– Я, дорогой мой Василь Дмитрович, хожу сюда каждую субботу. Без гигиены жить не могу. Меня еще покойница мамаша с мальства к гигиене приучила, побивши в палки на мне не один веник… Да и ревматизма моя жестокая того требует. А страдаю я ею, проклятущей, давно. Как прицепилась анахвема еще при царском гнете и не отпускает, хоть плачь. В Харькове за это время четырнадцать правителей сменилось, а она как засела и нет на нее никакой революции. Только тут и спасаюсь. Парок – от ревматизмы первеющое средство. И, благодарение Богу и совецкой власти, харашо на этом фронте стало. Баня, она хоть и коммунальная, а все тут пунктуально содействует, а в парной еще и не всякая комплекция выдержит, сами увидите, Василь Дмитрович.
В прошлую субботу я парился с приятелем своим Сергеем Ивановичем, так его, знаете, апоколипсический удар ударил.
Карету скорой помощи вызывали. Правда, Сергей Иванович необычайного корпуса человечище и веса он по старой системе – на пуды – пудов восемь, а на разные там километры, может, и больше, кто его знает, а все ж таки… Вы, кажется, готовы, Василь Дмитрович, так пойдемте париться, Господи благослови…
Я пошел в раздевалку. Уже одетый Сила Степанович прощался с Тихоном и говорил:
– Хотя по-вашему, по-совецкому, чаевые и есть позор трудящой личности, но я не могу без этого. На, возьми… А что, если та глиста еще моется?
– Моется, моется, Сила Степанович, покорно вас благодарю, моется.
«Глиста» одевалась.
И тут революция!
Чтобы повысить музыкальность среди красноармейцев, в Ленинграде организуют хоровые инструкторские курсы.
«Известия ЦИКа»
То ли дело старые времена.
Музыкальность сама повышалась, ибо как выйдет, бывало, фельдфебель – этот инструктор и дирижер – да как загнет певцам несколько музыкальных реплик, так аж стены раздвигаются от «царя туре-ах-мед-ско-го» или от «цыц, Дунька, молчи, Дунька!»
– Снова басы не в тую астролябию попали!! Выше! Выше-е-е, растуды твою налэво!!! Тенора, грубээ-е-е!! Рабинович! Обозначай шаг на месте, а не крути задом, как холодногорская торговка. Тоже защитничек Отечества…
………………………………………….
Одно слово, методы были преимущественно практические, а теория играла роль подсобную и то в случаях, так бы сказать, экстраординарных.
– Ой, штось-то я, ребята, замечаю, что началась юринда. Разве это пэние? Стоят и ротом двигают для маскировки. И хоть бы один-два, а то таких неизвестных игоистов расплодилось штук сорок…
– Дежурный! Собрать после молитвы всех «неизвестных» – список я дам – надо теорию загнуть, хоть и не люблю я етой канифоли… Р-р-раз-зойдись!!!
………………………………………..
– Да!.. Так знаэте вы, господа игоисты, што такое пэние? Для чего оно? Ты думаешь, Сидоренко, што ето так себе, «предмет» и больше ничего? А звесно ли тебе, необразованная твоя морда, што пэние кроме того, што веселит салдацкую душу, приносит пользу твоему ограниченному здоровью?
Оно розвиваить слизистую оболочку!!!
А как розвиваить, я вам, сукины сыны, сейчас объясню.
У каждого человека в горле есть клапан. За тем клапаном есть перепонка. Или, по-ученому, слизистая оболочка.
И вот, как ты поешь, из тебя – через груди – выходит напор из воздуха и дергает тую перепонку, как струну.
Значить, и грудям – розвития, и перепонке – розвития и… дурной твоей голове – розвития, потому как не будет через твою дурную голову от начальства замечания и не будешь ты без смены на кухне картошку чистить.
Вот что значит пэние!!!
– А ну, Сидоренко, вжарь на предмет репетиции «Полюбила коваля»!
– На месте шагом ма-а-р-рш!!
………………………………………………………
А сейчас?
Кончит тот инструктор курсы, приедет в свой гарнизон, соберутся красноармейцы в клубе или еще где там и начнется: теория музыки, сольфеджио, ноты, гаммы, разные там си-бемоли да до-диезы, модераты да в «пiч-тi-кати».[13 - «Пiч-тi-кати» – каламбур, напоминающий музыкальные термины типа модерато, стаккато, пиццикато.]
Ну, скажите, пожалуйста, скоро ли за такою кучею теории бедная слизистая оболочка дождется розвития?
А еще говорят, что…
Эх-х-х…
1925
Разочарование
Я, уважаемые товарищи, человек почти культурный и во всем полагаюсь на науку. Не могу, одним словом, без науки дыхнуть. Например, жена огурцы солит, а я стою рядом с «Подарком молодым хозяйкам» в руках и слежу, чтоб все по науке было. Подвернется, скажем, такая ситуация – надо сынку клизму поставить. Я беру «Сам себе врач» и, пока мой сын дерет горло, держась за живот, перелистываю триста страниц «Самого себе врача», нахожу то место, где говорится о научной постановке клизмы, и сынок мой начинает визжать уже от науки:
Вообще никто не имеет права упрекнуть меня в том, что я игнорирую науку. Ни в коем случае.
И когда я, прочитав в газетах (видите, и газеты читаю) о затмении солнца 29 июня, начал готовиться к этому всемирному событию. В этом ничего странного нет. Готовился я основательно. Читал «Вечернее радио», закоптил стекло, невольно вспомнил, что в начале войны 1914 года тоже было затмение солнца… Но вспомнил это между прочим, потому что уверен, что войны не будет: войны-то мы не хотим. А придется воевать, так пусть знают акулы, что мы готовы. Кстати, никогда не думал, что сахарин такой дорогой. Если сравнить с таранкой, выходит, что кило сахарина стоит, как пять пудов таранки. Ну, сахарин спрятал в радиоприемник, а что с таранкой делать – не знаю.
Кум Бензол Осипович надоумливал сделать из таранки матрац. Пожалуй, придется так и сделать. Немного неприятно, но ничего не поделаешь. Хочешь мира – готовься воевать».
Значит, про затмение. 29 июня проснулся в шесть. Позавтракал таранкой. В семь вышел из дому. Решил наблюдать на улице, как природа будет переживать это событие. Наука говорит (читал в календаре), что растения, а особенно животные, реагируют. Ладно. Началось затмение и вместе с тем началось мое разочарование в науке.
Действительно, товарищи, с затмением наука подкачала.
Истинно – видел. Безусловно, солнце потемнело с левого фланга. Вроде кто на него надвинул, а потом отодвинул обыкновенную сковороду. Да и то не смог на все солнце надвинуть, а лишь на половину.
Ну, надвинул! Ну, ладно! А дальше? Где смена явлений в природе? Где паника среди животных и растений? Не видел никакой паники. Правда, в трамвае на Пушкинской была свалка, так то совсем по другой причине. Высаживали гражданку какую-то, хотела пятилетнего сына провезти за трехлетнего и кричала кондуктору:
– У мине муж не знаить сколько ему лет, а то он знаить…
Так это у нас каждый день случается.
Животные держались спокойно. Лошади извозчиков, как и всегда, оставляли на мостовой нормальную дозу спецпрокорма для воробьев, собаки в намордниках тоже вели себя пристойно. Открытых выступлений против усушки собачьих прав не замечал. Козы? Да сколько тех коз в Харькове?.. Люди?..
Люди действительно реагировали, но как-то невыразительно. Каждый смотрит на солнце через черное стекло, а что у него в голове – поди узнай. Иной глядит на солнце, а сам, может, думает: «Не опоздать бы в должность, а то оштрафуют».
Люди – они всегда люди.
А паники не было абсолютно. Не то что паники, даже пьяного ни одного не видел.
Вот и верь после этого календарям, верь научным авторитетам. Ей-богу, еще одно затмение и я окончательно разочаруюсь в науке. А может, сделать это сейчас, не ожидая затмения? По крайней мере, хоть моему сыну будет легче.
