Антон любовался девушкой. Она с такой страстью рассказывала ему о находке! Несомненно, она станет настоящим ученым!
– Догадки есть. Но это все домыслы и предположения. Есть тайна. Я придумываю варианты отгадок. Это не совсем научный подход, согласитесь? – Антон говорил, казалось, серьезно, но глаза его смеялись. – Я сочиняю. Как ваш учитель.
– Я тоже об этом подумала, – Симона засмеялась, – значит, вы простой выдумщик?
– Нет, не простой, – Антон подхватил ее веселый тон, – я, конечно, выдумщик, но по совместительству еще и профессор. У меня, как-никак, есть труды по исторической и социальной антропологии. Есть труды на стыке нескольких наук. И у меня написано много «умных» книжек.
Антон засмеялся – громко, открыто.
– Я не в этом смысле, – девушка смутилась, – я знаю, что вы ученый. Но синьор Чезари сказал, что вы – уникальный человек! И что у вас – чутье. Я не знаю, как это работает…
– Я тоже не знаю. Иногда это работает.
– А в этом конкретном случае? Вы что-нибудь… узнали… о девушке?
– Только то, что ее звали Ия, – шепотом ответил Симоне Антон, наклоняясь к ее уху, – но пока это тайна.
– Только-то? – тоже почему-то шепотом спросила она, широко раскрыв глаза от удивления и восхищения.
Симону позвали археологи. Она отмахнулась, ей хотелось продолжения. Но Антон тихо подтвердил:
– Только и всего.
– Но…
Он кивнул и прислонил палец к губам: тсс…
К ним подошел молодой стажер.
– Синьорина, профессору Грассо нужно уточнить некоторые детали. Пожалуйста, подойдите к археологам, – передал он просьбу старших коллег.
Симона, вероятно, хотела ответить, что подойдет к ним через несколько минут, но Антон сказал:
– Идите, идите, Симона. Вам предстоит еще много дел. Мне достаточно информации на текущий момент.
– Это так захватывающе… Я не засну сегодня…
– Я вам обещаю, что все расскажу, когда… наступит время. Идите к коллегам, – тихо, но строго добавил он.
У него поменялся голос и взгляд. Симона посмотрела с удивлением. С синьором Антонио что-то происходило. «Он очень странный, этот русский», – подумала она и направилась к археологам, почувствовав, что лучше оставить его одного.
В этот момент на Антона снова накатило. И длилось это несколько секунд.
Сорокалетний мужчина, прекрасно сложенный, с длинными волосами, связанными сзади в пучок, в короткой рубашке из плотной, наподобие холста, ткани, облегающей фигуру, подпоясанный передником на уровне бедер, обутый в сандалии с переплетенными узкими ремешками, работал в саду.
За ним наблюдал юноша, коренастый и плотный, красивый брюнет с завитыми в мелкие кудри волосами, распущенными по плечам, пышными, розовыми, как у девушки, губами и цепким взглядом карих глаз. Он был богато одет: в длинный, с короткими рукавами, хитон из прозрачной ткани терракотового цвета, подол которого украшали цветные полоски. Несмотря на жару, он надел поверх хитона тебенну[9 -
Плащ, широкое верхнее платье.] – вероятно, хотел произвести впечатление на окружающих роскошными одеждами. На ногах – мягкие низкие башмаки с длинным заостренными носками, загнутыми вверх, и высоким задником. Юноша был хорош собой. И принадлежал к высшему сословию. Об этом можно было судить по одежде и по выправке – гордо поднятая голова, чуть надменный взгляд.
«И какая нужда заставляет Вея возиться в земле?– рассуждал он, – как не увижу, он все время чем-то занят. И где, интересно, Ия? Придется подойти и выяснить у него».
Юноша стал замечать, что Ия с некоторых пор стала его сторониться. И не просто сторониться, она стала прятаться от него – Луция! Это не нравилось ему, ох, как не нравилось. Они были знакомы с детства, росли вместе. Их отцы дружили, ходили в море, путешествовали в Элладу и Египет.
Мореплавание – занятие для сильных мужчин. Каждый мальчик расен, превращаясь в мужчину, ходил в море с отцом или старшим братом. Не все потом становились мореплавателями, но жизнь возле моря вырабатывала у обитателей общин Этрурии определенный способ существования и формировала взаимоотношения с жителями других государств. Купцы Эллады и Финикии приезжали в Этрурию и вели здесь свою торговлю. В этрусских портах останавливались суда многих стран. Торговля и мореплавание были выгодными занятиями.
Однако Луций не любил ходить в море. Год назад он, отец и старший брат отправились к берегам Эллады. Так было принято – все мальчики расены должны пройти испытание морем, прежде чем стать Мужчинами. В том походе к ним присоединился и Вей – отец Ии.
Когда они вернулись в родной порт, Ия стояла на берегу и встречала отца. И вот тогда-то он и увидел, какой прелестной стала девушка за время их отсутствия. Из смешной нескладной девчонки она превратилась в красавицу. Глаз не отвести!
Луций стал ухаживать за ней. И он не сомневался, что они поженятся. Однако девушка была не то чтобы холодна с ним, а как-то далека. Он никак не мог разбудить ее чувства. Поцелуи не согревали ее, а на большие ласки она не соглашалась. С другими девушками у него случались гораздо более страстные отношения. И многие из них мечтали о счастье создать семью с Луцием. Но ему нужна была именно она – прекрасная расена. Ия.
Он жалел, что не сказал отцу о своих чувствах. И что не объявил ее родителям о своих намерениях связать свою жизнь с их дочерью. Надо было сделать это сразу же по приезду из Эллады! Чего он ждал?
На самом деле он знал, чего… Он хотел, чтобы девушка сама пришла к нему, заявила о своей любви. И тогда он смог бы повелевать ею. Нет-нет, он не собирался властвовать над ней, как господин над служанкой, но показать ей, кто главный в их паре, он считал важным. У женщин Этрурии слишком много власти, это правда. Поэтому мужчины вправе иногда и намекнуть, что с их мнением также нужно считаться.
Но он не дождался… Наоборот, Ия совсем отдалилась. Теперь ему, а не ей, нужно просить благосклонности. Теперь она должна решать. Родители ее, конечно, согласятся. У Луция знатная семья, есть деньги. Скорее, это его отец будет не в восторге от этого союза, он присмотрел для Луция другую невесту. Побогаче. И мать ее очень влиятельная женщина в их общине. Но та девушка никак ему не нравилась.
– Вей, – вышел из укрытия Луций, – неужели тебе хочется работать в такую жару?
– Я люблю возиться в земле. Посмотри, какие чудные овощи я вырастил.
– У нас этим занимаются работники.
– А мне нравится самому выращивать овощи и фрукты, – он распрямился и, разглядев разодетого в праздничный хитон Луция, спросил с иронией: – Куда это ты собрался, мальчик? Не жарко тебе?
– Да, жарковато. Но я… мне надо увидеться с лукумоном[10 -
Глава общины, царь.] .
– Тогда да, лучше быть одетым в платье «для выхода», – Вей явно подшучивал над юношей.
– А где Ия? Я давно не видел твою дочь.
– Моя дочь? Она… наверное, вместе с Титом.
– С кем? – Луций задохнулся от неожиданности.
– А ты разве не знаешь? Мы дали согласие на брак Ии и Тита.
– Да кто такой этот Тит? – выкрикнул юноша.
– Тот самый эллин, с которым мы плыли на корабле из Эллады, ты что, забыл его?
Луций испугался. Как? Как такое могло произойти? Ия станет женой какого-то Тита, а не его, Луция? Да, он помнил этого парня. Ничего необычного в нем не было. Самый обыкновенный. Не то что он – Луций. Это ему говорили девушки, что он красив. Он желанен. Ему – Луцию. Однако она… Ия… Она, значит, предпочла Тита? Эллина? Как такое могло произойти?
– Да что с тобой, мальчик? На тебе лица нет.
– Н-ничего, – он не мог вымолвить ни слова.
