Злая Звезда

На песок упал трап, и по нему один за другим сползли сразу три броневика. Они уверенно ринулись на крутой склон, не выбирая дороги. Мощь их ревущих двигателей вызывала уважение. Не каждый земной танк отважится с такой наглостью лезть на почти вертикальный откос. На пути одной из машин попалась лодка. За долю секунды она превратилась в кучу мелких щепок. Виктор возблагодарил Бога, что выбрал в качестве убежища именно эту плоскодонку, а не ту, которую размололо гусеницами броневика.

– Пронесло, – вздохнул Виктор.

– Смотри, – девушка толкнула его в плечо. – Видишь там, рядом с дорогой.

Он присмотрелся. Из густого кустарника наперерез передовой машине вышел человек в белой, до пят рубахе. Судя по длинной бороде, это был глубокий старик. Он что-то кричал и размахивал руками. Броневики застыли на месте, зарывшись тупыми носами в землю и задрав вверх грузные зады. Несколько минут они урчали двигателями и источали клубы дымных выхлопов. Они как будто чего-то ожидали или совещались между собой. Старик не унимался. Он топал ногами, выкрикивал непонятные слова и грозил кому-то кулаками. Время от времени человек устремлял глаза к небу и молитвенно складывал руки на груди, словно обращался за поддержкой к равнодушным облакам.

– Он пытается их остановить, – сказала Тамара, проявив незаурядную догадливость.

– Наверное, житель деревни, – предположил Виктор. – Очень хорошо, что он похож на землянина.

Три струи напалма из башен трех броневиков одновременно накрыли старика.

– Падай. Падай на землю, дурак, – процедил сквозь зубы Виктор, хорошо понимая, что этот мужественный человек обречен на смерть. Напалм нельзя погасить. Старик не сдвинулся с места. Он понуро склонил голову и опустил длинные худые руки. Через мгновение его белая одежда вспыхнула. Он стоял в языках пламени, словно несокрушимый пограничный камень на пути безжалостных завоевателей. Броневики синхронно, будто по команде, запустили двигатели, и первая же машина сбила человека с ног и разорвала его тщедушное тело траками гусениц.

– Сволочи, – зарыдала Тамара, уткнувшись носом в песок.

– Это не наше дело, – пробормотал Виктор. Его голос заметно дрожал. – Мы ничего не можем сделать, и вообще, это их проблемы. Мы здесь случайно.

– Душно, командир, – уныло пожаловался молодой ратник. – Давай отдохнем. Я устал.

– Ты кем был до тотальной мобилизации? – шепотом спросил старшина и немного сбавил шаг. Неопытному человеку действительно очень трудно идти по подземным переходам. Поначалу выматывает сам факт пребывания в давящем замкнутом пространстве и только со временем начинаешь получать удовольствие от затхлого воздуха, мокрых стен и ежесекундной опасности, которая подстерегает каждого, кто отваживается спуститься хоть на пару метров ниже уровня улиц.

– Писарем в отделе кадров космопорта, – сказал ратник и, остановившись, прислонился к трубе, торчащей из кирпичной стены. Труба оказалась горячей. Странно, система центрального водоснабжения была отключена больше месяца назад.

– А я в ведомстве главного архитектора, – старшина присел на кусок бетонной плиты и погасил свой фонарик. Напарников окутала густая непроницаемая тьма. Казалось, что сейчас из нее материализуются чудовища древних преданий, и вот-вот во тьме загорятся их красные глаза.

– Я составлял планы этих самых подземелий, – продолжил старшина. – Хорошие были времена и платили неплохо.

Бывший архитектор мечтательно вздохнул.

– И не страшно было?

– А тебе сейчас страшно?

Юноша с некоторым удивлением прислушался к своим внутренним ощущениям. Он действительно не испытывал страха. Ему очень хорошо было знакомо это чувство. Он видел смерть своих родителей. Видел, как карантинная команда сжигает дома соседей с еще живыми жильцами. Сегодня утром он сошелся один на один с дарлоком, и если бы не меткий выстрел старшины, то он был бы уже на райском острове, рядом с мамой. Тогда он боялся. А сейчас страх почему-то кончился. Он физически ощущал, как покой стен, старых, как сам Глогар, ласково убаюкивает трепещущую душу. Когда не нужно сломя голову мчаться по наполовину затопленным трубам, протискиваться в узкие щели, рискуя застрять в них навсегда. Когда просто стоишь, ощущая, что дыхание успокаивается и сердце перестает раненой птицей биться о грудную клетку, то здесь даже уютно. Где-то безмятежно журчит вода. Если напрячь слух, то можно разобрать, как скрипят ветхие конструкции подземелий, но этот звук настолько тих и неуловим, что скорее относится к области воображения, чем к реальности.

– Вижу, ты начинаешь понимать прелесть жизни в подземном мире, – усмехнулся старшина. – Я сам не могу жить без подземелий. Наверное, во мне проснулась кровь предков. Они прилетели на Эстею с планеты, где можно было жить только в глубоких катакомбах. Я уже несколько лет прихожу сюда, даже когда это совсем не нужно. Здесь столько тайн и загадок! Ты себе представить не можешь.

– Какие тайны могут быть в старой канализации? – саркастически ухмыльнулся молодой ратник. – Мы здесь бродим уже много часов, но не увидели ничего загадочного.

– Ты так считаешь? – Старшина включил фонарик. Луч света вырвал из темноты длинный коридор. – Ты не видишь ничего странного в этом тоннеле?

– Нет, – решительно мотнул головой ратник.

– Этот тоннель построен до того, как люди поселились на Эстее.

– С чего ты взял? Я не вижу в нем ничего нечеловеческого.

– Запомни, мальчик, – старшина погасил фонарь, и напарников снова окутала тьма. – Я знаю лабиринты под Глогаром лучше всех во всей Вселенной. У меня даже был допуск в королевскую библиотеку, и я лично читал древние хроники. К сожалению, я не могу раскрыть тебе всех тайн, но знай, что большая часть этих подземелий построена чуждым всем гуманоидам разумом и здесь таится огромное количество неприятных сюрпризов.

– Не продолжай, – потребовал молодой ратник, резко обрывая своего начальника. Его совсем не радовала перспектива стать случайным носителем государственных секретов. Королевская власть сейчас, конечно, слаба, как никогда, однако, воистину, лишние знания во все времена чреваты большими неприятностями. – Скажи мне лучше, – попросил он, – какого черта мы здесь делаем?

– Ловим дарлоков, – старшина несколько опешил. – Я же тебе это говорил.

– А если серьезно? – Юнец не верил, что ему открыли правду. В его возрасте вполне естественно ожидать подвохов от всех, кто старше. – Дарлоки ничего не видят в темноте. Они не могут пользоваться фонарями и приборами ночного виденья. У них для этого не хватает мозгов. Значит, мертвяков здесь быть не может. Тогда, зачем здесь мы?

– Мертвяки здесь быть могут, – убежденно заявил бывший сотрудник ведомства главного архитектора. – Многие бродяги обитали в подземных коммуникациях. Им не нужно зрение, чтобы ориентироваться в лабиринтах. Они и на ощупь найдут нужную им дорогу. Карантинная служба не могла их здесь обнаружить, а значит, многие из них стали дарлоками.

Юноша испуганно клацнул затвором старой винтовки.

– Не волнуйся, – успокоил его старшина – Мы услышим их приближение. Здесь трудно ходить бесшумно.

– Сюда идут, – прошептал ратник. – Я слышал плеск воды.

– Затаись, – одними губами промолвил старшина и быстро нащупал курок своего лучемета. Холодный металл подействовал успокаивающе «Может быть, крысы?» – с надеждой подумал бывший архитектор и отступил в нишу между двумя трубами.

– Только не дергайся, – услышал он чей-то голос совсем рядом. Мертвенно стылый ствол коснулся его щеки. – Ты мне нужен живым.

Невидимый незнакомец вырвал лучемет из ослабевших рук старшины. Боль пронзила его бедро. Грохнул выстрел. Послышалась отборная ругань. Старшина повалился на пол, зажимая рукой рану на ноге. Щелчок винтовочного затвора. Сдавленный вскрик. Хрип и непонятное бульканье.

Вспыхнул свет. Подземный патруль в полном составе лежал на полу. Раненый старшина пытался остановить хлещущую кровь. Юный ратник лежал на спине. Над ними склонились три человека в толстых и нелепых в летнее время зимних тулупах.

– Совсем еще мальчишка, – с горечью произнес один из них. – Я не хотел убивать его.

– Так надо было держать крепче! – злобно процедил другой. По-видимому, главный.

– Я держал! – Убийца обиженно всплеснул руками. – Но он верткий, как ящерица!

– Ладно. Поздно жалеть. Думаю, мы посчитаемся с королем и за эту невинную смерть, – главарь натянул на глаза прибор ночного виденья и показал на старшину. – Этого нужно доставить живым к Муратону. Иначе не сносить нам головы.

Свет погас, и тьма скрыла все следы кровавой драмы.

Старец так величественно восседал в неудобном кресле для допросов, что можно было принять его за короля, вальяжно развалившегося на троне, в ожидании восхвалений из уст придворных льстецов. Старик презрительно поглядывал на Сомия Джога и время от времени гордо встряхивал густой гривой опаленных сединой волос. Сомий чувствовал себя не очень уютно рядом с этим, чуждым всем гридерам существом. Иногда он ловил себя на мысли, что не Дед у него в плену, а он сам заперт в тайную тюрьму мутантов, и сейчас это наглое чудовище начнет с пристрастием его допрашивать.

– Итак, я в сотый раз спрашиваю вас: известно ли вам местонахождение Истока Сущего? – нудно повторил Сомий изрядно надоевший ему вопрос. Под напускной скукой дознаватель прятал свой страх перед могучим кланом мутантов и свое не вполне законное и не вполне бескорыстное любопытство.

– Зачем вы тратите на меня столько времени? – Старик пронзил Сомия взглядом чистых голубых глаз. Сомию снова стало не по себе. Казалось, эта тварь, столько лет ловко притворявшаяся обычным гридером и жившая среди них, знает о Сомии нечто такое, о чем он сам даже не догадывается.

– Проведите процедуру термосканирования мозга и закройте дело, – хладнокровно предложил Дед, будто речь шла не о его мозге и не его нервные клетки будут выжигать лазерным лучом. – За полчаса вы узнаете обо мне абсолютно всё. Не понимаю, зачем вы ведете эту утомительную и бессмысленную игру?

– При термосканировании мозг разрушается. Руководство рассчитывает использовать ваш мозг более рациональным образом, – солгал Джог. Его начальник уже давно требовал завершить это дело, но Сомий очень не хотел передавать уникального мутанта в отдел термосканирования. Там работало слишком много болтливых сотрудников, искренне преданных своему делу, и если они выведают что-то любопытное, то об этом непременно станет известно администрации Консулата Спасения Расы.

– Ты врешь! – уверенно заявил старик. – И прекрасно знаешь об этом. Я тоже знаю. К чему темнить? Хватит ласкать член паучистого буйвола. Перейдем к делу.

– Хорошо, предлагаю сделку, – сдался Джог. – Мы арестовали около двух тысяч заговорщиков-мутантов, планировавших захват власти во всех гридерских колониях. Насколько я понимаю, все они твои потомки. Непостижимо, но факт. Я не представляю, как можно прожить столько лет, сколько ты топчешь почву на этой планете. Твой возраст, по моим расчетам, превышает три стандартных века и ты чертовски плодовит.

Дед самодовольно ухмыльнулся.

– Я не хочу знать, из какой преисподней ты заявился на нашу планету, – продолжил Сомий и сразу же замолчал, пытаясь справиться с приступом головокружения. Почему-то каждый раз, когда он разговаривал с этим мутантом, у него что-то происходило с вестибулярным аппаратом. Нужно обязательно навестить врача. Неужели у него, как и у большинства гридеров, начались серьезные проблемы со здоровьем? Древняя кровь синей расы ослабла еще в незапамятные времена, и дети становились немощными стариками, еще не успев родиться. Сомий в этом смысле был счастливчиком, хотя и расплачивался за крепкое тело скучной бесперспективной работой и презрением окружающих.

– Мне всё равно, почему ты до сих пор не сдох, – прошипел Джог, не скрывая ненависти. Он чувствовал в мутанте иронию и хорошо понимал источник этой иронии. Джог тоже был не совсем полноценным гридером, и это сходство с Дедом вызывало в нем приступы бешенства.

Губы старика растянулись в издевательской улыбке.

– По данным главного компьютера, ты умер двести лет тому назад, – отчеканил Сомий. – Главный компьютер уверен, что ты не настоящий Гарм Скабед, а ловкий мошенник, который подделал информационный файл и под именем уважаемого гридера проворачивал свои темные делишки. Правду знаю только я. Ты тот самый Гарм Скабед! Не клон и не жулик, а то же самое существо. И физически, и психически. Это раз, – Сомий многозначительно загнул морщинистый палец. – Теперь второе: только я проанализировал данные генетической экспертизы на заговорщиков, проникших во все управляющие структуры нашей расы, и только мне известно: ты – главарь всей шайки. Они все – твои потомки. Ты патриарх рода. Я никому не сообщил об этом интереснейшем факте. В делах ты проходишь, как рядовой мутант, и поэтому я без труда получил приказ уничтожить тебя. Ты неглуп и хорошо понимаешь, что я с наслаждением отправлю тебя в печь, если ты ответишь на несколько моих вопросов. Отказываться не советую. – Сомий многозначительно потер ладонью носовые щелки на своем липе. – Вместо печи я могу послать тебя на термосканирование, и все тайны твоего многочисленного семейства станут известны нам, гридерам.

Старик гордо задрал подбородок и сощурился. Его губы сжались в тонюсенькую щелочку и слегка порозовели. Сомия перекосило от брезгливости. В жилах мутантов текла красная кровь. Подумать только, красная, словно у гридерообразных животных с диких планет.

– Меня зовут Гарм Скабед, я лидер могущественного клана, – Гарм говорил так, будто выплевывал каждое слово в лицо следователя. – Недаром меня зовут Дедом. Я даровал всем своим потомкам отличные гены. Гены такого качества даже не снились гридерам. Я полномочен принимать любые решения относительно жизни Скабедов. Ты не сможешь повредить ни мне, ни моему клану. Тебе совсем не интересно, где находится Исток Сущего. Ты желаешь узнать, кто ты есть на самом деле.

– Я – Сомий Джог, – усмехнулся гридер, – и в моих руках находится твоя судьба и судьба всех твоих пока еще не найденных потомков. – Джог опять соврал. Он был всего лишь мелким чиновником отдела дознания и не мог оказывать существенного влияния на судьбы расы. Не мог карать и миловать. Он был всего лишь инструментом в чужих руках и всегда тяготился подобной незавидной ролью. – Если ты будешь искренен со мной, то я гарантирую жизнь твоим ублюдочным отпрыскам. Уверен, что их еще немало осталось среди нас, гридеров.

Гарм Скабед замолчал. Его тело обмякло, а веселый задор куда-то испарился. Дед уставился остекленевшими глазами в одну точку и застыл в кресле. Казалось, что он осознал свое поражение и сейчас принимает какое-то очень важное для себя решение.

– Расскажи мне об Истоке, – мягко проворковал Сомий, предвкушая близкую победу.

– Нас много, – наконец выговорил Гарм. Его речь стала заторможенной, и в ней не осталось даже следа прежней нахрапистости. – Мы живем не только среди гридеров, но и среди народов, населяющих Кибер-Империю и Красную Конфедерацию. Мы контролируем многие крупные состояния Зена. Скоро вся Галактика станет нашей. Гридеры поплатятся за гибель тех из нас, кого им удалось схватить. К тому же даже если я расскажу тебе всё, что знаю, это не спасет гибнущую от вырождения расу гридеров. Прививки даже самых лучших генов не помогут им возродиться. Они все больны. У них не рождаются здоровые дети. Их зародышам делают сложнейшие операции еще в утробе матерей, и ни один из них не появляется на свет естественным путем. Неужели ты думаешь, что, получив исходный генетический код, содержащийся в организме Истока Сущего, они смогут оздоровить свою расу?

– Безусловно, – Сомий сморщил лоб. – Свежие гены спасут нас. Я, например, родился на свет здоровым. У меня на шестьдесят процентов отменный генетический код землянина, но я гридер. Гридер по уму и воспитанию. – Джог вышел из-за стола и склонился над сжавшимся в кресле стариком. – Скажи мне, где найти Исток?

– Ты найдешь его, сынок, – неожиданно весело произнес Гарм. – Только совсем не для того, чтобы передать уникальные гены своим дегенеративным начальникам. Скоро я объясню тебе, как ты должен поступить, – бодрая речь Деда вдруг перешла в бессвязное бормотание, и Сомий снова почувствовал приступ головокружения.

– Я прикажу вскрыть черепа всем твоим приспешникам! – вспылил гридер и схватил Деда за горло.

– Никто из моих потомков не поможет тебе, – словно очнувшись ото сна, продолжил Дед. – Каждый из нас обладает лишь крошечным фрагментом информации, осколком огромной мозаики, которая не сможет сложиться в единую картину, как бы ты ни старался.

– Почему? – прохрипел Сомий.

– Всю правду об Истоке знал только один Скабед. Его звали Пацик, но он умер, честно исполняя свой долг перед кланом.

– Неправда! Ты тоже знаешь. – Джог размахнулся и ударил старика по лицу. – Ты приказал пилоту Злыгосту доставить Пацика на скоростной звездолет. Потом вы инсценировали смерть Пацика, но он – жив. Я это знаю. Теперь и ты знаешь, что я это знаю. Может быть, начнешь, наконец, говорить?

– Ты сам постигнешь всё, когда будет нужно. Смирись, сынок, твой час еще не пробил, – Гарм угрюмо посмотрел на Сомия и задвигал челюстями, будто что-то пережевывая.

Сомий не унимался:

– Я выяснил, что твой агент Пацик получил от тебя для выполнения задания фрегат «Гедабас». Мне нужно знать, куда он направился. Это сэкономит мне время на поиски. Не более. Я всё равно найду Исток. С твоей помощью или нет. Однако, если ты мне поможешь, то я не отправлю тебя на термосканирование и таким образом избавлю твой клан от больших неприятностей. Прямо из этой комнаты ты попадешь в печь и никто не узнает твоих тайн.

Старик продолжал что-то жевать.

– Отвечай! – заорал взбешенный Джог. – Где Пацик собирался искать Исток?

Гарм пошатнулся в кресле и безвольно повис на ремнях. Из уголка рта вытекла струйка крови. Красные капли одна за другой начали падать на сжатые в судороге колени.

– Проклятье! – выругался Сомий и подошел к устройству селекторной связи. – Врача в четвертую пыточную! – громко приказал он.

– Опять Джог перестарался, – послышалась недовольная реплика с другого конца провода.

– Разговорчики, – Сомий одернул болтуна и погладил себя по лысому затылку. Ему было очень обидно, что и сегодня не удалось выбить из этого упрямого мутанта никакой свежей информации. Когда врачи откачают Деда, можно будет продолжить допрос. А заодно посчитаться с заговорщиком за фамильярное обращение «сынок».

– Есть врача в четвертую пыточную, – запоздало отозвался диспетчер.

Сомий еще раз заглянул в погасшие глаза Гарма Скабеда и сел за свой стол, за которым провел большую часть жизни. Он думал, что здесь ее и окончит, пока в кресло напротив не сел пилот Злыгост. Он первым навел его на след Истока Сущего. После этого Джог допросил очень многих мятежников. Каждый из них умер через пять минут после допроса, поэтому Сомий был абсолютно уверен – он находится ближе всех к разгадке тайны Истока. Если ему удастся добраться до этого сказочного существа раньше правительственных агентов, то жизнь его волшебным образом переменится. На его счету появится крупная сумма, и он сможет сорить гравитронными монетами направо и налево. Все женщины будут стелиться перед ним, лишь бы получить хоть каплю его замечательной спермы в свои утробы. Из мелкого клерка он мгновенно превратится в божество. Сам Верховный примет его в своем кабинете, подарит необитаемую планету и предоставит ему право заселить ее своими потомками. И это будет заслуженной наградой.

Дверь открылась. Печальный врач, даже не взглянув на Сомия, подошел к креслу. Ослабил ремни, опутывавшие тело старика, и начал осмотр. Джог отвернулся к вычислительной консоли. Дознаватели и врачи состояли в гридерской иерархии в сложных отношениях. Медики были высшими существами во всех учреждениях гридерских миров, кроме отдела дознания. Здесь они находились на вторых ролях, и этот факт вызывал в их душах хорошо понятный протест.

Джог, не глядя на клавиатуру, постучал пальцами по кнопкам. Он специально обучился слепой машинописи, чтобы не смотреть на свои руки во время работы на компьютере. Ведь у него были розовые ногти! Вечное напоминание о неполноценном генетическом коде. Его синяя кожа выглядела точно так же, как у всех гридеров, и ничем не выделялась. Его кровь была синей, но ногти почему-то были не голубыми, а розовыми. Побочный эффект генетической модификации. Мелочь, конечно, но именно эта мелочь не позволяла ему рассчитывать на служебный рост. Ничего. Наступит день, когда розовые ногти станут высшим шиком среди гридеров.

По монитору побежали строчки, информирующие сотрудников о новых циркулярах, выпущенных Консулатом Спасения Расы. Обычный мусор. Джог сразу стирал подобные сообщения. Обо всех важных приказах начальство сообщает своим сотрудникам на специальных собраниях. Среди ненужных уведомлений вывалилось несколько личных писем. Послания от таких же неполноценных существ, как и он. Сомий переписывался с ними в целях психологической реабилитации. Эти письма он решил прочитать позже, когда доктор уйдет. Только одно письмо привлекло внимание Сомия. Это был ответ от гридерского резидента на Зене. Он сообщал, что фрегат «Гедабас» недавно был зарегистрирован в крупной торговой компании. Джог невольно расплылся в счастливой улыбке. Он опять напал на след Истока, и ему больше не нужен Дед. Можно со спокойной душой проводить старика в крематорий.

– Он мертв, – голос доктора вырвал его из радужного облака ликования.

– Как? – удивился Сомий. – Как ему это удалось?

– Он откусил себе язык и через рану высосал всю кровь из своего тела, – равнодушно констатировал врач.

– Чудовищно.

– Боюсь, что теперь термосканирование не даст никаких результатов. Мозг сильно пострадал от оттока крови.

– Мерзавец, – ласково пробормотал Джог. Дед, сам того не ведая, оказал ему огромную услугу. Теперь не придется изобретать способ, чтобы избавить мозг мутанта от термосканирования. Дед сам придумал, как ему кратчайшим путем забраться в погребальную печь.

Врач равнодушно заполнил бланк «Акта о смерти» и протянул его Сомию. Следователь ткнул пальцем в специальный маркий квадратик на бумаге и оставил свой отпечаток в графе «Причина смерти». В коридоре послышался долгий протяжный гудок – сигнал об окончании рабочего дня. Сейчас в этот кабинет придет другой сотрудник, такой же неудачник, как и сам Джог. Он точно так же будет нудно возиться с преступниками и мечтать о финальном гудке.

Сомий быстро набрал на консоли отчет о проделанной работе, заблокировал личные файлы, уничтожил письмо от резидента с планеты Зен и поспешно выскочил из кабинета. Ему не очень хотелось столкнуться со своим коллегой, который уже несколько раз интересовался повышенной смертностью среди мятежников, допрошенных Джогом. У Сомия, конечно, имелась отмазка для каждого случая, но сегодня он не чувствовал в себе должного вдохновения и боялся, что его голос будет звучать слишком фальшиво.

На первом этаже Консулата Спасения находилась небольшая закусочная, где сотрудники могли подкрепить силы после тяжелого трудового дня. Сомий занял свое обычное место у окна и нажал кнопку вызова официанта. Автоматическая тележка подкатилась почти сразу. Посетителей было мало, поэтому робот справлялся со своими обязанностями на удивление расторопно. Механическая лапа манипулятора, закрепленного на тележке, с непостижимой торжественностью расставила перед Сомием набор стандартных блюд, приняла оплату, и официант уплыл обратно на кухню. Джог пододвинул к себе тарелку, наполненную зелеными стручками, и, сунув в рот несколько волокнистых стеблей, принялся вяло двигать челюстями. Он с детства терпеть не мог процесс поглощения пищи. Его организм всегда требовал более примитивной еды, но в гридерской Столице можно было найти только стандартные, одобренные Проконсулом блюда. Это всегда – клетчатка, до предела напичканная жизненно важными витаминами и минералами, порция вязкого мясного суррогата и стакан воды, чистой настолько, что она почти не удовлетворяла жажду. Слабые организмы гридеров не могли переваривать натуральные овощи, поэтому все продукты производились на специальных заводах. Вкусовые качества еды никого не волновали. Настоящие гридеры почти не чувствовали ни запаха, ни вкуса.

Джог ненавидел мир, в котором родился. Всю жизнь он был совсем один. Созданный искусственно, он стал обладателем превосходного генетического кода, но в виде платы за великолепное здоровье лишился всех родственников. У ребенка, выросшего в родильном инкубаторе, не может быть родных. Поэтому Сомий не состоял в клане, который мог бы поддержать его в трудную минуту или поспособствовать карьерному росту. Без поддержки клана он мог рассчитывать только на пожизненную должность мелкого чинуши. Джог с отвращением посмотрел в окно. Гладкая площадь, вымощенная плиткой с бактерицидным покрытием, серые стены домов и мутное солнце, лучи которого с трудом пробиваются сквозь защитный купол, накрывающий город. Хилые тела столичных гридеров не переносят прямых ультрафиолетовых лучей. Все они вынуждены дышать стерильным воздухом и есть стерильную пищу.