Виктор Бут. В погоне за мечтой

Весь этот имперский фольклор был возможен, конечно, только в специфических советских реалиях, когда эгоистические интересы народов временно уступили напору истории, могучей воле большевиков и их последователей, сумевших сплавить в единое целое разные культуры Запада и Востока. И сумевших заразить этим поколения советских людей. Бут – один из них.

«В седьмом-восьмом классе заинтересовался обществознанием, международным положением, – вспоминает он. – Стал читать разные журналы из Латинской Америки, например. Очень интересно было, что творится в Африке, в Азии. В восьмом классе захотел поступать в МГИМО. Но, несмотря на то что у меня и оценки были хорошие, и старался подготовиться, но в то время для поступления в престижный вуз необходимо было направление ЦК партии республики. А у меня такого не было. В Москве при сдаче документов сказали: без этого направления мы вас принять не сможем».

В СССР для поступления в центральные вузы среди прочего существовала такая категория абитуриентов, как «национальные кадры». Будущие специалисты, которых обучали по некоей квоте, выделяемой республике. Как правило, вступительные экзамены они сдавали «на местах». Легко догадаться, что это были менее сложные испытания. Сносно владея русским языком, их вполне мог пройти любой житель республики, получивший направление ЦК партии. В МГИМО готовили дипломатов, поэтому требовалось заранее подтвердить свою встроенность в систему. Бут, несмотря на все свои таланты и способности к языкам, не подошел.

«Пришлось вернуться, устроиться на работу, уйти в армию, – продолжает Виктор. – Призвался я в 1985 году и попал в 66-ю гвардейскую стрелковую Полтавскую Краснознаменную дивизию Прикарпатского военного округа, город Черновцы. Там была учебка. После учебки там и остался. Отслужил два года. И потом уже оттуда пробовал поступить в Военный институт иностранных языков. И получилось. Там я закончил ускоренные (десятимесячные) языковые курсы португальского языка».

Вуз этот на шкале высших военных учебных заведений занимает примерно такое же место, что и МГИМО среди гражданских. Среди интересующегося люда он известен подготовкой отличных военных переводчиков. В отличие от большинства вузов СССР, где языкам учили из рук вон плохо (зачем специалисту иностранный язык, если за рубеж он почти наверняка не поедет?), там, где это действительно было нужно, языки преподавали на совесть. Тем более военным, которым порой предстояло применять свои знания в боевых условиях. Например, слушая радиоперехваты. Что такое человеческая жизнь, военные понимали.

И здесь ценны свидетельства тех, кто помнит Виктора курсантом. Во время пребывания Бута в Таиланде российским СМИ удалось найти некоторых из них. С утра до ночи студенты в погонах зубрили языки, а также проходили общевойсковую подготовку – знакомились с тактикой, техникой, вооружением и средствами связи, рассказывал «Новой газете» начальник курса Виктор Пороховский. Несмотря на загруженность, Бут каждую субботу или воскресенье водил курсантов в театр, удивлялся он необычному для военного пристрастию. Но мы-то помним, что страсть к театральным постановкам проявилась у Виктора еще в школе.

По словам бывшего секретаря комитета комсомола Военного института Андрея Кудасова, Бут и там был секретарем комсомольской организации, которого уважали за то, что он энергично отстаивал интересы курсантов перед руководством, а также старшиной курса. Ценное качество в среде, где карьеристы не были редкостью. «Совершенно обычный парень из Душанбе, из простой семьи, что называется, человек, который „сделал себя сам“», – вспоминает однокашник Бута Юрий Шевченко. Ни о какой связи 21-летнего Бута с мрачно-романтическими ГРУ или КГБ речи быть не может, отмечал и Шевченко, и другие знакомые Виктора по вузу. Возможно, к сожалению.