Снесу крышу. Дорого

Глава 8

Дарья

Добравшись до дома, Даша выполнила привычный ритуал безопасности. Она была прагматичным реалистом и не верила во всякую потустороннюю чушь. И к ритуалам относилась исключительно утилитарно: это условный рефлекс, который снимает нервозность и усмиряет панику. Рассуждая именно так, она три раза обошла дом против часовой стрелки, каждый пролет лестницы начинала только с правой ноги, в квартире налила чая в счастливую кружку с котом, закрылась в ванной и забилась в угол.

Ну и что, что со стороны это выглядело, будто она ку-ку? Какое ей дело до того, что думают окружающие? Именно этот ритуал проделывала девочка Даша всякий раз, когда шла домой со школы. Она верила, что если всё выполнить правильно, то мама на нее не накричит. И, может быть, даже похвалит. Наивная вера девочки-зубрилки с высоты сегодняшнего опыта казалась Несветаевой смешной и нелепой и вызывала жалость, как старушка в бикини. Но, как ни странно, ритуал работал. И тогда, и сейчас.

Привычно проделав шаг за шагом всю последовательность, она добивалась желаемого результата – успокаивалась. Кому-то она покажется странной. Зато Даша умела справляться с паническими атаками без лекарств и вмешательства специалистов. Пусть эти «нормальные» попробуют так же.

Спустя полчаса стук сердца уже не отдавался в ушах, из пальцев исчезла предательская дрожь, дыхание восстановилось. Как всегда после сильных потрясений, на Дарью напала слабость. И сонливость. Она доползла с недопитым чаем до дивана и завалилась спать не переодеваясь.

Проснулась она отдохнувшей и уравновешенной. Эмоции снова были под контролем. Здравый смысл победил в борьбе с необоснованными страхами. Никто не будет звонить спруту. Кому она нужна? И Николай Владимирович наверняка купил себе новую игрушку. А если даже не нашёл: никто не знает, где она живёт. А тем, кто знает, это не нужно. Никому нет до неё дело. Никому. И это замечательно.

Вынимая из морозилки овощную смесь для жарки, она анализировала свои достижения за день. Объективно результативность можно будет оценить только по косвенным признакам в поведении объекта. То, что ей не удалось оставить резюме, – минус. С другой стороны, надеться на то, что всё получится с первого раза, было глупо. Только трезвый расчёт и усердие приводят к результату.

Даша вынула из сумки телефон, надеясь не обнаружить там пропущенные вызовы от мамы. И – о чудо! – их не было. Зато в почте она обнаружила сообщение с хедхантера, что её резюме просматривалось. Выгорит с этим Павлом, не выгорит, но найти работу было бы неплохо. Теперь, вдалеке от мамы, Несветаева была намерена закончить образование. По возможности – быстро. Но пока она была готова пойти куда угодно, где был бы толк от манипуляторских талантов. Наибольший эффект они давали на мужчинах. На женщинах тоже работали, но эффект был обратный. Поэтому варианты трудоустройства, например, продавцом Даша не рассматривала. Женский коллектив – не её призвание. Комфортнее всего ей работалось серым кардиналом за секретарским столом.

Несветаева открыла письмо, и её словно к креслу пришпилило. Резюме просматривало охранное агентство «Паллада». То самое, которым владел и управлял Павел Поляков.

Даша испытывала смешанные чувства.

С одной стороны, это победа. Это не может быть случайностью. Но с другой… Слишком быстро. Даже стремительно. А Даша не любила, когда контроль над ситуацией выскальзывал из рук.

Ещё больший шок она испытала на следующий день, когда обнаружила на сайте вакансию, словно под неё писаную.

От Паллады.

Даша выползла из-за компьютерного стола и, в качестве разминки, попрыгала возле кровати.

Дарью развлекали игры по укрощению козлов. В этом отношении главное – своевременно выяснить их видовую принадлежность.

Больше всего Несветаеву раздражали Козлы-Мозгохлёбы. Они нудели о неблагодарных родственниках, вероломных друзьях, постылой жене и всё мире, сговорившемся против них. Манипулировать этой категорией было проще простого: поддакивай и восхищайся. Собственно, этот принцип универсален. Поддакивай, соглашайся, восхищайся. Слушай. Слушай. Слушай. Даша в такие моменты смотрела на скрюченного паука-кровопийцу, который сидел в таких собеседниках, и старалась концентрироваться на внешней оболочке, не вслушиваясь в слова. Она давно привыкла выключать слух и просто разглядывать уродства, будто в кунсткамере.

Близки по духу (и вони) к Мозгохлёбам были Козлы – Крутые-Рожки. И одни и другие ставили себя выше всех. Но Мозгохлёбы для этого втаптывали в грязь остальных, а Крутые Рожки взбирались на ходули. И если первые рассказывали, какие ничтожества остальные, то вторые – какие Великолепные они. Бесконечные рассказы о собственном великолепии выносить было легче. Но рядом с такими Козлами Даша почему-то начинала чувствовать себя ничтожеством.

Из относительно безопасных Козлов ещё выделялись Козлы-гонДон-Жуаны. Эти носились со своим членом как с произведением искусства и считали себя непревзойдёнными гуру в мастерстве дарить наслаждение. Мастерство обычно сводилось к: «Вот, смотри, какой я классный! Ты ещё не кончила?» Хуже, если они пытались реализовать на практике подсмотренные в порнухе и вычитанные в интернетах Безотказные Техники Оргазма. Но тут главное – громче стонать.

Судя по поведению, Павел Поляков принадлежал к относительно редкому классу Козлов на Белом Мерине. Они были готовы спасать, защищать, пригреть на груди сирых и убогих. Казалось бы, вовсе и не Козёл. Что ещё желать? Всё бы ничего, если бы они не жаждали Вечной Благодарности за благодеяния. Козлы на Белом Мерине обладали потрясающим энтузиазмом в вершении добра и учинении справедливости. Обычно тогда, когда их не просили. Особенно если их не просили. При этом за недооценённое благодеяние они обижались смертной обидой. И всё же они были самой приятной козловой категорией. И самой невинной.

Два других типа Козлов представляли реальную опасность.

Козлы-Нагибаторы, типичным представителем которых являлся текущий заказчик, признавали только силу. Силу денег, авторитета, власти, физическую силу. Они не видели ничего зазорного в том, чтобы врезать в лицо женщине. Или изнасиловать её. Потому что сила в любых проявлениях находилась для них за пределами добра и зла. Для этих людей, – пардон, Козлов, – вообще не существовало таких аморфных понятий как «добро» и «зло». Если ты сильнее – съешь ты, если слабее – съедят тебя. И никаких нравственных страданий на тему «Тварь я дрожащая или право имею?»

Дарья боялась боли. Боялась силы. Но уже давно поняла, что с Нагибаторами страх показывать нельзя. Страх вызывал в них или возбуждение, или раздражение. Но, так или иначе, он выпускал наружу монстра, который всегда сидел на поверхности. Потому умение держать лицо и имитировать безразличие – одно из первых умений, которое приобрела Даша-подросток. Это был единственный доступный ей способ сопротивления. И он работал, что любопытно. Существо без страха как бы выпадало из цепочки «хищник» – «жертва» и превращалось для Нагибаторов в нечто неодушевлённое.

Совсем другое дело – Козлы-Ледопаты. С ними Даша бороться не умела. Да никто не умел с ними бороться.

Ледопат на первый взгляд напоминал отдельный подвид Круторогих – Козла Стальные Яйца. Тот тоже был холоден и безэмоционален, как мемы Стивена Сигала или дорамные герои Пак Со Джуна. Но холодность Стальных Яиц была наносная. Всего лишь маска, под которой скрывались обычные, не всегда красивые эмоции.

Козел-Ледопат не был способен на чувства. На обычные человеческие чувства и отношения. У него были только две эмоции: голод и насыщение. И это были не человеческие эмоции. Это были эмоции монстра. Если у других людей, и даже Козлов, человек управлял своим монстром – более или менее успешно, – то Ледопат и был монстром. Под маской человека. Единственным способом борьбы с ним было бегство.

И Даша сбежала.

Что ни говори, в этой ситуации предложение господина Полякова, – к какой бы категории он ни принадлежал, – было для Даши как манна небесная. Поэтому она не стала долго тянуть. Прикинув возможные сценарии, Дарья решила, что инициатива с его стороны даже не повлияет на график. Несветаева не стала отменять вчерашнюю договорённость с заказчиком. Она должна успеть.

И письмо с резюме улетело на email охранного агентства Паллада».

Глава 9

Павел

Паша всё утро тормошил Елену Викторовну с требованием заявки по вакансии и собственноручно вычеркнул из неё требование о высшем образовании, но отметил «обязательный опыт в аналогичных должностях», объяснив заниженные требования желанием сэкономить. Рыжая согласилась, что заплатить больше работодатель может всегда, премии никто не отменял, а вот нижняя граница оплаты указана в договоре.

Проконтролировав, что вакансия размещена, Поляков решил наконец заняться своими делами.

Но свои дела почему-то не шли. Его упорно сносило в сторону корпоративной электронной почты и аккаунта организации на сайте. Тем более что дедлайнов поблизости не наблюдалось, что Кощея неизбежно расслабляло. И он тыкал и тыкал обновление страницы, будто от этого магического действия что-то изменится. И даже не сразу понял, когда изменилось.

Интересно, но письмо от Дарьи Несветаевой было первой реакцией универсума на предложение от «Паллады». Возможно, кого-то отсеяла нижняя граница зарплаты. Или люди просто не так сильно нуждались в работе, чтобы мониторить хэдхантер.

Паша быстренько переправил письмо Елене Викторовне, чтобы та согласовала время собеседования. Ну, скажем, в понедельник. Сегодня директор фирмы очень занят. Он будет фантазировать в кулачок. Разумеется, о последнем Кощей не распространялся. Паша изобразил очень деловой и озабоченный вид. Совсем не в том смысле, что на самом деле.

Закрывшись в кабинете, Поляков стал представлять, как будет проводить собеседование. Он был ужасным актёром. Просто первый номинант на премию «Антиоскар». А ему нужно было как-то изобразить удивление.

М-да.

Вот она зайдёт и удивится. Он скажет: «Здравствуйте». Заглянет в листочек и продолжит: «Дарья Владиславовна, если не ошибаюсь?» Она ответит: «Да, это я». А Пашка: «Мне кажется знакомым ваше лицо. Мы раньше не встречались?»

Тут было бы неплохо поправить очки. Но у Кощея было отличное зрение, как назло.

В кабинет постучали.

Поляков недовольно оторвал пятую точку от стула и поплёлся отпирать дверь.

По ту сторону порога стояла Галина Петровна. По ее виду было понятно, что сегодня она не сдвинется с места, пока не добьётся желаемого. Или не добьёт директора. Что, по сути, одно и то же.

– Павел Константинович! – прошипела главбухша голосом Нагайны из мультика про смелого мангуста.

– Я как раз собрался вас пригласить. У меня освободились… – Пашка кинул взгляд на часы, – полчаса.

Общаться о цифрах было необходимо. И очень полезно. То так скучно и требовало таких неподъёмных усилий… Галина Петровна была персональным финсовым ДедЛайном Полякова, который, как Смерть Кощеева (то есть, игла в яйце), доставлял Пашке ежедневные неудобства. Но если бы не она, «Паллада» давно бы вылетела в трубу.

Пока Поляков шёл к столу, его сознание перестраивалось, как всегда, когда бежать от задачи становилось некуда. Это был энергозатратный режим аврала, после которого Кощею был необходим полноценный отдых. Но зато в этом состоянии Пашка становился почти волшебником. В любом другом понять бухгалтерские выкладки он был не в состоянии.

Разумеется, всю Пашкину кровь за полчаса Нагайна свернуть не успела. Экзекуция продлилась до конца рабочего дня. И даже дольше, хотя Кощей надеялся, что Галина Петровна чтит трудовой кодекс. Она чтила. Обычно. Не тогда, когда дорывалась до тела, крови и мозга директора. Когда Галина Петровна оставила его, Кощей чувствовал себя выжатым до состояния полотенца из центрифуги. С одной стороны, логика подсказывала, что если давать ей чаще (тело, кровь и мозг), главбухша не будет столь ожесточённо их сношать. Но стоило Полякову представить сорок раз по разу, как идея «за раз все сорок раз» уже не столь ужасала.

Церебрально изнасилованный, Пашка направился в спортзал, где персональный тренер загонял его до полуживого состояния. Для гармонии. Дома Полякова хватило сил только на душ и протеиновый коктейль. Даже на то, чтобы поставить будильник пораньше, не хватило. Ни сил, ни мозгов. Поэтому утром Кощей носился по квартире, как по раскалённой сковородке. В самый час пик попал, в пробке простоял минут двадцать, на работу опоздал – всё из-за Галины Петровны! Хотя начальство не опаздывает. Начальство возвращается с важной утренней встречи.

Именно это и собирался заявить Кощей, когда в дверь тихонько постучали. Кто бы там ни был, он заявился в очень неподходящее время.

– Да! – рявкнул Поляков.

Дверь тихонько, без малейшего скрипа (что было на неё непохоже) отворилась, и на пороге обнаружилась… девчонка из кафе. Только теперь Пашка вспомнил о своих намерениях произвести хорошее впечатление.

– Здравствуйте, Павел Константинович, – вежливо произнесла девушка. – Я на собеседование, но если я некстати, то могу подойти в другое время.

– Нет-нет, – смутился Кощей. – Проходите, присаживайтесь.

– Благодарю вас, – она кивнула и подошла к столу.

Сегодня она тоже была одета в юбку. Немного короче той, в которой была позавчера. Блузка была с глухим воротом, но сквозь неё просвечивало бельё. Наверное, Пашка слишком явно пялился девушке ниже плеч, потому что она сложила руки на груди.

– Извините, пожалуйста, – смутившись и отведя взгляд в сторону, проговорила посетительница. – У меня пока просто ничего другого нет. Я на днях испортила свою деловую блузку.

Она. Она испортила блузку. А он тут вообще не при чём. И она опять его не узнала. Да что ж такое! Такая гора мышц, как Пашка, просто не может пройти незамеченной. Особенно когда проливает кофе на единственную пристойную блузку девушки.

– Но если вы меня возьмёте, я буду одеваться строго по дресс-коду! – с энтузиазмом поклялась она. – Меня зовут Дарья Несветаева. Я по поводу вакансии личного помощника.

Кощей нашёл в себе силы отлипнуть от кружевного бюстгальтера и поднял взгляд к лицу претендентки. В этот раз девушка выглядела ярче, чем в предыдущие встречи. Особенно выделялись губы. Не яркие, но приоткрытые, влажные и блестящие. Словно приглашающие: «Заходи, тебе здесь рады».

– Здравствуйте, Дарья Несветаева, – пришёл в себя Поляков, не отрывая взгляда от её рта. – Расскажите о себе.

Девушка снова прикусила нижнюю губу, как тогда в кафе, и у Кощея мелькнула мысль, а насколько разумно брать её на работу, если он так реагирует. Всё же ходить сутками напролёт с перманентным стояком не очень комфортно. И для здоровья неполезно.

– Месяц назад я приехала из небольшого городка. Сейчас ищу работу. Имею большой опыт в должности секретаря руководителя и личного помощника, – сказала она.

Просто «краткость – сестра таланта».

– Вы не окончили институт. Плохо учились? – решил уточнить Кощей. Чтобы проверить слова блондинки с восьмого и просто для поддержания разговора.

– Я училась на отлично. И школу окончила с медалью, – добила его Дарья. – К сожалению, так сложились обстоятельства в моей жизни. Мне приходилось уделять много времени матери и как-то нас обеспечивать.

– А почему вы уехали из своего города?

– Так все уезжают, – пожала плечами девушка. – Из маленьких городов – в большие, из больших – в столицу, из столицы – за границу. Ищут молочные реки и кисельные берега. Я чем хуже? – улыбнулась она.

Но как-то печально.

– А ваша мама? – уточнил Павел.

– Спасибо, ей лучше. Но я у неё одна и должна помогать. Поэтому мне очень нужна работа. В чём заключаются должностные обязанности по должности, на которую вы ищете сотрудника?

Поляков аккуратно задвинул назад отвалившуюся челюсть. Проблема была в том, что он настолько увлёкся самой идеей поймать девчонку, что на тему должностных обязанностей не задумался. Паша вообще не очень много думал о том, как она будет работать и что делать. Результат его всегда интересовал больше, чем процесс.

– А в чём заключались ваши обязанности раньше? – выкрутился он из положения.

– Я обеспечивала регистрацию входящей и исходящей документации, выдавала поручения сотрудникам и контролировала их исполнение, составляла график его встреч, служила буфером между руководителем и нежелательными посетителями, участвовала в организации протокольных мероприятий, обеспечивала угощение, сервировку… Всё как обычно.

Чем больше Дарья рассказывала о своих обязанностях, тем сильнее Кощею хотелось воскликнуть: «Где ты была раньше?!» или хотя бы прокомментировать: «Да-да, это именно то, что нужно».

– Расскажите, пожалуйста, о своей фирме, – ворвалось в мысли Полякова в тот самый момент, когда он хотел сказать: «Мы вас берём».

Эта простая фраза заставила Павла опуститься с неба на землю. Всё-таки изначально девушка пришла устраиваться в «Эверест», а не в его средненькую фирму. Правда, возможно, она не пришла, потому что в «Палладе» просто не было соответствующей должности?

Пашка набрал полные лёгкие воздуха и начал вдохновенно рассказывать о непростых буднях чекистов. В смысле, охранного агентства. Что-что, а болтать языком он любил и умел. Иногда его заносило немного в сторону от реальных фактов, но только из художественных потребностей.

И чем дольше он говорил, тем глубже становился взгляд Дарьи Несветаевой. Тем больше в нем плескалось восхищения. И даже чего-то ещё. Чего-то неуловимого, но от чего Полякову казалось, что у него лишняя пара крыльев за спиной выросла. Особенно когда она стала поглаживать губы подушечкой большого пальца, а взгляд, направленный на него, слегка расфокусировался.

– И как? Вас заинтересовало? – закончил Поляков свою пламенную речь, потому что его и дальше могло занести. В ту сферу, которая назвалась «сексуальные домогательства» или, пользуясь новыми тенденциями, «харрасмент».

– А?.. – словно очнувшись, посмотрела на него Дарья. – Да, конечно.

– Как скоро вы готовы выйти на работу? – спросил Кощей самым деловым тоном из возможных, когда твоя ширинка разрывается.

– Хоть завтра! – с энтузиазмом воскликнула Несветаева.

– Вот и хорошо. Занесите документы Елене Викторовне для оформления.

Глава 10

Дарья

Даша ожидала от собеседования чего-то другого. По её прогнозам, Поляков должен был воспользоваться беспомощностью жертвы и показать, что он здесь главный и вообще великий благодетель. Но нет. Желание плескалось в его глазах, грозясь излиться через уши. И Несветаевой даже показалось, что перед ней подросток, которого плющит по молодой учительнице. Он был так глубоко на крючке, что хоть сейчас вываживай. Но только ламеры надеются на удачу и верят в то, что кажется. Профессионалы действуют наверняка.

Домашняя заготовка по одежде и мейкапу сработали. На самом деле, мужчин отпугивает агрессивный макияж. Польза от него есть только в ночном клубе, где показывает особям мужского пола, что девица вышла на охоту и доступна для пользования. Это придаёт самцам смелости. В другой же обстановке ярко накрашенная девушка скорее отпугнет потенциального претендента на её тело. Начернённые глаза с вечерними тенями днём, в офисе, равнозначны боевой раскраске индейцев. В офисе мужчина даже с минимальным IQ ищет не подружку на ночь, чтобы весело покувыркаться, а удобную партнёршу. «На тебе – как на войне» в понятие «удобная партнёрша» обычно не укладывается.

Даша наложила три слоя косметики, чтобы выглядеть максимально свежей и естественной. Если нужно подцепить «папочку», нужно сделать упор на огромных глазах газели. Если необходимо поймать жеребца, то рисуем изо рта вагину, розовую и влажную. Вот и все хитрости. Дарья решила, что для «папика» Поляков ещё слишком молод, поэтому намазалась блеском для губ и на собеседовании держала рот приоткрытым. Ну да, выглядит немного дебильно, так она же не на работу устраиваться пришла.

…Хотя как раз на работу. Как ни парадоксально.

В общем, триптих «сиськи + приоткрытый рот» – идеальное лассо для среднестатистического копытного. Немудрено, что Павел попался. Но для контрольного выстрела не хватало ещё одной детали. Чтобы по-настоящему зацепить мужчину, нужно пробудить в нём древние инстинкты. И ничто не пробуждает в мужчине внутреннее животное, как возбуждённая женщина. Даша не слушала, что Поляков пел про свою фирму. Потом она сложит своё, более объективное мнение. А пока…

Какие мощные у него бицепсы. Какой голодный зверь живёт у него внутри.

Даша представила, как заходит к нему в кабинет после работы.

– Вы просили подойти, Павел Константинович.

– Раздевайся! – велит он, складывая руки на груди.

– Но…

– Раздевайся. Давай, давай, – он высвобождает руку и крутит ею. – Всё это…

– Павел Константинович…

– Давай быстрей. Ты же хочешь здесь работать? Хватит мяться.

Даша начинает расстёгивать пуговку за пуговкой, заливаясь стыдом. Следом за блузкой она дёргает бегунок молнии на юбке и спускает по ногам, оставаясь в одном белье.

– Всё снимай!

Она расстёгивает крючки бюстгальтера, задерживаясь перед тем, чтобы отнять от груди чашечки. Но повинуясь требовательному и насмешливому взгляду, роняет верх на пол. Взгляд начальника скользит по заострившимся соскам. И она сама смущается от своего возбуждения. Теперь трусики. Она пытается прикрыться руками, но строгий голос одёргивает ее:

– Не смей. Подойди, – он откатывается на кресле от стола. – Вставай на колени.