Девушка, смущенная своим поведением и глупой выходкой, отходила все дальше и дальше в конец группы экскурсантов. Быть растерянной, виноватой из-за своей неловкости давно стало для Фаины привычным. И она всегда замолкала, сжималась, стараясь сделать свое большое тело незаметным для суровых осуждающих взглядов.
Лишь когда уже никто на нее не смотрел, девушка с интересом прислушалась к дальнейшему рассказу женщины с прямой как доска спиной.
Гид, отсвечивая в стеклах очков черными и красными траурными бликами, вещала негромко, чтобы усилить атмосферу таинственности:
– Похоронили королеву Изабеллу по ее приказу вот с этой шкатулкой в руках. – Указка почти коснулась огромного бока деревянного сундука, отливающего черным лаком. – В ней вместе с мятежной королевой было захоронено в фамильном склепе сердце ее коронованного супруга, Эдварда Второго. Даже после смерти Изабелла не желала подарить ему покой.
Файка ахнула и простодушно выдала:
– И оно до сих пор в шкатулке лежит?!
Музейная работница дернула плечом в ответ на такую наивность:
– Нет, фамильный склеп королевской семьи был разорен во время Столетней войны, тогда шкатулка пропала из королевского замка. А затем оказалась на черном рынке, переходя из рук в руки коллекционеров раритетов. Уже в современное время шкатулка была выкуплена основателем музея. Сердце короля пропало бесследно. Прошу вас не останавливаться, проходите дальше к следующим выставочным экземплярам. Мы не можем задерживаться, впереди интереснейшие экспонаты еще трех веков и отдельная экспозиция транспорта для траурных церемоний. Следуйте за мной!
Гости музея заспешили в дальнюю часть зала, поглядывая на застывшую Файку. Кто бросал неодобрительный взгляд – мешает экскурсии, кто-то смотрел с усмешкой – до чего впечатлительная девица. Но девушка уже не замечала ничего, уставившись на манекен королевы Изабеллы. Внутри у нее перемешались ужас и восхищение:
«Какая невероятная женщина! В восемнадцатом веке, когда уделом королевы было лишь рожать наследников престола, она посмела возглавить переворот, свергнуть законного правителя и получить себе власть на много лет. А чего только стоит шкатулка с сердцем мужа! Неужели она была настоящая, обычная девушка, которая любила, мечтала? Просто с сильным характером, ярким желанием заявить о себе миру?!»
От грохота захлопнувшейся двери Файка пришла в себя. Девушка закрутила головой, вспоминая, где она и как сюда попала. Но свет выключился автоматически вместе с хлопком двери, и все вокруг было погружено в кромешную темень. И невероятная тишина, ни единого звука. Это что, могила? Она умерла?
«Стоп. – Фаина сама остановила свою панику. – Все в порядке. Я сейчас нахожусь в музее погребальной культуры в городе Ульяновске, куда приехала во время летних каникул по приглашению коллеги Марины. Вчера мы были на ознакомительной прогулке по городу, а сегодня решили попробовать что-то более экзотическое и посетить знаменитую выставку траурных экспонатов. Как всегда, я так замечталась, представляя себе яркую жизнь английской королевы восемнадцатого века Изабеллы Французской, что упустила момент, когда все посетители вслед за экскурсоводом покинули зал с похоронными нарядами разных народов. Моя группа просто ушла осматривать следующую экспозицию, а меня забыли. Сейчас придется стучать в дверь и просить помощи. Только не это… Новая дурацкая ситуация… Опять все будут смотреть искоса или с раздражением на ту, что задерживает их группу».
В замешательстве Файка бросилась из своего уголка к двери, мимоходом хотела окинуть прощальным взглядом мятежную королеву в черном одеянии, как вдруг нога предательски за что-то зацепилась и поехала в сторону. Кто-то схватил девушку за воротник блузки крепкими пальцами.
От ужаса голос мгновенно пропал, и вместо того чтобы позвать на помощь, Фаина захрипела, задергалась, пытаясь вырваться из жутких объятий. Но сверху ее больно ударили по голове, затем по спине, так что несчастная девушка потеряла равновесие и шлепнулась на мраморный пол всем весом. Но от боли и звездочек в глазах у нее прорезался голос:
– Помогииитееее! Убиваююют! Пожаааар! – в отчаянии завыла она похлеще любой сирены.
В темноте раздался топот, грохот открывающихся замков, хлопанье дверей, но ничего увидеть у девушки не получилось. Перед глазами висело черное полотно, которое закрывало полностью обзор, а сверху девушку придавило чем-то тяжелым. Раздавленная грузом Файка махала руками и ногами, будто беспомощный жук, опрокинувшийся на спинку.
– Эй, кто там хулиганит? Дверь откройте немедленно! – из-за двери раздались возгласы мужских голосов.
– Я не могу. – Она набрала воздуха побольше и крикнула: – Спасите меня! На меня напали и удерживают! Помогите!
За дверью раздавалось все больше взволнованных голосов, что-то бурчали про ключи и выбитые пробки. Дверь вдруг затряслась от толчков и распахнулась, брызнув ярким светом из коридора.
– Кто здесь? Где вы? – в темный периметр нерешительно шагнул пожилой мужчина с надписью «охрана» на кармашке форменной одежды.
– Я тут! Тут! Помогите, меня связали! – Файка возилась на полу, пытаясь встать.
Что-то с шумом снова обвалилось на нее, намотавшись на руки. От испуга она завизжала, так что охранник отскочил подальше от черной бесформенной кучи, которая раскачивалась на полу в паре метров от выхода.
Тут раздался опять щелчок, и свет ламп залил выставочный зал. Сотрудник охраны присмотрелся к кричащей куче, ухватил за край черной материи и дернул что было сил. С грохотом манекен Изабеллы Французской отлетел в сторону, а из-под пышных черных юбок и подъюбников показалась испуганная Файка.
– Что? Кто? – вертела она головой, выискивая нападавшего.
Но нападавший, вернее нападавшая – манекен королевы Изабеллы, который неуклюжая Фаина снесла в темноте, бросившись к выходу, больше не падал на перепуганную девушку. Обломок руки в кружевной перчатке валялся в стороне, черная вуаль скомкалась, а сам остов раскинулся у витрины с бесстыдно задранными юбками.
В дверях показался электрик с чемоданчиком для инструмента. Почесывая в затылке, он при виде разрушенной Изабеллы протянул:
– Во дела! Всего-то пять минут света не было, пробки выбило, а они вон че наворотили, полмузея разнесли.
Фая в ужасе закрыла глаза – это ведь он про нее говорит. Это она, неуклюжая идиотка, испугалась внезапной темноты из-за короткого замыкания, снесла на бегу инсталляцию, сломала музейную фигуру.
От стыда все, что было дальше, Фаина помнила плохо. Как охранник отвел ее в кабинет с надписью на двери «директор», как пожилой мужчина осторожно выспрашивал у нее подробности произошедшего, хмурился и досадливо кривил губы.
Очнулась шокированная девушка уже на крыльце музея, когда Марина со второй их спутницей вышагивали в сторону туристического автобуса. Словно побитая собачонка, Фаина поплелась за ними, вспоминая с содроганием, как нелепо оправдывалась в кабинете директора музея, а тот тяжело вздыхал после каждого ее предложения.
– Я готова все возместить, денег у меня немного. Не знаю, как так вышло, я просто запнулась. Вот три тысячи! Этого хватит? – Ей было страшно даже поднять на него глаза.
Седой мужчина выдал тяжелый вздох:
– Девушка, да я даже не знаю, что с вами делать. Вроде как и мы виноваты тоже, экскурсовод не заметила вашего отсутствия, свет выключился так не вовремя. Статуя «французской волчицы», конечно, раз в сто дороже, чем то, что вы предлагаете…
Файка даже ладошкой рот прикрыла, чтобы сдержать крик. Триста тысяч! Да она таких денег никогда не заработает! Неужели ее отправят в тюрьму за хулиганство?
Она еле слышно прошептала:
– Умоляю, я отдам, только не сразу. Не вызывайте полицию, ведь я не специально. Понимаете, я учительница младших классов, совсем молодой педагог, второй год работаю. Я вторую ставку возьму с сентября, я буду отдавать помаленьку, но сразу… это просто огромная сумма. У меня ее нет! И машины тоже нет!
Она уже и сама не понимала, зачем ляпнула про машину. У нее и квартиры-то своей не было, родители жили в деревне, а в своем городишке после окончания пединститута Фаина снимала комнату у старушки, отдавая за это почти половину скромной зарплаты.
Директор снова вздохнул, он уже был не в силах слушать эту заплаканную, испуганную донельзя девчонку.
Какая глупая ситуация, все совпало разом – испорченный свет, замечтавшаяся посетительница, заевший замок. И кого наказывать? Старейшего экскурсовода, что работает в музее с самого основания без единого замечания? Зареванную рыжую девчонку, что от страха снесла статую в темноте? Электрика, который и сам удивился короткой аварии? По-настоящему никто и не виноват. Еще и куда-то запропастилась после окончания экскурсии музейная работница, даже не узнать у нее обстоятельств дела. На пороге ждет новая группа, все сотрудники с ног сбились в поисках гида, а в зале надо немедленно убирать сломанный манекен. Нет времени на нотации и разборки.
И он дипломатично предложил:
– Вот что, давайте обойдемся без взаимных претензий. Мы постараемся починить Изабеллу своими силами, а вы просто забудете этот неудачный визит в наш музей. Это нелепая случайность! Забудем обо всем, будто ничего и не было, хорошо?
– Угу, – слабо кивнула девушка, все еще не веря, что ее глупость благополучно обошлась без штрафов и арестов.
Только сейчас на крыльце Фая поняла, что дурацкая история с манекеном еще не закончилась. Ее товарки в автобусе шептались со всеми экскурсантами, бросали на девушку полные насмешек взгляды. Тот час, что они ехали в транспорте к гостинице в центральном районе Симбирска, она себя чувствовала, словно на раскаленной сковородке под любопытными взглядами и едкими разговорами за спиной. А ее напарницы демонстративно не замечали красную от позора девушку.
В гостинице Марина наконец сменила гнев на милость, когда Фаина бросилась на кровать и уткнулась в слезах в подушку, снова переживая сегодняшний скандал.
– Да ладно, че ты ревешь-то как белуга. Пошли лучше с нами, развеемся в ресторане, нас пригласили тут местные.
– Я с вами в ресторан? – изумилась Фаина такому щедрому предложению.
Обычно коллега дальше обсуждения школьных новостей и чаепития с запасом Фаиных конфет общение не продолжала. Вне стен школы Марина обычно стеснялась и сторонилась странной коллеги и бывшей однокурсницы по педагогическому колледжу. И вдруг такая душевная щедрость, видимо, и правда ее задело горькое отчаяние несчастливицы.
Заплаканная девушка подпрыгнула, как пружина, и бросилась в душ – надо срочно приводить себя в порядок, пока девчонки не передумали.
Когда дверь за ней закрылась, вторая обитательница гостиничного номера Ксюша капризно протянула:
– Ну, и зачем ты ее позвала?! Распугает нам поклонников, как увидят, что мы с такой чудилой пришли! Как будто мы такие же дурынды деревенские!
