Планида Сергея Капустина
А какие пасы отдавал – закачаешься! Правда, с ним играл Витька Шарков – центральный нападающий; тоже такой парень грамотный – распасовывал, вел игру в тройке; у них так удачно все получалось.
И вот после того, как Капустин прошел весь сбор с «основой», он сразу влился в состав – и дальше его карьера пошла вверх.
Это был у него последний сезон в Ухте. Я с ним один полный сезон непосредственно поиграл. А до того мы его потихоньку подпускали и, выходит, ничего не испортили; тогда как-то незаметно Сергей половину-то матчей провел.
И в том единственном полном сезоне Сергей Капустин стал ведущим игроком».
В сезоне 1970/71 молодой дебютант профессионального хоккея забросил 31 шайбу (27 + 4 в финальном турнире) – больше всех в «Нефтянике»! А «Нефтяник», между прочим, выступал в состязаниях довольно высокого уровня; из того хоккейного пласта вышли известные мастера, которые потом украшали составы московских клубов.
Практически одного (полного) сезона в мужской хоккейной компании хватило Капустину для того, чтобы созреть для штурма иных высот.
О том, что Капустин-старший доберется до вершин, никто в Ухте определенно не говорил.
Виктор Маклаков:
«Сэр Капустин».
Так я его прозвал. Из уважения к его характеру и его таланту.
А вообще ребята его иногда звали Кэпэс. Ну, это – от фамилии. Чтоб покороче было. Но не скажу, чтоб часто Кэпэсом называли».
Очень это оригинальное и весомое прозвище. Ведущий форвард «Нефтяника», матерый Виктор Маклаков, присвоил безусому Сергею Капустину статус на аглицкий манер. То был высокий хоккейный чин, который не приспособлен к употреблению в хоккейном коллективе. Не станешь в игре так его называть: два слова же, да еще одно нерусское. Но весьма любопытно и показательно, что в течение первого и единственного сезона в Ухте авторитетный игрок Маклаков нефтяника Капустина иногда уважительно называл «Сэр Капустин».
Виктор Маклаков:
«Когда Капустин в нашу команду уже влился, в основном составе твердое место занял, он придумал то, что мы, опытные игроки, заметили и взяли на вооружение. У нас у всех клюшки были деревянные и прямые, мы рубанком их шлифовали и облегчали. А Сергей до чего додумался: я прихожу в раздевалку как-то, смотрю – клюшка торчит, привязанная к батарее. Так он делал себе загиб на крюке, какой лично ему удобен был. А мы до этого клюшечку почистим, угол подточим, облегчим и все. А Сергей клюшку намочит и ставит на ночь к батарее, утром приходит – она уже по «спецзаказу» готовая. Вот такое капустинское ноу-хау. Мы тоже стали так делать.
В том сезоне в «Нефтянике» Капустин играл очень здорово. Катание такое размашистое, мощь, скоростина – как танк все сметал на своем пути; руки мягкие, то, что надо; поляну видел прекрасно; пас партнеру всегда готов был отдать – удобный и своевременный; с альметовской точки как бросит – в дальний угол получи, вратарь. Капустин – прирожденный просто игрок!
Единственное, что я замечал, – это его непростой все-таки характер. Сергей мог где-то на партнера обидеться, но только в игре. Не то что заносчивым был… Серчал по делу: «Что ты пас мне не дал?!» Или: «Что не открылся?!» В таком духе. Претензии по делу, по игре предъявлял. Прав был, конечно, но слишком уж эмоционально это выражал. И где-то такая несдержанность могла и сказаться на его игре, ну на какое-то короткое время. Зато после матча Сергей – сама доброта. А еще немногословным был. К нам, старшим товарищам, прислушивался, никогда не грубил, без капризов и без заносчивости вел себя.
«Чемергес» – так мы в Ухте называли крепкий алкоголь. Откуда взялось такое словечко, не знаю. (Напитки на основе технического спирта или очищающих жидкостей. Употреблявшие регулярно отличались баклажанным цветом лица и короткой продолжительностью жизни. – Прим. авт.) В «Нефтянике» нормальная атмосфера была в коллективе; каких-то серьезных проблем со спортивным режимом не было. А Сергей, тот вообще не притрагивался к «Чемергесу». (Маклаков имеет в виду алкоголь, продававшийся в магазине. – Прим. авт.)».
Сезон нефтяника Капустина сослужил ему добрую службу. Все, что мог, впитал и усвоил. Расправил плечи и встал на ноги не то чтобы широко и крепко, зато достаточно для того, чтобы, не тушуясь, приступить к штурму хоккейной Москвы.
Виктор Маклаков:
«Мы, опытные хоккеисты «Нефтяника», понимали, что этого парня ждет хорошее будущее. Но и не сказал бы, что были уверены в том, что звездой станет. Один только полный сезон здесь выступал. В городе все уже были наслышаны про то, что Капустина Москва забирает. Болельщики вовсю эти новости обсуждали. Мы его по-доброму напутствовали перед отъездом в столицу. Но никаких «отходных» не было, конечно; он же совсем молодым уезжал.
Ну а потом мы все очень внимательно следили за тем, как у Капустина складывалось в «Крыльях Советов», в сборной. Переживали за него похлеще самых заядлых ухтинских болельщиков…»
Александр Володин:
«Еще в Ухте Капустин прибавлял во всем. Лучше становилось катание, более накатистым становилось с его фирменным широким шагом, с капустинской амплитудой, которая увеличивалась и увеличивалась. И с каждым годом на моих глазах прибавлял и прибавлял. Руки еще мягче и ловчей становились. Бросок с кистей оттачивал по силе и по точности. И в чтении игры был все лучше и лучше.
Ну буквально во всем росло Серегино мастерство!..»
* * *В 1971 году коренной ухтинец Сергей Капустин отправился покорять хоккейную столицу Советского Союза, одну из главных столиц мирового хоккея.
Отправился звездочкой, известной только Ухте и окрестностям.
Как в русской сказке, то явилось перепутьем. Налево пойдешь – застынешь, оставшись тем, кто ты есть, и вернешься на север. Направо пойдешь – померкнешь, и вообще неизвестно, что с тобой станется. А напрямки двинешься – ослепишь всех вокруг красотой и силушкой своей былинной.
Сергей Алексеевич Капустин, по натуре своей прямой, как струна, никуда не стал сворачивать.
Прямая же завсегда короче любого извилистого маршрута…
Супер-3. Один в один
Слава. Популярность. Широкая известность. Они почетным эскортом сопровождают звезду спорта. Разным бывает этот воображаемый эскорт по количеству и качеству транспортных средств; особенно впечатляют эффектно экипированные мотоциклисты на «Харлеях», которые будто круглосуточно сопровождают звезд большого спорта.
У хоккейной звезды Сергея Капустина все как-то было обставлено скромно и сдержанно, словно в рамках жестко ограниченной сметы расходов, отведенной на такую роскошь. Словно являлся он главой карликового небогатого государства.
Нами, симпатизировавшими ему, воспринималось это болезненно; налицо была несправедливость, явная несправедливость в отношении Капустина. Недоданная порция славы – почему так происходило?
Причин тому не одна и не две.
Одно очевидно – пресса обходила его вниманием. Харламов, Мальцев, Якушев, Михайлов. Васильев, Петров, Третьяк, Балдерис… Частота их упоминаний в газетах и журналах зашкаливала. Сказал то-то, отыграл так-то. Капустин находился в центре событий и при этом на хоккейной авансцене отсутствовал.
Это – одна из граней «ПЛАНИДЫ СЕРГЕЯ КАПУСТИНА».
Феномена капустинской звездности.
Приведем суждения по этому поводу людей, которые болезненно воспринимали отсутствие Сергея в фокусе всеобщего внимания.
Александр Лубянецкий:
«К нам в Ухту как-то приехала команда ветеранов «Звезды России», был там Александр Павлович Рагулин. Матч показательный провели с местными ребятами, народу пришло очень много. Праздник удался. После матча, как водится, ужин устроили. Слово взял Александр Павлович, тост произнес: «Такие хоккеисты, как Сережа Капустин, рождаются в мире один раз в сто лет!»
И так отозвался о нашем земляке сам Рагулин – легенда нашего хоккея!
И я, хоть и не поиграл на очень высоком уровне, в команде высшей лиги, кое-что понимаю в хоккее и согласен полностью с Палычем.
Наш Капустин – звезда первой величины!
И я не возьму на себя смелость сравнивать Капустина с Харламовым или Мальцевым… Я просто ставлю их на одну доску.
Лично мое восприятие такое. И не потому, что Сережа земляк мой».
Александр Лубянецкий является патриотом Ухты, но без экзальтации. Крупный и такой степенный мужчина. Рассудительный. Его суждения имеют право на жизнь.
Игорь Капустин, напротив, дает волю эмоциям при воспоминаниях о старшем брате – родная же кровь; но Капустин-младший сам котировался достаточно высоко, во вторую сборную призывался многократно, в «Спартаке» выступал с Тюменевым и Кожевниковым (обоих Тихонов включал в состав национальной сборной), и это звено конкурировало в клубе с Шалимовым – Шепелевым – Капустиным-старшим. И потому к словам Игоря Алексеевича, остановившегося в шаге от высших титулов, тоже стоит прислушаться».
Игорь Капустин:
«Вот мы говорим о популярности моего брата, о том, что не был так популярен, как того заслуживал. Как были популярны Харламов с Мальцевым.
Популярность к кому приходит? Кто на виду, кто все время на виду… А на виду кто оказывается?
Мальцев мог один в один обыграть. Харламов накручивал дай боже. А Якушев накоротке редко кого один в один обводил, он больше, когда наберет скорость и раскатится, объезжал кого угодно. Малец, Харлам – они именно на обыгрыш шли. А Серега мой мог и обкатить, и обвести!»
Ай да брат! Ай да мастер хоккея! Насколько зорко все подметил.
Мы же у Игоря подметим, явно придираясь, маленькую и естественную неточность в формулировке последней фразы. «А Серега мой мог и обкатить, и обвести!»
Обкатить – тоже означает обвести, только на большем пространстве. Точнее сформулируем: «А Серега владел и длинной обводкой, и короткой!»
Вернемся, однако, к кумирам.
От Харламова и Мальцева трибуны буквально ходуном ходили!
Финт, обводка являлись для нашего тогдашнего болельщика верхом эстетики. Хитроумный финт форварда оставлял в дураках защитника и сразу же создавал предпосылку для результативной атаки. И для этого не требовалось большого пространства, каких-то дополнительных квадратных метров льда – как дополнительных «квадратов» при получении жилплощади особо заслуженными деятелями…
Обводка «на носовом платке» – наивысший пилотаж! Обводка за счет обката, на большой амплитуде, – «только» высший пилотаж! Строго говоря, сие достаточно спорно, ибо кому что нравится. Но мы же судим и рядим про Сергея Капустина, про недополученную им заслуженную популярность. И прикидываем так и сяк эмоциональную составляющую, визуальное восприятие трибун. Трибуны 70–80-х восторгались более всего харламовской или мальцевской обводкой.
Обкат в исполнении Капустина или Якушева свои имел преимущества, потому что оставлял защитника далеко позади себя, потому что догнать Сергея или Александра у того не было и малейшего шанса. Пожалуй, у Якушева это смотрелось изумительно пластично, зато у Капустина невероятно мощно и неотвратимо.
Александр Лубянецкий:
«Все-таки считаю Якушева звездой иного плана, чем Капустин. А так-то согласен с Игорем. Харламов, Мальцев, Капустин – ставлю их в один ряд. Считаю так с еще большей уверенностью после того, что высказал Игорь.
Сейчас-то вообще мало кто обыгрывает один в один. А кто пытается – тот же Гусев, те же Дацюк, Дадонов, – те и на виду».
«А Серега мой мог и обвести, и обкатить!»
Однако тогда на круг выходит, что Сергей Капустин в эффектности превосходил самого Валерия Харламова и самого Александра Мальцева! И обязан был срывать оваций больше, чем Валерий Борисович, и больше, чем Александр Николаевич.
Однако ж этого так и не происходило!
И опять на нашем горизонте появляется капустинский феномен. Появляется то, что мы окрестили «Планидой Сергея Капустина».
Отгадка лежит на синеватой поверхности ледового овала: Капустин редко, очень редко использовал короткую обводку – при том, что владел ею безупречно; куда чаще он включал свой фамильный обыгрыш – мощнейший и идеально скоординированный «объезд» соперника как стоячего и выезд напрямки к чужим воротам. И по-игроцки был Капустин абсолютно прав! И был абсолютно… не прав по части приобретения массовой популярности. Если бы стремился к повальному обожанию зрителей, то старался бы «побывать на двух свадьбах» – лишний раз применяя дриблинг «на носовом платке». Запросто справился бы и с этим! Но это был бы уже кто-нибудь иной, а не Сергей Алексеевич Капустин. Таких, как он, в нашем хоккее не было. По совокупности личностно-хоккейных качеств «второго Капустина» встречать не доводилось.
И отчего-то у авторов книги закрадывается пророческое чувство, что и не появится такой хоккеист в обозримом будущем…
Александр Лубянецкий:
«Сергей, помню, приехал в Ухту, когда уже в Москве обосновался и за «Крылья» играл. Ну и, видно, решил размяться, подвигаться – мы пошли, прихватив с собой Игоря, брата его, на лед, просто повозиться с шайбочкой. Естественно, что Сергей против нас с Игорем играл. Обводку показал потрясающую. Короткую обводку. Нанизывал нас только так! Обводил, обводил на маленьком участке. Никак шайбу не могли у него отнять. В матчах-то Сергей редко этим пользовался, предпочитал свою фирменную обводку – мощно стартовал и обходил кого угодно, вроде как и не замечая соперников. А тут в родной Ухте дорвался…»
Абсолютно неизвестный эпизод. Причем весьма показательный. В качестве активного отдыха (или, верней определить, забавы ради) Сергей играет один против двоих – брата, который помладше, и земляка, который на два года младше. Играет против нападающего и защитника. И не дает им шанса отобрать у него шайбу. Вот здесь-то Капустин и включает по полной программе свое владение обводкой накоротке! При таких обстоятельствах нелепо выглядел бы обкат на широком шаге брата или земляка…
При таких обстоятельствах, когда его команда состояла из одного человека – его самого! – Сергей не задумывался о партнерах, заботясь о них; свободен был абсолютно и творил что хотел и что мог. А мог, как выясняется, накрутить и на «носовом платке».
Вообще-то звездный игрок в таких развлекательных условиях отнюдь не всегда смотрится звездно; тем паче тогда, в Ухте, Капустину противостояли совсем не мальчики для битья его финтами на ограниченном пространстве. Однако Сергей, напротив, во всем блеске продемонстрировал ту грань своего искусства, которая очень редко была видна в календарных матчах.
Наибольшее приближение к матчу – командная тренировка. Вроде там не разгуляешься, со свободой маневра там обычно туговато…
Алексей Касатонов, двукратный олимпийский чемпион, пятикратный чемпион мира:
«На тренировках ЦСКА Капустин вытворял такое, что я изумлялся. Я же защитник, и мне помногу приходилось против него играть при подготовке к матчу. Очень-очень сложно мне было. Капустин легко и мастерски обводил на ограниченном пространстве, на тренировках частенько этим пользовался. Обладал прекрасной короткой обводкой. Ну в играх предпочитал больше свое фирменное – размашистый обкат защитника…»
Дорогого стоит признание одного из сильнейших наших защитников 80-х. Оно явно свидетельствует – Сергей Капустин в совершенстве владел короткой обводкой.
Когда Капустина призвали в армию, он в ЦСКА застал еще тройку Михайлов – Петров – Харламов.
Борис Михайлов, двукратный олимпийский чемпион, девятикратный чемпион мира:
«Обводка ради обводки – такое ничего не стоит. Для команды пользы – ноль! Для чего нападающий старается обвести защитника? Для того, чтобы проскочить его, вылезти на ворота и забросить шайбу. Вот это ценнейшее качество у Сергея Капустина было. В том числе и поэтому я считал его классным форвардом».
Коротко и ясно. Исчерпывающе.
Снова и снова возвращаемся к наболевшему, а именно к тому, что, имея Имя, Сергей Капустин не имел той популярности, которой, вне сомнений, заслуживал.
Благодаря ухтинцу Александру Лубянецкому и еще в большей степени брату Игорю мы, немало постаравшись, прояснили истоки недополученной славы. Они – в особенностях хоккейного стиля, в том, как именно использовал Сергей Капустин собственный и обширнейший хоккейный арсенал; они в особенностях его человеческой натуры.
Популярность. Слава. Звонкость имени… Модное сейчас словечко «раскрутка» объясняет восхождение на Олимп звезд шоу-бизнеса; в хоккее никуда не спрячешься, здесь «под фанеру» не играют, однако раскрутка спортсмена тоже имеет значение. Прежде, в Советском Союзе, отсутствовали пиар-агентства и социальные сети. При этом в недалеком прошлом, в годы капустинской карьеры, средства массовой информации обладали могучим воздействием на народные массы. Ну разве сегодняшняя газета «Спорт-Экспресс» сопоставима с тогдашним «Советским спортом» по тиражу и по влиянию на болельщицкую аудиторию? И близко не сопоставима. И даже всемогущий интернет не конкурирует с еженедельником «Футбол – Хоккей», который доставляли в киоски к 6:30 утра, – взрослые дяди, забывавшие поставить будильник, рисковали остаться с носом.
Один из авторов книги регулярно публиковался в «Футбол-Хоккее». Когда им было предложено развернутое интервью с Сергеем Капустиным в рубрику «Об игре, товарищах и о себе», редакция одобрила кандидатуру, однако сделала это без восторга: мол, ну хорошо, заслуживает, надеемся, будет интересно написано… встречайтесь, делайте без спешки… разместим, когда место свободное появится… Интерес возник, но без ажиотажа: «Давай, старик, делай поскорей – как сдашь материал, так сразу и разместим в ближайшем номере!..»
Общение с Сергеем оставило самые приятные воспоминания. Доброжелательность и скромность, полное отсутствие бахвальства и намеков на звездную болезнь. На предложение показать ему текст перед сдачей в редакцию ответил: «Да ни к чему это. Доверяю вам». Никаких претензий к самой публикации не высказал. Так, после матча пересеклись за кулисами, и Капустин, улыбнувшись, сказал: «Да все путем. Спасибо вам».
Самым удачным в той публикации был заголовок, что по законам журналистики предельно важно: «ВСЕГДА НА ВИДУ И НЕМНОГО В ТЕНИ».
И сегодня, по истечении стольких лет, точнее про Сергея Алексеевича Капустина и не скажешь…
Игорь Капустин:
«Брат вообще не любил… как бы правильней сказать… публичности. Не лез куда-то вперед. Интервью? Да я особо и не припомню, чтобы он раздавал интервью кроме того, которое вышло в «Футбол – Хоккее». А другие только и ждали, когда к ним корреспонденты подбегут… И получалось, что им и славы доставалось побольше. А по игре они уступали Сереге. Еще как уступали.
Уж на что мне-то было далеко до брата, а один раз мое фото появилось на обложке «Футбол – Хоккея». Это когда я наколотил десять шайб и меня признали лучшим хоккеистом месяца. А чтобы Серега появился на первой странице газеты, я что-то не припомню…»
Александр Лубянецкий:
«Я солидарен с Игорем. Сергей не любил фотографироваться. Даже не для прессы, а так, в житейской обстановке. Ну вот почему мало снимков с Сергеем осталось? До обидного мало. Потому что, так думаю, очень не любил светиться. Да если и соглашался попасть в объектив, то обязательно находился не в центре, а где-нибудь в сторонке».
Владимир Крикунов:
«Капустин как бы подчинял себя звену… Но у нас тогда вообще шел крен на все коллективное, даже иногда с перебором. Ты что, возомнил себя звездой?! Начинали сразу попрекать… Возьмет кто-то, тащит один шайбу и пас не отдает – ты что, звезда, что ли, что ты таскаешь все? Тут еще от воспитания в обществе, еще от личного воспитания зависит. Упор на коллективизм и в действия хоккеистов вошел настолько, что на игре отражался. И на Серегиной игре в том числе.
Я сам кирово-чепецкий. К капустинским краям поближе. Сергей тоже был из глубинки. В глубинке и народ другой, все сразу отмечают, что москвичи – это москвичи, а там у людей нет второго дна, они как есть, так и говорят».
Смело предположим, что и операторы телетрансляций повышенной активности не проявляли, выискивая Сергея Капустина, чтобы дать его крупным планом. При всех возможностях солировать делал он это изредка, играя на партнеров прежде всего. Был фантастически полезен для клуба и сборной, но при этом, словно нарочно, избегал пребывания на виду. Суперзвезда Капустин делал все, чтобы оставаться в тени. А телевидение во все времена влияло и влияет на популярность звезды большого спорта. Капустин и тут недополучил положенного.
Планида, значит, такая была у Сергея Алексеевича.
Крылья Капустина
Такого парня следовало отправлять из Ухты в столицу нашей родины. Безотлагательно отправлять.
Перспективы восемнадцатилетнего Сережи Капустина бросались в глаза даже не искушенному в хоккейных тонкостях болельщику местного «Нефтяника».
Одного полного сезона такого парня, проведенного в команде мастеров, хватило с запасом для однозначного решения.
«Нефтяник» это, ясное дело, ослабляло, лишая на ближайшие сезоны грозного форварда; судьба коренного ухтинца Сережи Капустина все же была важней, была дороже, чем узкоспортивные тренерские интересы, важней и дороже местнического патриотизма. В конечном счете такой одаренный молодой человек, если сумеет пробиться на самые верха спортивные, прославит на всю страну, да на весь мир Ухту и окрестности, прославит республику Коми. И тогда патриотизм окажется совсем иного масштаба.
Однако принять очевидное решение о расставании с Сережей Капустиным оказалось делом куда более простым, чем претворить его в жизнь.
Куда командировать земляка, было ясней ясного: в Москву! Куда же еще, если там все главные клубы находятся, если там все звезды советского хоккея выступают, если там ведущие тренеры страны наставляют уму-разуму.
Ну а в какой клуб командировать, какому именно тренеру рекомендовать Капустина? Ясно, что с Именем, – так все они там знаменитости… ЦСКА? «Спартак»? «Динамо»? «Крылья Советов»? Где ставить командированному Капустину Сергею печать о прибытии-убытии?
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «Литрес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на Литрес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
Вы ознакомились с фрагментом книги.
Для бесплатного чтения открыта только часть текста.
Приобретайте полный текст книги у нашего партнера:
Полная версия книги