Пивняк №42

Лето 1999 года

Толик не очень понимал, почему из города Краснодара его семья переехала в станицу Северскую. По обрывкам разговоров он догадался, что отца искали некие «Плохие Дяди». Вероятно, очень плохие, если при переезде пришлось оставить практически всю мебель. Но Толик не волновался, ведь это был третий по счёту переезд из-за «Плохих Дядь» и третья школа, где предстояло быть новеньким.

Семья в составе мамы, сестры, Толика и иногда появляющегося отца поселилась в многоквартирной пятиэтажке, рядом с которой находились общежития, так что детей во дворе хватало. Толик сразу подружился с парнем лет на пять старше его. Подружился на почве любви к кино и наличии дома у каждого из них видеомагнитофона. Толик часто ходил домой к этому парню меняться кассетами, но был нюанс. Коллекция Толика на тот момент насчитывала сто девяносто восемь кассет. Он знал об этом, так как после каждой новой кассеты любовно пересчитывал все. И гордился. Он помнил первую свою кассету, купленную ему мамой сразу после приобретения видеомагнитофона. На ней были записаны фильм «Мортал Комбат» и несколько выпусков программы «Сам Себе Режиссёр». Информация об этом была обозначена на белой наклейке с торца кассеты, так как никаких подкассетников с картинками в девяносто пятом году, разумеется, не было. Мамины кассеты с клипами Толик в свой список не учитывал. Папины кассеты, что хранились на верхней полке шкафа за рядом полотенец, Толик тоже не считал.

Коллекция же парня с видиком, Сани, насчитывала кассет примерно двадцать. Так как менялись ребята носителями довольно часто, то так вышло, что фильм Жана Кунена «Доберман» за лето девяносто девятого года Толик посмотрел раз восемь. Крик заглавного персонажа «Имел я тебя в зад!» ему разве что во снах не являлся. А может, и являлся.

Самое интересное, что отчасти позволит понять, почему дальнейшие8 события будут развиваться именно так, как будут развиваться, происходило во дворе, когда Толик выходил гулять с ребятами примерно одного с ним возраста. Толик много смотрел, очень любил читать и даже пробовал писать сам. Первый его рассказ, который можно было одолеть за один поход в туалет и, если честно, там и оставить, поведывал историю о персонажах из мультфильма «Ну, погоди!». По сути, в семь лет Толик написал новеллизацию, понятия не имея о существовании такого слова. Все вышеперечисленные увлечения сделали с Толиком то, чего не смог в своё время сделать мутаген. А именно: наделили его суперсилой.

Толик умел феерически пиздеть.

Довольно быстро освоившись во дворе и обзаведясь новыми друзьями, Толик начал травить им истории о своей городской жизни. Якобы есть тайный орден ниндзя, в котором Толик, разумеется, состоял. Это был орден Хороших ниндзя. Конечно же, существовал и клан Плохих Ниндзя, которому Хорошие противостояли. Чем одни отличались от других, Толик, скорее всего, объяснить бы не смог, но, благо, никто из девяти-десятилетних детей этой информации и не запрашивал. Они с упоением слушали истории о погонях на троллейбусах и трамваях9, о секретных схемах выхода в Интернет через первую Плейстейшн и розетку, о нескольких травмированных и одном убитом парнях. Ведь битвы были настоящие и суровые. Маленький ножик Толика, оказывается, хранил в своей чёрной рукоятке с орлом тайный маячок. И если с Толиком случится беда, Секретный Орден, тот, который хороший, разумеется, сразу об этом узнает и незамедлительно вышлет подкрепление на девяносто седьмом автобусе. На нём быстрее, он не заезжает в Афипскую.

Немногим позже Толик сообщил ребятам, что Краснодар дал ему добро на подготовку отряда здесь, в Северской. Ведь Плохие не дремлют. Высока опасность того, что Плохие уже собирают банду в том же населённом пункте. Возможно, планируется нападение. Откуда именно, Толик показал бы на карте, но у него были только контурные. Да и те не Краснодарского края.

Подготовка включала в себя обучение тайным боевым искусствам, которые Толик выдумывал за пять минут до начала тренировок. Стили Змеи, Медведя, Обезьяны, по большому счёту, были почерпнуты из фильма «В поисках приключений» с Ванн Даммом и при применении в реальной драке, пусть и пятикласников, сулили обладателю тайных знаний позорное избиение. Помимо навыков рукопашного боя, Толик поведал своему отряду о секретной технике отвлечения внимания противника во время поединка. Заключалась она в том, чтобы бросить оппоненту под ноги две игральные кости. По логике Толика, который, как нетрудно догадаться, в реальных драках никогда не участвовал, если не считать опиздюливание в школах, противник обязательно посмотрит, сколько выпало, и тогда его можно будет атаковать. Ничего сложного, банальная психология.

После сложного и изнурительного двухдневного периода подготовки настоящих ниндзя отряд отправился в первый патруль. Патрулировали территорию неподалёку от двора, разумеется. Как ни странно, Плохих ниндзя или хотя бы их следов обнаружено не было. Второй патрульный день тоже не выявил присутствия неприятеля. На третий день патрулирования поединок всё-таки состоялся, но, как это ни удивительно, не с вражескими ниндзя. Один мальчик, не входивший в отряд Толика, что-то пошутил про маму парнишки – новоявленного ниндзя10. Драка, разумеется, происходила за гаражами и привела к очень быстрому поражению обидчика. Ведь карма – она как печень, бережно надо с ней. И хотя победивший ниндзя не использовал ни одного из недавно выученных приёмов, чему Толик очень радовался, все сошлись во мнении, что городской сенсей здорово подготовил ученика к стычкам с подобными негодяями.

Помимо безусловно увлекательных приключений с отрядом боевых пятиклассников, Толик развлекался ещё и ежедневными походами к ларьку «Роспечать». Там у женщины, которая знала его по имени, он спрашивал, не пришла ли Та газета. И каждый раз, получив вздох утомлённого человека и отрицательный ответ, он немного расстраивался. Однако, если был понедельник, Толик покупал свежий номер «Классного Журнала» и настроение немного улучшалось. Ведь, сам того не ведая, с помощью комиксов о Гарфилде десятилетний Толик начинал постигать тонкое искусство сарказма.

Газета же, которую он так ждал, называлась «Родина». Так как Сталина уже не было в живых, продавать «Родину» стало можно. Это было местное Северское издание, в офис коего Толик отнёс свой новый рассказ, и сотрудники, умилившись, пообещали его напечатать в свежем номере газеты. Через два месяца с небольшим Толик перестал просматривать каждый выпуск, поняв, что «Родина» его поимела. Совсем как заглавный персонаж фильма Жана Кунена «Доберман» своих противников.

А потом Толик опять переехал. Семья возвращалась в Краснодар.

2005 год

Ребята из Тайного Ордена Ниндзя, благодаря разросшимся соцсетям, нашли Толика и предложили встретиться, чему бывший сенсей очень обрадовался. Интересно же будет пообщаться с людьми из прошлого, из самого детства. Поездка в Северскую обернулась попойкой в местном кафе, в процессе которой Толик узнал, кто из ребят сторчался, кто уже умудрился попасть в тюрьму и кто из них скучный, ничего не требующий от жизни упырь. Последнему критерию соответствовали все в данном кафе. Толик напомнил ребятам про отряд, все вместе посмеялись, пообнимались. Напившись водкой, которую совершенно не переносил, Толик расчувствовался и поднял рюмку.

– За самых важных друзей в моей жизни!

Как попал домой в Краснодар, Толик не помнил и снов не видел. Не видел он никогда более и никого из Тайного Ордена Ниндзя.

Октябрь 2022 года

Первый рабочий день в пивняке начался как, впрочем, и продолжился, очень спокойно. Любой, кто жил в глубинке, особенно после большого города, понимает, что слово «спокойствие» описывает девяносто процентов жизни в подобных посёлках. Пусть даже и городского типа. Привезли немного товара, Толик его принял, выставил. Пришли гости, Толик налил им пива. Толик посидел в телефоне, копаясь в мемах. Толик пошёл покурить. Зашли гости, и Толик налил им пива, взвесил сухариков со вкусом утки по-пекински, сложил всё это в пакет и с улыбкой, ведь он профессионал, вручил. Толик налил себе пол-литра пива. Светлого, в отличие от дальнейших перспектив. Толик периодически делал глоток светлого пива. Толик периодически ходил курить, иногда затушивая почти целую сигарету, ведь зашли гости и нужно налить им пива.

Один из гостей11 оказался весьма интересным, так как выделялся на фоне Ильского контингента. Нью Бэлансы, бритая почти под ноль голова, рукава из кучи маленьких татуировок, футболка от бренда «Запорожец», который так любил Толик. И что впечатляло сильнее всего, из наушников играл не Гриша Заречный, а Джек Уайт. Наливая парнишке три двушки «Вкуса 90-х» Толик пошутил, что настоящий вкус девяностых, это когда тебя убивают в подъезде. Парень усмехнулся.

– Да я там толком и не жил, в девяносто пятом родился. Но наслышан, конечно. Сурово было.

– Как бы скоро ещё суровее ни стало. Уже этим попахивает. Я бы сказал, воняет.

Толик снял с крана первую бутылку, закрутил крышку, протёр тряпкой, пропитанной пивом, возможно, ещё с тех самых девяностых годов. Поставил новую, повернул кран.

– Я тебя тут раньше не видел.

– Это не очень удивительно, если честно. У меня сегодня первый рабочий день. Да и в Ильском я недавно, пару месяцев. Я тут двадцать три года не был.

Поворот крана, чтобы немного снизить напор и количество пены.

– А откуда сам вообще?

– Как бы вообще из Казахстана, но меня в четыре года оттуда увезли. Как раз сюда, в Ильский. – закрыть кран, надавить пальцами на бутылку, стравить лишнюю пену – А в мои шесть семья переехала в Краснодар. – снять бутылку, закрыть крышку, протереть, поставить новую бутылку, открыть кран.

– А вернулся почему? Надоел город?

Толик на некоторое время словно откатился в прошлое, будто он и не переезжал в Ильский посёлок городского типа. Непринуждённые разговоры “ни о чём” с гостями ему всегда нравились. Толику очень недоставало общения, хотя, учитывая, что за последние полгода он почти полностью лишился привычного круга и общался только с парнем в своей голове, должен был, по идее, привыкнуть.

– Нет, совершенно нет. Я люблю город. А сюда вернулся, так как мощно обосрался, крайне неудачно переехав в Питер. Я прилетел туда, чтобы ты понимал, двадцать второго февраля.

– Мда… Понимаю. А я там три года прожил. Около года назад вернулся. Я раньше блогером был, тик-токи записывал. И мне нормально так донатили. Бывало, выходило по триста-четыреста тысяч в месяц. – парень почесал голову – И когда Тик-ток и прочие подобные приколюхи прикрыли, я остался с пятью тысячами в кармане. Я всё проёбывал, ничего не откладывал. Потому что думал, что так будет всегда, понимаешь?

Напор потише, стравить пену, закрыть кран.

– Понимаю. – сказал Толик, получающий сейчас восемьсот рублей за одинадцатичасовую смену. Он поправил бессменную красную кепку с Дэдпулом, купленную во время первой поездки в Париж.

– И я первое время, когда сюда вернулся, прям в депрессию впал. Ни веществ, ни денег… Тут ведь либо пивас, либо водяра. И я думал ещё, как это я пойду сейчас работать за тридцать тысяч12? Меня же люди даже тут знают, прикинь.

Снять бутылку, протереть вонючей тряпкой, закрутить крышку, поставить в пакет.

– Могу себе представить. – улыбнулся Толик, левой рукой подавая пакет с пивом и протягивая гостю правую. Ту самую, которой он не так уж и давно давал автографы. Всего дважды, но всё-таки. Если ты занимаешься журналистикой и у тебя просят автограф, значит, ты сделал нечто действительно крутое. – Толик.

– Грек.– представился гость – Слушай, если кайф, подваливай вечером в Колхиду, это рядом. Я там до закрытия буду, скорее всего. Посидим, пивка попьём, пообщаемся.

– Они же до одиннадцати? Минут на сорок успею. Как раз пара бокалов. Да, подскочу. Тогда до вечера?

– Да, не прощаемся. – Грек махнул рукой с двумя оттопыренными пальцами и вышел из пивняка.

После шестого бокала беседа, пусть и приятная, начала Толика немного утомлять. Он был не такой уж и старый, но периодически чувствовал себя пожилым ворчливым хером. Ему были чужды Тик-токи и подобные штуки, хотя, казалось бы, сам кто бы то ни было велел. В биографии Толика были видео на ютубе, как придаток к журналу «Независимый Гусь», который он делал с двумя друзьями в стародавние времена. Но это же совершенно другое. Там был сценарий, постановка, монтаж. Выражение собственного мнения, в конце концов. Далеко не просто кривлянья. Единственное схожее, наверное, что Толик мог найти с Тик-токерами это невероятное желание потешить собственное эго. Пощекотать мозжечок, так сказать. К сожалению, на своих творческих потугах Толик никогда толком не зарабатывал. Статьи для журналов “Табрис” и «КиноПипл» приносили относительные копейки и были, очевидно, подработкой. «Независимый Гусь» же был невероятно любимым хобби, приносившим истинное наслаждение. Но работа у Толика тогда была другая. Если лирический герой «Макулатуры» не мог понять, кто он – кассир в «Красном Кубе» или продавец в «Остине», то Анатолий в те годы точно знал, что он – управляющий в том самом «Красном Кубе». И эта работа ему тоже нравилась, ведь он мог вообще не трезветь.

– А кто это у тебя набит? – Грек вклинился в его, Толика, мысли и сразу же щедро отпил из бокала, поставив который сделал смачное, полное удовольствия «А-а-а-а!».

– Смотря где. Вот это? Это Афоня из фильма «Афоня». – глядя на недоумённое лицо Грека, Анатолий пояснил. – Один из моих любимых фильмов. Данелия снял. Очень сложносочинённая картина из комедии аккуратно переходящая в жесточайшую личностную драму. У меня почти все татухи связаны либо с кинематографом, либо с литературой. Вот смотри, на правой руке Бердмен, Скотт Пиллигрим, Хранители, Гомер Симпсон и Майкл Фассбендер.

– Забавно. И много у тебя их? – Толик обрадовался, что Грек не стал демонстрировать свои тату. Часть он видел, и такой стиль не понимал. Словно был… Словно был ворчливым старым хером. Опасная бритва, «Беги со мной или от меня» – вот это вот всё. Каждому своё.

– Да почти весь забит. Вот это, на шее, значок из аниме «Берсерк» и тотем из «Начала» Нолана. Сзади вот, смотри, – Толик повернулся и немного отодвинул футболку – смесь лого Дэдпула и Ред Хот Чили Пепперс, «Ред Хот Чимичанга». На спине Хантер Томпсон и Даг Стенхоуп. На рёбрах Дэдпул и Черепашки-ниндзя. На груди «В – Значит Вендетта» и Дружище Христос.

– Дружище Христос?

– Зацени. – Толик отодвинул горло футболки, показывая тату. Грек засмеялся, подавившись пивом.

– Обалдеть! Да ты больной!

– Не исключено. Вообще, это из фильма «Догма» Кевина Смита. Посмотри обязательно. Кайфанешь.

– А про что?

– Помнишь песню «Дедди» группы Корн? – Грек кивнул. – Вот совсем о другом.

– С работой не бывает проблем из-за татух? – отсмеявшись спросил собеседник Толика.

– Да я как-то предпочитаю не работать в компаниях, которые живут в девяносто шестом году.

Грек снова согласно кивнул.

– А с гопотой? Пизды тут ещё не получал?

– Один недавно пытался докопаться. – Толик сделал последний глоток и поставил пустой бокал. – За татуировки как раз. Но больше всего его не устраивала серёжка. Я наезда про корабль и пирата не слышал уже лет десять. – Грек опять засмеялся. – Но я его размотал кое-как. Я же бухой был. К тому же у меня чит-коды.

– Это какие?

– Я, скажем так, забитый школьный лох. Родители каждый год переезжали, и я постоянно был новеньким в школе. А что делают с новенькими? Пиздят. Дети – зверьё. Но самое крутое то, что у меня эпилепсия. И каждый раз, представляя меня классу, каждый учитель считал своим долгом объявить всем, положив руку мне на плечо, что вот, мол, это Толик. У него эпилепсия, так что поаккуратнее с мальчиком. Они вот реально не понимали, что этим своим миротворческим и гуманным жестом превращали меня в Колина Фаррела из «Сорвиголовы». Помнишь, у него там на лбу мишень? Так что умножь пиздюля на два. Только в седьмом, кажется, классе я сообразил, что делать. Как только начались первые тычки и плевки на рюкзак, я вызвал на «стрелу» главного заводилу. Не помню точно, Женя вроде. Он, конечно, здоровый был, но явно по ебалу никогда не получал. И все в том классе чуть ли не пердёж его нюхали. Он из богатой семьи, постоянно водил избранных в боулинг, чипсы покупал, газировку. Вот. Пошли мы, значит, на пустырь. Вижу, он тихонько так, про себя, но очкует. Это же «стрелка». Толпой лоха эпилепсика отмудохать уже не получится, нужно драться самому. А тут его полномочия как бы и всё. Я его секунд за тридцать отхерачил нормально так. Не могу сказать, что после этого со мной прям дружили, но и не трогал никто. Я, спустя годы только, понял, в чём дело и как так вышло. У него была вот эта мешающая мысль, что если ты ударишь, то тебя ударят сильнее. А мне было похуй на удары, меня же пиздили постоянно. У меня, можно сказать, завышенный болевой порог. Такая вот суперсила.

Распрощавшись с Греком, Толик поплёлся домой. Заскочив по дороге в круглосуточный и взяв пива, разумеется.

2011 год

С Гномом Толика познакомила Кот, вероятно, самая лучшая девушка из тех, с кем он когда-либо ходил, держась за ручки. И к тому же эти отношения оказались самыми долгими в жизни Толика и продолжались шесть не всегда чудесных лет. Кот показала Толику невероятный мир путешествий. В свои двадцать семь лет она уже успела повидать мир. И когда, лёжа в кровати, Кот предложила Толику, двадцати двух лет от роду на тот момент, сделать загран и махнуть в Европу, тот, совершенно не задумываясь, согласился.

Гном же был её, Кота, лучшим другом. Гномом его прозвали по причине высокого роста и болезненной худобы, что логично. До отношений с Котом Толик с Гномом не шибко ладил. Как оказалось позже, Гном его вообще терпеть не мог.

Забавно, что первое время Кот ревностно скрывала от всех отношения с Толиком, что очень его расстраивало. Но он относился к этому нюансу с пониманием. Кот была красива. Миниатюрна. Последнее особенно шло ей, ведь Кот, помимо прочего, была очень серьёзной девушкой, директором медиамаркета с образованием преподавателя английского языка. И обладала репутацией человека, которому не до этой вашей детской хуйни.

А Толик в то время той самой детской хуйней и являлся. Тапки Адио, широкие чёрные джинсы с ярким блестящим тасманским дьяволом из мультиков, огромная белая футболка с Розовой Пантерой и, внимание, стразами и кепка с прямым козырьком. Да, Толик люто рэповал и, что не добавляло плюсов в копилку «Солидного Парня», сочинял и записывал свой рэп. Если он был не на работе, то присутствовала обязательная банка Ягуара в руке.

Но за этим всем Кот увидела заботливого, довольно умного и периодически смешного парня. За ширмой долбоёба скрывался человек, который мало кому открывался. И Кот попала в это «Мало Кому». А прикид легко объяснялся тем, что для Толика было важно выделиться, показать, что он не такой, как все. Если большинство дрочит в кровати перед сном или в туалете на работе, Толик занимался онанизмом постоянно. Метафорически выражаясь, конечно.

В какой-то момент Гном пригласил Кота на свой день рождения. И она, решив, что пора, сказала, что будет со своим парнем.

– Так это же здорово! Я его знаю?

– Да. Это Толик Маренский.

– Блять.

По дороге Кот рассказала Толику примерное содержание дальнейшего диалога. Особенно Толику понравилось выражение «я даже пущу его в свой дом».

– Я всё понимаю, но очень тебя прошу, не выёбывайся сильно, как ты обычно делаешь на людях. Пусть он и его девушка узнают тебя с той стороны, с которой знаю я. Хорошо?

– Да, Котяра. Конечно. Я правда постараюсь.

Попытки Толика вести себя адекватно были успешны настолько, что около трёх часов ночи, после долгих разговоров о кино, литературе и комиксах, Гном и Толик оказались сидящими под подъездом. Разумеется, максимально нетрезвыми и чуть ли не целующимися. Метафорически выражаясь, конечно.

– Вот, Толик, ты о чём мечтаешь?

Толик взял протянутую ему полторашку «Майкопского». Тёплое пиво, даже приличное, это всё равно тёплое пиво. Но Толик изрядно напился и поэтому особого отвращения уже не испытывал. Особенно в такой компании.

– Я бы очень хотел сделать журнал. Я хочу и умею писать.

– Ну… Так давай сделаем.

Несмотря на то что это полностью противоречит законам природы, а именно статье о пьяных разговорах, обещаниях и последствиях, в которой прямо говорится, что подобные обещания не имеют юридической силы и даже за базар подтянуть будет не по-пацански, несмотря на это, журнал «Независимый Гусь» именно так и появился.

Он просуществовал чуть менее четырёх лет и позволил Толику по-настоящему кайфовать от собственных деяний. Публикации рассказов, многочисленные интервью с людьми, рядом с которыми он и не думал оказаться, прогоны материалов, разработка дальнейших планов по развитию – всё это было, как сказал бы Хантер Томпсон, лучше, чем секс. Толик понимал, зачем живёт, всё имело смысл и он частенько чувствовал себя действительно счастливым. В самом начале, когда готовился первый номер журнала, Толик работал директором медиамаркета, писал статьи для сети супермаркетов. Они с Котом собирали деньги на поездку в Европу, готовились к ней. Засыпая в две тысячи одиннадцатом году, Толик улыбался. Если, конечно, помнил, как добрался от бара до кровати.

Октябрь 2022 года

Проводя день за днём в пивняке, наливая пиво и раскладывая по пластиковым контейнерам сушёную рыбу, Толик понял, что у него довольно много свободного времени. С самого приезда в посёлок у Толика были небольшие потуги творчества, которые реализовывались в монтирование клипов с Терри и парочку небольших текстов. Но после разгрузки пары газелей, к примеру, сил на серьёзную писанину не оставалось. Теперь они были. И он хотел писать. Толик начал думать, как это желание воплотить в жизнь. Ноутбука у него не было. Телефон постоянно тормозил, и работать на нём было совершенно невозможно. Посмотрев примерные цены на необходимые устройства, Толик прикинул, что для того, чтобы начать роман, о котором он давно мечтал, но вечно находил отмазки, ему нужно примерно двадцать тысяч рублей. На данный момент у него было двести рублей, сто сорок из которых уйдут на сигареты. Из восемнадцати, что он будет зарабатывать тут в пивняке, шесть тысяч будет улетать на кредиты. В теории, если подзатянуть с бухлом…

– Доброго вечера! Что для вас налить?

– Привет, Толик! Две двушки бархатного, пожалуйста. Сухарики со шкварками есть?

Вставить бутылку, закрепить ручку, пустить газ, открыть кран.

– Эм, дядь Мить, как бы нет, но да. Мы их переименовали. Вон они, видите, которые «горчица и бекон».

– А что, шкварки уже не актуальны? – засмеялся дядя Митя в октябре две тысячи двадцать второго года. Когда весь мир стоит на краю, глядя вниз, в чёртово пекло.

– Я думаю, данный маркетинговый ход не стоит объяснять. – Толик улыбнулся, закручивая кран, сбивая пену и закрывая крышку.

Дверь открылась, и в пивняк, словно Сатана, зашла жена дяди Мити, чем-то отдалённо напоминающего Остапа Бендера в пожилом возрасте. Сама же дама выглядела недовольной. Но это было привычное, словно бы обыденное для данного человека недовольство.

– Митя!

– Что?

– Митя… – интонация была похожа на ту, которой общаются с котами, периодически и отчаянно шкодящими.

– Да не пил я. – Дядя Митя дыхнул жене, тоже не очень юной, в лицо. – Хотя повод имеется! – он достал из кармана небольшую записную книжку и, послюнявив палец, долистал до нужной страницы. – Вот! День работников сельского хозяйства впустую прошёл! А это, – Митя указал на бутылки с пивом – я Эдику беру. Он же не ходит. Отнесу ему сейчас и приду домой. «Сватов» посмотрим.

Мужчина расплатился, и милейшая семейная пара покинула пивняк, оставив после себя едва уловимый, но такой ностальгический аромат. Толик не мог понять аромат чего, но он ему нравился.