Легенды Сэнгоку. Золотой остров

– Совершенно верно! Дело в том, что я плохо знаю клан Хонма, и соответственно, не ведаю насколько они умны. Может статься, что моих шпионов уже давно переманили. – прищуривши один глаз, произнёс Усами. Вид его был взволнован и задумчив. Он не на мгновение не отрывал кисти от своей бородки. Кагэтора заметил, что старик очень тревожится за него, как за собственного сына.

– Всё будет хорошо Усами. – улыбнувшись, сказал Кагэтора. – Бисямон-тэн не даст нас в обиду.

– Если бы это было так. – пробубнил Садамицу себе под нос.

Через недолгое время, всё было готово к отправке. В самом конце, к армии Нагао присоединился хозяин порта, Каджи Харуцуна. Огэн, вышла проводить своего мужа, вместе с немногими слугами. Вид её был печален. Точно, такой же, как и в новогодний праздник, когда она хотела рассказать, что-то о своём супруге. Кагэтора встретил их у причала. В руке князя, был тот самый, длинный меч, который ему преподнёс посол острова Садо.

– Сестра Огэн! – князь протянул клинок женщине. – Этот меч принадлежал твоему дяде, Хамочи Таканобу! Он подарил его мне, но ты имеешь больше отношение к нему, чем я. Поэтому, я дарю его тебе, в знак моего расположения!

Огэн опустила голову. Она была уже не в том возрасте, чтобы смущаться, словно девица, но всё же, её щёки порозовели. Кагэтора, который и знать её, не знал, вдруг преподносит такой подарок. И не простой, а меч. Как члену самурайского рода, своего рода. Для Огэн, и как для женщины, и как для дочери, о которой давно забыли, это было верх всякой чести. Она заплакала.

– Господин! Вы не обязаны этого делать! Я ведь обычная…

– Пустое. – прервал её Кагэтора. – Я сам решаю, что мне делать и кому, что дарить.

– Тогда! – женщина подняла голову и посмотрела заплаканными глазами на даймё. -Окажите эту честь моему мужу! Он так же, как и я, имеет право носить этот меч!

Нагао одобрительно кивнул и протянул нодачи Харуцуне:

– Теперь он твой Каджи.

Харуцуна больше не улыбался, напротив, его лицо стало даже грустным. Он упал на колени, склонил голову и поднял руки над собой. Клинок плавно лёг в его раскрытые ладони.

– Я не знаю, как благодарить вас Кагэтора-сама! – в сердцах произнёс он.

– Знаешь. – только и сказал князь. Развернувшись, он зашагал по пристани к своему кораблю.

Вскоре, все тридцать два корабля отплыли от берегов Этиго. Это был достаточно большой флот для северной провинции, набранный в столь короткие сроки. Благодаря дипломатичным Шибата, которые перекупили несколько суден в Оу, Кагэтора смог усадить на свои корабли полторы тысячи воинов, тридцать пять лошадей и провизию на три месяца. Именно на три, потому, как князь Нагао больше там не намеревался задерживаться.

Весь флот состоял из сэки-бунэ – остроносых, средних размеров, кораблей. Двигались они, рассекая морскую гладь, с помощью вёсел и одного паруса, который, в случае шторма или боя, легко спускался и убирался вместе с мачтой. Сам же Кагэтора шёл на атакэ-бунэ – большом и малоподвижном судне, походившем на свои меньшие аналоги, но без носа. На палубе была возведена небольшая башня, типа тэнсю, служившей покоями для господина, что вполне, делало из корабля настоящий плавучий замок. Над башней развевался чёрно-белый парус с моном клана Нагао.

Кагэтора взобрался на крышу своей башни и устремил свой взор на бескрайний водный простор. Судно, то и дело, покачивалось из стороны в сторону, но молодого даймё это не беспокоило. Он впервые был в море, но тут же влюбился в него. Прохладный ветерок, запах морской воды и крики чаек – всё это природное великолепие наполняло его чистой, невообразимой энергией. Кагэтора уселся на черепицу, скрестил перед собой ноги и принял медитативную позу.

Примечания