И всё же нужно было собираться. Хоть Степаша сегодня ночевал у отца, поскольку был приглашён на день рождения младшего сына моего бывшего мужа и его нынешней жены, в мои планы не входило оставаться на ночь в гостиничном номере на «многоразовых» простынях. Я нехотя поднялась с кровати и стала собирать с пола и стоявшего у стены кресла бельё, кардиган, платье. На кресле лежали и вещи Кирилла. Нагнувшись, чтобы выудить из-под деревянной ножки свои колготки, я ненароком скользнула взглядом по скомканному пиджаку, подкладка которого была достаточно прозрачной и через синюю ткань было видно содержимое его внутреннего нагрудного кармана. То, что я увидела внутри, заставило меня на несколько секунд прервать свои старания: в кармане лежали носовой платок, какая-то карточка, похожая на визитку, и мужское обручальное кольцо.
Я присела на пол, прислонившись к углу кресла, расправила волосы пальцами рук и вспомнила слова Кирилла о том, как неумело он пытался сегодня скоротать одинокий вечер. «Ну вот ты и помогла скоротать вечер скучающему в браке мужчине. Бывает…» Я поднялась на ноги, на ходу зацепила рукой колготки и быстро начала одеваться. Ни о каком походе в душ не могло быть и речи: встречаться с Кириллом после своего открытия и вдаваться в ненужные объяснения мне совсем не хотелось, как и продолжать с ним знакомство. Тем более, он мог быть честным со мной с самого начала и предоставить мне выбирать, где и в каком формате мы продолжим сегодня общение и продолжим ли вообще. Пока натягивала на себя одежду, я задумалась, почему он не оставил кольцо в машине без лишнего риска обнаружить его передо мной или банально потерять, как, вероятно, поступают более осмотрительные женатые «искатели развлечений», но тут же вспомнила: мы уехали из клуба на такси.
Накинув кардиган и натягивая на ногу вторую туфлю, я ещё раз окинула взглядом комнату, постель, поверхности мебели, стараясь заметить, если что-то забыла, но, убедившись, что всё при мне, тихо открыла дверь, также почти бесшумно прикрыла её за собой и, уже шагая по коридору, вызвала такси.
***
Сцена, разыгравшаяся в моём кабинете, была похожа на театральную «немую»: я уставилась на Кирилла, так как до самого его ухода терялась в догадках, узнал ли он меня, стараясь всем видом не показывать этого, и теперь мои сомнения развеялись; Кирилл смотрел на меня с нескрываемым удивлением от неожиданной встречи и с желанием увидеть мою реакцию на неё.
Первой «ожила» я и заняла своё рабочее место, положив перед собой журнал. Я старалась сохранять максимальную невозмутимость:
– Ты собираешься говорить об этом сейчас? Здесь? В моём кабинете?
– Если бы тогда я знал, что вернусь, завёрнутый в полотенце, в пустой номер, то обязательно в клубе узнал бы у тебя номер телефона или хотя бы – где ты работаешь.
Я посмотрела на него с выражением полного самообладания на лице:
– Теперь знаешь. Это что-то меняет?
– Я бы не потратил целый месяц на размышления о том, почему ты тогда так скрылась, чем я тебя не устроил. Или, может, обидел?
Кирилл смотрел на меня и явно ждал объяснений.
– А что бы изменилось, если бы тогда я осталась и попрощалась, как следует? – я сцепила пальцы рук в «замок» и положила их перед собой.
– Да всё, – Кирилл подался в мою сторону, – сейчас всё было бы по-другому.
– А я считаю – нет. Если бы не тогда, то на месяц позже я бы всё равно узнала, что ты женат, и на данный момент ничего бы не изменилось. Всё было бы ровно так же, как сейчас.
– Я что-то тебе сказал тогда? Чем-то обмолвился? – Кирилл терялся в догадках, как ребёнок, хватался за мелочи, пропуская мимо суть.
Я не стала создавать интригу и ответила прямо:
– Когда собиралась, я случайно увидела в твоём пиджаке обручальное кольцо.
Заметив настороженный взгляд Кирилла, я развеяла все сомнения, которые могли прийти в его голову в этот момент:
– Не подумай, это был не обыск. Должна признаться, ты плохо его замаскировал. Очень плохо.
Я разочарованно, не без тени сарказма, покачала головой.
Наконец Кирилл обрёл прежнее красноречие:
–И ты решила вот так просто взять и уйти?
– А что мне следовало сделать? – я старалась говорить как можно тише. – Попросить у тебя семейную фотографию? Или дождаться тебя и вместе посмеяться над нелепостью ситуации?
– Я бы всё тебе объяснил…
– Я надеюсь, ты сейчас не собираешься этим заняться? Кирилл, у меня идёт рабочий день, клиника полна персонала и обычно мужья моих пациенток не засиживаются в моём кабинете. Они вообще сюда редко приходят.
Я выразительно посмотрела на негодующего Кирилла. Он ещё раз оглянулся на дверь и понизил голос:
– Нет, конечно, не здесь. Ты даже не представляешь, как я надеялся увидеть тебя ещё раз. Можем встретиться в другом месте после твоей работы и обсудить всё.
Я решительно придвинула кресло к столу с намерением дать ему понять, что хочу приступить к работе:
– Нет. Нигде мы встречаться не будем и говорить нам не о чем. Всё и так предельно ясно. Будем считать это досадным недоразумением.
– Для меня это не какое-то недоразумение… – начал было Кирилл.
Я прервала его на правах хозяйки кабинета, в котором вёлся разговор:
– Можешь не переживать. Твоя жена ничего не узнает. На ней это никак не отразится: я не стану передавать её другому врачу… Человек она очень хороший, не заслужила всего этого.
– Я и не переживаю по этому поводу… – Кирилл пытался вернуть разговор в прежнее русло.
– Почему-то нисколько не сомневаюсь, – теперь мой взгляд и моя короткая улыбка, которыми я наградила уличённого во лжи человека, были полны нескрываемого сарказма.
– Я имел в виду, что не сомневаюсь в твоей порядочности.
Видя, что Кирилл продолжает стоять на своём и не собирается внимать моим доводам, я решила закончить встречу прямо сейчас, надеясь больше никогда его не увидеть:
– Кирилл, тебе пора.
Рукой я резко указала ему на дверь.
Он медленно поднялся со стула, каждым движением демонстрируя, что это не отступление и мы ещё обязательно вернёмся к неудавшемуся разговору. Подойдя к двери, он взялся за ручку, покрутил её, потом обернулся на меня, окинул задумчивым взглядом и резко вышел, закрыв дверь так стремительно, что в кабинет ворвался мощный поток воздуха и разнёс по комнате аромат подаренных мне цветов.
***
До самого вечера я испытывала волнение по поводу решительного настроя Кирилла. Я даже вздрагивала от каждого телефонного звонка, предполагая, что это может быть он. Для такого человека не составило бы труда и угрызений совести добыть мой номер у собственной жены. Однако в этот день Кирилл себя больше никак не проявил и на следующий я перестала об этом тревожиться. Конечно, я понимала, что наша встреча в клубе и то, что было после, если об этом станет известно, наложат определённую тень на мою репутацию врача. И всё же я не считала себя ответственной за ту ситуацию, а даже наоборот – смогла практически полностью успокоиться и выкинуть из головы неприятные мысли если не навсегда, то хотя бы на время, до очередного приёма Екатерины. Я настроилась на рабочий процесс и пригласила в кабинет первую пациентку.
День пролетел незаметно и я, полная решимости продуктивно поработать дома над программой своего выступления на предстоящей конференции, с папкой бумаг в сумке покидала клинику. Когда добралась домой, уже стемнело. Выйдя из такси, я запахнула лёгкий плащ, поскольку к вечеру налетел прохладный ветер, и направилась к подъезду. У своей двери я долго не могла нащупать ключи (вечная проблема больших женских сумок!), а когда уже была готова вставить нужный в замочную скважину, сзади ко мне подскочил человек; я даже не успела заметить – мужчина или женщина – и в испуге отскочила в самый угол, больно ударившись локтем.
В считаные секунды придя в себя, я увидела, что передо мной стоит Кирилл и широко улыбается, очевидно, удачно произведённому, на его взгляд, эффекту.
– Ты с ума сошёл? – заорала я, даже не думая о том, что могу переполошить жителей всех этажей, и потёрла ноющий от ушиба локоть.
– А где тебя ещё найти? По месту работы ты разговаривать отказываешься, – Кирилл спустился на ступень вниз и облокотился на перила.
Я нервно теребила в руке ключи, хотя с огромной радостью вонзила бы их в какое-нибудь из самых чувствительных мест на его теле.
– Как ты узнал мой адрес?
Кирилл демонстративно закатил глаза, а потом сознался:
– Скажем так: в твоей клинике не самая надёжная система защиты персональных данных сотрудников.
Я пригладила волосы рукой и поправила задравшийся край плаща, а Кирилл смотрел на меня с демоническим восхищением.
– Это, по-твоему, самое удачное место для разговора? – я наконец-то подняла на него глаза.
– Не самый плохой вариант, – он, кажется, не собирался уходить.
– Ты же не рассчитываешь, что я приглашу тебя к себе и усажу ужинать вместе с сыном? – я начинала терять терпение.
Кирилл прикинул что-то в голове и выдал очередное из своих гениальных предложений:
– Назови место, дату и время. Встретимся и поговорим там, где тебе будет удобно.
– А если я вообще не считаю разговор с тобой удобным и необходимым для меня?
– Тогда завтра я буду караулить тебя уже у входа в твою клинику, послезавтра – на парковке.
Он поднялся на мою площадку и встал рядом:
– Ты ведь уже знаешь, какой я изобретательный.
Он пробежался по моему лицу пленительным взглядом.
Я выпрямилась в полный рост и скрестила руки на груди, как будто он мог расценить этот как бойцовскую стойку. Заметив мою решимость, он добавил тише:
– Только бояться меня не надо. Мы просто поговорим и всё.
Я решила отделаться от него раз и навсегда и, не желая побеспокоить Степашу шумом за дверью, отстранила Кирилла от своей двери и вставила ключ в замочную скважину, произнеся коротко:
– Я подумаю и позвоню тебе. Сейчас голова другим занята.
Кирилл молниеносно вытащил из кармана пиджака телефон и оживился:
– Диктуй свой номер, я тебе сейчас наберу и скину, сохранишь мой.
Я медленно повернулась:
– Достаточно будет и твоего. Я запишу.
– Это на всякий случай: вдруг ты на работе замотаешься, забудешь позвонить.
Он смотрел мне прямо в глаза и уверенно сжимал телефон в руке. Я продиктовала цифры и, дождавшись, когда он скроется из виду, спустившись по лестнице, со вздохом вошла в квартиру. Разуваясь, я услышала в сумке мелодию телефона, а когда достала его и увидела на дисплее незнакомый номер, тут же сбросила вызов и раздражённо швырнула его на стоящий рядом пуфик.
***
Я назначила Кириллу встречу не в кафе или каком-нибудь торгово-развлекательном центре, как рассчитывал он, а в городском парке недалеко от моего дома. Говорить за едой на те темы, которые собирался обсуждать он, мне казалось неприемлемым. К тому же, я давно пренебрегала отдыхом на природе и захотела использовать свидание, к которому меня принуждали, себе во благо.
Перед встречей я решила воспользоваться своим служебным положением и заглянула в индивидуальную карту Екатерины. Меня интересовал анамнез моей беременной пациентки, а именно – сведения о супруге. Я быстро пробежала глазами уже знакомые строки и остановилась на пункте, в котором был указан возраст будущего папы. Кириллу, оказывается, сорок пять лет. Я вспомнила свои сомнения при нашем знакомстве: он совершенно не выглядел на свой возраст, казался значительно моложе. Бледная кожа, светлые волосы, белоснежная улыбка, здоровый румянец и плавный изгиб губ придавали всему его образу ореол не проходящей юности. Мужественности в значительной мере добавляла стройная, но не худощавая, крепкая фигура, идеально прямая осанка и сильные руки. Но мне и сейчас было трудно допустить одиннадцатилетнюю разницу в возрасте между нами. Даже Катя выглядела рядом с ним как ровесница. М-да, никакой новой и полезной информации, которую могла бы использовать в разговоре с Кириллом, я из медицинской документации не почерпнула и, бегло просмотрев его анализы, удовлетворённая их результатами закрыла карту.
Кирилл забрал меня на своём автомобиле после работы, но не от клиники, а с парковки торгового центра в двух кварталах от неё. Я сама предложила такой вариант, чтобы не привлекать к нашему знакомству внимания моих коллег и не вызвать в коллективе волну пересудов и вопросов в мой адрес. Дошла я туда пешком и минуты три прогуливалась взад-вперёд недалеко от центрального входа. Кирилл остановил свой чёрный внедорожник почти у моих ног и, опустив стекло передней пассажирской двери, пригласил меня в салон:
– Приветствую вас, Инга Леонидовна! Присаживайтесь и я отвезу вас в назначенное место в комфортной обстановке и приятной компании!
Он широко улыбнулся и надел солнцезащитные очки, повернув голову и устремив взгляд вперёд.
Я, подобрав подол юбки, забралась на сиденье, хотя сделать это без стремянки было довольно непросто. Закрыв дверь, я расправила складки одежды, положила сумку на колени и ответила на его самодовольное приветствие:
– Насчёт комфортной и приятной обстановки я бы поспорила, – нащупав ремень безопасности, я потянула его к замку, расположенному между нами. Потом перевела взгляд на водителя: – Сразу так официально – по имени-отчеству?
– Это для конспирации, – Кирилл перешёл на громкий шёпот, а автомобиль тронулся с места, – тем более, ты первая начала.
Он никак не мог унять свои подтрунивания, которые начал ещё вчера по телефону, по поводу моей осторожности в плане выбора места для встречи.
До парка мы доехали быстро. Кирилл всю дорогу без умолку рассказывал про пробки на дорогах, которые ему сегодня пришлось преодолевать, и пытался втянуть меня в разговор, однако я демонстративно игнорировала его и изнывала от нетерпения оказаться на свежем воздухе под сенью многолетних деревьев. Миновав ворота парка, Кирилл предложил занять свободную скамейку неподалёку, однако я настояла на том, чтобы прогуляться, и мы направились неторопливым шагом в сторону почти безлюдной аллеи. Я наслаждалась каждым вздохом, делая это полной грудью, которую совсем не стягивала свободная блуза. Лёгкое неудобство доставляла только сумка на плече, которую Кирилл изначально предложил оставить в машине, но я всё-таки взяла её с собой: в мои планы не входило ещё и покидать парк в его обществе и терпеть его всю дорогу до дома. Я вообще ожидала, что разговор надолго не затянется и мы уйдём отсюда в разное время (Кирилл, безусловно, раньше) и в разных направлениях.
Я держала руки в широких карманах, утопленных в клинья юбки, и вышагивала по ровной поверхности тротуарной плитки маленькими шагами. Вечерний воздух приятно щекотал мои ноздри, а слабо шевелящиеся волосы – щёки и шею. Кирилл шёл рядом и изредка смотрел себе под ноги, в основном же не отрывал своего взгляда, такого изучающего и довольного, от меня. Я прервала затянувшееся молчание:
– Кирилл, мы не на свидании. Ты, кажется, хотел о чём-то поговорить, так говори! И незачем меня так разглядывать.
Я ожидала, что сейчас он отвесит свою очередную «острую» шутку типа «Пытаюсь найти знакомые места…» – это было вполне в его духе, но он удивил меня:
– С момента нашей первой встречи я не перестаю думать о том, как всё могло бы сложиться, если бы я встретил тебя раньше, допустим, несколько лет назад.
Он задумчиво посмотрел вперёд и продолжил:
– Но эти мысли пришли позже, уже после того, как я чуть не перевернул всю гостиницу, а потом и парковку в поисках тебя. И спустя ещё несколько дней, пока пытался придумать способ, как найти тебя в городе-миллионнике.
Я ухмыльнулась, глядя на носы своих туфель, и даже не пытаясь делать вид, что верю его словам, быстро заговорила:
– Ну, продолжай, продолжай. Я уже настроилась на трогательную мужскую историю об ошибках молодости и нежелательном браке, о навязчивой жене. Только ускорься, пожалуйста, или можешь эту стадию вовсе пропустить.
Кирилл заметно оживился:
– Почему сразу ошибка, брак, жена? Между прочим, была у нас и любовь, и страсть, если хочешь. Ты знаешь, сколько я её добивался? Молодая, неприступная… Да я места себе не находил, пока она не согласилась выйти за меня замуж. Но… – Он замедлил шаг: – С годами всё ушло куда-то, улетучилось. Представляешь? – Он повернул голову в мою сторону: – И любовь, и страсть – всё прошло!
Я продолжала молча слушать.
– У нас уже несколько лет нет ни нежности, ни искр, как в молодости, ни теплоты. Наверное, это и называют привычкой? – Кирилл вопросительно посмотрел на меня.
– Не знаю, – я покачала головой, продолжая умиротворённо улыбаться окружающей атмосфере, – я с таким не сталкивалась.
– А как же сын? Ты разве не была замужем?
– Ну, мы же с мужем не семнадцать лет вместе прожили. Быстро сошлись, ещё быстрее разошлись, нам и привыкнуть-то было некогда.
– Вот видишь. А я знаю, о чём говорю. Я вспоминаю, как начинался наш роман, как мне голову сносило от одной только мысли о ней. Я сразу решил, что женюсь! А сейчас даже поверить не могу, что всё это было на самом деле, что было между нами. Знаешь, мы ведь действительно последнюю половину нашего брака живём каждый своей жизнью: она безумным желанием завести ребёнка, я – работой и осознанием того, что мне уже не двадцать пять и хочется ещё прожить яркую, насыщенную жизнь, и я даже не совсем уверен, готов ли … – тут он замялся, – потратить ближайшие двадцать лет на то, чтобы заниматься опекой ребёнка, его образованием.
– Ты хочешь сказать, что считаешь упущенным для себя момент стать отцом?
Он неуверенно посмотрел на меня, а я продолжила:
– Кирилл, я знаю, сколько тебе лет, и мне вполне понятны твои опасения и сомнения по поводу предстоящего отцовства. Поверь, это нормально и встречается даже в двадцать пять.
– Я не совсем об этом. Понимаешь, Катя – родной для меня человек, замечательная женщина, она идеальная жена, но уже, видимо, не для меня.
Я озадаченно посмотрела на него.
– Понимаю, что ты сейчас думаешь. «Нашёл время! Жена на сносях, а он в кусты!» Но это не так. Я давно остыл к ней как к женщине, даже как к хозяйке своего дома. Несколько лет я приходил туда и только и видел заплаканное лицо и трясущиеся руки с отрицательным тестом на беременность. Каждый раз она воспринимала это как трагедию, как угрозу для нашего семейного счастья. Но угроза уже давно была не в этом. Да я и не упрекал Катю ни в чём и никогда, даже когда, пройдя вместе с ней необходимые и неприятные процедуры, стало ясно, что я ни при чём. Просто потом я понял, что в жизни бывает и другое счастье, другой смысл, что не всё подвластно нашим желаниям и нужно радоваться жизни такой, какая она есть. А потом, к сожалению, я понял ещё, что меня не тянет к ней так, как раньше. И много раз предпринимал попытки поговорить с ней об этом, но тут же видел её отчаявшееся лицо, снова слышал об отсутствии ребёнка, такого желанного, что не решался лишить её хотя бы надежды. Я начал жить, с каждым днём осознавая, что больше так продолжаться не может, что сам оттягиваю неизбежный момент, и в то же время я не осмеливался причинить ей боль.
Чем дольше Кирилл говорил, тем глубже становился его голос, и мне стало казаться, что вот сейчас он абсолютно искренний, настоящий и совсем не похожий на того мужчину, от которого я сбежала из номера гостиницы и которого потом буквально выставила из своего кабинета. За время своей работы я видела и слышала много семейных историй, и сейчас он меня не удивил: между супругами случается всякое и не всегда ребёнок способствует укреплению брачных уз. Но мне отчего-то было горько за Катю, я считала, что она достойна настоящего женского счастья, и было досадно, что оно, похоже, прошло мимо неё. Я решила высказать своё мнение:
– Говоришь, между вами давно всё было утрачено. Но я ведь не волшебник, и в конечном результате Катя забеременела именно с твоей помощью. Значит, что-то вас до сих пор связывает.
Голос Кирилла прозвучал совсем рядом и громко:
– Сейчас ты будешь придираться к словам! Ну мы ведь продолжаем жить вместе, о расставании никто и не заговаривал. Хотя сколько за эти годы истерик было, слёз, всякого…
– Кирилл, я не желаю знать подробностей вашей семейной драмы. Не забывай: я тоже женщина, к тому же совершенно вам посторонняя.
Он протяжно вздохнул:
– Когда она сообщила мне, что беременна, я правда был рад за нас обоих! Эти годы ожидания, годы её переживаний… Только я знал, что это было. Я окружил её заботой, вниманием, изучил вместе с ней все твои рекомендации.
– Кстати, – перебила я, – в клубе ты удивился моему имени и сказал, что оно редко встречается. Неужели ты не знал, как зовут врача, у которого наблюдается твоя жена, и тебя не насторожило такое совпадение?
Кирилл пожал плечами:
– Катя за время лечения и беременности столько информации и имён называла! Она же каждую минуту только об этом и твердила, так что я порой даже не на всё обращал внимание. Наверное, пропустил мимо ушей.
На примере Кирилла я лишний раз убедилась, какими безразличными и невнимательными могут быть мужчины к тем вещам, которые имеют важное значение для женщин, с которыми они живут.
Кирилл резко остановился и повернулся ко мне:
– Инга, я хочу, чтобы ты поняла: да, Катя моя жена, она носит моего ребёнка, которого я хочу не меньше неё, но она уже не та женщина, с которой я готов встречать каждый новый день. Я ещё раньше принял решение разойтись с ней, но никак не мог дождаться подходящего момента.
– Я не догадываюсь, к чему ты всё это говоришь мне? Я-то здесь при чём? Да, развод – дело печальное, но это ваша семья и ваши отношения. Здесь не обо мне речь.
– Как раз о тебе!
Кирилл оглянулся по сторонам и, заметив пустую скамейку, обратился ко мне:
– Давай присядем.
Похоже, эмоциональная речь вывела его из равновесия, и он хотел продолжить в менее динамичной обстановке. Мы присели под раскидистым деревом, я положила локоть на спинку и, отвернувшись от дорожки, стала разглядывать причудливый узор коры на широком стволе. Кирилл сидел прямо, положив правую ладонь на бедро.
– Я представляю, как выглядел в твоих глазах, когда ты покидала гостиницу: мерзавец, «провалившийся» ловелас, который даже «улики» нормально спрятать не в состоянии.
Я мысленно улыбнулась, вспомнив ситуацию с кольцом.
– И уж конечно, ты считала, что в клубах я частый гость и хожу туда только с целью «подцепить» кого-нибудь на ночь, пока наивная жена верит в мои на ходу придуманные сказки.
Он заметил блуждающую улыбку на моём лице и выпалил:
– Сейчас ты скажешь что-нибудь колкое по поводу её беременности и моих мужских потребностей?
Я повернула голову к нему и быстро отвела взгляд в сторону, всем видом давая понять, что не готовилась его стыдить и не требую оправданий. С чего бы?
Он стал говорить быстрее:
– Да, я часто в последние годы стал уходить из дома, пропадать по разным заведениям, когда в компании, когда один. Катя не переживала никогда по этому поводу, потому что у меня рабочий график практически ненормированный, я могу сорваться и ночью.
– Очень удобно, – подметила я.
– Всё-таки не удержалась! – ответил Кирилл на мою ироническую улыбку.
И продолжил:
– Я ходил куда-нибудь просто отвлечься, поговорить. Мог, конечно, на работе пропадать ещё дольше положенного, но, когда цифры в голове уже не укладываются, хочется ни о чём не думать, ни с кем разговаривать не можешь. В тот вечер было так же. Я уехал из дома пропустить пару кружек пива в каком-нибудь баре и думал вернуться как можно позже, чтобы вновь не видеть Катины преданно-счастливые глаза и не глушить чувство… вины и отвращения к себе. А когда заметил тебя, меня просто «накрыло». Я, не отрываясь, следил за тобой и решил: если сейчас не подойду, могу больше тебя никогда не увидеть. Ты была просто шикарна! Потом, когда разговорились у стойки, я уже искал любой повод, чтобы остаться с тобой подольше.
– Кирилл, я правда произвожу впечатление женщины, которая верит всему, что ты сейчас рассказываешь? – я уставилась на него с широко открытыми глазами. – Когда же ты успел снять кольцо?
– Когда решил пойти к бару. Ты выглядела такой неприступной. Я сразу сообразил: если подойду к тебе с кольцом, ты со мной даже разговаривать не станешь. Я ещё не знал, что буду делать дальше, но отпустить тебя никак не мог. Ты оказалась такой умной, строгой, а потом вдруг сама начала флиртовать со мной. Я уже и не помнил, что мне домой надо, «лепил» всё подряд, лишь бы ты не ушла.
– Допустим. Но в гостинице почему тебя так переполошило моё отсутствие? Ты ведь уже не был под воздействием моего очарования и явно в твоём сознании всплыл тот факт, что дома тебя ждёт жена?
– Я ещё по дороге из клуба понял, что ты не просто женщина, которую хочется уложить в постель. Ты та, с кем я мечтал бы встречать рассветы.
Я молча ждала продолжения, а если честно – уже хоть какого-то завершения его излияний.