*****
Ирина нервничала, поглядывая на дверь кабинета следователя Тимирязева.
Зачем ее вызвали? Снова дать показания? Но она их уже давала.
Или он что-то заподозрил? Женщина крепко сжала ручку сумки, пытаясь успокоиться.
– Пройдите, – следователь выглянул из кабинета, пригласив Ирину внутрь.
Заметив ее излишнюю нервозность, он дружелюбно улыбнулся и кивнул на стул:
– Я сейчас задам вам пару вопросов, и от того, насколько правдиво вы на них ответите, зависит исход нашей беседы.
– В смысле? Что значит правдиво? Я и так вам уже все рассказала, – Ирина, присаживаясь, едва не села мимо стула.
– Вы были в квартире Марины Сергеевны Осиной накануне убийства?
– Нет, – твердо заявила Ирина. – Что я там забыла?
– А если мы проверим? Сейчас почти в каждом доме установлены подъездные камеры, проверить ваши слова легко. Поэтому советую вам говорить правду и только правду, – следователь расстегнул верхнюю пуговицу мундира.
– Да, я была у нее, но этот факт совсем вылетел у меня из головы. Я не запоминаю то, что мне совсем не нужно, – теребя ручки сумки, ответила женщина.
– С какой целью вы приходили к Осиной?
– Просто так, по-дружески.
– Странно. А вот сама Марина Сергеевна отрицает вашу дружбу. Напротив, упоминает о неком конфликте.
– Какой конфликт? Я вас умоляю, – нервно хихикнула Ирина, – так, небольшое недопонимание.
– С какой целью вы приходили к Осиной? – еще раз, но уже более настойчиво спросил следователь.
– Не было у меня цели. Я просто шла мимом и решила зайти, – повысила голос Ирина.
– А о чем тогда разговаривали с Мариной Сергеевной, помните? – спросил мужчина, уставившись в потолок.
Нудный допрос и упрямое увиливание женщины от прямого ответа на вопросы раздражали его.
– Нет, не помню. Много о чем, наверное, – делая вид, что она задумалась, ответила Ирина.
– Очень плохая память у вас, – мужчина заглянул в папку, – в тридцать семь лет.
– Зато слух хороший, – огрызнулась женщина.
– На наше счастье, у Марины Сергеевны Осиной оказалась прекрасная память. Она помнит, что в тот день, когда вы навестили ее, вы жаловались, что вас бросил покойный ныне Железнов. Это так? – Тимирязев склонился над бумагами, что-то записывая.
– Может, я чего такого и говорила, – Ирина сильно побледнела. – Но я не брала у нее нож!
– Нож? Какой нож? – следователь поднял голову и уставился на женщину. – Кто-то говорил вам о том, что из квартиры Осиной пропал нож?
– Й-а-й-а…д-а-а, – принялась заикаться от страха Ирина, поскольку поняла, что сболтнула лишнего. – Я где-то слышала про это, – взяв себя в руки, попыталась выкрутиться женщина.
– И где же?
– Вы говорили вроде бы, – глаза Ирины испуганно забегали.
– Я вам ничего про нож не говорил, – следователь принялся раскачиваться на стуле, сильно раздражая Ирину. – Так о каком ноже идет речь, Ирина Александровна?
– Й-а-й-а не знаю, не помню…
– Советую вам сейчас же рассказать всю правду, – вздохнул мужчина, заняв привычное положение за столом. – Это вы убили Железнова Эдуарда Алексеевича?
Глава 3
Тимирязев сидел в ожидании, уставившись на Ирину Васильеву. Та раскрыла рот для ответа и на одном дыхании выпалила:
– Я не убивала Железнова.
– Ирина Александровна, а у меня есть все основания считать, что это сделали именно вы, предварительно совершив кражу ножа из квартиры Марины Сергеевны Осиной, с целью подставить последнюю, – хладнокровно проговорил следователь.
– Я не убивала. Когда я пришла, он уже был мертв! – Ирина разрыдалась, понимая, что сама себя выдала.
– Ирина Александровна, вы признаете тот факт, что украли нож из квартиры Осиной и подкинули его на место преступления?
– Признаю.
– То есть, по вашим словам, покойный на момент вашего прихода был уже мертв? – уточнил Тимирязев, что-то записывая на листке бумаги.
– Да, он в луже крови лежал…очень много крови было…
– Если Железнова убили не вы, почему тогда не вызвали полицию, а вместо этого подкинули нож с чужими отпечатками?
– Я испугалась, – Ирина пыталась на ходу сообразить, как же ей выкрутиться.
– И поэтому нож подкинули? С испуга? – Тимирязев не смог сдержать улыбку. – Очень интересно. С каким намерением вы шли с ним к Железнову? Убить?
– Нет, нет, я думала, что мы помиримся, – Ирина закрыла лицо руками и принялась снова рыдать.
– Ну вы же понимаете, как это выглядит? То есть, если бы покойный Железнов не пошел с вами на мировую, вы бы его убили? Я правильно понимаю, – громко хохотнув, Тимирязев встал со стула. – Вы, Ирина Александровна, понимаете, надеюсь, в каком положении сейчас находитесь? Вы, получается, заранее готовились к убийству?
Ирина не убирала руки с лица. Она ревела навзрыд, осознав, какую глупость совершила.
– А может, вы убийцу покрываете? Или вы действовали с ним заодно? – вопросы один за другим погружали Васильеву во все большую депрессию. – А может, вы совместно с Осиной убили покойного, а? У обеих вас очень даже веские мотивы. А потом спасовали и решили на подельницу все свалить?
– Нет, я ни с кем никого не убивала! Я же говорю, когда я пришла, он был уже мертв, – перешла на истерический крик Ирина.
Тимирязев раздраженным взглядом окинул Васильеву. Он не любил подобного рода женщин.
