– Служил у нас татарин. Очень хотел получить отпуск и поехать домой. На карауле собрал мешки из-под солидола, поджёг и позвонил начальству: «Пожар! Тушу!». Потушил. Ему дали десять дней отпуска. Товарищ из контрразведки к нему с вопросом: «Расскажи, как поджигал. Отпуск тебе теперь всё равно не отменяется – десять суток губы».
Он помолчал и усмехнулся, мотнув головой:
– Сегодня здесь, в Ясной, слышал байку про Толстого… Поутру Лев Николаевич выходил на покос. Махал косой и думал: «Ах, хорошо! Только физический труд позволяет человеку мыслить, совершенствоваться».
Крестьяне смотрели и переговаривались:
– Пошто барин капусту косит?
– Да кто ж их, образованных, разберёт?
Последний день в Ясной.
После завтрака пошли на Воронку. Волейбол. Футбол. Алла в воротах «вражьей команды».
Приговорили по кружке пива и в Тулу. В моё дупло.
Алла приняла ванну. Вышла румяная. Я ахнул:
– Какая ты красивая!
Она засмеялась, легла на мою кровать.
Я сижу на столе и вижу её ноги далеко выше колен. Подойти, по-дружески прилечь?..
– Какая шикарная квартира, – говорит Алла со вздохом. – А ты не пустил меня сюда на ночь…
– Знаешь… Суды-пересуды… Не хочу…
Алла погладилась, переоделась в моей комнате, повелев мне не смотреть на неё при этом и заставила лежать на койке вниз лицом.
Мы уже собрались уходить – появился на кухне Чубаров с платьем в горошинку.
– Мальчики, – говорит Алла, – неужели кто из вас без платья выпроводил от себя девочку? Чьё?
– Это я купил своей подружке в подарок, – сказал Чубаров. – Послезавтра у неё день рождения.
У Аллы список тульских достопримечательностей, которые она должна посмотреть. Музей, театр, цирк.
Пролетели мы по этим местам, взяли на рынке ей черники, малины, вишни и на такси на вокзал.
Стоим на перроне.
– Скоро я поеду туристом в Германию. Что тебе купить? – спрашиваю её.
– Зачем?
– Мне приятно делать подарки хорошим людям.
– Ты делаешь подарки, но так, что зло берёт.
– А ты не злись.
– Я жалею, что приехала. Я рассчитывала получить удовольствие и не получила. Я из тех людей, которые не могут позволить себе такой роскоши, чтобы бросать на ветер по два дня.
– Ты не поняла меня. У японцев есть поговорка «Знакомство может начаться и с пинка».
– М-м-м-мдя-а-а-а-а? Здрасте!
– До свидания.
– Ты со всеми так говоришь? Это дурно. Ты журналист. А что ждать от простого работяги? Я многое потеряла…
– А было ли что терять?
– Было! Я ждала от тебя значительно большего, да не дождалась.
Чего? Язык присох. Я не могу спросить.
– Санж, у тебя были девочки?
– Возможно.
– А сейчас?
– Нет.
– Почему?
– Не хочу. Всё ясно на второй день.
– А со мной?
– Неясно и на сотый. И ещё мне больше импонирует, когда я веду охоту.
– Ты хочешь сказать, что за тобой охотятся девушки?
– Бывает.
– Я, – тихо сказала она, – не могу тебе дать того, что ты ищешь.
– Можешь! Я уже нашёл его. Мы люди разные. Но найдём общее!
– Разные всегда бывают только разными. И мы врём самим себе, когда уверяем, что изменились. Мне не нравится больше наивность. Хотя наивность первое, что я ценю в новом человеке. Потом она мне не нравится.
– Выходит, наивность – мост, пройдя по которому, ты тут же его сжигаешь?
– Да! Дело, понимаешь, в другом. У меня нет ничего к тебе. Отсюда и… Понимаешь, тут надо чтоб так было, чтоб нельзя без мужчины, без тебя. А я могу…
