Выбираю счастье

***

Обычный рабочий день в небольшом офисе агентства недвижимости «Старт», где Жанна была директором, протекал на редкость спокойно: звонки, переговоры с клиентами, обсуждение их требований и пожеланий, подборка вариантов для бесконечных показов. Ничто не предвещало того, что завтра перешагнут порог клиенты, а точнее клиентка, которая изменит всю дальнейшую жизнь Жанны. А главное, ее устоявшееся мировоззрение, с которым она благополучно дожила до тридцати пяти лет, так ни разу не побывав замужем, хотя и не потеряла надежд на это мероприятие. В юности, а точнее в девятнадцать лет, у нее родилась дочка Динка. Моя смуглянка, называла ее мама за вечно загоревший цвет кожи. Все, что нужно для счастья у Жанны, казалось, было: любимая работа, намеченные цели, смелый и веселый характер. А мужчина мечты? Он, конечно же, был, но об этом позже. Жанна Тимофеевна Панкратова к теперешнему моменту уже довольно многого достигла в жизни, если считать, что начального капитала от родителей не получила. И только ее непомерное трудолюбие и то, что она, пусть не сразу, но угадала выбор профессии, а еще решимость и бесшабашность характера, привели ее к сегодняшнему положению. Она директор агентства недвижимости, звучит респектабельно, а по сути, тяжелый, каждодневный труд с ненормированным рабочим днем.

Жанна была очень свободолюбивым человеком и поэтому давала полную свободу своим сотрудникам в построении рабочего дня. Когда приходили новые люди, она говорила им примерно так:

– У меня в агентстве нет директоров и подчиненных, нет определенного времени, к которому вы обязаны подтянуться на работу. Приходите хоть к двенадцати часам.

– Как, разве так можно? – округляли глаза новички.

– Да, можно. Можете вообще не выходить на работу. Можно уйти посреди рабочего дня. Мне это не важно. Главное, чтобы в конце месяца был результат. И это нужно в первую очередь вам. Кто не полюбит эту работу в первые дни, не полюбит ее никогда. А кто оценит свежий воздух свободы, поймет, что все зависит только от его способностей и, не совру, определенного везения, тот останется в профессии риэлтора надолго. А так же приятный бонус к такому графику – это неплохой заработок. Посмотрим, поработаем. Я помогу во всем, без высокомерия и превосходства. Терпеть этого не могу в людях, больше всего. Может быть, через год вы уже и меня обгоните и сбежите в фирму покруче. Уже были такие случаи, – Жанна примерно так начинала подготовку своих сотрудников. И они с первого дня впрягались в работу с неимоверным рвением и упорством. И, как ни странно, никто не приходил к двенадцати. А в девять утра все сотрудники уже были в офисе. Бывало, конечно, иногда кто-то задержится до десяти, но редко.

– Сегодня показы у кого-нибудь есть? – Жанна обвела всех веселым взглядом. Хоть она и говорила о полной свободе, но все у нее было под контролем. Не голова, а компьютер, где все в полном порядке – не только свои текущие и предстоящие сделки, но и сделки коллектива. А коллектив то был совсем крошечный, кроме нее еще три человека. Милана и Марина работали в отделе продаж, а Степан в отделе аренды жилого и нежилого фонда. У него, конечно, показы квартир были каждый день.

– Жан, у меня сегодня два показа на Южном и Дашково-Песочне, – Степан зашуршал записями, выписывая клиентов на листок. Потом он встал и положил адреса и номера телефонов директору на стол. Ничего не нужно было говорить. Все было отработано в этом дружном, сплоченном и веселом коллективе. Здесь все общались друг с другом по имени и только при клиентах добавлялись отчества. Это опять же было заведено Жанной. Она считала, что обращение по имени сближает людей, а по имени отчеству – держит дистанцию. Есть разница: Жанна, Жан или Жанна Тимофеевна? Конечно, есть. Перед глазами всплывают два разных человека. А человеком она была очень добрым, веселым, жалостливым, и если бы не ее любовь к делу, то вообще бы всех разбаловала. А так приходилось подстегивать и себя, и других, добавляя строгости к своему облику. В этом ей помогал внешний вид: высокий рост, плотное телосложение, волосы просто отрезаны по плечи, без всякой прически, часто собираемые в хвост или под заколку. Походка тяжелая, и рука тоже, если вдарит, то мало не покажется. Но была в ней все-таки и женская грация, и нежность во взгляде и терпимость в общении. Еще помогало сглаживать чуть грубоватый образ любовь к модной одежде. Но белые кроссовки или черные кожаные ботинки – это уж непременно. Платье и туфли на каблуке, конечно, надевались в особо торжественных случаях: в основном, когда сделка по продаже подходила к концу, и все ехали в Регистрационную палату.

– Мне уже пора, я на показ квартиры, – Степка стал торопливо собираться, до чего он был суетливый и старательный. Взял свой любимый кейс, а точнее черную папку для документов из дешевого пластика.

– Давай, Степан, не подведи. Удачи! – крикнула ему вслед Милана и послала воздушный поцелуй. И когда дверь за ним уже захлопнулась, добавила, – интересно, какой он в постели? Тоже, наверное, тюфяк тюфяком.

– Ну, хватит, Милан, – оборвала ее Жанна, – опять ты за свое.

Милана принадлежала к тому типу женщин, про которых говорят: «В тихом омуте черти водятся»… На вид «серая мышка», в очках, невзрачная, хотя и красивая, волосы черные, прямое каре, одета неопрятно. В документах, как и в голове, вечный бардак. Милане Князевой было двадцать шесть лет, конечно, она была замужем. Но с таким характером, что, если бы была мужчиной, то говорили бы: «не пропустит ни одной юбки». А тут что сказать про женщину без пошлости? Только то, что мечтает с каждого мужика стянуть штаны. Приходилось ее постоянно осекать, но это мало помогало.

– А что такого, Жанна Тимофеевна, – она иногда звала начальницу по имени отчеству, когда подчеркивала свое уважение, – уж, и поговорить нельзя. Что все работа и работа, надо же отвлекаться. Поболтать, повеселиться. Вот Степка наш знаете, почему в чужих квартирах никогда не разувается? Да, потому что у него носки вечно дырявые. Вот что за мужик такой? Я его недавно спрашиваю: «У тебя девушка есть?» А он мне отвечает, что нет, так как ей нужно цветы дарить, подарки, а это слишком накладно и нерационально. Ведь цветы все равно завянут и выкинутся потом. А я говорю, чтобы он колесо от машины ей подарил, на машину денег все равно не хватит.

– Милана, возьми трубку, клиент звонит, хватит трепаться, – Жанна сделала строгий взгляд.

– Вас, Жанна Тимофеевна.

– Да, слушаю.

– Это директор агентства недвижимости «Старт»? – раздался из трубки властный мужской голос.

– Да, здравствуйте, меня зовут Жанна Тимофеевна.

– Здравствуйте, я Борис Борисович Грач, хотел бы заглянуть к вам завтра, Вы будете на месте?

– Да, в любое время, по предварительному звонку. Приходите, пожалуйста, – разговор закончился, так как клиент повесил трубку. Именно повесил трубку, а не отключил мобильник. Стационарные телефоны были в каждом офисе. Конечно, у людей уже были сотовые телефоны, но пользовались ими только в случае крайней необходимости, было это удовольствие очень-очень дорогим.

Поэтому в офисе Жанны находились четыре рабочих стола и четыре стационарных телефона. Оплачивать большее количество она бы пока не потянула. Все думают, что директор агентства – это очень богатый человек. Но сколько денег уходит на расходы – это уму непостижимо. Просто невероятно: аренда офиса ближе к центру города, оплата коммунальных, уборщица, оплата тех же телефонов, а главное – реклама, туда можно сливать деньги, как в бездну. Да, чуть не забыли про налоги, пенсионный фонд и, конечно же, оплата проезда: маршрутки, такси, если на своей машине, то бензин тоже недешевый.

– Ну и жарища сегодня, плохо без кондиционера, – Милана прикрыла окно.

В каменном двухэтажном здании старинной постройки было прохладнее, чем на улице, за счет толстых стен. Но с закрытыми окнами становилось еще хуже: духотища и совсем нечем дышать. Пришлось через какое-то время снова открыть окно.

В помещение зашел Олег, ухажер Жанны:

– Привет, девчонки.

– Привет.

– Здрасс-те, – протянула Милана, заулыбавшись о чем-то своем.

– Жанночка, пойдем что ли в коридор, покурим, поболтаем, – он смотрел на нее умоляюще.

– Пойдем, – она достала сигареты из сумочки, уже давно хотелось передохнуть.

Они вышли в коридор и направились в специально отведенное местечко для курильщиков.

Жанна не любила своего кавалера, но пока он ее не начал совсем уж бесить, разрешала приходить, чтобы было не так скучно.

– Поехали в Борки на пляж, прокатимся, искупаемся, потом на работу тебя опять завезу?

Олег был парень обыкновенный: не высокий, не маленький, не худой, не толстый, просто такой молодой мужичек с едва заметными залысинами. Да еще эти смешные усы… Что за дрянь… Жанну они постоянно раздражали.

– Еще раз придешь ко мне с этими дурацкими усами, вообще с тобой никуда не поеду. Не понимаю девушек, которые целуют мужчин с усами. Фу…

Да, Олег ходил к ней уже полгода, но они даже ни разу не целовались. Он, конечно, пробовал наклониться для поцелуя, но получал толчок ладошкой в грудь и сразу останавливался. Продолжая тихо и смирно таскаться к Жанне на работу, пока она его не прогоняла. Да и что можно ожидать от мужчины, который до тридцати пяти лет прожил с мамой и ни разу не был женат. Хорошо хоть какая-то надежда есть, да и относятся по-человечески, по-дружески, помогут в трудную минуту и советом, и делом. Бывало, машина ломалась, так Жанна прилетала на своей и возила его занудную мамашу на дачу. А после такого поступка он готов был Жанночке служить до скончания века.

– Ладно, поехали, слетаем по-быстрому. Сгоняй, купи йогурт и булочки, жрать охота, перекусим там заодно. Иди, сейчас спущусь. Где твой синий форд стоит?

– Где обычно, место было не занято, – он поплелся по ступенькам вниз, а она пошла в офис.

– Милана, я уеду часа на два, если поедешь на показ, данные, как всегда, положи мне на стол.

Жанна Тимофеевна старалась контролировать сотрудников, чтобы те не сдали и не продали квартиру «налево». На риэлтерском сленге это означало оформить сделку без ведома директора, а все комиссионные забрать себе, хотя полагалось пятьдесят процентов. Плох тот риэлтор, кто не делает «левак». Жанна это хорошо понимала, сама когда-то была простым сотрудником, а ни директором. И высший класс сделать это так, чтобы ни одна живая душа не узнала. Помня об этом, Жанна Тимофеевна грозила сотрудникам не просто увольнением (этим их не испугаешь), а тем, что они навсегда испортят свою репутацию. Ведь стоит ей обзвонить десять-двадцать директоров других агентств недвижимости, как этот человек будет внесен в «черный список» и уже вряд ли будет работать в этой сфере, а если и будет, то большая половина агентств просто не захотят с ним сотрудничать. Она постоянно вбивала им в головы, что вы тут разово хапнете, а в дальнейшем потеряете большее, помните об этом.

Милана кивнула головой:

– Все будет сделано, Жан, – и опять улыбнулась, глядя в окно.

Жанна плюхнулась на переднее сиденье «Форда», захлопнула дверь:

– Поехали. Где йогурт? Я по дороге поем.

– На заднем сидении в пакете.

Она протянула руку, взяла булочку с повидлом, откусила и запила душистым клубничным напитком.

– Какого черта, – возмутилась девушка, кидая пакет на заднее сиденье, – опять твоя собака все сиденье облепила своей шерстью, и на стекле ее слюни. Олег, конечно, я не нападаю на собак, что они все пачкают, но надо же машину чистить!

– Прости, дорогая, не успел. Больше этого не повториться. Не злись.

– Да, что не злись, не отдых, а свинство какое-то, – Жанна постоянно воспитывала Олега, а ему это очень нравилось. Он обожал строгих женщин, таких же, как его мама.

Уже через полчаса он вез ее назад на работу, счастливую, отдохнувшую, проплывшую полтора километра, готовую проторчать у телефона хоть до одиннадцати вечера. Выпорхнув из машины, девушка послала парню воздушный поцелуй и крикнула, уже вбегая на ступеньки здания:

– Усы сбрей, я сказала, – не дожидаясь ответа, помчалась дальше.

В офисе сидели Степан и Милана. Степка весь раскраснелся от того, что сдал квартиру и от неприличных разговоров Князевой. Она тут же замолчала, взглянув на Жанну:

– Марина звонила, велела тебе передать, что заболела, сегодня ее не будет на работе.

Еще одна сотрудница Марина Шитикова (тайная кличка – Шизикова), была тоже фрукт пикантный. Колоритная баба, во всех смыслах: и фигура, и поведение. Ей уже перевалило за сорок пять. Если описать в двух словах, то просто толстая, ярко-накрашенная тетка, причем и волосы с красным отливом, и губы с алой помадой. В поведении – огонь! Заядлая матерщинница, пристрастившаяся крепко порой выпить. Так как всю свою молодость проработала продавцом на центральном рынке. А как там зимой на улице полдня простоять без рюмочки? Но сейчас она себе уже могла позволить работать неспешно, в свое удовольствие. Так как сын давно вырос и женился. Марина была уже бабушкой прекрасного краснощекого малыша по имени Витька. Частенько она притаскивала его в агентство похвалиться.

Вот такие разные персонажи подобрались в подчинении у Жанны Тимофеевны Панкратовой. Разнообразие их характеров никак не сказывалось на работе, каждый зажигал, как умел, но результат в денежном эквиваленте в конце месяца, говорил сам за себя. Все зарабатывали неплохо, но и тратили по-разному. Марина была нежадной и все подсовывала денежки сыну и внуку. У самой давно все было приобретено: квартира с хорошей мебелью и дача за городом. А, уж, на красную кожаную сумку и красные сапоги ей и так оставалось.

Милана тратила на дорогую косметику, дорогое нижнее белье, остальное откладывала.

Степан вообще ничего не тратил. Ходил в одной рубашке серого цвета, черных брюках и черных ботинках. Как бы его не подкалывали, он плевать хотел на шуточки и прибауточки. Так как у него была мечта, о которой он никому не рассказывал.

А Жанна откладывала с трудом, у нее дочка училась в старших классах, впереди маячили выпускной и поступление в институт. А это такие расходы!

Степан перекусил домашним бутербродом, выпил кофе и снова убежал на показ квартиры.

Милана и Жанна остались снова вдвоем.

– Жанна, хочешь, историю расскажу?

– Опять про мужиков своих? Давай, что уж там…

– Да, нет, про мужа. Это надо же быть таким человеком. Вечно сидит в своем компьютере и днем, и ночью, настоящий ботаник. Я по дому хожу иногда голая. А ему хоть бы что. Как это понимать?

– Милана, это совсем не правильно, он уже привык на тебя такую смотреть, интерес потерял. Вот зачем ты так делаешь? Не понимаешь элементарного? Или самой нравится бродить по комнатам голой. Фу, какая-то ерунда, да и холодно. Не понимаю я тебя.

– Я и сама не знаю, зачем так постоянно делаю, – Милана серьезно задумалась, пока не начались беспрерывные звонки по телефону. Работа закипела, некогда было трепаться. Иногда звонков было так много, что казалось трубка телефона горячая, а ушная раковина болит, особенно под вечер.

– Хватит, Милан, сделай, пожалуйста, нам по чашечке кофе. Я пойду пока, покурю.

Но в эту минуту ворвался взъерошенный Степка, поредевшие волосы разлетелись в разные стороны. «Вихор», одним словом. Кстати сказать, это была его настоящая кличка, на которую он не обижался. Он вообще ни на что не обижался. Кличка Вихор родилась из его фамилии – Вихоркин Степан Николаевич.

– Что такой лохматый? И лицо грязное?

Он подошел к зеркалу и стал ладошкой тереть грязную щеку.

– Клиенты побили!

– Что?!! На, возьми влажную салфетку. Рассказывай, – Милана порылась в сумочке, среди целого склада кремов и косметики лежали и влажные салфетки.

Степан схватил пачку, вытащил одну и стал вытирать лицо, при этом тараторя, задыхаясь и кашляя:

– Вот они, сволочи! Если богачи, значит все позволено? Связи у них, деньги! Хамы! Надо значит на людей кидаться, которые слабее их. Быдлятина! Я с ними работаю уже неделю, всякие варианты дорогих квартир показываю, им все не подходит. А сегодня понравилась квартира и цена. Все думаю, срослось, сажусь за стол, договор оформлять. А хозяйка возмущается: «А меня спросили? Я их не пущу. Что это? Трое мужчин, неизвестно откуда приехали… Кто здесь будет жить?» А они в дурь поперли, что какая тебе разница, мы такие бабки платим. Хозяйка совсем испугалась. Все, говорит, до свидания, покиньте мою квартиру. Мы вышли на улицу. Я же говорил, что пусть один пойдет, а не все вместе. Тут началось: «Долго мы с тобой кататься будем? У нас что время лишнее?» Один взял меня за шею сзади, наклонил к капоту машины и стал моим лицом свой капот протирать от пыли. Да, что за день такой сегодня? Жанна Тимофеевна, что скажешь? Беспредел какой-то.

– Милый, Степка, это еще не беспредел, – начала Жанна, чтобы хоть как-то успокоить парня. – Вот в середине девяностых был беспредел. Когда могли ворваться в агентство настоящие бандиты и телефонной трубкой в кровь разбить девушке голову. Никто тогда и пикнуть не мог, боялись, что вообще убьют. А тут еще ничего. Да, времена сейчас уже не те, наказать всегда можно, хоть богатого, хоть бедного, хоть какого поганца. Только надо все обдумать. Нельзя так с моими сотрудниками. Дай-ка мне их номер. Как зовут? Эдик? Понятно.

– Здравствуйте Эдуард, Вас беспокоит директор агентства недвижимости «Старт» Жанна Тимофеевна. Что Вы сразу кричите. Мне нужны объяснения. Да, не орите так. Меня не стоит оскорблять. Прекратите, еще раз предупреждаю. Да, что вы себе позволяете?! – она положила трубку и выругалась. – Вот, скоты, да когда же они все передохнут?

– Сейчас бы Маринку сюда, как бы она их отборным, трехэтажным припечатала, как у нее красиво эти сложносочиненные предложения получаются, – занудил Степан.

– Я сто раз говорила, что запрещаю разговаривать с клиентами матом или просто грубить и оскорблять, чтобы не случилось. Запомните, никогда до этого не опускайтесь.

– А им можно, – не унимался Степка «Вихор».

– Все, хватит! Замолчали! Я этого так не оставлю. Всегда наказываю людей обидевших меня, но нужно время все обдумать. Давайте по домам собираться, время позднее.

В этот раз вышли из офиса все вместе, что бывало довольно редко. Жанна села в свою старенькую «Шевроле» тринадцатилетку, Степан пошел на остановку маршруток, а Милана в другую сторону, так как жила совсем рядом.

Так закончился обыкновенный рабочий день в агентстве недвижимости «Старт».

Жанна ехала домой по любимому вечернему городу. Когда-то в молодости она поколесила по России. Было время, Жанна выступала в Рязанском хоре, когда окончила музыкальное училище. Они ездили с концертной группой на гастроли в разные города. Везде было интересно, и по-своему каждое местечко оставляло в душе разные эмоции и воспоминания. Еще тогда она поняла одно, что у всех городов разная энергетика: в одних тепло и уютно, по-домашнему, где-то ты словно чужой бродишь по незнакомым улицам, куда-то вообще не хочется возвращаться вновь. На втором месте после родной Рязани был Питер. Все там величественно, умиротворяющее, но климат неописуемо чужой. Даже белые ночи, такие прекрасные для прогулок, но не подходящие для сна и отдыха. Приходилось задергивать непроницаемые для света занавески, находясь в гостях у знакомых, которые так и не привыкли спать ночью, когда светло почти как днем.

«А вот Рязань это мой любимый город, – думала она. – Все здесь родное, каждая улица, каждая площадь, каждый дом, будь то красивая новостройка или облезлая двухэтажка. Здесь все на своем месте».

Она жила на улице Гагарина в трехкомнатной квартире «хрущевке» вместе с родителями и дочкой Диной. Они всегда ждали ее к ужину, но если Жанна не появлялась к семи вечера, то кушали без нее, так уж было заведено. Она единственный работающий человек в семье, понимали, что могла приехать и в десять, и в одиннадцать вечера. Но сегодня она успевала к ужину, ко всеобщей великой радости. Мама и папа у нее были на пенсии. Их помощь для Жанны была неоценима.

«Вот и дочь уже выросла, шестнадцать лет, совсем взрослая», – Жанна вошла в прихожую, скинула кроссовки, переоделась в спортивный костюм и пошла мыть руки.

– Жанночка, вот ты молодец сегодня, успела к ужину, – мама подошла, поцеловала дочь и пристально стала рассматривать – уставшие ли у нее лицо.

– Привет, мам, – Динка пролетела мимо, чмокнула ее в щеку. – Пойдем ужинать, дедушка уже за столом.

Дальше был ужин и тихий, спокойный вечер. В этой семье было не принято ссориться и повышать друг на друга голос. Только мама Жанны часто беспокоилась за дочь: «Как можно так много работать? Приходишь в десять, в одиннадцать вечера, иногда даже в двенадцать. Так себя совсем угробишь. Замуж тебе пора дочка, пусть муж обеспечивает».

Жанна всегда хохотала в ответ, так по-доброму, что дальше не нужно было и продолжать.

***

Утро было нежарким, а потому прекрасным. Солнце еще не успело накалить воздух в простеньком офисе без кондиционера. Из окна доносился терпкий запах листьев березы, ветки которой были готовы вломиться прямо в открытое окно.

Июль отличный месяц для отпусков с поездками на море или на пляж за городом. Середина лета – это еще ничего, еще будет время отдохнуть. А пока поработаем.

Примерно так думали сейчас все сотрудники агентства «Старт», подтянувшиеся к девяти часам на свое рабочее место в полном составе.

Марина Юрьевна Шитикова сегодня не опоздала и уже говорила с клиентом по телефону, приложив руку ко лбу. Она была неотразима: легкий летний сарафан из плотного белого поплина в красный мелкий горошек раскинулся складками до самого пола, на ногах красные туфли на толстой белой платформе, в цвет гороху и туфлям яркая помада. Женщина вамп, да и только, глаз не отвести; с голосом царицы: властным, хрипловатым и громким.

– Марин, можно потише, ты не одна, – попросила Жанна, нажимая кнопку чайника. – Кто кофе будет?

– Я.

– И я.

– Короче все. Что может быть лучше чашечки кофе, вначале рабочего дня? Вода вскипела. Делайте себе сами. Кто с сахаром, кто без, у каждого свой вкус.

Телефоны, наконец, умолкли, и все решили поболтать о самом наболевшем.

– Ох, как голова раскалывается. Вчера у внука был день рождения, я за его здоровье так перебрала. Сто раз зарекалась не пить лишнего – Марина поправила складки сарафана, погладила себя по толстой ляжке, расправила плечи, сделала глубокий вдох, от которого нежные рюшки заколыхались на объемной груди и наконец, отхлебнула из своего огромного бокала чай, заботливо принесенный Степаном. Выглядела она очень свежо и бодро. Волосы хорошо уложены и закреплены лаком, макияж хоть и яркий, но безупречный. Никто бы не догадался, что Марина Юрьевна мучается после вчерашнего перепития. Но что ей было стесняться, что скрывать от коллег, жеманничать, как есть, так есть.

– Марина, дорогая моя, ты не часто ли напиваешься? Не сопьешься так, красавица моя?

– Нет, не сопьюсь. Я и сама об этом раньше думала, когда помоложе была. Но сейчас поняла, что баба я крепкая, тяги к алкоголю нет. А что лишку иногда хряпну, так это ничего страшного. Вот сегодня сдам квартиру, а еще лучше задаток по продаже оформлю, и вы меня сразу зауважаете. У меня уже одна сделка наклевывается, надо только их дожать немного. Уже шесть вариантов им показывала, а они все ходят и ходят, а цены на квартиры все растут и растут. В прошлый раз не выдержала, хожу за ними следом по квартире: из ванной на кухню, из кухни в зал, все ведь одно и то же. Не выдержала, начала материться. Не переживайте, Жанна Тимофеевна – Маринка посмотрела в сторону директора. – Я по-доброму, как частушки, им даже понравилось. Сразу взбодрились, заулыбались. Я им говорю, что какого лешего вы ждете? Еще цены поднимутся, еще на пятьдесят тысяч дороже заплатите. «Промедление смерти подобно». Как кто-то сказал. Сегодня обещали дать окончательный ответ.

– Молодец. Риэлтор ты хороший. Первый раз вижу такого человека, который матом пуляет напропалую, а на него никто не обижается, – заулыбалась Жанна.

– А что обижаться, я же не на них, а для яркости восприятия.

– Мариночка, знаешь, вчера Степку клиенты побили, а Жанна обещала заступиться, – Милана хихикнула, встала со стула, чтобы немного размяться, подошла к Степану и ласково, жалеючи, похлопала его по плечу.

– Да, что ты, ё-мое, – Марина всплеснула руками, отпила еще глоточек чая, повернулась к Вихоркину. – Давай Степан Николаевич, рассказывай.

– Ладно, еще немного поболтаем, и всем за работу, – скомандовала директор Жанна. Сама не стала слушать уже знакомую историю, открыла тетрадь с записями и уткнулась в заказы, размышляя, что еще предложить сегодня подходящего по купле-продаже. Но тут лицо ее любимого Леонида всплыло в памяти. «Этого еще не хватало. Как же он давно не приезжал. Соскучилась. Пойду, покурю, а то этот Лёнька со своей веселой улыбкой будет меня отвлекать от работы», – подумала Жанна и вышла из офиса.