Блокnote
Коба
Четыре маленькие истории.Четыре слепка, человеческой души. Книга, которая дает возможность проследовать от частного к общему, и наоборот. От камерной трагедии одного человека, до всеобъемлющего изумления всей цивилизации. Книга содержит нецензурную брань.
Блокnote
Коба
© Коба, 2023
ISBN 978-5-0056-3536-5
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
БЛОКNOTE
К жизни нельзя быть готовым, ей можно только болеть. Тяжело, мучительно беспросветно.
I ПРОLOG
Сколько бы я ни продавал свою душу, спрос на неё был невысок, оттого и литература моего нутра была обсценным словом, не кормившим меня, вынуждавшим к действию. Работа же, с хорошей периодичностью, тоже сбоила. Я не мог ужаться, будучи уже таковым, как нельзя выдохнуть, имея вакуум в грудной клетке. А ужимать жену и дочь в целом для меня было противоестественно. Из неудобной ситуации может быть только неудобный выход. И я вышел.
Переезд.
Жены к родителям.
Меня на новую работу.
В новый город…
II ОТDEL
Человек в форме включает камеру. Человек в форме просит вытащить всё из карманов. Меня досматривают, проверяется кошелёк, телефон. Человек в форме задаёт вопрос:
– Проживаете ли вы в данный момент в городе Сочи?
– Нет.
– Какова цель визита?
– Трудоустройство.
– Так, значит, переезд?
– Не совсем.
– То есть как?
– Частично.
– Съём?
– Отель.
– Понятно.
Моя сумка ставится на стол. Граждан берёт изумление, меня – стыд, я выкручиваюсь:
– Это, порвалась, значится.
– Угу.
Безуспешно.
На заднем плане мужик лет тридцати семи торгуется на половину, понять бы ещё на половину чего, а фуражка тем временем открывает отдел за отделом. Мои крупы по всему столу. Человек в форме чихает, забрав с избытком банки кофе. Приходит в себя. Открывает портфель, разминает мои тапки. Извлекает палку колбасы. Смотрит в боковой карман, вот это уже что-то. Вынимает кусочек органического стекла слегка вытянутой прямоугольной формы. На лице отдела один и тот же неподдельный интерес. На моём лице вообще полное отсутствие признаков присутствия. Я вспоминаю, какая увлекательная игрушка это была когда-то. Мужчины с табельным лижут этот кусок, ставят под фонарь, а дело не идёт. Помимо того, и мне-то, в целом, говорить нечего. Никаких оправданий не было от слова совсем. Я положился на волю случая, и это было единственное прогрессивное решение. Дело, не обретя успеха, двинулось дальше. Мужик как-то стих, начал что-то писать. А тем временем раздался разящий вопрос.
– Марихуана!
– Что?
– Марихуану употребляешь?
– Нет.
– А почему?
– Ну а зачем? – переспросил я. А сам и думаю, какой тонкий, однако, стал лёд. Не такой тонкий, как конверт травы, оставшийся дома, но достаточно ненадёжный, чтобы по нему ходить.
– Пьёшь?
– Все мы не без греха.
– Собирай вещи и присядь пока.
Сажусь рядом с мужиком.
– Слышь, ты как так-то, ё-мое?
– Честно, сам ещё до конца не понимаю.
– А сам-то чё, дальняк?
– Нет конечно, пару часов ходу.
– О-о-о, земляк, чё ли, так ты рассказывай, чё каво! Небось жить негде, ща мы тебе такое жильё отстрелим, я шарю.
– Да собственно-то ничего необычного…
III ПУTЬ
