Мне показалось – только миг один! —
Он отлетит от этой жёсткой крепи
В края, где нет безвременных седин,
Морщин от слёз и отчужденья смерти.
Но гасло небо… Глохнул и мрачнел
Могучий лес, горбатился под ветром
И всё плотнее прижимал к земле
Свои крыла – размашистые ветви…
23 июля 1979 г.
«Любимый! – не смею! – оборвана нить…»
Любимый! – не смею! – оборвана нить…
А прошлое чудится, прошлое снится, —
И хочется плакать и петь – и любить,
И сил не хватает от счастья таиться.
Любимый! – простужено сердце, и вот —
Не верится, ёжится, кажется – поздно.
А август куражится – ночь напролёт
Швыряет в озёра горящие звёзды!..
Любимый! – почувствуй – ожог и озноб,
Искус отреченья и жажду – раскаяться…
…Печать покаянья ложится на лоб —
Мне страшно, любимый! – мечты рассыпаются.
24 июля 1977 г.
«Короче дни… А ночи всё длиннее…»
Короче дни… А ночи всё длиннее.
Разграблен лес. Дождями луг примят.
Всё чаще жду… Всё чаще сожалею…
Всё реже – души мирно говорят.
Язык моей души – твоей невнятен, —
Но жребий мой завиден мне ещё:
Ещё весь мир в кольце твоих объятий —
Одна слеза! – одна слеза не в счёт.
29 октября 1981 г.
«Есть боль – ни водкой, ни слезами…»
Есть боль – ни водкой, ни слезами
И ни стихами не залить, —
Опять блудливыми губами
Пытались «правду» говорить,
Опять – в который уж! – кружили
По опустевшим теремам,
Пустые руки разводили,
Вверяясь страсти, не словам…
Ну, что ж! – всему нужна оправа —
Чего не взвалят на алтарь:
Что пыль, что прах – одна забава.
…Взгляни вокруг – какая даль! —
Какая синь!..
Смотри и слушай,
И ничего не говори —
Пусть и признанья не нарушат
Пресветной Памяти Любви.
14 августа 1989 г.
«Сказал – и сердце обожгло…»
Сказал —
и сердце обожгло,
Сказал —
И прочь от перекрёстка,
Сказал —
И время, как стекло,
Со звоном разлетелось в крошку.
Как будто все колокола
Сто лет кричали беспризорно
И захлебнулись враз!..
И мгла
Накрыла землю тенью чёрной.
Такая пала тишина! —
Былинка в поле не шелохнет!
Вдруг изнемогшая волна —
сломившись надвое – заглохла.
Ни звука, ни движенья нет,
Багровый мрак небес оплавлен,
Как будто весь подлунный свет
Опустошён и обезглавлен.
И я – как сдвинулась с ума —
Стою одна на перекрёстке, —
И на сто вёрст в округе – тьма,
И на сто лет вперёд – ни блёстки.
