– Мне больно.
– В груди?
– Нет, внизу живота. Между… ног. Там как будто плавится все и горит. И ноет.
Я сильнее сжимаю стояк. Она не просто отзывчивая. Она из той категории женщин, у которых чувствительность зашкаливает. И это дает такой простор для маневра…
– Тогда давай утихомирим эту боль. Спускайся пальцами ниже. Проведи по животу. Вздрагивает?
Она негромко смеется.
– Да. Ты как будто видишь все, что происходит.
– Я вижу.
Она замолкает, а потом абсолютно серьезно спрашивает:
– В каком смысле?
– Успокойся, – говорю с улыбкой. – Я не слежу за тобой. Я тоже лежу с закрытыми глазами и смотрю кино в своей голове.
Она облегченно выдыхает.
– Давай продолжим, – просит. Мне это нравится. Потому что она открыто выражает свои желания, что уже большое достижение для нас – совершенно незнакомых людей.
– Коснись нижних губок. Просто проведи по ним пальцами и почувствуй нежность кожи. А теперь разведи их в стороны и коснись клитора.
– О-ох…
– Рано, Кошка. Терпение. Не вздумай надавливать на свою чувствительную кнопку и выводить на ней круги, иначе игра слишком быстро закончится. Ну же. Просто прикоснись. Что чувствуешь?
– Мне приятно, – дрожащим голосом отвечает она.
– А теперь еще ниже. Введи в себя один палец. Всего один и не двигай им. И сосредоточься на том, о чем я тебя прошу. Что чувствует твой палец?
– Мне… горячо и… мокро.
– А что чувствует твое лоно?
– Хочется подвигать пальцем и сжать его.
– Подвигай.
Она начинает издавать какие-то звуки, которые я могу сравнить только с кошачьим мяуканьем. Но мне этого недостаточно.
– Вернись к клитору и сделай то, что тебе хочется больше всего. Озвучивай каждое свое движение, Кошка.
И для меня наступает мои личный Ад, потому что она озвучивает. Хриплым, низким голосом, который постоянно прерывается стонами и всхлипами. Ее голос дрожит. Я сильнее сжимаю член и ускоренно двигаю рукой в попытке угнаться за Кошечкой.
– Я кружу пальцами по… по… боже… по клитору. Быстро. Потому что хочу… чтобы это наконец закончилось.
– Тебе неприятно?
– Мне слишком приятно, и, кажется, что я сейчас просто отключусь.
– Говори, Кошка. Ты замолчала, – рычу.
– И я иногда… ну… ныряю пальцами внутрь. Там так все сжимается… немного больно… и приятно. И я… я вся вспотела. Мне очень жарко.
И мне жарко. Так жарко, как будто я лежу на раскаленной сковороде, а персональные черти моей Кошечки подбрасывают дровишки в огонь. Я так быстро дергаю рукой, что даже не успеваю уловить никаких ощущений, кроме основных. Мне чертовски хорошо. И удовольствие сейчас доставляю не я сам себе, а она – мне. Своими словами, тяжелым дыханием, стонами.
– Мне надо… Слышишь? Мне надо… я должна… я…
Ее речь становится бессвязной, а потом я слышу шорох и отдаленно – громкий, протяжный, хриплый стон, который действует на меня особым образом. В глазах темнеет, а подбирающийся к пояснице пожар не оставляет шансов. Моя спина слегка выгибается над кроватью, и я лечу вслед за Кошкой, заливая живот спермой. Дрожа, выжимаю последние капли, и моя рука обессиленно падает на бедро. Я слышу у уха треск корпуса телефона, который я сжимаю так, что он краями впивается мне в ладонь.
– Кошка? – выдыхаю тихо.
Снова слышу какое-то шуршание, а потом тяжелый вздох в трубку.
– Ты – змей-искуситель, – я слышу в ее голосе улыбку, которая зеркально отражает мою.
– А ты соблазнительница.
– Я тебя не соблазняла.
– Еще как соблазняла. Мне нравятся звуки, которые ты издаешь, когда кончаешь. Я сейчас кое-что скажу, только не пугайся, ладно?
– Мгм, – неуверенно.
– Я очень хочу посмотреть на то, как ты все это проделываешь. Не услышать, не прочитать, не посмотреть на видео. Хочу видеть тебя вживую. Только не спорь сейчас. Я всего лишь озвучиваю свою фантазию. Может быть, мы никогда не встретимся, но это не повод не помечтать об этой встрече, Кошка.
Она молчит. И я молчу. Слушаю ее дыхание. Наслаждаюсь тем, что она просто на связи.
– Я бы тоже хотела увидеть тебя, Темный, – наконец произносит она негромко. – Но мне пока страшно. Давай мы пока не будем торопиться.
– Не будем, конечно, – отвечаю я не без некоторого разочарования. Приподнимаю бедра и, вытащив из-под задницы полотенце, вытираю руку и живот, сбрасываю полотенце на пол, а сам забираюсь под одеяло. – Расскажи, как прошел твой день.
Глава 10
– Ого, кого-то штырит. Дружище, тебе пора потрахаться. У тебя спермотоксикоз, – подкалывает меня Макар, зарабатывая нехитрую комбинацию из пальцев, призванную доходчиво объяснить моему другу, что мне не нравится его комментарий.
– Согласен, он слишком часто хмурится в последнее время, – подтверждает Рома, и вот уже средний палец направлен в его сторону.
– Надо будет в центральный суд съездить, – произношу рассеянно, перекладывая документы из одной стопки в другую. – Мы завтра начинаем бесплатные консультации.
– Черт! – восклицает Рома. – Я совсем забыл. Кого отправим?
– А что, есть кого? Вон великий и могучий Макар Ильич обещал нам пару студентов подогнать в помощники и чтобы гонять их на консультации по судам. Да только что-то пошло не так, да, Макар?
