Приворот от ворот
Мама удивленно вскинула брови.
– Так деревня же. Тут все на виду. – Ровно сказала она. – А вы с Кулаевым весьма заметные фигуры в селе. Оба ни на кого не похожи, одинокие, внимания на людскую молву не обращаете. Вот и смотрят, что из вас получится.
Я немного выдохнула. Чего я, действительно, завелась-то так? Обо мне всегда что попало говорили. Нервы ни к черту стали. Лечить придется.
– Извини. Просто, достали все. – Принялась оправдываться.
– Да ладно. – Мама отмахнулась от меня ковшом. – Характерец у тебя отцовский. Сначала делаешь, потом думаешь.
Поморщилась, но спорить не стала. Во-первых, бесполезно. Во-вторых, ссориться не хотелось.
– Так чего у вас там с Венькой-то? – С хитрым прищуром спросила мама.
– Завтра снова вместе ужинаем. – Сказала. – Кстати, готовит он вкусно. – Призналась и сбежала с кухни.
Переоделась и шмыгнула в почти оттаявший огород. Пока было светло, убирала прошлогоднюю траву. Разговаривать ни с кем не хотелось, а вот подумать стоило.
Первоначальным вопросом было мое отношение к Кулаеву. Задумалась. Он мне нравится. Как человек, и как мужчина. Красивый, высокий, добрый, ко мне неровно дышит. Чего еще для счастья нужно? Может быть, если бы он так настойчиво не звал меня замуж…. Я бы согласилась с ним повстречаться. Наверное. Какое-то время. Пару дней.
Помотала головой, понимая, что нет. Не согласилась бы. Я прекрасно знала, что Венька – категорик. Или все или… все. Он даже тут выбора не предусматривает. Почему меня это его отношение не выводит из себя, а сплетницы в магазине выбесили? Почему я спускаю ему с рук такое отношение? Может быть, потому что хочу, чтобы за меня решали и без меня знали, как лучше…?
Уже ночью, лежа в постели решила завтра серьезно поговорить с Вениамином обо всем этом. У меня почему-то был страх еще и в том плане, что он при моем согласии на отношения просто посмеется надо мной и все. Абсолютно необоснованное опасение, но все же…. Как оказалось, я очень большая трусиха.
Утром на работе меня встретила мрачная Наташка. Она нервно передергивала плечами и пыталась убрать волосы под медицинский колпак.
– Ты чего с утра такая? – Спросила осторожно.
Натка молча на меня посмотрела и отвернулась.
– А то ты не знаешь. – Проворчала она.
Я растерялась.
– Чего не знаю? – Уточнила.
– Тебе Петька не говорил что ли? – Она обернулась и удивленно на меня посмотрела.
– Чего не говорил? – Спросила вкрадчиво.
– Ясно. – Она снова отвернулась. – Я вчера помогала санитаркам дезинфекцию проводить. Пришла домой с работы поздно. Мама спит, мелкого дома нет. Так перепугалась. Маму разбудила, она ничего не знает. Говорит, заснула, пока внук спал, и проспала все. Я на улицу и по соседям, может, видел кто.
– Ох, – перепугалась я. – И что?
– Твой брат увидел его в центре деревни и подобрал. Нашел меня, молча вручил ребенка и уехал. Он теперь подумает, что я плохая мать. – Она вдруг всхлипнула.
Я тут же бросилась ее утешать.
– Нат, ну ты чего? Ты замечательная мать. Петька растерялся просто. Он у нас вообще тугодум, в детстве не один раз головой вниз падал. Не переживай. Он за сегодня что-нибудь придумает и припрется к тебе. – Погладила ее по плечу.
Она только печально улыбнулась в ответ. Вскоре начались пациенты, и мы быстро свернули тему. Но я сделала себе заметку о том, что надо бы поговорить с Петькой и вправить ему мозг на место.
Сегодня было пациентов больше, чем обычно. Спросила одну из женщин, явно не местную, о том, что случилось.
– Нашу поликлинику к вам перевели. Там еще в марте крыша под снегом сломалась. Здание старое было. Вряд ли кто-то будет восстанавливать. – Ответила жительница соседнего поселка, что располагался дальше по трассе.
Мы с Натальей переглянулись. Сначала школу закрыли, теперь больницу. Скоро всё к нам в Тивжу переведут. Дни до мая будут загруженней обычного. Потом начнутся огороды и больница опустеет. Останутся лишь редкие пациенты с острой болью.
Обед мы дружно пропустили, так как было не до этого. К концу рабочего дня я устала, так, что ноги не держали. Отпустила Натку, переоделась и вышла из кабинета. За дверью сидел Кулаев.
– Зубы решил полечить? – На это веселье ушли последние силы.
Он окинул меня насмешливым взглядом.
– Нет.
Встал, отобрал у меня сумку, подхватил за локоть и повел по коридору. Я с облегчением оперлась на него. Ноги просто гудели. В регистратуре нас проводили любопытными взглядами. Завтра вся больница не только будет знать, с кем я ушла, а еще и придумают, что потом с ним делала.
– Уфф, – с облегчением села за руль машины и откинулась на спинку.
Вениамин сел на пассажирское сиденье и обеспокоенно на меня посмотрел.
– Ехать сможешь? – Вдруг спросил он.
Кивнула и завела машину. Как бы мне не хотелось остаться здесь, ехать все же необходимо. Спать на парковке у больницы, так себе занятие. До дома Кулаева доехала на автомате, заглушила двигатель и жалобно посмотрела на него.
– Если ты хочешь, чтобы я с тобой поужинала, то тебе придется нести меня на руках. Или будем есть в машине. – Подкинула еще одну идейку.
Парень кивнул, выбрался на улицу, обошел машину и открыл дверь с моей стороны. Наклонился и поднял меня на руки. Ногой захлопнул дверь и понес меня в дом. А если точнее, на кухню. Причем держал меня с такой легкостью, как будто я ничего не весила. Не удержавшись, потрогала пальцем жилистый бицепс, обтянутый мягкой тканью какой-то невнятной толстовки.
На кухне Вениамин посадил меня на стул, присел передо мной на корточки и стащил сапожки с ног. Чуть не застонала от облегчения. Вот только он на одной обуви не остановился. Стянул носки и закатал штанины джинсов до середины икры. Поднялся, поставил на плиту чайник и вышел из дома. Я пожала плечами, пошевелила пальцами ног, разминая их. Попутно сбросила куртку и откинулась на спинку стула.
Венька вернулся через пару минут с тазиком в одной руке и пучками трав в другой. Я сегодня так устала, что решила ничему не удивляться. Парень же принялся крошить травы в таз. Залил их водой из чайника и дал постоять пару минут. Затем добавил холодной воды и двинулся ко мне. Он меня что, окатить этим хочет? Вопреки моим домыслам, он просто поставил таз на пол и запихал туда мои уставшие ноги. Я сначала пискнула от неожиданности, а затем застонала в голос и закрыла глаза от приятных ощущений. Вода и травы как будто вытягивали из стоп всю боль и усталость.
Приоткрыв веки, глянула на Кулаева. Он с жадностью смотрел на меня. У меня почему-то в горле пересохло.
– Спасибо. – Прохрипела и откашлялась.
Передо мной тут же возникла кружка с чаем. С благодарностью приняла и отпила.
– Ужином займусь. – Невнятно пробормотал парень, сбросил толстовку, оставшись в одной темно-синей майке, и принялся вытаскивать продукты из холодильника.
Я загляделась. Он совершал точные, четкие движения. Напрягал мышцы, которые красиво перекатывались под кожей. Это завораживало. Поморщилась, чувствуя себя безмозглой девицей, пускающей слюни на красивого мужика, и с трудом отвела взгляд.
– Почему ты не обедала? – Задал он вопрос, как будто почувствовав спиной, что я не смотрю на него больше.
– Некогда было. – Не хочу перед ним отчитываться.
Он обернулся.
– Ты должна обедать. Ты мало завтракаешь. Без обеда твой организм сломается, и будет работать неправильно. – Выдал он самую длинную фразу за последние пару дней. – Ты можешь заболеть. – Добавил, подумав.
– Мне что, заставлять пациентов с невыносимой болью сидеть в коридоре в то время, когда я пузо набиваю? – Спросила недовольно.
Получила в ответ тяжелый взгляд. Но вдруг Венька повеселел. Я тут же напряглась. Куда его мышление опять свернуло? На какую скользкую дорожку?
– Тогда я буду кормить тебя обедом. – Вдруг счастливо произнес он.
– Ну, нет. – Я выставила ладонь. – Я сама буду обедать.
– Нет. – Венька смешно фыркнул. – Я буду кормить. – И отвернулся, как будто это было решенным вопросом.
– Вень, вообще-то я взрослая женщина….
– … и нуждаешься в том, чтобы за тобой ухаживали. – Закончил он, не оборачиваясь.
Я шумно выдохнула, стараясь успокоиться.
– Я сама могу решить….
– Я не запрещаю тебе выбирать меню. – Он дернул правой лопаткой.
– Ууу, – провыла в потолок от бессилия. Как он вообще додумался мне такое сказать? – Я вообще-то сама умею готовить. – Припомнила аргумент.
– Верю. – Кивнул этот шовинист в майке. – Но это не мешает тебе пропускать обеды.
Я громко запыхтела, показывая свое несогласие с его позицией. Но возразить мне было нечего. Я действительно была иногда немного безалаберна в некоторых вопросах. А на здоровье так и вовсе махнула рукой, исполняя лишь самый минимум из нужного.
– Да ты тиран! – Устало сообщила и откинулась на спинку стула.
Он вновь отвлекся от плиты, обернулся и насмешливо выгнул бровь.
– Что я сделал не так?
В общем исполнении это выглядело издевательством.
– Ты меня не слушаешь! – Запальчиво сказала.
– Ты меня тоже. – Ответил он и снова отвернулся.
Я тут же подозрительно прищурилась.
– То есть, если я буду слушаться тебя, то и ты меня слышать начнешь? – Спросила.
– Да, – коротко кивнул он.
Вот это бартер!
– Тогда, если ты завтра кормишь меня обедом, то вечером я приеду к тебе сама. – Принялась торговаться.
Венька обернулся, посмотрел на меня долгим взглядом и неожиданно согласился.
– Хорошо.
Ужин прошел вполне себе миролюбиво. Я спрашивала парня о его работе, о том, как он придумывает узоры и орнаменты для своих творений. Я видела несколько, да и Петька фотографии показывал. Изумительно красивая и тонкая работа. Это как кружево плести, только из железа.
После сытной еды глаза просто слипались. Возможно, сказывалось еще и то, что ночью я заснула поздно, и спала плохо. Прикрыла глаза и вздрогнула от того, что мои ноги принялись доставать из воды. Веня завернул их в широкое полотенце, поднялся и подхватил меня на руки.
– К-куда? – Испугалась я.
Вместо ответа перенес меня в комнату и положил на диван. Я с облегчением вытянулась. Сейчас пять минут полежу и поеду. Однако, Кулаев и сейчас меня озадачил. Сел с другой стороны дивана и положил мои ступни на свои колени. Деловито осмотрел конечности, приподнял одну и, плеснув на ладонь какого-то масла, принялся разминать пятку.
– У-уммм. – Все что я могла сказать, так как глаза закатились и язык отнялся от удовольствия.
– Тебе нужна другая обувь. – Тихо проворчал парень.
– Угу. – Спорить не хотелось от слова совсем.
– И мази втирать каждый вечер. – Добавил.
– Ага. – Пробормотала соглашаясь.
Он только тихо хмыкнул и продолжил свое черное дело. В смысле, благое. Вот только я так расслабилась, что задремала, забыв, что мне нужно домой.
Глава 5
Полина
Вынырнула из сна и резко села. Изумленно огляделась вокруг. Я находилась в небольшой пустой комнате. Лишь один матрас лежал на полу. Собственно на нем я и сидела. За окном уже начало подниматься солнце. Это я что, у Кулаева всю ночь провела?
Снова оглядела широкую лежанку и задалась вопросом, а где собственно, хозяин дома. Отбросила одеяло и застонала. Я была в нижнем белье. То есть даже не почувствовала, что меня раздевают. Ну, Полька, дожила!
Нашла свои вещи аккуратно сложенные на полу у окна. Все, кроме носков. Да и черт с ними. Одевшись, выглянула за дверь. И оказалась в комнате с диваном, на котором спал Венька. Раздетый, в одних трусах, без одеяла и даже подушки. Одна рука под головой, вторая свисает с узкого дивана, куда даже его плечи не помещаются. Да и ноги на подлокотнике, так как предмет мебели оказался ему коротковат. На минуту залипла на него, такого красивого. Сложен так, что Аполлон позавидовал бы. И мышцы все эти, и кожа ровная, наверняка гладкая, так и просится, чтоб по ней провели рукой. Помотала головой. О чем я думаю?
На цыпочках просочилась мимо него, заглянула на кухню, где вчера оставила одежду. С удивлением обнаружила свои постиранные носки, висящие у печки. Потрогала. Высохли уже.
Из дома тоже выходила, воровато оглядываясь. Добежала до машины села и выдохнула. Теперь, лишь бы техника не подвела. Машина завелась сразу. Всегда бы так. Вот только проезжая по проулку, поймала любопытный взгляд Любови Карповны, уже копошащейся во дворе. Мысленно застонала, прикинув, что деревня опять выдумает про меня. А хотя, ладно. Лишь бы не трогали. Да и привыкла я уже.
– Явилась? – Мама встретила меня у порога. Стояла, уперев руки в боки, и сверлила меня взглядом. Мне почему-то стало стыдно, но не настолько, чтобы отчитываться.
– Я взрослая женщина. Во сколько хочу, во столько и прихожу. – Насупилась.
– Ты, взрослая женщина, живешь пока что в моем доме. – Завела мама знакомую песенку. – А потому не доводи мать до сердечной недостаточности второго типа. Я всю ночь не спала.
– Мам, у нас морга нет, обзванивать нечего. – Напомнила ей.
– Валерьянку пила.
– Мам, я осенью съеду, и переживать тебе за одного Петьку придется. – Заявила я.
– Корвалол искала…. Куда съедешь? К Веньке? – Мама встала в стойку.
– Нет. Дом куплю. – Призналась.
– Ой, дура. – Махнула мама на меня рукой и ушла к себе.
И почему сразу дура? Потому что хочу иметь стабильность в жизни, которую даст мне свое жилье? Вспомнила, что у Кулаева дома чувствовала себя вполне комфортно. Не было ощущения, что меня сейчас куда-то погонят или попрекнут моим местонахождением. Спокойно мне было в его доме. Как… дома.
Отбросила все ненужные мысли из головы. Не до этого сейчас. Ложиться спать смысла я не видела. Работы сегодня тоже много будет, поэтому на глупости времени не останется.
К больнице подъехала на полчаса раньше. Сегодня еще материал должны подвезти. Мы с Наткой спецзаказ оформили в связи с увеличением числа пациентов. Да и вообще, кабинет нужно подготовить. Вдруг вспомнила, что хотела поговорить с Петькой. Вытащила телефон и отправила ему СМС с одним словом: «Идиот». Зная брата, перезвонит через несколько секунд.
– Чего ты обзываешься с утра пораньше? – Голос брата был сонным. Неужели мамины вопли с утра его не разбудили?
– Потому что ты с Наташкой не разговариваешь? – Ответила, проходя по коридору.
– Да что ты понимаешь? – Тут же взвился он. – Она в последний раз не посмотрела на меня даже.
– Потому что волновалась за ребенка, идиот. А так ты ей вполне нравишься! – Сдала подругу.
– Это она тебе сказала? – Подозрительно спросил Петька.
– Да. Только она думает, что ты бабник. – Предупредила.
– Я не бабник. – Обиделся брат.
– Так скажи ей об этом. А то так всю жизнь мимо друг друга и проходите. – Посоветовала.
Натка пришла через пять минут после меня. Тоже решила пораньше прийти. Сегодня она выглядела немного повеселее. Видимо, с моим братцем еще не встретилась.
Народу, действительно, сегодня было много. В пятиминутный перерывчик сбегала в приемку, чтобы принять медикаменты. И обратно ковыряться в чужих зубах. Это продолжалось ровно до тех пор, пока в кабинет не вошел Вениамин с большим пакетом в руках.
– А где следующий пациент? – Поморгала я.
– Я всем сказал, что у тебя обед. – Пожал плечами он.
– Что? – У меня лицо вытянулось.
Выглянула за дверь и действительно никого там не обнаружила. Вот это уровень внушения. Даже ни одной бабульки не осталось. Вернулась в кабинет. Наталья уже показывала Веньке каморку, где мы обычно пили чай. А я глядя на его спину, обтянутую тонкой ветровкой, вдруг вспомнила, как он утром в одних трусах на диване спал. Тут же почувствовала себя виноватой во всех смертных грехах. Еще и сбежала, не попрощавшись.
Парень, как будто мысли мои прочитал, обернулся и смерил меня долгим взглядом.
– Садись. – Кивнул на стул.
Послушно села. На столе уже стояли контейнеры с едой. Он что, все утро готовил?
– Обалдеть. – Озвучила мои мысли Натка. – Готовящий мужик…. И бывает же такое….
– Ешь. – Венька не обратил на подругу никакого внимания. Только один из контейнеров мне пододвинул.
Я молча жевала, изредка бросая взгляды на этого странного представителя мужского пола. Он, не отрываясь, наблюдал за мной.
– Вень, а ты чего за Полькой все бегаешь? Вон сколько молодых девок в округе…. – Спросила Наталья, повинуясь моему просящему взгляду.
Он перевел взгляд на нее и хмыкнул.
– Петр Воронин тоже на молодых девок не смотрит. Ему одну и с ребенком готовым подавай. – И замолчал.
Наташка стушевалась и молча продолжила обедать. Я поняла, что мне вообще лучше рот не открывать. Ибо скажет он чего-то этакое, а я потом думай. Все-таки не выдержала.
– Вечером меня встречать не надо. – Напомнила. – Сама приеду.
Веня внимательно меня осмотрел и нехотя кивнул. Я улыбнулась. Не очень приятно, когда тебя под конвоем на ужин ведут. Хочется самой хоть на что-то влиять в своей жизни.
– Поль, ты бы все-таки рассмотрела его в качестве мужчины. – Посоветовала Натка, едва за Кулаевым закрылась дверь.
– Он маленький, Нат. Совсем еще молодой и зеленый. Зачем ему жизнь портить? – Отмахнулась.
Подруга покачала головой.
– Не скажи. У некоторых и в пятьдесят мозгов нет. Это ж не от возраста зависит. А в плане: жизнь портить…. Мне кажется, что он сам очень хочет, чтобы ты ему жизнь испортила. Вот прямо, чтобы каждый день портила с утра до вечера….
До вечера я снова вымоталась, хоть и не так, как вчера. На ногах держалась, но присесть хотелось. Упала в машину и посидела несколько минут, дав ногам отдохнуть. Почему-то не давали покоя слова Наташки о том, что Венька сам хочет меня под боком. Я же не навязываюсь, не смотря на то, что он достаточно сильно меня привлекает. Может, все-таки попробовать? Дернула головой, вытряхивая из нее неуместные мысли.
До его дома добралась быстро. Вода с дорог уже почти сошла, а дождей пока не было. Заглушила двигатель, вышла из машины и замерла. Мне показалось, что на мостках у пруда кто-то шевелится. Быстрым шагом направилась к водоему, на котором и льда-то практически не осталось. Через минуту уже стояла на мостках и с удивлением смотрела на светло-серую птицу, запутавшуюся в старой проволоке, привязанной к столбику. Птица шипела, но выпутать себя дала. Еле распутала жесткие силки. Пернатая пленница быстренько плюхнулась в воду, едва почувствовала свободу.
Я улыбнулась и повернулась к берегу. С удивлением увидела Веньку, несшегося ко мне на всех парах. Чего это он? Удивленно вскинув брови, шагнула вперед, но у самой нога запуталась в проволоке. Я оступилась и, взмахнув руками, полетела вниз в воду. Мой спаситель не успел на несколько секунд.
Вода была ледяной. У меня было порядка двадцати секунд, прежде чем могла пройти судорога в конечностях. Поэтому отчаянно оттолкнулась от дна и вынырнула, благо воды здесь было в мой рост, не больше. Меня тут же подхватили сильные руки и вытянули наверх.
– Сейчас.
Веня сдернул с меня мокрую крутку и завернул в свою. Только после этого меня затрясло от холода. Парень поднял меня на руки, прижал к себе и побежал на полной скорости к дому.
– Я в-в п-порядке. – Прошептала, стуча зубами.
– Нет. – Услышала в ответ.
Замолчала и больше ничего не стала говорить. Кулаев занес меня в дом, поставил на ноги и принялся оперативно избавлять от одежды. Попыталась остановить его.
– Я сама. – Схватила его за запястье.
– Нет. – Было коротко сказано мне. – Я сам. Я виноват.
И сдернул с меня штаны вместе с нижним бельем. Я прикрылась руками, насколько могла. Венька, не обращая внимания на мою наготу, схватил висевшую у печки чистую футболку и напялил на меня. Теплая ткань закрыла меня от шеи до колена. Никогда себя особо маленькой не считала, а тут прямо утонула второй раз за день.
На этом парень не успокоился, перенес меня на диван, сходил в спальню за одеялом и завернул меня в него.
– В чем ты считаешь себя виноватым? – Вспомнила его слова.
– Я должен был предугадать. Ты все делаешь нелогично. Я тебя почти не вижу…, не могу осознать. – С разочарованным вздохом признался он.
– Откуда ты мог знать, что там бросили проволоку? Ты не должен отвечать за действия других. Я просто неуклюжая, вот и упала. – Я немного пригрелась в одеяле.
– Я должен. – Коротко ответил он и ушел на кухню.
Я вздохнула. Сейчас опять будет меня отварами поить и корить себя за мои действия. И действительно, через десять минут рядом со мной стоял травяной чай.
– Посиди со мной. – Попросила хозяина дома.
Он послушно опустился на диван, настороженно глядя на меня. Я фыркнула и быстро перебралась к нему на колени. Венька замер подо мной. Кажется, даже дышать перестал. Однако, я уже осваивала новые территории.
– Нужно ужин положить. – Тихо сказал он, когда я прислонила голову к его плечу.
– Подождет. Сейчас я согреюсь и потом….
В одеяле было тепло, но я периодически еще вздрагивала. Как вспомню эту холодную воду, так и передергивает. Ой, у меня же там одежда сырая валяется на полу.
– Я стираться в машинку положил. – Хрипло отозвался он.
Я тут же успокоилась, но задалась другим вопросом.
– Вень, а ты когда-нибудь целовался? – Мне показалось, что я его очень сильно волную.
– Нет. – Он отвернул голову в сторону.
– Мгм. – Я была озабочена таким положением вещей. – А хочешь? – Задала провокационный вопрос.
– С тобой да. – Не думая ни секунды, ответил он.
Я тут же оживилась. Развернулась к нему всем корпусом, обняла его лицо ладонями и повернула к себе. Венька внимательно и немного настороженно следил за моими действиями. Я же смотрела на его губы. Красивые, четко-очерченные, кажутся немного жесткими, но все исправляют чуть приподнятые вверх кончики, создавая иллюзию вечной полуулыбки.
Провела по нижней губе большим пальцем. Мягкая. Решившись, приблизилась к нему и коснулась своими губами его. Легонько поцеловала и отстранилась, желая посмотреть на его реакцию. Венька почти не дышал, зрачки были расширены, взгляд немного растерянный. Решила повторить процедуру для лучшего запоминания. Только в этот раз углубила поцелуй. Парень подо мной дернулся всем телом и шумно втянул воздух через нос. Пришлось отстраниться во избежание асфиксии пациента.
– Ты как? – Спросила.
Он гулко сглотнул. Под черным зрачком почти не было видно синей радужки. Руки, которыми он придерживал меня, ощутимо подрагивали.
– Да. – Невпопад ответил он, аккуратно ссадил меня с себя, встал и, немного пошатываясь, сбежал на кухню.
Я стукнула себя ладонью по лбу. И чего я к нему полезла? У него и так сегодня нервы ни к черту. Из-за меня же, между прочим. Не думаю, что он именно таких проблем от меня хотел. Помимо того, что он сегодня меня кормил, спасал, и не дал замерзнуть, так я его еще и совращать принялась. Действительно, сплошная нелогичность.
Вениамин пришел через десять минут. С волос капала вода. Умывался, значит. Он наклонился и снова хотел поднять меня на руки.
– У меня ноги есть. – Запротестовала.
Я думала, что он сейчас спорить начнет. Но он вдруг покраснел и выпрямился.
– Мне нравится носить тебя на руках. – Неожиданно сознался он.
Я нахмурилась.
– Мне хочется иногда ходить ногами. – Предупредила.
– Я учту. – Кивнул он и протянул мне руку, чтобы я встала.
Стол был уже накрыт. Сегодня в меню был густой наваристый суп и запеченная дольками картошка. У меня рот тут же наполнился слюной, так все аппетитно выглядело.
Зачерпнула ложку и попробовала.
– Ммм, изумительно. – Простонала. – Где ты научился так готовить?
Парень пожал плечами.
– В интернате курсы были. Ходил по вечерам. – Ответил он в своей привычной манере.
Если честно, то такое мужское поведение для меня не было привычным. Ни один знакомый мне мужчина не признался бы ни за какие коврижки, что окончил кулинарные курсы. Чаще всего они были убеждены, что у плиты обязана стоять женщина и из пары продуктов выдумывать триста восемьдесят блюд.
– Это очень вкусно. Самое вкусное, что я когда-либо ела. – Призналась ему, уплетая золотистую картошечку.
Венька хмыкнул и снова отчего-то покраснел. Что я такого сейчас сказала не того? Вроде бы все в рамках закона. Хотела его еще на какой-нибудь разговор раскрутить, но где-то вдалеке запиликал телефон. Парень встал и ушел в комнату. Вернулся через полминуты и протянул свой аппарат мне.
– Слушаю. – Прислонила телефон к уху.
– Дочь, ты сегодня домой не езди. – Заявила мне мама.
– Почему? – Удивилась.
– Потому что я тараканов потравила дихлофосом. – Довольно сказала она.
– Каких тараканов, мам? У нас их сроду не было. – Спросила.
– Как не было? Два года назад забегал соседский. Я сегодня для профилактики потравила. Петьке уже позвонила, а твой телефон не отвечает. Сюда вот звоню. – Принялась объяснять она.