Мечтая о Флоренции

– Слушай, там свободный столик, давай посидим, я возьму вина.

– В таком месте? Представляю, во что это обойдется…

– Брось, Дебс, мы же на отдыхе, я угощаю.

– Выпьем у бара или под зонтиками?

– Что-то я не вижу стойки с табуретами, давай сядем за столик и посмотрим, как оно пойдет.

Дебби послушно подошла к свободному столику, отодвинула металлический стул, удивившись, какой он тяжелый, и устало села:

– Вот черт!

– Уверена, что это не твое место?

– Боюсь, что нет. Тут слишком просторно и вообще все как-то по-другому.

Появился официант, и Элис, не посоветовавшись с Дебби, подняла два пальца:

– Нам два просекко, если вас не затруднит.

Дебби уже собралась перевести, но официант кивнул и ответил на очень хорошем английском:

– Конечно, два бокала просекко.

После чего улыбнулся и отошел от их столика.

Тут Дебби начала понимать, насколько прав был Пьерлуиджи, когда говорил, что во Флоренции, куда съезжаются туристы со всего мира, без английского просто не обойтись.

– Дебс… это ведь только мечты? – запинаясь, спросила Элис. – Ты ведь могла просто все это нафантазировать. Ну представить в голове картинку и привязать ее к реальному месту. Да и за столько лет здесь все могло еще как измениться.

– Наверное, ты права, – кивнула Дебби, – кажется, я тоже начинаю склоняться к этой мысли. Что ж, по крайней мере мы здесь и нашли место, с которого было сделано то фото. – И она добавила как можно бодрее: – Может, оно постепенно завладеет мной, кто знает.

Принесли вино с чипсами и чек, в котором значилось, что два небольших бокала стоят целых четырнадцать евро.

Элис потянулась к сумочке, но официант с улыбкой махнул рукой:

– Потом-потом.

– Выпивать тут – дорогое удовольствие. – Дебби посмотрела через столик на подругу.

– Мы на отдыхе, Дебс, расслабься.

Они не спеша пили вино и подбрасывали чипсы отважной воробьихе, которая улетала с маленьким кусочком в клюве и почти сразу возвращалась – наверняка кормила своих птенцов.

Потом Дебби подозвала официанта, и Элис расплатилась. Когда они собрались уходить, официант напомнил, что им следует забрать чек. Дебби вспомнила, что читала об этом перед отъездом. По принятому несколько лет назад закону о борьбе с налоговыми нарушениями каждая трансакция должна сопровождаться чеком. Дебби стало интересно, насколько эффективен этот закон.

Билеты на автобус были действительны полтора часа с момента первого использования, поэтому подруги решили спуститься в город не пешком, а на автобусе. Когда они вышли на остановке возле вокзала, уже почти стемнело и включились фонари, хотя небо еще было ярко-синим и птицы продолжали петь и кружить в чистом вечернем воздухе.

– Как насчет того, чтобы где-нибудь поесть? – предложила Элис. – Умираю с голоду.

И только тут Дебби поняла, что тоже проголодалась. На ланч у нее был пакетик чипсов в самолете, так что идея съесть что-нибудь посущественнее оказалась как нельзя кстати. Да и хорошая еда всегда поднимала ей настроение. Как бы ни было здорово наконец посетить город своей мечты, она чувствовала груз разочарования оттого, что не удалось повидаться с Пьерлуиджи и найти свое особое место.

– Я «за» обеими руками. Ты бы что заказала?

– Раз уж мы в Италии, стоит заказать пасту или пиццу, согласна?

– Звучит неплохо. Давай уйдем из центра Старого города и поищем какое-нибудь местечко подальше от туристических троп. Там точно сможем попробовать что-нибудь аутентичное. Мой преподаватель на курсах говорит, итальянцы такое называют «настоящий Маккой»[8], причем это может быть и еда, и вино, что угодно…

Прогулявшись минут пятнадцать, они оказались возле ворот Прато и неподалеку на углу приметили тратторию – с виду именно то заведение, которое они искали. В вывешенном на улице меню пиццы не было, но цены были немного ниже, чем в кафе и ресторанах в районе вокзала, поэтому они решили зайти и осмотреться.

И не прогадали. Ресторан оказался небольшим и представлял собой серию из нескольких маленьких зальчиков на три-четыре столика, но с высокими потолками, и в каждом было довольно прохладно.

На входе они миновали застекленный шкаф, в котором были выставлены подаваемые в тот вечер блюда: фаршированные помидоры, салат из осьминога и еще несколько тарелок, содержимое которых Дебби не смогла на глаз определить, но определенно все это было «настоящий Маккой».

Оказалось, во Флоренции, ну или в этой траттории, фирменным блюдом был стейк размером с крышку от мусорного бачка и с ценником, от которого на глаза наворачивались слезы. Поэтому Дебби с Элис остановили свой выбор на тарелке ассорти ветчины и салями на закуску. Элис осталась верна своему первоначальному выбору и как основное блюдо заказала спагетти. Дебби подумала о рыбе и по совету официанта заказала жареные креветки и кальмара в очень мягком масле с зеленым салатом.

Антипасто подали практически сразу, и подруги порадовались, что заказали одну порцию на двоих. На огромном блюде были выложены: нарезанная ветчина разных сортов, приправленная фенхелем салями, небольшие колбаски (официант сказал, что из мяса дикого кабана) и кростини – тонкие, натертые чесноком и спрыснутые зеленым оливковым маслом кусочки жареного хлеба. Это было очень вкусно, как и главное блюдо. Запивали минеральной водой и еще заказали графин красного вина. На десерт поделили на двоих чашу великолепного красного винограда. И счет тоже поделили на двоих, не забыв при этом взять чек.

В гостиницу возвращались сытые и очень довольные.

Возле парадной двери Дебби взглянула на часы. Было всего десять вечера, а в Англии, соответственно, девять.

– Может, пойдем в центр и выпьем перед сном? – Она посмотрела на подругу. – Я плачу́.

– Дебс, это точно твоя лучшая идея за весь день.

Сверяясь с картой, которую им дал Роналдо, они пошли по узким улицам, причем улицы становились все у́же и приходилось то и дело оглядываться, чтобы не попасть под колеса машины или скутера. Большинство такси, похоже, были электромобилями и сигналили прохожим о своем приближении, но все равно подруги смогли расслабиться, только когда дошли до пешеходной зоны вокруг Дуомо.

Все было прекрасно, если не считать грустную примету времени – вооруженные патрули солдат и полицейских.

Девушки смешались с толпами туристов, придерживали на всякий случай сумочки и невольно слушали голоса говорящих на самых разных языках людей. Задрав голову, смотрели на купол Дуомо, любовались его фасадом с одной стороны и золотыми воротами Баптистерия – с другой.

Дебби словно листала путеводитель, который с замиранием сердца просматривала перед поездкой.

Прогуливаясь вокруг Дуомо, они набрели на кафе и сели за один из выставленных на улицу столиков. Заказали по бокалу просекко. Одно за другое, и под конец, хотя цены в этом месте были не для слабонервных, насладились мороженым с фруктами.

Элис старалась уверить подругу, что муки совести в их ситуации просто неуместны.

– Дебс, мы, может, больше никогда сюда не вернемся, и надо сделать так, чтобы эта поездка была незабываемой.

Она обвела взглядом ближайшие столики и заметно оживилась, когда увидела троих попивающих пиво высоких мужчин.

– Кажется, я знаю, как сделать этот вечер по-настоящему незабываемым… – Элис глянула на Дебс и хихикнула, заметив, как та неодобрительно нахмурилась. – Все норм, Дебс, это шутка. Не думаю, что после обеда, а теперь еще и после мороженого смогу совладать хоть с одним из этих парней.

Дебби улыбнулась.

Жара даже в это время суток почти не спала, но теперь было уже не так душно, как в момент их приезда во Флоренцию. Подруги были в топиках и шортах и к вечеру стали чувствовать себя гораздо комфортнее.

Дебби откинулась на спинку стула и, глядя на нескончаемый поток людей, пыталась угадать национальность по обрывкам фраз тех, кто оказывался рядом с их столиком.

Дошла до семнадцати, и в этот момент мимо прошел высокий брюнет, по виду итальянец. Дебби резко выпрямилась. На секунду ей показалось, что это мог быть он.

Но Пьерлуиджи должен быть в Бостоне.

Ее мысли прервал вопрос Элис:

– Знаешь, кого мне напомнил вон тот парень?

– Знаю, я тоже об этом подумала.

– Правда, если бы это был он, то ему удалось очень быстро отрастить усы.

Пока Элис говорила, мужчина на мгновение посмотрел в их сторону, и Дебби сразу стало ясно, что это абсолютно незнакомый человек. Пульс постепенно начал замедляться, и она с улыбкой посмотрела на подругу:

– Ну, хоть не мне одной мерещится всякое.

– Интересно, как у него пройдет собеседование. Ты надеешься, что его примут?

– Конечно, я ведь желаю ему добра. – Дебби кивнула. – И раз уж я живу и работаю в Кембридже, невелика разница – в Италии он будет жить или в Штатах.

– Ага, просто билет на самолет на пару сотен фунтов дороже, а так – ерунда.

– Знаю. – Дебби повернулась к Элис. – Наши отношения с самого начала были обречены, мы с ним оба это понимали. Я тебе уже говорила: мы из разных миров, и не имеет значения – в Штатах он или во Флоренции. Мы провели вместе чудесную неделю, но по всему было понятно, что общего будущего у нас нет.

– Кто знает… Может, он останется во Флоренции, а ты, чтобы быть с ним, найдешь здесь работу. – Элис встретилась с Дебби взглядом. – Я бы очень не хотела с тобой расставаться, но, судя по тому, что ты рассказывала о спаде набора студентов в Кембридже…

– Не уверена, что это будет легко. Я составила довольно приличный список школ английского здесь, во Флоренции, но это не то же самое, что список вакансий.

– Дебс, сейчас еще август. Твой преподаватель на курсах разве не говорил, что школы по всей Италии в августе закрыты? Просто подожди. Через пару недель, после каникул, процесс запустится и тут будет полно вакансий. Ну так что, какие планы на завтра? Проверим школы или ты все еще подумываешь о том, чтобы найти свое секретное место?

– Школы – это важно, но сначала попытаюсь еще разок. Рано утром всегда прохладно, так что подняться на площадь Микеланджело пешком будет даже приятнее, чем на автобусе. Кто знает, может, я еще смогу оказаться в месте моих снов.

В глубине души Дебби почти не сомневалась, что обманывает себя, но чувствовала, что должна предпринять еще одну, последнюю попытку.

– Но тебе вовсе не обязательно со мной идти. – Дебби улыбнулась. – К тому же, если Роналдо работает в утреннюю смену, ты можешь заняться чем-то поинтереснее.

Элис покачала головой:

– Слишком жарко, я объелась и устала. Нет, пожалуй, в моем случае выходные без мужчин – очень даже хорошая идея. Если захочу забраться на холм, утром дам знать. – Элис допила вино. – И знаешь что? Я чертовски устала!

– Да, нам не помешает хорошенько выспаться. И кстати, завтра вечером я приглашаю тебя на обед. Как-никак у меня ведь день рождения. Я угощаю.

– Просто великолепно. А в какой ресторан пойдем? Есть идеи?

– Да, но тебе знать не надо. Это сюрприз.

На следующее утро Дебби сама, без будильника, проснулась рано и при этом чувствовала себя на удивление бодро. Элис крепко спала на соседней кровати. Дебби на цыпочках прошла в ванную комнату, приняла душ и тихонько оделась.

Все прошло нормально, только в ванной она немного растерялась, когда из крана, помеченного буквой «С», потекла горячая вода, но затем Дебби вспомнила, что на итальянском «С» – это «caldo», то есть горячий, а «F» – «freddo», то есть холодный.

Потом тихонько, чтобы не разбудить Элис, Дебби прошла в комнату для завтрака. Две чашки кофе, два стакана апельсинового сока и два круассана с абрикосовым джемом – отличная заправка на весь день.

Дебби миновала стойку регистрации, за которой теперь сидела дородная дама. С такой Элис точно было бы несложно сдержать обет воздержания. Выйдя на улицу, Дебби взглянула на часы. Четверть восьмого. Она действительно встала рано. Было не очень прохладно, но определенно прохладнее, чем накануне днем или вечером. Небо ясное, так что нетрудно догадаться, что днем снова будет жарко, но пока еще можно легко подняться на холм на другом берегу Арно.

В раннее воскресное утро на улицах было безлюдно и тишину нарушал только шорох щеток уборочных машин. Дебби прошла к Дуомо. Вид собора в это время впечатлял еще больше, чем днем: лучи утреннего солнца подсвечивали белый мрамор, скульптуры на фасаде и расположенные через равные интервалы красные и зеленые плиты. Дебби вспомнила, как описывал Дуомо Пьерлуиджи, и мысленно с ним согласилась. Постояла, восхищенная, несколько минут перед собором, перешла через площадь и по узким улочкам добралась до моста Понте Веккьо.

Дебби часто видела снимки этого, возможно, самого популярного у всех фотографов мира моста. Теперь она поняла причину этой популярности. Понте Веккьо – не просто переправа через реку Арно, это еще и торговая галерея в миниатюре с маленькими магазинчиками по обе стороны. Рано утром магазинчики, торгующие в большинстве своем ювелирными изделиями, были закрыты, но Дебби легко могла себе представить, сколько посетителей будет здесь ближе к полудню.

Слева над магазинчиками тянулись защищенные массивными железными решетками окна. Дебби знала, что этот укрепленный пассаж был построен для того, чтобы флорентийские герцоги могли свободно проходить из Палаццо Веккьо в Палаццо Питти на другом берегу реки. Но она не стала останавливаться и размышлять об истории моста или любоваться видом на Арно. На это утро у нее были вполне определенные планы.

Сойдя с моста, Дебби свернула налево и прошла вдоль реки до указателя на площадь Микеланджело. Оттуда дорога плавно поднималась к старинным городским воротам; за ними подъем стал заметно круче и вывел Дебби на широкую каменную лестницу.

Дебби поднималась размеренными шагами и при этом пыталась считать ступени, но где-то на сотой сбилась. Как бы то ни было, даже с короткой остановкой на передышку, на вершине холма она оказалась гораздо раньше, чем рассчитывала. Свернув налево, Дебби прошла по дороге до террасы, где они с Элис накануне кормили чипсами маленькую воробьиху. Подошла к ограде и выдохнула, хотя запыхалась не очень сильно, – велосипедные поездки по Кембриджу сделали свое дело.

В этот час на смотровой площадке никого не было, и несколько минут Дебби в тишине наслаждалась видом Флоренции. Утро было безветренное, и жара еще не начала набирать силу. Напротив, вдалеке на фоне ясного неба, четко вырисовывались зеленые холмы и горы. Дебби впитывала окружающую атмосферу, пока тишину не нарушил скрежет металлических стульев, которые перетаскивали по каменным плитам у нее за спиной.

Дебби обернулась. Персонал кафе начинал готовиться к наплыву посетителей. Заметив официанта, который обслуживал их с Элис накануне вечером, она поддалась импульсу, подошла и храбро заговорила на итальянском.

– Buongiorno![9]

– Buongiorno, signorina. Ben tornata[10].

– Вы меня помните? – изумилась Дебби.

– Высокая красивая девушка, которая говорит по-итальянски, как не запомнить.

Официант игриво улыбнулся. Дебби, опасаясь, что вот-вот покраснеет, улыбнулась в ответ.

– Я бы хотела вас спросить, но, возможно, мой вопрос покажется вам глупым. – Дебби говорила на итальянском и сама удивлялась, как легко это у нее получается; официант смотрел на нее с пониманием, и это было особенно приятно. – Вы не подскажете, может, где-то здесь рядом есть место, похожее на ваше?

– Вы хотите сказать – такое же кафе? – несколько озадаченно спросил официант.

– Нет, не кафе, а место с кустами роз и деревянными скамейками с видом на город. – Тут Дебби решила немного приврать. – Один мой друг мне о нем рассказывал.

Официант присел на спинку стула и немного задумался.

– Розы, говорите? Может, это Giardino delle Rose? Ну так это совсем рядом.

Сад Роз?

– Да, очень похоже. – Дебби нетерпеливо закивала. – И где же это место?

– Вы ведь пешком сюда поднялись?

– Да, пешком. – Дебби снова кивнула.

– Ну так вы прошли мимо. Это место чуть ниже нас. Спускайтесь обратно. Справа увидите железные ворота. – Официант на пару секунд как будто засомневался. – Там в это время еще может быть закрыто, но вы попробуйте.

– Это просто чудесно. Большое вам спасибо!

Дебби быстро вернулась к лестнице и начала спускаться.

Как же было здорово, что ее итальянского хватило для решения задачи, а доброжелательно настроенный официант смог указать путь к ее особому месту. Да и само название «Сад Роз» сулило удачу.

Спускаясь, очень скоро она увидела справа немного поржавевшие железные распашные ворота. Совсем недавно, поднимаясь, она так сосредоточилась на подсчете, казалось, бесконечных ступеней, что просто-напросто их не заметила.

К воротам была привинчена покрытая прозрачным пластиком табличка: «Giardino delle Rose». Все здорово, только одно разочарование – навесной замок и табличка с расписанием, где значилось, что сад открыт для посетителей по воскресеньям с десяти утра.

Дебби глянула на часы – только начало девятого.

Она внимательнее посмотрела за решетку ворот и сразу отметила два момента: первое – множество цветов и растений и среди них кусты роз; второе – две крепкие деревянные скамейки. Ближайшая, в тени деревьев, пустовала, а вот на второй вроде как кто-то сидел. Со спины казалось, что это мужчина в довольно забавной шляпе с низкой плоской тульей.

Немного поколебавшись, Дебби все-таки решила его окликнуть:

– Buongiorno. Posso entrare? Можно войти?

Шансов было мало, но этот человек все же мог открыть ворота. Мужчина не отвечал, и Дебби попробовала еще раз его окликнуть, на этот раз громче, но опять безрезультатно.

А потом вдруг услышала звук шагов, и справа от нее возникла женщина с поливным шлангом в руке.

– Вам помочь?

Женщина с виду была довольно доброжелательной и, судя по акценту, флорентийкой, ну или жительницей Тосканы.

– Да, вы уж простите, я, чтобы увидеть этот сад, прилетела из Англии, и у меня есть только сегодняшний день. Вы, как я понимаю, не можете меня впустить? Или вдруг все-таки можете?

Садовница опустила шланг на землю, подошла к воротам, огляделась и потом кивнула:

– Мы до десяти закрыты, и, боюсь, у меня нет ключа от этого замка. – Помедлив немного и, убедившись, что Дебби одна, она продолжила: – Послушайте, если спуститесь немного ниже, то увидите в стене на углу калитку. Я сюда прохожу через нее, и у меня такое чувство, что сегодня я забыла ее запереть. – Садовница подмигнула Дебби. – Думаю, если вы вдруг обнаружите, что она открыта, и пройдете в сад, вас никто за это не отругает. Только не говорите моему хозяину, что я вас впустила.

– Это просто замечательно! Спасибо вам огромное! Обещаю вести себя тихо и никому ни слова не скажу. Я ведь иностранка и не говорю по-итальянски, да?

– Естественно, не говорите. – Садовница улыбнулась и, понизив голос, добавила: – Только между нами: у вас очень хороший итальянский. Вы молодец. А теперь не торопитесь. Мне потребуется пара минут, чтобы проверить, не заперла ли я калитку. – Женщина улыбнулась. – И кстати, когда зайдете, закройте ее за собой, хорошо?

– Вы очень, очень добры. Еще раз огромное вам спасибо!

Садовница развернулась и ушла по мощеной дорожке, а Дебби еще немного постояла, глядя ей вслед и вдыхая атмосферу сада. Она была почти уверена, что близка к месту своих снов. Подождав еще немного, она спустилась по лестнице и без особого труда нашла сколоченную из крепких досок калитку. Толкнула ладонью, и калитка открылась. Зайдя за ограду, Дебби прислонилась к калитке спиной и, услышав щелчок замка, поднялась на дюжину ступеней по ведущей в сад лестнице.

Медленно шла она по тропинке в направлении скамеек, которые видела от главных ворот. Тропинка привела в розовый сад, где вокруг аккуратно подстриженных лужаек росли деревья, кусты и множество цветов. Воздух был напоен ароматом роз, в кронах деревьев чирикали птицы. В этом месте чувствовалось умиротворение, а еще оно казалось Дебби очень знакомым. Тропинка вывела на вымощенную булыжником площадку, и Дебби обнаружила, что стоит перед двумя скульптурами.

Первая – массивный металлический силуэт чемодана с ручкой в виде рамки, через которую можно было увидеть крыши Флоренции.

А вторая даже вызвала у Дебби некоторую тревогу.

Деревянная скамейка – Дебби почти не сомневалась в том, что именно ее видела в своих снах, – а на скамейке мужчина в забавной шляпе с плоской тульей, которого она заметила, еще стоя у садовых ворот. Только это был не мужчина. То есть совсем не обязательно мужчина. Это была статуя, как и чемодан, но в виде отлитого из бронзы андрогина.

Фигура сидела на скамейке, положив левую руку на спинку, и словно бы ждала, когда кто-нибудь сядет рядом.

Дебби, с приоткрытым от удивления ртом, подошла к скамейке, посмотрела сверху вниз на бронзовую фигуру и медленно, даже несколько неохотно, села рядом.

Сразу почувствовала такое знакомое тепло нагретых солнцем деревянных досок и вдохнула аромат роз. Посмотрела выше прямо перед собой и увидела панораму крыш Флоренции – точь-в-точь такая же картинка за многие годы сформировалась в ее сознании. Расслабившись, она откинулась на спинку скамейки и совершенно естественно положила правую ладонь на руку статуи, которая лежала у той на колене. И, обхватив ее пальцами, почувствовала, что даже волосы на затылке зашевелились.

Это – оно. Ее место, ее особенное место.

Глаза защипало, и по щекам потекли ручейки слез. Легко так потекли. Сдерживаемые годами эмоции прорвались, как через плотину, наружу, и Дебби разрыдалась.

Слезы смывали все подростковые разочарования того времени, когда родители не смогли наскрести денег на ту школьную экскурсию. Дебби плакала и понимала, что плачет не оттого, что ей грустно или тоскливо, нет, она плакала от облегчения, от радости, от ощущения сопричастности, которого никогда раньше не испытывала.

– С вами все хорошо, синьора? Я тут просто не могла не заметить, что вы плачете.

Дебби свободной рукой потянулась в карман за салфеткой. Это была садовница, с которой Дебби разговаривала у ворот в сад. Женщина стояла напротив скамейки, и вид у нее был встревоженный. Дебби высморкалась, вытерла глаза и, сделав глубокий вдох, выдохнула.

– Спасибо, все хорошо. – Еще раз вдохнула и выдохнула. – Вы уж простите, это сложно объяснить. Мне это место снилось с тех пор, как я была маленькой девочкой, и вот теперь я наконец его нашла. Сама не ожидала, что это так на меня подействует.

Дебби взглянула на бронзовую фигуру, все еще сжимая ее руку. Это успокаивало. То есть настолько успокаивало, что Дебби даже смогла улыбнуться:

– Со мной все в порядке, честно. Спасибо.

Но садовница, судя по ее лицу, не очень-то поверила Дебби.

– Знаете, вы не первая, кто так странно реагирует на эту скульптуру. Месяц или два назад к нам тут заходила одна дама. Она так вцепилась в руку этой статуи, что чуть ли не оттаскивать пришлось.

Дебби широко улыбнулась, представив эту картинку, потом решительно отпустила руку статуи и встала со скамейки. С облегчением поняла, что не чувствует сожаления, а ладонь еще ощущает тепло бронзовой руки. Поблагодарила добрую садовницу и прошла через сад к калитке, а выйдя, не забыла закрыть ее за собой.

Не торопясь, Дебби вернулась к Понте Веккьо, где уже было полно туристов, и пошла по узким улочкам к гостинице. И всю дорогу чувствовала, что улыбается.

После изматывающего похода по достопримечательностям и обзорного тура по школам английского языка, о которых благодаря горделивым табличкам на стенах можно было узнать только то, что они существуют, не больше, Дебби с Элис сели в автобус номер семь на Фьезоле.

Этот городок располагался на склоне холма, по другую сторону от площади Микеланджело. Водителем в этот раз была женщина, но она демонстрировала те же навыки скоростного вождения, что и ее коллега накануне вечером.

Автобус, минуя один крутой поворот за другим, поднимался на холм, пассажиров кидало из стороны в сторону, а виды становились все прекраснее. Тут и там постоянно попадались виллы, большинство были окружены рядами кипарисов, которые, как легко догадалась Дебби, были высажены, чтобы их тень защищала дома от палящего солнца. Некоторые виллы были размером с небольшой дворец и точно стоили не меньше. В какой-то момент Дебби подумала: может, и Пьерлуиджи родился и вырос в одном из таких роскошных домов?

Автобус остановился на главной площади Фьезоле. Двери с шипением открылись. Это место казалось единственным сравнительно плоским, с тех пор как их автобус под номером семь начал подниматься вверх по холму от Флоренции. Слева довольно внушительная церковь, сама площадь окружена типичными флорентийскими домами – оштукатуренные, кремового цвета фасады, зеленые ставни и розовые терракотовые крыши. А на самой площади палатки с торговцами – что-то вроде ярмарки народных промыслов.