В Латеранском дворце обитает папа. Я услышал о его непотребствах в римских тавернах. О них много рассказывали простолюдины, насмехаясь над преподобным. Эти рассказы сначала смутили меня, потом вызвали недовольство, но, поразмыслив, я пришел к выводу, что в каждом человеке живут две натуры: одна из них божественная, а другая животная. Пока в нём преобладает вторая, но не теряю веры в то, что со временем первая все же превозможет вторую.
Словоизлияния епископа прервал сеньор Госселан де Шони, который вместе со своим отрядом сопровождал посольство и обязан был защищать епископов и помощника сенешаля от разбойников, которых много развелось на европейских дорогах. Он был рыцарем в полном смысле этого слова. Среднего роста, широкоплечий, с красноватым, обветренным лицом и потерявший стройность, Госсклан был в отличие от остальных светловолосым и зеленоглазым. И хотя ему недавно перевалило за сорок, он не ленился в воинских упражнениях, что позволило ему сохранить подвижность и ловкость.
Обладание рыцарским званием сформировало в нём чувство превосходства над людьми, которые были ниже его по статусу. Взгляд его большей частью был надменным. Он никогда не утруждал себя никакими рассуждениями и умственной работой.
Наслышанный о богатых на зверье киевских лесах, Госселан рассчитывал поохотиться в них на славу, а потому подъехал к переводчику Никодиму, чтобы узнать, на каких зверей охотятся в Рутении. Тот охотно объяснил:
– Поскольку большая часть страны покрыта лесами, охотятся в основном на оленей, лосей и вепрей, но князья отдают предпочтение лисам, енотам и бобрам. В степях рутены ловят диких коней, которых приручают и используют как в хозяйстве, так и военных походах.
– А что это за зверь – бобер?
– Водоплавающее животное с ценным мехом. Живет в реках.
– А еще на кого охотятся?
– На выдр и соболей, поскольку их меха пользуются спросом в Царьграде. Ими великий князь Ярослав собирает дань с покоренных племен.
– А его сыновья? На кого они охотятся?
– На медведей. Однако забавой считается охота на туров.
– На кого? – переспросил Шони.
– На первобытных диких быков, охота на которых требует от человека большой отваги, поэтому князья стараются как можно чаще предаваться этой забаве.
Госселан от внутреннего напряжения даже сглотнул, представив себя убивающим тура. Ему неимоверно хотелось, чтобы заморские рутены убедились в прославленной храбрости франкского рыцаря.
Посольство вместе со своим обозом, составлявшим, помимо тех, кто ехал верхом на мулах и лошадях, многочисленные повозки с припасами на долгий путь, медленно продвигалось по Европе. Их сопровождали рыцари в длинных кожаных панцирях с медными бляхами и в таких же штанах ниже колен, в кованых шлемах с прямыми наносниками, а также оруженосцы и конюхи.
Эта дорога, хотя и не самая ближняя, была весьма проторенной и безопасной, наиболее удобной и многолюдной, поскольку по ней шли торговые караваны на восток и на запад. Они везли на восток знаменитые франкские мечи, вино, серебряные изделия, фландрские сукна, а с востока в Европу перец, пряности, греческие миткали и русские меха. По этой дороге иногда гнали табуны длинногривых унгарских коней.
Когда посольство добралось до Регенсбурга, заболел опасной лихорадкой епископ Роже, поэтому пришлось воспользоваться гостеприимством приора монастыря св. Эммерама и подождать выздоровления епископа. Через семь дней послы, чтобы возместить потерянное время, вынуждены были с поспешностью снова двинуться в путь, заменив на берегу Истра вьючных животных ладьями.
Мало по малу посольство двигалось вперед. Оно находилось в пути уже около трех месяцев, проезжая мимо рощ, засеянных пшеницей полей, зелёных лужаек и рек, холмов и мрачных замков. В городах не раз попадали на ярмарочные дни, останавливались на ночлег в аббатствах, которые время от времени встречались им у дороги, чтобы избежать разбоя, грабежа и отдохнуть пусть в аскетических, но все же человеческих условиях.
Наконец в один солнечный летний день добрались до заставы, за которой начинались земли Рутении. Посланники франкского короля сначала даже не поняли, что пересекли ее границу, так как на пути им не встретилось никаких пограничных знаков, кроме выбитого на камне креста.
Проехав еще какое-то время, франки увидели в беспорядке разбросанные подле дубовой рощи непривычные бревенчатые избушки, коих никогда раньше не видели. Возле самой большой из них стояло прислоненное копьё, по которому они определили, что там живет мытник, ведавший заставой.
На переговоры отправился переводчик. Объяснив мытнику, кто они, откуда и с какой целью едут в Киев, Никодим передал епископам и министру, что представитель власти предложил им передохнуть, а уж потом отправиться в дорогу. Это предложение понравилось епископу Роже, который планировал привести в надлежащий вид всех путешествующих.
Всё вокруг дышало миром. Над лужайками высоко в воздухе пели жаворонки, такие же, как в их стране. Франки с интересом наблюдали за рослыми светловолосыми жителями, которые все, как на подбор носили длинные усы и светлые бороды. Они отнеслись к нежданным гостям миролюбиво несмотря на то, что рыцари были вооружены мечами и копьями. В их глазах можно было наблюдать любопытство, а не страх.
Они окружили обоз из незнакомой страны, и Никодим еле успевал переводить их вопросы и ответы епископов.
Кларий Готье поинтересовался, сколько дней пути осталось до Киева, а Роже было необходимо узнать, где в настоящее время находился король Ярослав и не выдал ли он свою красавицу дочь замуж. Задавая свои вопросы, франки не знали, что мытник уже послал гонца, чтобы сообщить великому князю Киевскому о прибытии послов из Королевства франков, и к ночи он уже подъезжал к его двору.
Несмотря на то что в пути случались непредвиденные задержки и путешествие растянулось на три месяца, поскольку пришлось преодолеть огромные расстояния от Парижа до Киева, послы короля франков благополучно прибыли в стольный град Руси.
Перед Золотыми Воротами они остановились, пораженные до глубины души великолепием этого сооружения. Франки, не скрывая восхищения, были изумлены, что человеческие руки способны поднять тяжелые камни на такую высоту. Воротная башня казалась огромной, и на ее фоне хижины предместья выглядели маленькими и никчемными.
Золотые ворота и церковь были построены смешанной кладкой из кирпича плинфы[59 - Тонкий обожжённый кирпич, часто квадратной формы, ширина которого примерно равнялась длине] с использованием каменных валунов и глыб. Они представляли собой высокую, мощную и неприступную башню. С внешней стороны она имела малую башню с бойницами и раскрывавшиеся окованные железом створки ворот, а с другой – подъемную деревянную решетку, тоже окованную железом.
Дубовые створки ворот, обитые листами позолоченной меди, привели послов и их сопровождение в восторг, посчитавших, что это – чистое золото. Никогда они еще не видели ничего подобного в европейских странах, и казалось удивительным, что вокруг все остальное оставалось простым и обычным: лужайки, одуванчики, пыльная дорога…
Но более всего поразила их трехнефная шестистолпная однокупольная церковь, построенная на высоком забрале ворот, которую строитель сузил кверху, добившись тем самым впечатления, что она как бы висела в воздухе, витая в облаках, степенно проплывавших по небу. Башня её была выложена из розового кирпича, сама церковь отсвечивала в лучах солнца белизной стен, а на куполе блистал золотой архангел.
Вдоволь налюбовавшись невиданным дивом, посольство въехало в ворота и направилось к дворцу великого князя Киевского. Епископских мулов вели под уздцы два румяных конюха. Это было предпринято для большей торжественности, нежели по необходимости.
Здесь их встретил княжич Всеволод и, приветствовав знатных гостей, заговорил с ними на латыни, чем очень удивил франков. А затем повел их за собой через коридор, который образовали, опираясь на копья, многочисленные воины в железных кольчугах и остроконечных шлемах с красными щитами.
Командовал ими, судя по длинным белокурым волосам, знатный скандинав, сидевший на белом жеребце. Его красивое лицо ничего не выражало, и франки сразу же поняли, что это наемник, который верно служит тому, кто щедро платит.
Но не знали они того, что с высоты крепостной стены за ними наблюдала княжна Анна, пока еще не зная, кто они, откуда и зачем приехали к её отцу. Этим гостям он оказал редкий для него почет, что стало для нее понятно, когда она увидела впереди них своего старшего брата на своем чистокровном черном жеребце и Филиппа, который командовал почетным караулом варягов.
Сам Всеволод казался хрупким. У него была юношеская рыжеватая бородка, орлиный нос и широко расставленные, как у всех детей Ярослава, красивые глаза. На нем был воинский плащ винного цвета, под которым виднелись зеленая рубаха с золотым оплечьем и бордовые штаны, заправленные в мягкие сапоги из зеленой сафьяновой кожи. На голове красовалась парчовая шапка с бобровой опушкой. Весь его наряд кричал о богатстве, что не осталось незамеченным для франков
Народу на улице становилось все больше и больше, но в глазах киян особого удивления при виде проезжавших чужестранцев не было.
Наконец франки въехали на площадь – и сразу же им бросились в глаза огромная розовая кирпичная церковь, нечто, напоминавшее триумфальную арку в Риме, с которой взлетала ввысь четверка бронзовых коней, и статуи на мраморных колоннах.
– Откуда взялись эти великолепные кони? – спросил Всеволода епископ Мо. – По всей видимости, из Константинополя?
– Из Херсонеса. Это военная добыча, – ответил княжич.
– А статуи?
– Оттуда же. Одна из них являет собой греческую богиню Афродиту, как объяснили греки, а другая – Гикию, покровительницу Херсонеса.
– А эта грандиозная розовая церковь чье имя носит? – поинтересовался Вальтер.
– Собор назван в честь святой Софии, как и главный христианский храм Царьграда. Отец воздвиг его как символ христианской мудрости и знак победы христианства над язычеством.
– А вон и хоромы великого князя Руси, – сказал Всеволод, показав рукой на величественное двухэтажное здание.
Глава 7
Итак, за полмесяца до прибытия послов Генриха Франкского великий князь Ярослав получил через гонца сообщение, что в Киев направилось посольство, чтобы получить у него разрешение на брак с княжной Анной.
Ярослав, обеспокоенный тем, что никак не может выгодно выдать последнюю дочь замуж, задумался над предстоящей встречей с франками. Зная, что все вассалы Генриха I были против него враждебно настроены и имели больше, чем король, земель, оружия, авторитета и денег, он по-прежнему не считал его ни удачей для себя, ни выгодной партией для Анны.
Ярослава это предложение не привлекало, но другого варианта у него не было, а потому всё же решил посоветоваться с Ингигердой, к мнению которой часто прислушивался.
– Понимаешь, – несколько раздраженно говорил он супруге, – титул королевы франков для Анны – не совсем выгодная партия.
– Почему? – удивилась она.
– Потому что мне нет никакого толка от этого родства. Западное Королевство франков – маленькая, слабая, необразованная страна, раздираемая междоусобными войнами. Генриху I принадлежит только Париж и его окрестности, в котором не больше одиннадцати тысяч жителей, в то время как в Киеве их более пятидесяти. К тому же Королевство франков находится на западе Европы, слишком далеко от Руси, чтобы прийти на помощь, когда потребуется.
