Перекрестья мишеней на абрисе зданий
Отвлекают от всех романтических грёз.
Невзирая на время, число, падежи,
Ты всегда был любим в моей косвенной жизни.
На комплексной невинности сны бескорыстны…
И совсем незаметны твои миражи.
11.16
Когда ты уходишь…
Былая легковесность строк
Наполнилась свинцом —
В тот день, когда твой вышел срок,
Ты вышел молодцом.
Теперь лишь славить иль никак
Но суть, поверь, не в том,
Ведь в междустрочьях ходит мрак
Всем видимый… потом.
2.15
Стихи не отпускают как земля
земля не отпускает как стихи…
закрыть страницу, вывернуть суставы
и перья маховЫе отрастают…
за пару взмахов позади заставы,
надежды, сожаленья и грехи
5.19
Плетешь из слов затейливый узор
Плетешь из слов затейливый узор,
в потоке выделяющий сегодня,
по отсыревшим и замшелым сходням
спешишь на мостик с видом на простор.
Воспоминаний пряная печаль
щекочет нервы и зовет остаться.
Под рокот волн ветров шальные танцы
манят как прежде в выцветшую даль.
1.17
в этом маленьком неустойчивом «хорошо»…
в этом маленьком неустойчивом «хорошо»
меж сбежавших капель место для новых строк
я скрестила на счастье пальцы чтоб день пришел
как неспешный мягкий на вид сурок
не нарушив акустический этот гул
и баланс остался нежности и мечты
и смущенный ветер в мысли твои не дул
а высматривал что-то на млечном пути как ты
10.16
Васильковое варенье
Сто лет назад (а может миллион),
Не в цифрах суть – в подробностях романа,
Стояло лето, цвел в саду пион,
Твои глаза сияли без обмана
Как васильки. Душа летела вскачь —
Ей было счастья постоянно мало…
Любовь – великий лгун, колдун, палач…
Обжегшись раз, легко ль начать сначала?
Застыло войско выверенных слов…
Но на заре нисходит вдохновенье —
Над пенкой преходящих облаков
Хранится васильковое варенье.
10.16
Ролевое
Игра
Движенья души, застывая, сливаются с маской.
И трудно понять что мной движет – так въелись клише.
И кажется: в свете софитов играю я сказку
По школьной тетрадке с рисунками в карандаше.
Банальны слова, побуждения, мысли, поступки,
Предписан сценарий и реплики страшно стары.
И штампом ответов – неведомо чьи предрассудки,
А штампом поступков – законы какой-то игры.
Мой внутренний голос невнятно бормочет в суфлерской,
Но глас режиссера главенствует, в зале царя.
Кому я нужна здесь в нелепой одежде актерской?
Единственный зритель уснул – это, кажется, я.
11.09
Мой зритель
Мой зритель – только ты. Твои глаза
Ищу всегда, играя роль за ролью.
И хоть другой на сцене мой король, но
Пуст без тебя битком набитый зал.
