на главный экран ссылку. Указав рукой на интерактивную доску, он пояснил: – Прямая ссылка на задание. Так же можете найти её на официальном сайте нашего университета, в разделе для пятых курсов.

Позже братья ответили на дополнительные вопросы.

Затем пара закончилась.

Спускаясь по ступеням аудитории, я думала только о том, как бы не пересечься с Кириллом Варламовым, который в это время хоть и был занят раздачей автографов и разговорами с другими студентами, но всё равно то и дело поглядывал в мою сторону. Не знаю, может мне и казалось, но пересекаться я всё равно не хотела. Было что ли как-то стыдно – только вчера обслуживала его в каком-то «маргинальном» баре, а сегодня предстаю в виде студентки.

Шагнув с последней ступени, попыталась быстренько проскочить к выходу, но вдруг притормозила, как только услышала, как окликнули какую-то девушку. Быстро поняла, что замедлилась зря – не оборачиваясь сделала шаг и ускорила темп. Ксюша уже ждала меня у открытой двери, сквозь которую лениво утекали самые незаинтересованные в братьях студенты.

– Девушка, подождите! – не унимался кто-то за спиной.

Ксюша кивнула – я не поняла, к чему это она.

Но уже спустя секунду до меня дошло…

– Леся! – мужской голос огласил знакомое имя.

Моё имя…

Остановилась, замерла, глядя на довольную подругу. Та всячески пыталась на что-то намекнуть. Я и сама уже догадалась, на что она намекает. Сделала глубокий вдох, закрыла глаза и обернулась на сто восемьдесят.

Открыла глаза.

Передо мной стоял он – Кирилл Варламов.

Непонимающе дёрнув головой, я поздоровалась:

– Здравствуйте.

Мужчина улыбнулся. Я сглотнула, пытаясь удержаться от невидимых чар ослепительной улыбки.

– Какое забавное совпадение.

Я кивнула. Подтвердила:

– Забавное.

Градус неловкости повышался с каждой секундой. Многие студенты заинтересовано оборачивались в нашу сторону, пытаясь понять, почему один из Варламовых решил уделить мне особое внимание.

Наконец мужчина спас положение вопросом:

– Вы не собираетесь участвовать?

– Практика? Ну… знаете… у меня и без того много дел, – всячески пыталась увернуться я. – Не думаю, что есть смысл. Пускай лучше попробуют те, кто действительно этого хочет.

Лицо мужчины сделалось печальным. Я удивилась такому неожиданному повороту.

– Очень жаль… Что ж, не смею задерживать вас.

Резкий обрыв.

Мужчина одарил меня слабой улыбкой на прощание. Я коротко кивнула в ответ. Он развернулся и ушёл обратно к столпотворению.

Что это только что было? – подумала я, продолжая стоять на месте и наблюдать за студентами, суетящимися вокруг братьев.

– Не понимаю я тебя, подруга, – возмущалась Ксюша после окончания занятий. – Он уже сам предложил тебе пройти этот дурацкий тест! Что за дела?