Вот и трактор.
Быстро забрался в прицеп, где бурными возгласами узнавших своего работника, приветствовали его возвращения из армии односельчане. Некоторые даже намекали, что не плохо бы и «магарыч» поставить.
– Да будет вам! Не успел парнишка появиться, а вам уже повод выпить, – заступилась за Ивана тётка Арина Добышева.
Особенно не унимался Иванов одногодка – Василь Панкеев.
– А что это ты нарядился в теплую шубу?
– Это не шуба, а легкая шубка.
– Ха! Ха! Шубка. Теперь ты шубкой и будешь.
В прицепе дружно заржали, словно лошади. Кличка готова.
Так всю свою сознательную жизнь и прожил. С безобидной кличкой. Но быстрее его находили по этой кличке, чем по фамилии.
Даже став знаменитым механизатором – комбайнёром, кличка ни куда не делась.
Иван Иванов на фото справа. Со своим соседом кумом Борисом Ивановичем Головановым, секретарём сельского совета, приехавшим с плановой проверкой в бригаду, где шла уборка зерновых
Вот так в жизни бывает.
Впрочем, всех живущих и живших на Степной улице не перечислишь. Но мы о них помним. Весёлых, молодых, озорных, добрых.
А ведь все они в этой жизни хлебнули немало горя. Всё это они пережили благодаря тому, что все живущие на этой улице были дружным коллективом, где каждый из них ставил на первое место помощь соседу, попавшему в трудное положение, а потом уж своё личное.
Жаль. Всё это в прошлом. Молодежь разъехалась. Старики умерли.
Теперь другие принципы. Если раньше придерживались пословицы «Не имей сто рублей, а имей сто друзей», то теперь с точностью, но наоборот
«Не имей сто друзей, а имей сто рублей».
Это было
Фото сохранилось в альбоме Головановых. Улица Степная 1957 год
Вот попалась фотография шестидесятых годов двадцатого столетия. На фотографии виден фронтон отцовского дома. Отец уже перекрыл свой дом, набравший в то время популярность, кровельный материал – шифер. А у соседей хата еще под соломой. А купили мы шифер, где бы вы могли подумать?
На строительной базе под городом Орёл. У нас в селе на строительный материал в то время большой дефицит.
А как мы туда попали? Ведь далеко от дома.
Очень просто. Возили на грузовом такси свои огурцы, выращенные на своих огородах. Сдавали оптом по рублю килограмм. По тем временам это были хорошие деньги. У нас на пункте принимали по пять копеек. Улавливаете разницу?
Грузовое такси, нанятое несколькими хозяевами, везло груз в любой конец тогдашнего СССР. Мы, конечно, далеко не везли, но за тысячу километров от дома уж точно. Россия, Белоруссия – главные рынки сбыта нашей продукции.
Местные власти организовывали рейды по задержанию таких грузовых такси. Ох, и перепадало «на орехи» хозяевам груза, попавшим в ловушку.
Чего только не услышали в свой адрес от местных властей «задержанные» а именно так «ласково» величали владельцев груза.
Стяжатели. Спекулянты и так далее. Обрезали огород по самый порог. А всего – то нужно было вырваться за пределы района, а дальше тебя никто не трогал. Разве что местный рэкет на рынке, если человек сам реализовывал свой товар. Но с рэкетом договаривались быстрее, чем с местной властью.
Всё это в прошлом. Теперь времена другие. Теперь с этих огородов люди выживают. Работы практически в селе нет.
Правда, сельский человек никогда не роптал на свою жизнь, разве что у себя на кухне. Всю свою сознательную жизнь надеется только на себя.
Наша улица всегда была ухоженной. Ко всем праздникам улицу приводили в порядок. С одной и другой стороны улицы располагались по два ряда высаженных деревьев.
В основном это акации и вишни.
Кроме этого, высаживали саженцы шелковицы, грецкого ореха, абрикоса.
Стволы деревьев к праздникам белили известью: одни люди – к запрещённому в советское время празднику Пасхе, другие люди – к Первому мая.
Каждый ряд деревьев имел свою канаву, в которой собиралась дождевая вода.
Мы, малышня, все канавы с водой проходили, выбирая, где глубже.
Летом это делали без сапог, босиком. Нередко случались и падения в лужу. Тогда можно было и «поплавать» в луже.
Нагоняй от матери был такой:
«От я батьке скажу».
Вся проезжая часть дороги была укрыта травяным ковром из спорыша, кроме той части дороги, где проходила колея движущегося по ней транспорта. Молодежь играла здесь в такую игру, как «нарывной» – лапта. Собиралось молодежи до тридцати человек, а может и больше. Биты вырезались из ровных сучьев акации. Биты ровные и прочные получались. А вот мячи изготавливались самостоятельно из какого – то пористого материала.
Степная улица родная. Сколько на ней в детстве исколесили мои босые ноги. Поэтому улица всегда родная. В любое время года, в любое время суток.
Даже сейчас, спустя многие годы, я ещё могу пройти по своей улице, даже ночью и безошибочно найти своё родовое гнездо.
Напротив нашего двора. Виктор Смирнов и Анатолий Гребнев. Фото Ивана Иванова
Ни Виктор Смирнов, ни Анатолий Гребнев не помнят своих отцов ушедших на эту треклятую войну. Они родились перед войной.
Когда весна придет, не знаю,
Пройдут дожди, сойдут снега.
Но ты мне, улица родная,
И в непогоду дорога.
Любимые стихи великих поэтов. «Весна на заречной улице».
Правда, девяносто девять процентов людей, которых знал автор, уже не живут на ней. Кто уехал, а кто ушёл в свет иной.
Семья Головановых Фото Олега Голованова
Улица Степная. Фото из альбома Голованова Бориса Ивановича
Вот «литой"* дом семьи Леликовой Веры.
