– Чья?
– Была – его, а стану твоей! Это был мой диплом! Я должна была закончить Академию смертей и стать настоящей смертью! Я хотела строить карьеру! Хотела выбиться во всадники, как отец! А ты… ты… алкаш! Теперь меня оставили на второй год, а по городу ходит зомбяк! Кто дает таким идиотам магию? Как ты дожил до своих лет вообще?! Все, у меня истерика!
Я помолчала пару минут, приходя в себя и унимая злость. Нет, ну как так можно?! Что творится в голове у человека, который так себя ведет? Невыносимый болван! Где теперь искать этого покойника? Куда он ушел?
– Ну? Ты хоть как-то прореагируешь на то, что я тебе сказала?
– Честно говоря, я как-то по-новому взглянул на сказку «Варвара-краса, длинная коса».
– Джульетта, – мрачно напомнила я. – Где взял ритуал?
– В Сети.
– Покажи.
– Не помню, я на работе выписал. Там в истории браузера должно остаться.
– Хорошо. – Я наконец взяла себя в руки и напрягла память. Что-то по некромантии у нас было. – Чтобы понять, куда ушел зомби, нам надо, во-первых, выяснить, чем он жил в обычной жизни, что любил и куда стремился. А во-вторых, провести обратный ритуал. Значит, идем к тебе на работу и ищем инструкцию! Иначе нам обоим конец. Мне – потому что не исправлю ошибку, а тебе – потому что я буду зла! К тому же, если из-за этого покойничка начнется массовая пандемия, мне добавит еще и отец. Он не слишком любит апокалипсисы. Пошли!
Я встала с кресла и направилась к выходу. Уже у самых дверей меня остановил вопрос:
– А с чего я должен тебе помогать?
– Напомню, что я смерть, а значит, ждать могу очень долго. Хочешь, следующий диплом напишу о тебе?
– Я, вообще-то, умирать не собираюсь.
– Это ты так думаешь. У меня фантазия хорошая, организую. Оргкомитет премии Дарвина[4 - Премия, присуждаемая лицам, которые наиболее глупым способом умерли.] обрыдается от зависти.
Макс почему-то не проявлял должного благоговения передо мной и на последнюю реплику рассмеялся. Парень поднял руки вверх, словно сдается, и весело проговорил:
– Ладно-ладно, я иду с тобой. Не ершись.
Не был бы он мне нужен для проведения обратного ритуала – прибила бы!
День меж тем перевалил за вторую половину. Еще пара часов, и начнет смеркаться, а с первым ударом полуночи мне нужно будет вернуться. К тому же еще пора начинать процедуру перевода на курс ниже. И каникулы в этот раз короткие, двадцать дней – и опять на пары. Честно признаться, я уже мечтала, что покину академию раз и навсегда. И вот – сюрприз.
Макс невозмутимо шагал рядом. Я готовилась немного к другой реакции, люди ведь не привыкли, что рядом с ними есть и другой мир, магический, отличающийся от их привычного. На удивление, два совершенно разных мира за столетия не только не смешались, но и приобретали все новые и новые отличия. У нас был предмет, на котором объясняли, как выжить в мире людей. Но я то ли болела, то ли проспала пару лекций. И Макс был как нельзя кстати.
Впрочем, я погорячилась, подумав, что его совсем не шокировало мое появление. Парень нет-нет да и бросал на меня взгляд. Старался рассматривать незаметно, но как-то плохо старался.
– Что? – не выдержала я.
– Это что такое? – Он ткнул пальцем в кулон, болтавшийся у меня на шее.
– Кулон с символом академии, – нехотя отозвалась я.
– Гранат? А почему не череп?
– Сначала был череп, а потом нас начали путать с готами. Куда ты так несешься, я не успеваю!
– А ты каблуки сними, – посоветовал парень.
– Вот еще! – фыркнула я и тут же запнулась о краешек мантии.
– Тебе обязательно носить этот балахон? – спросил Макс, поднимая меня с земли. – Мы так всю больницу напугаем. Хорошо хоть, без косы пришла. Кстати, я думал, у вас под балахоном скелет.
– Скелет, – пробурчала я, отряхиваясь, – а сверху плоть и кожа. Честное слово, стоило одному придурку удрать на работу с маскарада – и все, мы увековечены как ходячий экспонат из музея анатомии.
Макс как-то странно фыркнул и отвернулся, чем окончательно меня добил. Я всегда испытывала стресс, оказываясь в незнакомом коллективе. А в мире смертных не только коллектив, там вообще все было новым и непонятным!
Наверное, я напоминала папуаса, но стоило больших усилий не разглядывать любую мелочь с открытым ртом. У меня было мало практики в мире людей. Одно дело – проскальзывать мимо витрин в виде бесплотной тени, спеша за душой, и совсем другое – не спеша разглядывать окружающий мир. Поэтому не было ничего удивительного в том, что я на минуту дольше задержалась у яркой вывески зоомагазина, и Макс ушел вперед. Пришлось, обещая ему все муки вечности, догонять бегом. Это оказалось не так-то просто в плотном людском потоке, и я заметно отстала.
Какая-то грузная женщина с красными ушами чуть не сбила меня с ног, я снова запуталась в мантии и, чтобы не упасть, совершенно рефлекторно вызвала косу. И только когда оперлась на древко, поняла, что нахожусь в людном месте, видимая. К счастью, мой косяк никто не заметил. Коса исчезла, мое равновесие было восстановлено.
Макс далеко впереди уверенно пробивался к корпусу инфекционных болезней. Я успела заметить, что он свернул к черному ходу, и поспешила следом. Уже на подходе меня насторожили странные звуки. И не зря.
Я опоздала всего на минуту, а его уже пытались бить. Парень явно был любимцем коллектива. Пара крепких ребят в больничной форме как раз намеревалась исправить ему прикус, когда я вырулила из-за угла. Какая прелесть! Они почти воплотили в жизнь мою мечту двух последних дней. Любовалась бы и любовалась. Правда, Макс в долгу не оставался, и перед дверями корпуса разворачивалась нешуточная драка. Однако, как бы ни хотелось еще понаблюдать за попыткой избиения некроманта, если не вмешаться, то внятно объяснить свои действия он сможет только после того, как обзаведется вставной челюстью, а это не быстро.
– Что, опять приперся? – донеслось из этой свалки.
– Ребят, – слишком ловко для страдающего похмельем выставляя блок, попытался воззвать к их разуму Макс. – Ну срочно надо в отделение.
– Надо? Устроим… в травматологию. Там санитары покрепче, их спирт ты точно не вылакаешь, – тщательно выговаривая каждое слово между ударами, сообщал самый здоровый мордоворот. – Мы тебе говорили, чтобы ты здесь больше не показывался?
– Да особо и не хотелось! Меня заставили! Сам бы я не пришел!
– И кто?
Видно, им для душевного спокойствия требовалось расширение ассортимента жертв.
– С… – осекся Макс, до которого дошло, что если он сейчас начнет рассказывать про ожившего покойника и смерть, заявившуюся с визитом, то рискует прописаться в больничке на правах сумасшедшего.
А я наконец придумала, как спасти его от мордоворотов. Тихо сделала пару шагов за угол, чтобы через секунду выскочить оттуда с криком:
– Где эта зараза?
Остановилась, якобы впав в ступор от увиденного, и кинулась на помощь… к санитарам.
– Вы трогаете его без перчаток?
Надо отдать мужчинам должное, реакция у них была отменная, отпрянули они мгновенно. Макс, не ожидавший такого ослабления напора, тут же чуть не свалился. Протягивать ему руку я не стала, чтобы не ломать амплуа.
– Вы бы это… шли бы руки антисептиком протерли. А ты, сволочь, вставай! – Я рассерженно замахнулась на Макса, остановив кулак в последний момент. – Пошли, врачу будешь рассказывать, где шлялся, раз родной жене не признаешься! Зараза! Только я в командировку, как ты по бабам! Да по каким, раз так чешешься. А ну пошел, пока я тебе ошейник от блох на одно место не намотала!
Мужчины, с интересом прислушивавшиеся к разговору, с сочувствием хмыкнули и поспешили в здание, дезинфицироваться остатками казенного спирта изнутри.
Выждав три минуты, мы пошли следом. Макс недовольно что-то бурчал.
