Рэбер

– Не проспи завтра.

Шла до дома и мечтала о тарелке с супом, теплой кровати. Дом стал так далек, я не заметила утром насколько далеко я оказывается живу. Автобусы уже не ходят, проблема в этом. Добираться легко, а возвращаться будет тяжко.

– А ты, пошли со мной.

Мама встретила меня с расспросами.

– Как первый день? Что делала там?

Мне было совершенно не до нее, махнула рукой.

– Потом расскажу.

Переоделась, ополоснулась, поела суп. Улеглась в кровать. Все четко по плану. Мысли что завтра опять туда же, только в ночь, надеюсь ночью хоть будет меньше народу. Ночью же спят, никого толком не должно быть. Правда?

Магазин ночью это сияющий огонек для алкашей. Как рыба Удильщик заманивает своих жертв светом и хватает. Пожевав выплевывает пропитанное спиртом мясо.

– Где у вас пиво? – спросил мужчина.

От него пахло как от туалета, заросший бородой с размазанными по ней же соплями, толи слюнями. Он стоял в алкогольном отделе, напротив полок с пивом, но глаза его не могли это определить.

– Где у вас пиво? – еще раз спросил он.

Я посмотрела на него, на полку, опять на него.

– Оно перед вами, – указала ему рукой.

Он посмотрел на полку, на меня, опять на полку.

– Тут безалкогольное стоит, ты что меня за идиота держишь.

Я подошла ближе, там и правда впереди стояли две банки безалкогольного.

– Тут только две банки такие, остальное алкогольное.

– Ну и дерьмо, а не магазин, – сказал он.

– Не нравится, выход сами знаете где.

– Ты рот свой прикрой дочурка.

Тут подбежал Дима, отвел меня за свою спину.

– Могу чем то помочь? – спросил он.

Мужик посмотрел на прилавок, на Диму, на меня.

– Пиво продает она.... – его остановила отрыжка, – Она пиво не дает мне.

– Что? Ничего подобного!

– Сейчас мы все уладим, какое вы хотите? – Дима делал мягкий голос будто разговаривал с ребенком.

– Алкогольное…

– Хорошо, вот это пойдет?

Алкаш посмотрел на что ему указали. Он скривил лицо, и посмотрел на нас.

– Что вы мне показываете.... Я за водкой пришел, – отрыжка последовала за его словами, – Идиоты… Я ухожу в другой магазин… Ворье.

Он развернулся и направился к выходу, зацепил полки с вином и уронил две бутылки. Они плюхнулись на пол и разнесли содержимое по залу. Вонь и багровые реки на белом кафеле. Дима повернулся ко мне, пожал плечами.

-Даа, и такое бывает, – сказал он. – Ты сходи за тряпкой. Она там где я сижу за камерами, за прессом.

Я зашла в эту комнату, у компьютера пачка чипсов и банки энергетиков. Повсюду валялись ошметки спрессованных коробок. Пнула пару листов, удар по пальцам. Под ногами попалась железяка. Я выругалась, руками разгребла завал. Черная железная ручка торчала из-под пола. Подвал хранивший старые трубы канализации подумала я. Черт меня дернул открыть ее… Скрип дверцы, тусклый свет ламп на стенах. Ступени видимо тоже в вине запачкали, красные разводы на каждой. Я захотела взглянуть что там внизу, сделала пару шагов вниз. Наклонилась и увидела их. Глаза, от пяти до восьми человек, не разобрать. Они смотрели на лестницу, испуганно прижимались к друг-другу. Меня ударили в спину, кубарем покатилась вниз, ударилась головой. Скрип, хлопок, дверца закрылась. Чьи то руки взяли меня, грубо подняли. Прийдя в сознание, я увидела Диму. Он толкнул меня, я ударилась ногами усевшись на ящик.

– Твою ж мать… Твою ж… Зачем ты сюда полезла? Зачем? Дура, какая ты дура! Они нас убьют.

Помутнение в глазах прошло, тусклые лампы осветили ходящие туда-сюда тело.

– Они нас теперь грохну, – продолжал он.

– Что происходит ? – еле выдавила я.

– Что происходит?! Дура, нас теперь порешают из-за тебя.

– Я не понимаю, – мой взгляд упал на людей. – Кто это?

Отчетливо стало видно семь человек, скованных цепью. На них свисали грязные лохмотья одежды.

– Черт, ладно. Ладно! Успокойся, главное успокойся. Если они ведь не узнают, то ничего с нами не сделают. Ведь так? Да, да, нельзя говорить вот и все, – Дима продолжал диалог сам с собой.

– Кто эти люди? – спросила я.

– Заткнись! Сейчас умолкни и слушай. Мы влипли из-за тебя. Это не шутки. Понимаешь, девятнадцатого февраля одна тысяча восемьсот шестьдесят первом, императором Александром вторым крепостное право было отменено. Все вздохнули свободно? Скажу тебе, – нифига… Рабство было, есть и будет. Понимаешь?

– Нет… Я не понимаю.

– Дура! Это рабы на торговлю! Люди которые этим занимаются очень опасны. Рабы, наркотики, в их сферу входит все что угодно! Они нас убьют, убьют наши семьи. Если ты расскажешь, или они узнают об этом происшествии. Мы будем кормить червей, доходит до тебя?!

– Так нельзя, нужно рассказать об этом.

– Ты меня совсем не слушаешь? Они убьют всех! Тебя, меня, маму, папу, всех твоих родных! Я даю тебе выбор, либо я закончу это прямо сейчас… – Дима схватил железку лежащую у стены, – либо ты забываешь об этом всем, живешь дальше, радуешься жизни…

Он стоял в стойке, готов нанести удар этой железкой по моему черепу. С его стороны гнев, страх. С моей только страх.

– Отвечай! Что ты выбрала?

– Я… Я не знаю… Не, знаю… – слезы пошли градом.

– Отвечай что ты выбрала! – он замахнулся на меня.

– Стой! Не надо… Я согласна!

– С чем?!

– Молчать! Я буду молчать! Обещаю!

– То-то и оно.

Дима кинул железку на пол.

– Теперь ты поднимешься, пойдешь умоешься и соберешь свои сопли. Забудь что ты тут видела. Это дурной сон, тут ничего нет. Ты поняла?

– Да, я поняла.

– Надеюсь на это.

Я встала с ящика, ноги пошатывало. Поднявшись по лестнице попыталась открыть дверцу, ничего не вышло. Дрожь по всему телу волнами проходила по мне. Дима прошел вперед, и толкнул ее сам. Темница открылась, я поднялась и начала отряхиваться от пыли

– Иди давай в туалет, приведи себя в форму. Потом подходи к кассе, покажу как ей пользоваться.

Без лишних слов я сделал то что он велел, в туалете умылась. Руки плясали, капилляры на глазах полопались. Вдох, выдох, вдох, выдох. Все равно трясет. Как в том лесу когда меня бросил отец. Он даже не представлял через что я прошла. А он пил долбаный кофе, улыбался. Пора идти, надо забыть это все. Я подошла к кассе, дрожь не унималась. Она стала чуть поменьше, но все равно заметной. Дима это подметил, он не подавал вида. Начал мне показывать как пользоваться кассой. Я ничего не понимала, мои мысли летали. В голове будто космические обломки корабля которому нужно собраться как трансформер, чтобы лететь дальше сквозь мрак.

После смены добежала до дома, никого не было. Прыгнула в ванну, включила горячую воду. Мое тело распаривал кипяток, кости болели. Из головы не выходили эти люди. Надо забыть, надо забыть. Всю ночь кошмары, они звали на помощь. Будильник вернул меня в мою комнату.

– Не выспалась? – спросила меня мама.

Я выпила половину графина с водой.

– Немного, – сказала тихо.

– Плохо выглядишь.

Умывшись посмотрела в зеркало, совесть меня съедала внутри. Насколько будет глупо что-то предпринять? Какие будут последствия? Собравшись вышла на улицу, сегодня попрохладней, но мое тело потеет из-за нервов. Доехав на маршрутки до магазина меня встретила Даша.

– Плохо выглядишь.

Мне сегодня об этом целый день говорили пока я сидела за кассой. Каждый второй местный заходящий за бутылкой спрашивал чего такая красавица так грустно выглядит. Не услышав ответа они уходили, но вскоре возвращались за добавкой. Дима не подходил и не говорил со мной. На обеде в голову пришли образы людей прикованных друг к другу. Надо идти в полицию, вдруг он уже сказал своим боссам, что я знаю.

Приду в полицию, послушают ли они такую как я, да еще язык начнет заплетаться или я вообще не смогу ничего сказать. Голова начала волнами пульсировать. Допив чай вернулась разбирать паллеты.

– Ты как? – спросил Дима подкравшись сзади.

Я испугалась и уронила товар, он удивленно посмотрел на меня. Помог поднять.

– Видимо не очень.

Я ничего не ответила. Если так буду дрожать он расскажет потому что запаникует так же, как я сейчас.

Под вечер мы закрывали магазин, Даша ушла раньше. Пока он считал кассу, я переодевалась в раздевалке. Желание взглянуть еще раз не унималось. Может все таки приснилось?Переодевшись прошмыгнула на склад, перед люком остановилась.

– Назад пути ведь нет ?

Внутренний голос ответил: – Беги!

Открыла погреб, спускаясь послышалось дыхание людей. Нащупав на стене включатель, лампа застрекотала. Я посмотрела назад, надеюсь он не услышал. Окончательно пройдя лестницу пере до мной появились они – грязные, исхудавшие. Удар по голове меня вывел из состояния скованности. Упала на землю.

– Что ты тут забыла? Я что тебе говорил! – закричал Дима.

Теперь острая боль вместо пульсирующей в моей голове. Помутнение, прилив злобы. На земле нащупала что-то похожее на арматуру. Поднявшись он схватил за плечо, я замахнулась и ударила его по голове. Он, пошатнувшись, отошел, по лицу полилась кровь. Яростно посмотрел на меня, бросился – я отскочила в сторону. Ударив его сзади он прикрикнул, упав на землю взял кусок плитки.

– Ты сама это захотела, мне жаль. Ты не оставила выбора.

Повернувшись он замахнулся на меня, я уклонилась. Резким выпадом направила арматурину вверх. Дима закричал, я засадила ему в подмышку свое оружие. От его вопля отпустила и зашагала назад.

– Сукааа! Что ты наделала?

Под ногами валялся кусок плитки выпавший из его рук. Либо я это сделаю, либо мне конец. Пути назад теперь точно нет. Руки задрожали, Дима пытался достать железку. Я подошла, схватила с земли плитку, нанесла удар в шею. Глаза вытаращились, руку положил мне на плечо, изо рта пошла кровь. Я толкнула его, он упал на землю. Тело стало неподвижным бетоном, с моих пальцев падали багровые капли. Уставилась в полумраке на человека который минуту назад был еще жив. Из этого состояния меня вытащили мольбы о помощи. Я о них совсем забыла попытавшись сделать шаг, одна из ног отказалась слушать. Упав на четвереньки поползла до Димы, до того что от него осталось. Бетон начал крошится из-за дрожи, рукой вляпалась в жидкую массу. Его кровь разбрызганная по полу и я как свинья в луже грязи измазывалась в ней.

Доползя, стала обыскивать его карманы. Мне нужны ключи.

– Они ведь у него, правда? Или зачем ему они? Может у него их нет? Есть у кого то, но не у него? – разговорилась я сама с собой как сумасшедшая.

Звон связки, достала ключи, в темноте не видно. Попробовала встать, комната давила, меня обвесили камнями, средневековая пытка. Тошнота, сейчас все выйдет.

– Нельзя, ты и так наследила, – опять взболтнула я себе.

Сквозь усилие поднялась, голова закружилась. Мелкими шажками плетя ногами добрела до пленников. На связке примерно ключей пять или шесть. Начала с большого, не подошел. Второй немного меньше – тоже нет.