Бархатный капкан

– А ты что, купить его хочешь? – как на сумасшедшего глянул на него вышибала.

– Ну, цена вроде ничего…

Четыреста тысяч долларов – сумма очень большая, однако, судя по тому, как клуб выглядел со стороны, он стоил этих денег. Но Глебу не нужны были проблемы, которые возникли у хозяина клуба. А проблемы, видимо, серьезные, если вопрос встал о закрытии.

К тому же у Глеба не было на руках таких денег, сейчас он мог предложить только часть.

– Ты это серьезно? – озадаченно спросил вышибала.

– Да уже не знаю…

Вроде бы золото – денежный эталон, к нему привязываются и от него пляшут все валюты мира, но, увы, не все так просто. Золото можно сдать в банк, обменять его на деньги, но для этого нужна подробная история его происхождения. Если клад нашел, то надо поделиться с государством, если украл – добро пожаловать в тюрьму. А если вдруг удастся объясниться, придется заплатить налоги.

Можно сдать золото ювелирам, но и здесь придется объясняться. Подпольные мастера в милицию за содействием не обратятся, но где таких найти? И к скупщикам золота обращаться опасно, эти ребята запросто могут навести на продавца криминал. Да и цену они дают небольшую.

Так думал Глеб по пути в Екатеринбург. Там мелкими партиями, потихоньку, не спеша он сбыл три килограмма золота. Затем перебрался в Москву, там продолжил дело. В общей сложности он продал одиннадцать килограммов, в среднем – по двести восемьдесят рублей за грамм, в принципе, не так уж и плохо. Одиннадцать килограммов – это три миллиона восемьдесят рублей, или сто шесть тысяч долларов. Еще три тысячи долларов он мог взять из денег, заработанных честным трудом на каторге.

Он-то думал, что с ним расплатились фальшивками, но нет, не обманули его. Глеб должен был похвастаться перед своими товарищами настоящими деньгами, а то вдруг среди работяг спец по фальшивым купюрам объявится.

Из этих денег он часть оставил родителям, на них жил, но, главное, купил себе машину. Еще летом взял, в Омске. Не пожалел денег на подержанный «Фольксваген Пассат». С такой машиной он чувствовал себя человеком, а именно к этому он и стремился. И в Чечню по контракту пошел, и на каторге побывал, чудом избежав смерти.

Глеб не торопился в Лазурное, он продолжал сбывать золото в Москве с прицелом на Питер. Нельзя долго светиться на одном месте – такую установку он дал себе изначально. Впрочем, Питер никуда не денется. А он пока отдохнет на берегу моря. Пусть сейчас и не сезон, но ему и так в радость. Да и устал он за последнее время. Не простое это дело, сбывать левое золото, и крутиться надо, и нервы постоянно в напряжении, а это выматывает.

Килограммовые слитки Глеб еще летом переплавил на более мелкие. Клейма на похищенном золоте не было, но форма у них нестандартная, и на этом он мог попасться. Он не боялся разоблачения, но все-таки на рожон не лез. И торопиться со сбытом не будет. И клуб «Аэлита» он собирался взять лишь в том случае, если хозяин согласится подождать до лета. Сейчас не сезон, продать недвижимость непросто, на это Глеб и рассчитывал. А сейчас он и вовсе готов был отказаться от этого варианта с клубом, у него и без того проблем с бандитами хватает. А разве не с бандитами он имел дело на прииске?

Глеб уже собирался уходить, когда из клуба вышел невысокий немолодой толстяк с курчавыми волосами и крючковатым носом.

– Ты чего здесь куришь? – на ходу спросил он у охранника.

И вопрос он задал скороговоркой, и шел быстро, торопливо. Но, возможно, он даже никуда не спешил, просто у него манера такая – все делать быстро.

– Рудольф Автандилович, тут к вам покупатель, – спрятав сигарету за спину, сказал вышибала.

Мужчина, казалось, не услышал его. Он сделал несколько шагов, прежде чем до него дошло. Он остановился, резко повернулся к охраннику.

– Покупатель?!

Похоже, он ждал, когда Глеб сам отзовется. Ждал, но на него не смотрел. Видимо, это был какой-то психологический прием, чтобы поставить собеседника в зависимое положение. Но Глеб на такие уловки не поддавался. Да и не хотел он уже покупать клуб… В общем, он промолчал.

Рудольф Автандилович повернулся к нему, смерил его взглядом. Костюм у Глеба не из дешевых, сидел на нем хорошо, но все-таки курчавый не очень впечатлился. Однако руку ему все-таки подал. И назвался по имени-отчеству. Глеб кивнул, удовлетворенный этой любезностью, но сам не представился.

– Откуда приехал?

– Из Москвы.

– Из Москвы, из Москвы… – держа палец у подбородка, в раздумье проговорил Рудольф Автандилович. – Москва – это хорошо… Машина есть?

Глеб кивнул. Клуб стоял у самого моря, в центральной части набережной, проезд через которую был закрыт. Машину пришлось оставлять на ближайшей, примыкающей к набережной, улице. Это недалеко, но все равно нужно пройти метров двести пешком.

– Что за машина?

Глеб назвал марку.

– Новая?

– Четыре года.

Бесцеремонность Рудольфа Автандиловича имела под собой логическое обоснование. Скажи, какая у Глеба машина, и он скажет, с кем имеет дело. Ему нужно было знать, стоит ли вообще начинать с незнакомцем серьезный разговор.

Об этом Глеб подумал, когда мужчина провел его в холл клуба. В Москве он видел заведения и покруче, но и этот клуб впечатлял. Отделка не самая дорогая, но вполне приличная. Три уровня – на первом кухня и прочие подсобки, на двух верхних – танцевальные залы с барами. Была еще открытая терраса с видом на море. Кабинет директора находился на верхнем, четвертом уровне – куполообразная с витринными окнами надстройка, из которой открывался чудесный вид – как на море, так и на главную площадь. И еще отсюда хорошо видны пирсы с надстроенной над ними танцевальной площадкой, которая похожа на палубу катамарана. С этой палубы можно нырнуть прямо в море. Выпил, потанцевал, разогрелся и тут же охладился. Зона купания огорожена мостками, лесенки там, спасательные круги. Море сейчас штормило, а в этой заводи относительно спокойно.

И кабинет директора впечатляющий – просторный, полукруглый, со стеклянной крышей.

– Нравится? – в какой уже раз спросил Рудольф Автандилович.

Глеб кивнул. Хотел бы он владеть таким клубом… Только ничего у него не выйдет. Не нужна ему эта головная боль, и зря он позволил увлечь себя осмотром. Он-то и не прочь пройтись по клубу, но человек время потерял, а оно у него наверняка в дефиците.

– И всего-то четыреста пятьдесят тысяч!

– А разве не четыреста? – усмехнулся Глеб.

«Вот и предлог отказаться от предложения», – подумал он.

– Четыреста было, когда я объявление давал, – Рудольф Автандилович нервно моргнул одним глазом. – А недвижимость растет в цене… А клуб не в аренде, клуб в собственности! Покупаешь клуб – покупаешь здание!

– А земля?

– И земля в собственности!.. Документы есть, даже не сомневайся!

Глеб выразительно посмотрел на хозяина кабинета. Слова – это одно, а реальность – другое. И Рудольф Автандилович понял его. Изобразив на лице досаду, он поднялся, открыл сейф, достал оттуда папку с документами.

– Свидетельство на землю, свидетельство на здание…

Свидетельства были копиями, но заверенными по всей форме. А паспорт настоящий, на имя Рудольфа Автандиловича Казаяна.

– Видишь, здесь никаких хитрых схем. И земля на меня оформлена, и постройки, все чисто, никаких подвохов. Можешь съездить в регистрационную палату, получить подтверждение. Знаешь, сколько я денег вложил в это дело! О-о! А нервов!..

– Душу вложили?

– Душу! – Казаян ударил себя кулаком в грудь – не сильно, но с пафосом.

– Зачем же тогда продаете?

– Продаю! Дело продаю! Реальное дело!.. Зима на носу, а у нас народу как летом. Сегодня, правда, мало, а в субботу верхний зал полный будет. Со всего побережья съедутся.

– А братва? – усмехнулся Глеб.

– Ну, и братва будет… А при чем здесь братва? – Рудольф Автандилович настороженно глянул на него.

– Да, говорят, у вас проблемы с братвой.

– Кто говорит? – вскинулся Казаян.

– Говорят! – отрезал Глеб, пристально глядя на него.

– Ну, есть проблемы…

– Что за проблемы?

– Да так, ничего особенного.

– Ничего особенного, а клуб продаешь… – Глеб поднялся, давая понять, что разговор окончен.

– Что, так и уйдешь? – Казаян смотрел на него, как утопающий на спасательный круг, который ветром вырвало из руки.

– А кому нужны проблемы с братвой?

– Так это у меня проблемы, а не у тебя. Тебе-то ничего не будет. – Рудольф Автандилович усердно махал рукой, собираясь броситься за ним, схватить за руку и удержать. Во всяком случае, так могло показаться.

– Ну, не знаю… – опускаясь в кресло, пожал плечами Глеб.

– Тут личные проблемы, они тебя не касаются.

– Не убедили вы меня, Рудольф Автандилович.

– Роберта знаешь?

– Слышал, – соврал Глеб.

– Роберт за Лазурным смотрит, если что-то поставить хочешь, с ним нужно решать. А я в обход пошел. За мной тогда реальные люди стояли, они мне очень помогли. Роберт ничего не мог с ними сделать. А сейчас этих людей нет, времена изменились. Теперь меня некому прикрывать, а Роберт злопамятный, он ничего не забывает. В общем, не дает он мне работать.

– Закрывать вас тут собираются, да?

– Думаю, до этого дело не дойдет! – Казаян смотрел Глебу прямо в глаза.

Вроде как не бегают у него глазки, значит, не врет он. Но ему явно приходилось делать над собой усилие, чтобы сохранять хотя бы внешнюю невозмутимость.

– Дошло уже. Закроют клуб. А потом откроют, но рулить здесь будет Роберт… Если мы возьмем этот клуб, закрывать будут нас.

– А мы – это кто?

– Есть люди. Я их представляю.

– Если серьезные люди, то проблем точно не будет. Роберт на рожон обычно не прет… А кого ты представляешь?

– Я же говорю, есть люди.

Глеб и не хотел производить впечатление на собеседника, запугивать его, но и от удачной, как ему показалось, мысли не отмахнулся. Действительно, почему бы не обозначить себя как представителя братвы.

– Криминал?

– Это неважно… По-любому нам проблемы с братвой не нужны.

– Ну, хорошо, четыреста тысяч!.. – встрепенулся Казаян. – Очень выгодное предложение! Поверь, года через два этот клуб будет стоить миллион!

Рудольф Автандилович не очень верил в покупательскую способность Глеба, но сейчас он готов хвататься за любую возможность, чтобы сбыть заведение. Видимо, крепко прижал его Роберт. Возможно, братва собирается отжать у него клуб задаром, вот он и бьется как рыба об лед, пытаясь выручить хоть какие-то деньги.

– Недвижимость в цене растет?

– И недвижимость в цене растет, и золото рвануло…

– Золото?

– Да, золото? А что? – Казаян внимательно посмотрел на Глеба.

– Да так, ничего… Четыреста тысяч за проблемы – это слишком.

– Хорошо, триста пятьдесят!

Глеб покачал головой.

– Триста!

Все та же реакция.

– Ну, за двести пятьдесят я отдать не могу! – зло глянув на Глеба, сквозь зубы процедил Казаян.

– Чего так?

– Не так уж все и плохо, чтобы за двести пятьдесят продавать… У нас же не Чикаго! И Роберт – не Аль Капоне! Не все так страшно.

– Не так страшен черт, а за полцены продаете, – усмехнулся Глеб.

– Ну, хорошо, двести восемьдесят! – Казаян с кислым видом глянул на дверь.

Если Глебу не нравится, то пусть проваливает. И без того он много времени на непонятного гостя потерял…

– А почем нынче золото?

– Не знаю.

– Вы же сказали, что золото рвануло. Это действительно так. В мае по триста пятьдесят было, сейчас четыреста десять.

– Это по курсу Центробанка.

– Так мы вам по этому курсу и толкнем.

– Мне?

– Золото у нас. Из Якутии. С левых приисков.

– Э-э… Хотите расплатиться золотом?

– Чистое золото, самой высокой пробы. По четыреста рублей за грамм. – Глеб деловито достал из кармана сотовый телефон, перевел его в режим калькулятора. – Триста тысяч умножаем на двадцать девять… Делим на четыреста. Двадцать один килограмм семьсот пятьдесят грамм. Ну, округлим до двадцати двух. Мы вам двадцать два килограмма золотом, а вы нам клуб.

Всего Глеб увез с приисков тридцать пять килограммов. Одиннадцать из них он уже продал, осталось двадцать четыре килограмма. На клуб вроде бы хватало. Только нужно ли ему это?

– Ты это серьезно?

– Не совсем… – с самым серьезным видом покачал головой Глеб. – Мы же договорились на двести восемьдесят тысяч, а я считаю за триста. Если рассчитать на двести восемьдесят, будет меньше.

Он снова нажал на кнопку телефона.

– Если золотом, то пусть будет триста! – Казаян протянул к нему руку, пытаясь удержать его от расчетов.

– И по четыреста десять рублей за грамм?

– Ты же сказал, четыреста… – Рудольф Автандилович нервно жевал несуществующую соломинку. – Но и это много… Давай так: двадцать пять килограммов, и клуб твой!

– Двадцать два, и точка.

Казаян мог отказаться, и Глеб даже надеялся на это.

– Ну, хорошо, пусть будет двадцать два.

– Я подумаю.

Глеб озадаченно смотрел на Казаяна, удивляясь самому себе. Нельзя ему покупать «Аэлиту», а он обещает подумать. Зачем ему это?

В принципе, все складывалось как нельзя лучше. Четыреста рублей или около того за грамм – цена хорошая, за такой в той же Москве надо побегать. А тут прямой обмен, золото на недвижимость. Но, избавляясь от одной проблемы, Глеб приобретал тут же другую. С бандитами, как известно, лучше не связываться.

Но в то же время клуб мог достаться ему за полцены. Чтобы поднять четыреста пятьдесят тысяч долларов, ему нужно продать больше сорока килограммов золота, а сколько времени убить и нервов. Да и не было у него столько металла. А тут всего двадцать два килограмма, и никаких проблем со сбытом.

– Некогда думать… – заявил Казаян и тут же спохватился: – Да, конечно, нужно подумать…

Он явно спешил избавиться от клуба, пока не поздно… Или уже поздно, но еще есть смутная возможность выскользнуть из бандитской мышеловки с кусочком сыра в зубах. Смутная возможность, если не мифическая. Что, если Глеб какой-то городской сумасшедший? Вряд ли Рудольф Автандилович исключал это.

– Золото в слитках, но без клейма. Экспертизу провести надо, – сказал Глеб.

– С этим разберемся, – махнул рукой Казаян.

Глеб в напряженном раздумье глянул на него. Этот тип мог не только спеца по золоту привести, но и лихих людей. Как бы чего не вышло… Впрочем, у Глеба был «ТТ», один из тех пистолетов, которые он нашел в машине у покойных инкассаторов. Ствол лежал в той же сумке, где и золото. Если вдруг что, стрелять он умел… Но, может, лучше всего будет отказаться от сделки?

В дверь постучались, и тут же появилась белокурая мисс в короткой плиссированной юбке. Белый верх, темный низ, телесного цвета колготки, туфли на шпильке. Лицо, глаза… Именно так должна была выглядеть незнакомка из его снов. Во всяком случае, фигура соответствовала…

– Рудольф Автандилович, я пришла! – белозубо улыбнулась девушка.

– Хорошо, Аллочка, хорошо… – Казаян небрежно махнул на дверь.

Девушка скрылась, но впечатление осталось, и оно отразилось на лице у Глеба. Рудольф Автандилович это заметил.

– Аллочка, моя секретарша. Понравилась?

Он правильно все понял, но Глебу не хотелось признаваться в своих симпатиях.

– Ну, таких много…

– Видел бы ты, как она «гоу-гоу» танцует!..

– Она еще и у шеста зажигает?

– По настроению. Девочка она веселая, разогреть ее нетрудно, – загадочно улыбнулся Казаян.

Заинтригованный Глеб кивнул. Аллочка действительно занятная штучка, и он хотел бы видеть ее своей секретаршей. А еще у него в штате будут администраторши, официантки, стриптизерши.

А с бандитами Глеб разберется. Если надо будет за крышу заплатить, сопротивляться не станет. Раз уж так заведено, то без проблем. Но если у него попытаются отобрать клуб, то пусть Роберт пеняет на себя. С беспредельщиками у Глеба разговор короткий.