Профи высший класс. Светлана Булкина
Глаза собаки говорили:
– Я не дам в обиду этого птенца этим наглым кричащим воронам. Я смогу защитить его и дам воды и еды.
Я погладил своего верного пса.
– Спасибо тебе, Пират, ты настоящий друг, – похвалил я собаку.
Пират, понимая, завилял хвостом.
– Послушай, мой дорогой Пират, эти вороны не несут опасности для птенца. Это его родственники. Они хотят оказать помощь этому малышу. Дай я возьму его на руки.
Пират отошел в сторону. Я взял птенчика в свои ладони и начал думать, что делать дальше.
Вася уселся на забор. Он как бы подсказывал мне, что делать дальше.
– Сергей, птенец не может подпрыгнуть, чтобы расправить свои крылья и полететь. Посади его со мной рядом, – кричали глаза ворона Василия.
Его взгляд был таким напряженным, мне показалось, что из его глаз могут разразиться молнии и загреметь гром.
– Как же это существо заботится о своем ребенке. Какая же это неимоверная сила – защитить птенца и продолжить свой род. Это тебе не кукушка, которая подбрасывает свои яйца для выведения птенцов в чужие гнезда. Некоторым людям можно позавидовать такому поведению ворона.
Я подошел к забору и, водрузив на него птенца, быстро отошел в сторону. Вороны продолжали кружиться в небе над нами, но они уже не каркали. Мне оставалось только повернуться и идти домой, чтобы не мешать родителям и другим вороньим родственникам спасать это чадо.
Через некоторое время все успокоилось. Наверное, неопытный вороненок начал летать под присмотром своей многочисленной родни.
Вороны живут в среднем двадцать пять лет. Но наша дружба закончилась чуть раньше, а виной этому стала природа. Вернее, стихия – ураганный ветер. Он налетел неожиданно, даже синоптики не могли с достоверностью сказать, когда это случится. Они через средства массовой информации предупреждали людей о надвигающейся опасности. Люди могли предпринять меры предосторожности. Я, например, плотно закрыл все окна в доме, а также двери в теплицах.
Но как могли заранее уберечься от этого вороны? Не знаю.
Ветер заставлял вибрировать конструкцию дома. Вся мансарда дрожала, подобно самолету, попавшему в бешеные потоки турбулентности. Ее мне строила бригада украинцев. По завершении строительства они сказали, что крыша выдержит даже приземление вертолета, в шутку конечно. Действительно, крыша выдержала достойно натиск ветра.
Однако лиственница, на которой было расположено гнездо семьи черного ворона по имени Василий, пострадала серьезно, хоть и устояла в вертикальном положении. Ветки вместе с вороньим гнездом оторвало и разметало по округе. Благо птенцы из нового поколения уже выросли и покинули отчий дом.
После этого я Василия уже не видел никогда. Многие люди радовались, что рядом с нами больше нет крикливых и вороватых соседей, что теперь можно спать спокойно.
А мне было грустно, что я не смогу больше общаться с моим другом – вороном Василием, к которому я невольно привязался.
Ушел из моей жизни вместе с ним и кусочек живой природы со своими законами существования.
Галактика – этот неизведанный и загадочный мир, излучающий жизненные энергии на нашу Землю – не стала приближать меня к своим загадкам мироздания.
Наверное, еще не очень много мы знаем об окружающей нас природе и ее обитателях. А о дальних мирах и подавно.
Исповедь первому встречному
Повеяло весной. Озорной воробей Кеша, который частенько прилетал в наш двор, преобразился. Он уже не просто прыгал по поджаренному солнцем снегу в поисках крошек хлеба. Он гарцевал по проталинам, как по военному плацу. Бравый солдат перед сообществом дам-воробьих. Казалось, что спина его выпрямилась, грудь колесом. Ну просто гусар-забияка. Воробьихи ходили немного понуро, они не знали, кого выберет этот горделивый жених. Они поглядывали на него со стороны и пугливо переглядывались между собой. А воробей и не выбирал, он решил, что поимеет всех без исключения. Обычно воробьи, соединившись в пару, проживают своей семьей все пять лет – всю свою жизнь. Но наш воробышек был особенным. Научился, видимо, у кого-то из людей.
Евдоким, крепкий молодой мужик, выйдя из дома, улыбнулся, глядя на это предсвадебное действо пернатых. Потом сплюнул, растоптал окурок своей лакированной туфлей и вслух произнес:
– Блин, весной и щепка на щепку лезет в ручейке. А тут Кеша раньше ручейков в брачный пляс пустился. Не ровен час, до беды бы дело не дошло.
Не успел так подумать наш герой, как соседская кошка в акробатическом прыжке ухватила своими зубами молодого плясуна-любовника – воробья. Воробьихи в панике разлетелись кто куда. Они все равно не смогли бы помочь Кеше. А Кеша жалобно пищал. Кошка уже приготовилась к бегству со своей добычей во рту.
Но Евдоким бросился защищать коллегу по любовным приключениям. Мужская солидарность сработала. А как иначе? Иначе нельзя. А может, просто он пожалел пернатого донжуана Кешу. В неравной борьбе человека с кошкой победа была предопределена заранее. От лакированного пинка богатырской ноги, обутой в чебот «Версаче», кошка заверещала. Воробей вывалился из ее пасти на землю. А хищница, переполненная болью и страхом, стремительно запрыгнув на забор, убежала. Воробей выглядел жалко, он был унижен, его гордое самосознание было растоптано.
Натерпелся жути и смертельного страха наш герой-любовник. От этой трепки он был переполнен вселенским горем и отчаянием.
– Нечего еблом щелкать, когда вокруг столько опасностей. От этих баб одни только неприятности. Правда, и удовольствия много бывает тоже, – ласково заулыбался Евдоким спасенному им воробью Кеше.
Потом отряхнул пернатого, подержал его немного в своих огромных ладонях. Когда по внешним признакам у воробья прошло стрессовое состояние, Евдоким раскрыл ладони, и Кеша улетел залечивать свои раны – телесные и душевные.
Евдоким сел в свой новенький джип Mercedes-Benz последней модели, завел мотор, приготовился ехать – и вдруг увидел, как по его ладони струйками бежит кровь. Рана была неглубокой. То ли кошка царапнула, убегая, то ли зацепился за что-то, неважно. По пути следования на перекрестке улиц Провиантской и Седова расположена водоразборная колонка, или водокачка, как ее раньше называли. Здесь Евдоким решил остановиться, чтобы холодной водой промыть свою рану.
Тут его взгляду открылась следующая картина. На неказистой лавочке возле колонки сидела молодая девушка. По-видимому, она была слегка пьяна. Она водила чем-то металлическим по запястью свой левой руки. Евдоким пригляделся.
В правой руке девушка держала косметическую пилочку для ногтей в виде ножа. И этой пилочкой она увлеченно по-садистски водила по коже запястья левой руки. Как будто бы хотела перерезать и вскрыть вены.
– Ты че такой херней ширкаешь? Давай я тебе свой охотничий нож дам. Он острый как бритва, и ручка удобная, – с видимым пренебрежением произнес Евдоким, глядя на девушку.
Девушка подняла взгляд на мужчину, и в ее необыкновенных фиолетовых глазах появились слезы.
– Отстань ты, козел, и без тебя тошно, – послышался злобный голос несостоявшейся самоубийцы.
– Ты за базаром-то следи за своим, а то и по мордасам схлопотать можно, – отбрил наезд девицы Евдоким.
– Да не хотела я тебя оскорблять, извини, мужик, – смягчилась девушка, глядя в добрые юморные глаза Евдокима. – Понимаешь, я не местная, пришла к подруге на улицу Красных Мадьяр, а ее дома нет. Сеструха с парнями поехала на Байкал, а меня с собой не взяли. В дом, где мы снимаем комнату, в предместье Рабочем, возвращаться стремно, задолжали мы по квартплате.
Недавно другой знакомый парень к моей сестре приставал, лез к ней под бюстгальтер своей пятерней. Мы у него в квартире на улице Иосифа Уткина гулеванили. К нему идти не хочется. Безысходность и тоска. Что мне делать? Вот и решила себе вены перерезать, истечь кровью и помереть. Такие вот дела.
– Ладно, садись в машину, я тебя подвезу, куда скажешь.
Девушка встрепенулась. Евдоким забрал из ее рук орудие самоубийства и выбросил через забор стоящего рядом деревянного дома. Девушка благодарно посмотрела в глаза своего спасителя. Потом она расположилась на переднем сиденье автомобиля рядом с водителем и откинула кресло немного назад.
– Поехали на мою квартиру в Рабочее, я заберу свои вещи, – сказала она хриплым и дрожащим голосом.
Машина плавно набирала скорость. В комфортабельном салоне тепло. Магнитола еле слышно вещает о новостях, творящихся в мире. А девушке наплевать на то, что там в мире происходит, у нее свои проблемы – началось острое алкогольное похмелье. Организм весь потряхивало изнутри, в горле стало сухо, в глазах потемнело.
– На, хлебни минералки, – сказал Евдоким, подавая девушке «Ессентуки» в пластиковой бутылке.
– Мне бы чего покрепче, корежит меня, – прохрипела девушка.
– Ну и че? Выпьешь, потом выветрится, опять корежить будет. Может, лучше минералки? Полезнее будет.
– Ладно, давай.
– А тебя как звать-то? Меня Евдоким.
– Меня зовут Лида. Мы с сеструхой приехали в Иркутск из Тайшета, чтобы жизнь устраивать. Родители у нас умерли, никого там близких не осталось. Мне двадцать один год, а Таньке, сестре моей, девятнадцать. Сначала, когда деньги водились, все вроде бы ништяк было. Потом туго. На работу устроиться трудно, нигде не берут. Нет у нас специальности никакой. Я даже от тоски и безысходности в проститутки подалась. Ну, в агентство по оказанию интимных услуг. Съездила два раза на вызовы и сбежала. Не по мне все это, противно. Потом вроде замуж попала, забеременела. Но ребенок родился мертвым. Я его восемь месяцев под сердцем носила. Но не выносила, не получилось почему-то. Сбежала потом от мужа, забухал он. Бить начал, издеваться. Да ну его, козла, вспоминать неохота.
– Так ты вон красивая, однако. Я только щас тебя разглядел. Если работать не хочешь, выйди опять замуж, пока на тебя спрос есть. Пока красота не растаяла, да здоровье не пошатнулось.
– Да я пыталась. Свою анкету на сайте знакомств размещала в интернете с фотографией своей.
– Ну и че, клюют женихи-то?
– Не, обращаются всякие извращенцы…
– Ну, например кто?
– Много в интернете этих, как их, ну, долбодятлов, короче. Один все донимал, трахну ли я его страпоном в задницу.
– Ну и трахнула бы. Он же заплатил бы.
– Да, ты, че, Евдоким, я к пидорасам отношусь с брезгливостью.
– Я тоже.
– Евдоким, слышь, я минет умею делать хорошо, – и Лида скромно опустила свои глазки вниз.
Воцарилась пауза, которую спустя пару минут смешливо прервал Евдоким:
– Ну, молодец, Марья-искусница, рукодельница, значит. Только сейчас, вот, десять минут назад мою кисточку уже обмуслякали. – Он нагло соврал, чтобы больше не возвращаться к этой теме.
Возле маленького деревянного дома в рабочем предместье машина остановилась. Место указала сама Лида. Там она квартировала. Там у нее были какие-то проблемы.
– Евдоким, ты только не уезжай, подожди меня, пожалуйста. Я быстро. Понимаешь, в этом доме нам с сестрой комнату сдает парень, он моя первая тайшетская любовь. Мы с ним в детстве дружили. А сейчас он с женой живет здесь. Если будет видеть, что меня ждет машина, приставать не станет. Жена у него сейчас на работе. Я с ним, конечно, никаких шашней не имею. Но все же подожди.
«Да, секснагрузка у тебя нехилая и жизненные ориентиры все через одно место…», – грустно подумал Евдоким.
Через пять минут Лида вышла с маленькой сумкой, со своими нехитрыми пожитками.
– Куда едем дальше?
– Не знаю.
Машина тронулась. Потом Евдоким остановился возле ближайшего гастронома.
– Лида, возьми у меня тысячу рублей, сходи в магазин. Прикупи пузырь водочки и немного закусону разного.
– Ты че? Ты же за рулем, Евдоким?
– Так, тебя же корежит, Лида. Ты че, забыла?
– Это мне? Ничего себе, – удивляясь, заулыбалась девушка. – Все, бегу-бегу. Я сейчас, я быстро.
Через небольшой промежуток времени Лида вернулась вся сияющая. В ее руках был красивый полиэтиленовый пакет, внутри которого было, как ей тогда казалось, лекарство от стресса, от мужских обид, от похмелья и от всего злого и темного одновременно. Она протянула Евдокиму несколько сотенных купюр и металлических монет.
– На, возьми сдачу.
– Не надо, Лида, забери ее себе, пригодится еще.
– Спасибо, Евдоким, – Лида кокетливо окинула оценивающим взглядом своего случайного спутника.
Воцарилась пауза. Евдоким завел мотор и начал медленно трогаться с места. Лида ожидала от мужика активных действий. Как же, денежки надо отрабатывать. Но действий не последовало. Тогда Лида звонко засмеялась.
Ее необыкновенные фиолетовые глаза наполнились озорным огнем. Озноб стал проходить сам собой, даже без принятия вовнутрь водки. Она ждала, что же будет дальше?
– Лида, пойми меня правильно. Я не животное. Я не хочу пользоваться тобой, твоей слабостью, твоим, казалось бы, безвыходным положением. Я, конечно, люблю баб, обожаю заниматься с ними сексом. Но не так же, не по-собачьи. Ты, бесспорно, красивая девушка. Пользуйся этим, если хочешь. Но лучше не зависеть ни от кого. Найди себе работу и живи полной жизнью.
Глаза Лиды снова наполнились слезами.
– Евдоким, тогда отвези меня к моему другу, о котором я уже говорила, на улицу Иосифа Уткина.
– Это к тому, который к сеструхе Таньке в сиськи лез?
– Да. Только ты не подумай, у меня с ним ничего нет. Просто надо с кем-то выпить. Ты ведь не хочешь мне составить компанию. Почему-то я тебя не привлекаю, не возбуждаю.
Она ещё не теряла надежды, что мужчина передумает и захочет сблизиться с ней. Ведь она стройная и красивая.
– Куда дальше-то ехать? Вот улица Уткина. Вот перекрёсток. Вот тупик. Куда дальше-то? Номер дома какой?
– Ой, я позабыла, там еще арка такая есть.
– Ага, дерево и мужик. Как в кине «Джентльмены удачи», – засмеялся Евдоким. – Звони ему, пусть объяснит, как проехать, или пусть тебя встретит.
Лида набрала на своем сотике номер телефона знакомого.
– Игорь, понимаешь я к тебе еду, бутылочку взяла. Какой номер дома у тебя? Подскажи, как проехать, – заворковала игривым голосом Лида.
Потом вдруг, испугавшись, передала трубку Евдокиму.
– Ты кто такой, откуда ее знаешь? – слышится злой и взволнованный голос ревнивца.
«Да, воистину, с ним у Лиды ничего нет и не было», – про себя заулыбался Евдоким. А вслух произнес:
– Слушай, поц, я таксист из Усолья-Сибирского. Иркутск знаю плохо. Привозил по заказу людей в аэропорт и сейчас подвожу пассажирку. Мне на твои вопросы насрать, у меня своих проблем хоть отбавляй, понял? Какой номер дома? Говори! Вот так бы сразу!
Лида благодарно смотрела на своего случайного знакомого – Евдокима, который опять пришел ей на помощь. Настал момент расставания.
– Ты, может, мой номер сотового телефона запишешь? Мало ли чего, а, Евдоким? – жалобным голосом искренне и с надеждой произнесла Лида.
Евдоким сделал вид, что забивает в свой престижный айфон последней модели ее номер.
«Вот мужик, блин, странный какой-то. Не воспользовался, не приставал, денег просто так дал и не трахнул даже», – грустно подумала Лида.
«Как же непросто быть молодой и красивой девушкой, если нет у тебя стержня в характере. Если нет у тебя родителей, близких, любящих тебя людей. Если нет добрых старших товарищей. Если нет веры в добро, веры в Бога. Да, блин, я сейчас чувствую себя как воробей Кеша после сегодняшнего его приключения. Только мне не кошка, а что-то другое помешало. Что же это такое?» – начал размышлять Евдоким.
Больше их пути с Лидой не пересекались.
Кружка чая на брудершафт
Евдоким и Евдокия
Теплый мартовский день заканчивающегося двадцатого века. Евдокия Альбертовна в приподнятом настроении шла на очередную проверку в ДЮСШ ГОРОНО. Под этой аббревиатурой «скрывалась» целая армия спортсменов, будущих великих чемпионов или просто здоровых и крепких ребят. Это детско-юношеская спортивная школа при отделе образования города Иркутска. А она старший инспектор. Почему-то Евдокия с большим волнением ждала встречи с руководителем этого учебного заведения.
«Он интересный мужчина, рано поседевший, наверное, от жизненных переживаний, – размышляя про себя предположила молодая женщина. – А еще он крепкого телосложения, тренер по боевым искусствам и восточным единоборствам. Карате-кекусинкай – это один из наиболее травматичных контактных видов боевых искусств. Там в жестком спортивном единоборстве бойцы эффектно порхают, как бабочки, и бьют соперника ногами, как кувалдами. Далеко не каждый человек может выдержать такое противостояние. Тут нужна сила, выносливость и, конечно же, боевой дух. Все пацаны и девчонки очень уважали своего тренера, мастера-сенсея. Интересно, а он женат или, может… Все может быть…» – уже не по теме проверки начала думать Евдокия Альбертовна, приближаясь к зданию спортивного заведения.
На самом деле Евдоким был немного женат. Примерно так, как бывают слегка беременны. Сначала, по окончании Иркутского политеха, он был бизнесменом. Зарабатывал деньги и успешно содержал свою молодую семью. Воспитывал двоих детей. Потом бизнес ему надоел, или что-то там не заладилось… Дочь выросла, вышла замуж и уехала жить в Москву. Сын повзрослел и подался на севера на заработки в нефтяную компанию. С женой отношения были в стадии изрядно затянувшегося разрыва. О Евдокиме в этой книге уже рассказывалось в истории «Исповедь первому встречному», поэтому читатель уже немного знаком с нашим героем.
Тем временем директор школы Евдоким Николаевич был весь в режиме ожидания. О предстоящем визите проверяющей он был оповещен заранее. Все документы для этого были заблаговременно подобраны. На стене висели почетные грамоты и разные благодарственные письма. Кубки украшали шкафы кабинета. Школа вырастила уже целую плеяду чемпионов. Огромный опыт директора ДЮСШ подсказывал, что по производственной части все будет хорошо. Так было уже на протяжении семи проверок, проводимых Евдокией Альбертовной. А вот об инспекторе он начал думать и поймал себя на мысли, что думает-то он мечтательно. Она такая красивая и стройная с выразительными, как весеннее небо, голубыми глазами. Только с каждым прожитым годом в ее взоре было все больше грусти.
Евдоким это приметил и начал размышлять о причинах: «Неужели эта красавица уже кому-то надоела, обрыдла, как говорят в народе? Так, к сожалению, бывает, когда заедает повседневная монотонность. Муж и жена становятся почти чужими, не очень нужными друг другу людьми. Их секс – это вид вынужденного, сложившегося по привычке телесного контакта. Тут уже нет ярких красок и восторга. Это как сходить по нужде, пообщаться, сняв штаны, с санфаянсом. Типун мне на язык за такое вот дурацкое и непоэтичное сравнение».
Раздался стук в дверь.
– Входите, пожалуйста. Я вас ожидаю.
– Здравствуйте, Евдоким Николаевич.
– Здравствуйте, Евдокия Альбертовна.
– Я к вам, Евдоким Николаевич, с плановой проверкой.
– Я знаю, Евдокия Альбертовна, предупрежден заранее.
– Мне бы хотелось побыстрее перейти к делу.
– И я тоже заинтересован в конструктивной работе.
– Так может быть, сразу приступим к проверке?
– Конечно. Все документы перед вами в папках.
– Министерство образования Иркутской области расширяет горизонты по использованию возможностей спортивных сооружений. В том числе имеется в виду привлечение для занятий спортом коммерческих групп на платной основе. Чтобы самим зарабатывать деньги на содержание и развитие материальной базы, повышение зарплаты тренеров.
«Что только ни придумают эти „эффективные“ чиновничьи менеджеры. Наш спортзал загружен и так выше крыши детскими секциями. Вводить плату за занятия – значит, закрыть путь многим мальчишкам и девчонкам для физического развития», – начал мысленно подготавливать ответ опытный тренер.
Евдокия Альбертовна продолжала говорить. Ее голос струился, как весенний ручеек. Вдруг он стал обволакивать Евдокима, как пелена тумана. Директор уже почти не слышал слов, произносимых проверяющей. Он тонул в грустной мелодии ее голоса, его завораживающего тембра. «Какая она все-таки красивая женщина. Какая у нее высокая и, наверное, упругая грудь. А глаза… как два драгоценных сапфира. Только они излучают не волшебной голубизны свет радости жизни, а какой-то покрытый пеленой отблеск далекой и одинокой звезды из глубин холодного космоса. В той галактике, наверное, все звезды одиноки, и не суждено им ощутить огненный вихрь энергий нашего солнышка. Энергий добра и любви, которые на планете Земля породили жизнь, – начал думать наш герой. – Такая необыкновенная звездочка эта Евдокия Альбертовна. Надо забрать ее из той мрачной космической дали, из той промозглой и холодной галактики. Надо вернуть ее, переместив на наше татами. Здесь, купаясь в жизненных энергиях, нужно отогреть ее в спортивных упражнениях, дать заряд здоровья и бодрости. Может быть, именно для такого доброго дела задумало министерство образования платные группы для взрослых?» – продолжил размышлять взволнованный своим воображением тренер-сенсей.
Вдруг его, как хай-киком по ушам, резанул восклик проверяющей:
– Евдоким Николаевич, вы меня совсем не слушаете? У вас отсутствующий взгляд, как будто бы вы находитесь где-то далеко.
– Нет, что вы, Евдокия Альбертовна, я весь внимание. Я просто заслушался. Ваш голос звучит необыкновенно. Раньше я такого почему-то не замечал. Может быть, просто не обращал внимание на мелодия вашего голоса. Извините, но так и есть на самом деле. И ничего тут не поделаешь. Вот такие дела…
– Вы что, Евдоким Николаевич, мне комплимент делаете? Раньше такого не было или я просто этого не замечала?
– Прямо не знаю, что сказать в ответ, – засмущался Евдоким Николаевич, при этом его щеки зарумянились.
– Что-то новенькое возникло в нашей серой инспекторское работе, – заулыбалась Евдокия, – или я ничего такого ранее не замечала, не обращая внимания на мелодию вашего голоса?
Евдоким нахмурился и начал монотонным голосом зачитывать цифры и факты из заранее приготовленного проекта отчета. Он внимательно смотрел на экран своего ноутбука. Там плясали графики и диаграммы. А в голове у него плясали мысли о красавице-инспекторе, прибывшей в ДЮСШ на очередную плановую проверку и шутливо отреагировавшую на его робкий, а может быть, неуклюжий и неуместный комплимент.
Евдокия сначала слушала речь директора. Потом ее мысли понеслись куда-то вдаль: «Надо Витеньке, младшему сыну, срочно купить ранец. Он, сорванец, свой портфель уже совсем порвал. Видать, с ледяной горки верхом на нем катался. А Катюше, старшей дочери, нужно определяться, в какой институт подавать документы. От этого будет зависеть, какие государственные экзамены – пресловутые ЕГЭ – сдавать. Еще ремонт на кухне надо делать. А то от газа весь потолок закоптился. Блин, раз в два года белить его надо. Собаке своей – любимой пуделихе Стеше – прививки срочно надо сделать…».
– По сравнению с аналогичным периодом прошлого года посещаемость ДЮСШ выросла на 7%. А с позапрошлым годом на 12,3%. Этого мы добились благодаря тому, что своевременно производили текущие и освежающие ремонты, – в унисон с мыслями Евдокии звучал заунывный голос Евдокима Николаевича. – За отчетный период сдали экзамены и повысили квалификацию на 23% больше ребятишек, чем в прошлом году. Семь преподавателей прошли обучение и повысили свою категорию. Мы воспитали уже 16 чемпионов Сибирского федерального округа и четверых призеров РФ по единоборствам.
Бархатные оттенки голоса Евдокима невольно стал погружать Евдокию Альбертовну в состояние, напоминающее гроггу. Как будто бы боксер, получивший удар, потерялся в пространстве и времени. Как будто бы наступило легкое опьянение, и ноги уже не могут управлять движением тела. Но Евдокия сидела, откинувшись в кресле, и упасть на настил ринга не могла. И не было этого ринга под ее ногами. Вдруг она явственно стала ощущать нежный мужской запах одеколона, которым неизменно пользовался Евдоким. Этот чарующий аромат «Pi Givenchi» (одеколон под названием «Пи» от Дживанши). В нем ощущалось легкое дыхание востока. Ароматы розмарина, мандарина, тархуна и базилика, легкие тени запахов нероли, герани, ландыша и аниса, а также всплески нот бобов тонка, миндаля, бензоина, ванили и белого кедра. Мысли молодой женщины тут же устремились в ее квартиру назад по времени в прошлое – в воскресный вечер. Муж Игорь тогда не ночевал дома. Он сказал, что в субботу на работе аврал. А сам вернулся на следующий вечер с запахом алкоголя и, о ужас, весь пропитанный ароматом дорогих женских французских духов «Jean Patou’s Joy» («Радость» от Жана Пату), ценою почти за тысячу баксов флакон в 30 мл. В них отражался запах 336 роз и более 10 тысяч цветков жасмина. Именно такое количество цветов было нужно для приготовления этого объема. Но самое главное и обидное – от него исходил коварный запах измены, супружеской неверности. Конечно, радости от этих ощущений Евдокия не испытывала. Ее корежили мысли об очередном загуле мужа: «Блин, это она сама купила себе эти духи, или мой козел раскошелился для любовницы, забыв о жене и детях? Как мне больно, как мне больно».