– Помню-помню… голодные были времена…
– У Матроны Бузовой, что на Средном торгует, молоко да брынзу часто беру, а тут разговорились по душам, я и допытала овощей купить. Заказала домой доставить завтра.
– Правильно сделала… Запастись не мешало бы…
– Прозапас, да последний экзамен у Шуни. По случаю хотела праздничный ужин организовать, а Серпион уже принёс…
– Серпион… это амбал Серпуха с продуктового лабаза? – уточнил отец.
– Он, тягомотный… Сын Матронин… Капёр сушёный, ещё принёс кое-чего, свеклу?, картофель, и главное…
Зинаида отошла на кухню. Из ванной к столу вышли дети, расселись. Зинаида вышла из кухни с глубокой салатницей:
– Груздочки! Матрона жбанчик из кадушки почерпнула…
– Такое яство нами приветствуется, – обрадовался отец, и взялся обдирать кожуру с клубня. Зинаида порезала луковицу, подлила постным маслом:
– Грибочки мягше с маслицем. Кому что выбирайте сами и угощайтесь… К чаю будут сласти…
– Ура-а…, – обрадовалась Вера.
– Ой… забыл, – Шунька убежал в комнату. Через минуту вышел с кульком конфет и сахарным петушком на палочке, – Ве?рушка… это тебе… с окончанием первого класса…
– Ура-а…, – снова обрадовалась Вера и обняла брата.
– Отложи до чая… аппетит собьёшь…, – попросила мать.
– Батя, а в ящике теодолит? – спросил Шуня.
– Новейший… С партии московских на апробацию. Полигонометрию изучай, завтра выйдем на овраг, покажу на практике метод расчёта триангуляции данных реперов и марок…
– А мне марки? – встряла Вера, мучавшаяся с кожурой.
– И тебе будут, – улыбнулся глава семьи, дочистил клубень и положил в тарелку дочери, – кушай, Ве?рушка…
– Водой обдала, шкурка почему-то туго сходит?
– Прошлогодняя… хоть погребного хранения, – успокоил глава, – У меня известие… Через месяц… ране ли предстоит мне выезд в город Котельнич. Поставлена задача на разметку участка для нового предприятия торфодобычи.
– Когда ж это замов начальника землеведения на такие работы приглашали? – удивилась Зинаида, – Сколько торфяников по краю? На каждый выезжать?..
– Не ворчи, Зина… Меня не как управделами, как специалиста пригласили. Геодезия сложнейшая. Рассчитываю недели за четыре, а то и побыстрее управиться. Не успеете с Ве?рушкой соскучиться по нам…
– Вот ведь оказия… И по кому же это по вам? – забеспокоилась мать, отец продолжил:
– Сына хочу пригласить. Шуня, составишь компанию? Не всё по книжке постигать, попрактикуешь на земле?..
– От такого отказываются, бать?..
Дорога предстояла долгая, для Шуньки так в первый раз. В те годы на левый берег Волги от Нижнего Новгорода можно было перебраться на пригородном речном трамвайчике, с царских времён называемом нижегородцами «фильянчиком», коверкая названия судов «Финляндского общества лёгкого пароходства». На противоположном берегу уже многие годы существовало железнодорожное сообщение между станцией «Моховые горы» на Боровской слободке и города Котельнича.
Отец и сын Кержаевы стоят перед сходнями дебаркадера в ожидании парохода. Одеты по-летнему, у отца пиджак на руке. Сын сидит на большом чемодане, вещевой мешок на плече. Рядом баул меньше, на коленях герметичный ящик с теодолитом. Среди ждущих трамвайчика пассажиров крутятся мальчуганы. Подходит судёнышко, люди с берега заполняют сходни, оставляя место для прохода прибывшим, собирают очередь.
– Бать, фильянчик швартуется, – беспокоится Кержаев-младший, – Идём уже, а то отчалит без нас?
– Ждём, Шуня… Попутчик нам будет…
– Какой попутчик? Ты ничего не говорил… Из ваших?
– Обязали дождаться. Попутчик из военных, но к нашему делу приставленный… Да и дорога с ним спокойнее будет…
С парохода подали сходни, прибывшие потекли на берег. Очередь отъезжающих оживилась навстречу. Контролёрша берёт монеты с одних, проверяет проездные квитки у других. Отец спокоен, стоит, не торопится. Шунька нервничает, но внимание его привлекает контролёрша, которая вдруг заполошно вскрикивает, хватает швабру и охаживает ею небольшого пацанёнка, подгоняя под зад грязным мопом…
– А ну, тикай отседа, прохиндей… Ишь… коммерсант выискался! Вот я тебе шваброй по наглой заднице…
Прогоняя пацана, контролёрша поравнялась с Кержаевыми:
– А вы чай чего мух считаете? Посадке конец идёт – али не видите? Следующий рейс через три часа…
– Видимо пропустим, уж не взыщите. Нам велено попутчика дождаться…, – ответил старший, – За что вы парнишку?
– Представляете, что эти прохиндеи удумали?..
Контролёрша уткнула моп в береговые сходни и приняла вольную позу. Беготня привела женщину к нервному возбуждению, нужна была отдушина, а каждой бабе для успокоения души дай только выговориться и перемыть кому-нибудь кости.
– …С началом навигации пришло уведомление от пароходства: пассажиров с детьми до десяти лет переправлять бесплатно. Так эти коммерсанты подговаривают пассажиров и катаются за половину стоимости проезда. Это обман получается? Какие убытки пароходству останутся?.. Кто возместит?..
Отец с сыном переглянулись, улыбнулись, но в разговоры не вступили. Поняв, что спорить и поддакнуть некому, контролёрша приняла швабру на плечо, как бравый часовой винтовку, высмотрела знакомицу, которой наверняка получиться излить душу, и заковыляла в направлении плавучей пристани.
Фильянчик убрал трап, благополучно отчалил. Кержаевы остались на берегу в полном одиночестве, в ту минуту на набережную зарулил грузовик. В кузове два мужика, выправки наповид военной. С подножки кабины спрыгнул Мирон Головач в форменной гимнастёрке без видных знаков различия, на предплечье тужурка, на кожаном ремне кобура – Шунька сразу вцепился в неё глазами. Головач подошёл к Кержаевым:
– Заждались, Сан Милыч? Вот и мы…
– Так мы вас ожидаем, стало быть? Сказали, из военных, а имён не называли… Терь куковать три часа придётся…
– Обстоятельства сложились так, пришлось согласиться на транспортировку груза. На Бор пойдём на буксире, вот-вот должен подойти… Товарищи с пароходства уверили…
Головач успокоил попутчиков и, пожимая руку Кержаеву-отцу, кивком обратил внимание к юноше. Александр Милентиевич понял знак уполномоченного и упредил вопросы:
– Сын… Александр… Главный помощник на первые поры, пока плановая стадия подготовки. Потом решим, если останусь нужным до окончания работ – отправлю домой…
– Не положено, вообще-то…, – Головач подошёл ближе к уважительно привставшему Шуньке, подал руку, – Меня зовут товарищ Головач! Глухие леса не пугают, Сан Саныч?
– Я даже топких болот не боюсь…, – нашёлся парень.
– Находчив… это приветствуется…
К дебаркадеру подошла транспортная калоша, сбросили сходни. По команде Головача, мужики перетащили на дебаркадер длинные ящики защитного цвета с замазанными надписями. Мужики переговаривались мало, соблюдая субординацию, и всегда оставались при ящиках, исполняя наказ караулить.
