Энциклопедия наших жизней. Семейная сага. Созидание. 1964 год

Несмотря на свою просьбу (ведь, она не хотела такого памятника при жизни), потом приняла этот подарок сына, сделанный от души и сердца. И, как покажут дальнейшие события, о которых я хочу рассказать – очень дорожила этим своим памятником.

Наша семья уже давно переехала из Подмосковной Дзержинки в Москву. На кладбище ездили не так часто: в святые дни пасхи и по памятным датам.

Мой брат – Боречка мне почему-то не снился вообще.

Бабуся снилась мне очень редко. Но каждый раз, являясь во сне, она не просто снилась, а – общалась со мной: что-то объясняла жестами, редко – словами.

И вот однажды мне снится бабуся.

Она во сне, жестикулируя руками, что-то мне старается объяснить. По движениям я поняла, что она на что-то жалуется и о чём-то просит…

Проснувшись, я никак не могла понять – о чём она меня просила?

А вскоре мне позвонила моя сестра – Милочка.

В тот же день, когда я видела во сне бабусю, проснувшись утром, Милочка почувствовала непреодолимое желание – поехать на кладбище в Дзержинку, где уже были захоронены: бабуся, братишка – Боря и наши родители – папа и мама.

Милочка с сыном Сережей в этот день собирались поехать на дачу. Проезжая по окружной дороге (МКАДу), мимо поворота на Дзержинку, у Милочки неожиданно так остро защемило в груди и так сильно потянуло в ту сторону, где мы раньше жили, что она попросила Серёжу свернуть, и вскоре они уже были на кладбище.

Мы с Витей уже по состоянию здоровья – не выездные, сами не можем ездить так далеко, поэтому зависим от детей – когда они нас куда-нибудь отвезут. А Милочка с Сережей часто навещали родные могилки. Спасибо им за это.

Оказалось, что они заехали на кладбище вовремя.

У нас в оградке стоят три памятника: один из серого мрамора – бабусин, из черного мрамора – Боречкин и коричневый памятник – был поставлен отцу, а потом туда добавили, после подзахоронения – надпись в память о маме.

При кладбище работала граверная мастерская, которая выполняла работы и по изготовлению памятников. Так вот эти сволочи,

По-другому их не назовешь, присмотрели бабусин памятник.

С обратной стороны памятник был не обработан. Так они сначала сделали у плиты пробный скол (откололи кусочек мрамора), проверяли – настоящий ли камень. Затем вывернули его из постамента и привалили к ограде. Им оставалось его только вывезти и тогда ищи свищи… И в этот момент появилась Милочка. Конечно, она подняла всех, кого смогла – "на ноги".

Несмотря на обещание, работники мастерской в ближайшие дни ничего не исправили, но и памятник – вывезти не решались. Он так и продолжал стоять прислоненным к решетке оградки. Пришлось дочке – Стэлле приезжать ещё раз с Андреем – одним из своих сотрудников. Андрей – представительной внешности и внушающий своим видом уважение окружающим, серьёзно поговорил с начальником мастерской, предупредив его о возможных последствиях.

В этот же день памятник был установлен на своё место, и зацементирован…

Вот такой был случай.

Теперь понятным стал сон, в котором бабуся просила меня о помощи. Когда памятник сняли с пьедестала, бабуся обратилась за помощью ко мне. Но её призывных жестов без слов – я не поняла. Тогда бабуся позвала Милочку… И каким образом Милочку потянуло приехать туда? И как вовремя они с Серёжей там появились. Вот и не верь в сны и приметы…

Позже я поняла, что между мной и ушедшими близкими в мир иной, установлена постоянная связь, позволяющая нам общаться через сны. Не раз они предупреждали меня – о предстоящем, а то и ругали – за что ни будь…

Расскажу ещё один случай.

На этот раз во сне мне снилась мама.

Когда мы почти 20 лет назад приобрели места на Долгопрудненском кладбище, нас директор предупредил, что на этом участке они поставят фиктивную железную табличку, говорящую о том, что здесь уже есть захоронение. Это на случай, чтобы избежать вопросов от желающих приобрести участок на закрытом элитном кладбище, увидев пустое место. Документы на участок оформляла Стэлла. Её спросили, чьё имя написать на табличке? Она, недолго думая, ответила – Степанова Нина Николаевна. Это имя моей мамы – бабушки Стэллы.

Получилось, что на кладбище в Дзержинке – мамина настоящая могила. А теперь ещё появилась табличка и на Долгопрудненском кладбище с надписью маминых – имени и фамилии.

Ночью мне снится сон.

Вижу возмущенную маму, которая, как всегда, эмоционально выговаривает мне об этой нашей необдуманной выходке (насчет таблички с её именем). Причём ругала она меня не намёками, а вполне реальными и понятными словами. Так что потом сон разгадывать не было нужды…

В итоге мама говорит мне – "В долг я никому ничего не даю".

Вот так!..

В этом году уже прошло 55 лет, как нашей бабуси не стало.

И все эти годы я чувствую, что она рядом. И не только потому, что стоит мне, сидя за компьютером, повернуть голову, и я вижу на полке этажерки с книгами её фотографию – ту, которую я поместила вверху. Ещё и потому, что каждый раз в зависимости от моего настроения – меняется её взгляд на этом снимке.

Может быть, мне это только кажется, или я внушаю себе это… Но она смотрит на меня всегда по разному…

А ещё – я верю, что она всю мою жизнь является моим ангелом – хранителем…

А ещё – я верю, что она где-то рядом, потому что мы с ней общаемся, и иногда она меня предупреждает о чём-либо. Жаль, что не всегда мне удается понять – что именно она мне хочет передать из того далёкого мира, где она находится.

А, может быть, она действительно всё это время находится где-то рядом…

А ещё – я чувствую на протяжении всей моей жизни перед ней свою вину за многие грехи мои – не ценила я её любовь ко мне и заботу, которой она одаривала нас – внучат.

При жизни её – я не успела оправдать надежд её, связанных с моим будущим.

Может быть, поэтому, я часто мысленно оправдывалась перед ней, если поступала не так, как она учила нас при жизни.

Или я с гордостью старалась донести до неё – о своих успехах, зная, что это её обрадует.

Почему при жизни мы не задумываемся о том, – как мало нужно сделать для того, чтобы рядом родной человек был бы немножечко счастливее от твоего внимания или хотя бы – мимолётной ласки…

Почему мы понимаем это лишь с годами, когда сами находимся в подобной ситуации?

Почему иногда мы бываем жестокими, не осознавая этого и не задумываясь об этом?

Теперь уже не вернёшь, и не исправишь того, что начинаешь понимать лишь с годами…

Не «перепишешь» жизнь заново…

ПРОСТИ МЕНЯ, МОЯ ЛЮБИМАЯ… Я ЗНАЮ – ТЫ МЕНЯ СЛЫШИШЬ…

25 сентября 2019 года исполнился год, как умер Виктор Анатольевич Дудко. Чтобы больше в последующих книгах не возвращаться к теме памятников, после долгих колебаний помещаю здесь установленный памятник на могиле Виктора в Долгопрудном. Тем более, что в предыдущих публикациях подробно упоминалась история надписи на этом памятнике.

Кладбище старое, поэтому на нём много деревьев, которые «стали большими».

У нас внутри оградки несколько лет назад Виктор посадил маленький отросток туи. Теперь это тоже – большое дерево.

На фотографии слева, на дороге стоит машина Саши (зятя). Виден крест крайней могилы. Там похоронена его мама – Вера Васильевна Горбунова. Почти год она лежала смертельно больная у нас на даче. Саша и его брат Серёжа, сменяя друг друга, всё это время ухаживали за ней. Она умерла в декабре 2018 года, спустя два месяца после ухода Виктора, который тоже лежал, только – в нашем маленьком домике.

Стелла разрывалась между двумя больными, не считая меня, и остальными постоянными обязанностями: обеды, уборка, собаки, участок, правнук и многое другое…

Когда покупали участок на кладбище в Долгопрудноме, рядом с тем, где теперь похоронен Виктор, Сашей был куплен участок на два места. Но однажды нам позвонили и сказали, что на Сашином участке захоронили какого-то чужого старика. После соответствующих «разборок», Саше выделили в этом же ряду, у самой дороге остававшийся кусочек земли, где и похоронена теперь его мама.

Если бы не этот случай с «чужим» стариком, в этом ряду были бы подряд три оградки с могилами людей, объединённых родственными связями. Объясню…

На той же фотографии – справа видна часть памятника свекрови Стэллы – Екатерины Митрофановны Ануфриевой и за ней есть ещё памятник над пустой могилой первого мужа Стэллы – Юрия.

Именно благодаря – Екатерины Митрофановны нам удалось приобрести участок на этом кладбище. Первым появилась могила Юры. А дальше до дороги была свалка старых венков и разного мусора. Решили место очистить. Екатерина Митрофановна, которая узнала об этом – посоветовала нам не упускать возможность и приобрести этот освободившийся кусочек кладбищенской земли. Стэлла с Сашей постарались договориться с прежним директором кладбища, и таким образом вопрос был решен в нашу пользу.

Раз обмолвилась я о «пустой» могиле, решила опять «уйти в сторону» от событий 1964 года, и даже – 2018 и 19 годов и поместить здесь рассказ о смерти Юры в канун 2000 года.

Эти события подробно описаны в одной из наших книг – «Энциклопедия наших жизней (семейная сага) Книга – ЛИХИЕ 90-е. Глава – 1999 год.»

Сейчас на публикацию одной книги в ЛИТРЕС уходит месяц.

До этой книги нужно опубликовать ещё (1999–1964 = 35 книг).

35 книг, это – 35 месяцев или – три года…? Дождусь ли?

Поэтому, раз заикнулась, добавлю сюда рассказ о событиях того года

1999-й год был перенасыщен трагическими событиями для нашей семьи.

23 марта 1999 года – 8-ой лунный день. Несчастлив для заболевающих.

Упала. Ударилась головой и сломала руку. Долго ходила в гипсе.

После смерти моей мамы, мы продали её квартиру. На свою долю из этих денег мы на даче купили соседний пустовавший участок и начали строить настоящий большой дом. Конечно, Стэлла была нашим основным спонсором и помощником.

А Милочка с Володей, наконец, купили новую машину.

Но приобретенной новой машине им долго радоваться не пришлось.

20 августа Серёжа, вместе с отцом – Володей ехали на дачу.

Движение на дороге было активным. Все спешили на свои дачи. Наши мужчины тоже ехали на дачу, в Шимордино, которая находилась под Калугой.

Машины выстроившись в нескончаемый ряд, на участках между населенными пунктами, набирали приличные скорости. И вот, когда до Калуги было уже недалеко, огромный Маз, за которым ехали Серёжа с Володей, неожиданно резко затормозил "по нулям". Машина наших не успела предпринять ничего, и полностью въехала под Маз, превратившись в блин.

Серёжу спасло то, что он был пристегнут. Сломавшееся кресло разложилось спинкой назад, и Серёжа, ударившись о руль, не вылетел вперед, а оказался лежащим на распластанном сидении. То же самое случилось и с Володей.

Приехавшей аварийной бригаде пришлось наших мужчин вырезать из сплющенной машины. У Володи повреждений было меньше, а вот Сергею… Ему повезло то, что его скорая помощь отвезла в Калугу, в больницу, в которой есть хирургическое «лицевое» отделение, где проводятся именно операции, связанные с травмами головы и лица. Во время операции, Серёжа пришел в себя, и упорно показывал врачам рукой на рот. Те сразу не поняли, а потом, когда посмотрели, оказалось, что у него откушен язык, который пришлось пришивать.

Но самой тяжелой оказалась травма головы, которая до сих пор дает себя знать…

10 октября мы с Витей у себя на даче перетаскивали тяжелую флягу с водой. Мы флягу донесли с ним до крыльца от калитки. И у меня случилось защемление и затем воспаление седалищного нерва…

А дальше – дикие боли. Потом – серия уколов. Лежать больно, сидеть и встать с кровати – не могу. Стонать от боли – не хочется Витю беспокоить. В общем, несколько дней диких болей и потом постепенное выздоровление…

На фоне многих негативных событий были, конечно, и приятные.

Подходило к концу строительство нашего нового дома.

Как всегда – весело праздновали очередные дни рождения членов нашей большой семьи.

В этом году день рождения Екатерины Митрофановны мы отмечали в их новой квартире на Рижском проезде.

А дни рождения Стэллы и Юры отмечали на их даче.

Юра и Стэлла свой большой дом ещё не достроили до конца, но уже принимали там своих гостей. Сами в это время жили в построенном гостевом домике. Когда народу было много, а погода была тёплая, столы накрывали прямо во дворе.

(В предыдущей книге об этом гостевом домике много подробных записей и снимков. Именно в этом домике мы потом, после гибели Юры прожили почти 18 лет. А я продолжаю жить и сейчас.)

1999 год. Во дворе на даче Стэллы.

На фото – Виктор, я (Ираида), Олег и Екатерина Митрофановна

Грустные события в этом году продолжались…

Умер двоюродный брат Виктора – Юлик, котрый жил с семьёй в Ленинграде.

И сны тревожные – продолжались.

Сон под 12 ноября я считаю вещим сном. Это был сон из нереальности. Сон сбылся до страшного полностью. Жаль, что разгадать его тогда было невозможно. А то, что это был вещий сон, открылось через полтора месяца…

Картинка из интернета с бесплатного сайта.

Мне снится в каком-то помещении – длинная, большая стена. Она разделяет два мира.

Вдоль стены с «нашей стороны» – застеклённые двери. Через дверное стекло видна ниша или комнатка, напоминающая чулан. Слева и справа в этой нише расположены полки. В каждой такой комнатке – ещё одна застеклённая дверь, выходящая в какой-то иной неизвестный мир.

Перед этой дверью стоит столик.

У столика перед застеклённой дверью в иной мир стоят – мои покойные бабуся и мама. Они стоят, как живые.

Я понимаю, что по другую сторону стены идёт война, а, может быть, происходит какое-то другое действо, в процессе которого умирают люди.

Убитых или умерших складывают в ящички. Ящички ставят на полки в ниши такие же, как у нас.

В нашей нише уже стоят на правой полке два ящичка. Я знаю, что это ящички, в которых находится прах моего отца и моего брата – Бориса.

Бабушка и мама знают, что должны в нашу нишу положить ещё два ящичка и ожидают «приговор» – чей это будет прах?

Через некоторое время я не вижу, но знаю, что на вторую полку поставили ещё два ящика. Бабуся хочет заглянуть через стеклянную дверь в стене. Я пробую её успокоить и говорю, что там ничего нет.

Затем, я беру со столика 2 или 3 пустые сковородки и ставлю их под стол. Потом выхожу на улицу – за ту внешнюю "стену".

Интересно, что я не видела во сне себя, но я знала и чувствовала производимые мной действия. Я общалась с бабусей. Я вышла через стену в иной мир. Но как? Застеклённая дверь была заставлена столиком.

Я «знала», что на полку в нише поставлены ещё два ящика. Но как они там появились и кто их поставил – не знала…

И опять-таки себя в этом чужом мире я не видела, но я видела – что там происходило.

Вижу большую колонну. Внутри колонны на каких-то повозках везут ящики – те самые, которые будут потом стоять в нишах…

Колонна состоит из людей, в основном, из мужчин – худых, измождённых. Я понимаю, что они еще живы, но обречены. И, хотя они идут сами – у всех у них один путь – к какому-то поезду, который увезёт их – в последний далёкий путь.

Я мечусь от повозки к повозке, но не нахожу «нашего» ящичка, в котором должен находится «прах» кого-то из наших.

Наконец, на одной из повозок я вижу не маленький ящичек, а большой ящик.

Там должно находиться несколько «прахов» и я понимаю, что, именно, там находится «прах» кого-то из наших мужчин…

Но кого? Чей прах находится среди – чужих? А повозка удалялась среди многих других, внутри бесконечной колонны, которая бесшумно и безмолвно текла к ожидавшему зловещему составу…

Я проснулась от странного ощущения чего-то не реального. Но не реальность опровергалась тем, что не открывая глаз, я видела последний кадр этого чёрно-белого сна, как в фильме, при просмотре которого неожиданно оборвалась плёнка.

Я знала – если открыть глаза – весь сон пропадёт из памяти.

Я попробовала вспомнить сон, который ещё был так ярок в моём сознании. И – странно… Я увидела весь сон ещё раз полностью. Он переполнял моё сознание.

Я запомнила каждый «кадр» этого сна… Это позволило сохранить его в памяти и, даже – записать в мою тетрадку снов.

О чем же говорил этот сон? Может быть, – это предупреждение, а, может – предсказание? А, может быть, этот сон – просто кошмар после известия о смерти Юлика (двоюродного брата Виктора из Ленинграда)?

Заглянула в СОННИК…

ИЗ СОННИКА:

ЧЕЛОВЕКУ, ВИДЯЩЕМУ СОН О СМЕРТИ, такое сновидение посылается, как предупреждение.

Видеть во сне бабушку и беседовать с ней – сулит вам встречу с затруднениями, которые будет нелегко преодолеть.

ВИДЕТЬ ТЕЛЕГУ – плохие вести.

НЕБЛАГОПРИЯТЕН СОН, В КОТОРОМ ЛЮДИ В ТОЛПЕ ОДЕТЫ МРАЧНО.

На даче Стэллы и Юры во всю продолжали работать строители.

Кроме основного дома, были уже полностью завершены работы в гараже и двухэтажном гостевом домике.

За строительством наблюдала Екатерина Митрофановна, Юрина мама. Она жила в домике для гостей. Стэлла и Юра приезжали не каждый день, но, если и приезжали, то ночевали в этом же домике, обустроив мансарду второго этажа под спальню.

В остальное время они жили в Московской квартире на Рижском проезде, которую они купили в позапрошлом году.

Кончался 1999 год. Как и положено всегда, фирма заказала на 29 декабря отдельный зал в ресторане на Старом Арбате. Там они проводили корпоративную вечеринку уже не в первый раз. Ещё у ресторана была площадка для стоянки машин клиентов.

Ресторанчик был маленький, очень уютный. Почему-то там всегда был приглушенный свет. А на стенах – портреты известных людей (Пушкина и т. д.), обрамлённые овальными рамками в виде лепнины из венков. В целом, это напоминало гостиную старого московского дома.

Днём в ресторане стояли столики, рассчитанные на 4-х человек. Вечером ресторан отдавался под банкеты. Поэтому столы, чаще всего, сдвигались и выстраивались в виде буквы П, оставив в середине – пятачок для танцев.

Меню кухни было тоже выдержано в старорусском стиле. Были и заливные блюда – осётр, холодец, грибочки, молочный поросёнок, пирожки и много всякой другой всячины.

Заказать ресторан на вечер было трудно. И не только потому, что он был в центре Москвы. Он пользовался известностью – своим уютом, оркестром, кухней, а главное – радушием обслуживающего персонала и домашней обстановкой, не смотря на его парадный вид.

Тем не менее Стэлле с Юрой удалось заказать новогодний корпоратив, именно, в этом ресторане.

Настроение у всех с утра было приподнятое – все были в ожидании праздничного вечера. Стэлла в этот раз ночевала в Москве. А Юра поехал накануне на дачу, так как новый костюм, купленный для такого вечера, находился там.

Утром, позавтракав вместе с мамой, он нарядился и выехал в Москву.

Обычно, находясь ещё в дороге, он обязательно перезванивал матери. В этот раз, прошел час, звонка Е. М. не было.

Прошел ещё час. Опять нет звонка. Е. М. стала звонить Стэлле. Я не помню уже подробностей этого первого трагического дня. Тем более, что нам с папой пока ничего никто не говорил. Не помню, вернее, не знаю, кто привёз в ресторан Е. М.

Где-то ближе к вечеру, нам сказали, что Юра где-то потерялся.

Но никаких плохих эмоций и мыслей это у нас не вызвало. Мы были уверены, что случилось что-то с машиной, и Юра где-то её срочно ремонтирует. Скорее всего, он мог попасть в милицию из-за какой-нибудь заварухи на дороге. Но особенно плохие мысли в голову даже не приходили.

Уже в ресторане нам, как-то, стало не по себе и это тревожное настроение наползало и постепенно нарастало.

Гости приезжали нарядные. Но почему-то все говорили шепотом. Мы были уверены, что Юра вот-вот приедет, войдёт и будет рассказывать – почему и где он так задержался.

Время тянулось медленно. Ребята, попеременно, подходили к бару, и прикладывались к маленьким стопочкам, выставленным на поднос, закусывая орешками.

А Юры всё не было.

Наконец, Стэлла дала команду – начинать праздничный ужин.

Все проголодавшись, поспешили за столы. Поднимали тосты за Новый год. Шутили мало. Танцевали тоже далеко не все.

29 декабря 1999 года. Ресторан на Старом Арбате.

Наши дети – Стэлла и Олег

И вдруг мне показалось, что мы находимся не в праздничной гостиной, а в торжественной обстановке, напоминающей строгую непонятную церемонию.

И этот приглушенный свет, и виньетки на стенах, напоминающие венки, и строгие лица, иногда, с какими-то принуждёнными улыбками, всё это вызывало внутри холодок и тревожное предчувствие…

Юра так и не появился. Вечер закончили раньше обычного…

ЮРИЙ ВИКТОРОВИЧ АНУФРИЕВ

Накануне к вечеру повалил снег, который шёл весь следующий день. А перед этим две недели снега не выпадало.

30 декабря ребята с базы, Андрей и мы: Олег, Вовка (Милочкин муж), Дима (сын Олега) и я, на машине Олега выехали к даче. Мы стали искать какие-нибудь следы джипа.

До этого дороги и съезды в лес были наезжены. Но после снегопада всё замело.

Мы доехали до парников Марфино и справа проверили свалку и два старых домика, и два или три въезда в лес (сейчас там настроили много коттеджей).

Там же к нам подъехала машина, полная, на мой взгляд, бандитов, которые спросили о какой-то дороге.

Затем мы вернулись и стали искать следы у поворота вправо после деревушки Ивановская. Мы даже свернули туда и въехали в какую-то деревню.

Мы были рядом с поворотом в лес – влево, где впоследствии нашли в лесу джип и видели костёр.

Весной 2000 года вместе с Е. М. мы однажды туда заехали и тогда ещё там были видны следы костра.

В первый день поисков мы так ничего и не нашли и вернулись на дачу…

На дачу приехала милиция. Расспросив о вчерашних событиях, они выехали на дорогу, по которой уехал Юра. Они старались восстановить события по оставшимся на дороге следам проезжавших машин. И, хотя снег припорошил вчерашние следы, расследование показало следующее…

В стороне от основной дороги, на развилке Юрин джип поджидала какая-то машина. Её предупредили, что Юра выехал с дачи.

Что происходило дальше – неизвестно. Кто-то видел, вроде бы, человека в милицейской форме с жезлом в руках.

На дороге были следы крови и машины – не джипа.

Предполагают, что Юру убили или тяжело ранили, затем перенесли в другую машину и увезли в неизвестном направлении.

Кто-то рассказал, что в лесу всю ночь горел костер – что-то сжигали…

К поискам и в этот день и в последующие подключились друзья Юры и Стэллы – соседи по даче. Они имели скутера (мотоциклы на лыжах). На них они прочёсывали лес.

Ребята с работы на машинах ездили по соседним дорогам, деревням, берегу Пестовского водохранилища, в общем – везде, где только можно было пройти или проехать.

Юры нигде не было.

Екатерина Митрофановна первое время находилась на даче, а потом вернулась в свою квартиру на Бескудниковском бульваре.

Стэлла каждое утро уезжала на дачу и участвовала в поисках.

Ночевать приезжала домой.

Я находилась всё время у неё дома. Но не знала, чем и как её успокоить. Она всё время находилась не просто в стрессовом состоянии, а буквально в каком-то затянувшемся шоке…

Спала она в комнате с Людочкой, а я – в спальне Стэллы и Юры, на их кровати.

Всю ночь в комнате слышались какие-то шорохи, скрипы дверок стенных шкафов…

Где-то на третий или четвёртый день, когда уже наступил Новый год, и решено было прекратить поиски, так как они не дали никаких результатов, случилось то, чего все так боялись.

Соседи, объезжая уже в который раз лес на скутере, нашли брошенную Юрину машину. Джип был с основной дороги, ведущий в Марфино, отогнан в лес.

Сначала машину гнали по обледеневшему насту вдоль поляны, по краю леса, а потом завернули в лес, где её и бросили.

Недалеко от машины были выброшены ключи. В самой машине было много крови, валялась Юрина разорванная куртка, на полу была разбросана горсть монет. Всё говорило о том, что произошла разбойная драка, окончившаяся трагически…

Самого Юру так и не нашли ни живого, ни мёртвого.