Возвращение блудного бумеранга
– За молодых!
Гости, утирая подступившие к глазам слезы, осушили стаканы.
– Немного странный тост, ты не находишь? К чему он упомянул невесту?
Кира невольно взглянула на сидящую за столом Тамару и поразилась произошедшей в девушке перемене. Несколько минут назад Тамара была оживлена и очень говорлива. Смеялась, и шутила, и льнула к своему Васико. А теперь молодая женщина застыла, словно изваянная из камня. Прямо-таки мраморная статуя.
– Смотри-ка, невесте что-то поплохело, – заметила неладное и Леся. – Как бы в обморок не грохнулась.
На лице Тамары жили одни только глаза. И глаза эти с нескрываемым ужасом и отвращением смотрели на человека-суслика, как окрестили подруги этого пожилого мужчину, произнесшего тост за «отсутствующих». Надо сказать, тост для свадьбы мало подходящий. Даже совсем не подходящий. Достаточно было посмотреть, в какую скорбь он ввел всех окружающих. А уж сама невеста и вовсе места себе не находила.
Но постепенно все утешились. Слезы высохли. И за столом зазвучали другие, куда более привычные и приятные тосты. Одна только Тамара все никак не могла прийти в себя.
– Тамарка, ты чего такая смурная сидишь? – затормошила ее Аня. – У тебя же свадьба!
– А? Что? Погоди, я сейчас!
И невеста, подобрав подол длинного праздничного платья, метнулась куда-то. При этом она так торопилась, что зацепилась кружевным подолом за торчащий из двери гвоздь. Раздался отвратительный треск. Но Тамара не обратила на это никакого внимания. Рванулась и убежала.
– Ой, чумная! – с неодобрением покачала ей вслед головой одна из женщин. – И куда понеслась?
– Невеста, а вести себя не умеет!
– Такое красивое платье порвала!
Платье, сшитое Тамаре для второго дня ее свадьбы, было в самом деле очень красивым. Из синего бархата, оно переливалось глубоким чистым цветом. И было украшено по низу белым кружевом очень тонкой работы. Кроме того, на груди и рукавах оно было расшито крохотными перламутровыми раковинками. Так что молодая женщина в нем напоминала морскую царевну, выходящую из пены морской.
– Ты не знаешь, что это такое с нашей невестой? – обратилась Леся к Ане.
– Сама удивляюсь. Обычно Тамара невозмутима словно скала. А тут… Прямо не знаю, может быть, на нее замужество так подействовало?
– А я считаю, что надо найти девушку, – вмешалась Кира. – Похоже, ей стало плохо. И может понадобиться наша помощь.
– Плохо ей?
– Ну, перепила чуток, – вспомнила себя вчерашнюю Кира. – Или переволновалась.
Но ни в туалете, ни в ванной комнате, ни на кухне, где она тоже могла бы выпить водички, Тамары не было. Не было и во дворе. И в их общей с мужем спальне ее тоже не было.
– Странно, – встревожилась Аня. – Куда же она делась?
Тамара появилась спустя полчаса. Вид у нее был по-прежнему взволнованный, но по крайней мере она уже не напоминала застывший камень. Было видно, что кризис миновал. Вот только говорить она ни о чем не желала. Так что подруги Тамары, убедившись, что из нее и словечка не вытянешь, постепенно оставили молодую в покое. Мало ли какие странности могут проявиться в такие ответственные дни. Переволновалась девушка, бывает.
– У любой, даже самой крепкой невесты в день свадьбы могут сдать нервишки, – важно произнесла Аня. – Сама помню, ляпнул кто-то на моей свадьбе совершенную глупость, а я сразу в слезы. Всей свадьбой меня успокаивали. А потом сама не могла объяснить, что на меня накатило. И знаете, что главное? Я так потом и не смогла вспомнить, что же меня так расстроило.
На этом от Тамары все и отстали. Застолье плавно катилось своим чередом. Вновь звучали тосты, вновь судачили женщины, все ели, пили, славили жениха и невесту, пели и танцевали. Во время очередного зажигательного танца Кира и увидела пробиравшегося сквозь густую толпу Робина. Мужчина явно направлялся к ней. И поэтому Кира совсем не удивилась, когда он остановился возле нее и сказал:
– Добрый день. Рад снова видеть вас.
– С каких это пор мы на «вы»?
– Я имел в виду тебя и твою подругу.
– А-а-а…
Кира почувствовала легкую досаду. Оказывается, Лесю он тоже рад видеть. Ну да, конечно, и чего это она размечталась? Они с Робином случайные знакомые. Он всего лишь оказал ей и Лесе дружескую услугу, проводив девушек до дома, чтобы они не заблудились. А она-то себе вообразила уже бог весть что! Господи, когда же она научится смотреть на вещи реально!
И вдруг Робин произнес:
– Тебе не надоело тут сидеть?
– Нет, совсем даже. Тут весело.
– Может быть, пойдем, прогуляемся?
Кира удивилась еще больше. Прогуляемся? Он что, не боится, что их увидят и донесут жене? Или у него есть к Кире какой-то разговор? Скорей всего, именно так. Иначе зачем бы женатому мужчине приглашать ее на прогулку?
– Хорошо, – пожала она плечами. – Пойдем.
– Нет, если ты не хочешь, то останемся тут.
– Пойдем, пойдем! Прогуляться никогда не вредно.
На улице уже смеркалось. И пока молодые люди гуляли по окрестностям, на небе высыпали первые звезды. Потом появился месяц. А потом и вовсе стемнело. Однако ни Кира, ни Робин не замечали времени. Для них двоих оно словно бы остановилось. Говорили и не могли наговориться. Они смотрели друг на друга, и им казалось, что они знакомы всю свою жизнь, прожили вместе рядом долгие годы и неизменно были счастливы.
Первой спохватилась Кира.
– Мне кажется, нам нужно возвращаться, – произнесла она, оглядываясь по сторонам. – Совсем стемнело.
– Да, в самом деле. Стемнело. А я и не заметил.
Но возвращаться к гостям Робин явно не торопился. Он так откровенно и признался Кире.
– Я не хочу с тобой расставаться. Сам не понимаю, что со мной происходит, но я хочу быть рядом с тобой.
– И я тоже! – вырвалось у Киры ответное признание. – Но… Но мы не можем.
– Не можем? Почему? У тебя кто-то есть?
– Нет, не у меня! – изумилась Кира. – У тебя.
– Кто? Откуда ты знаешь?
– Все об этом знают.
– Все?
Некоторое время Робин с недоумением таращился на Киру. А потом хлопнул себя по лбу:
– Ты имеешь в виду Сонну?
– Да.
– Боже, я ведь совсем забыл про нее.
Интересное замечание, и не слишком похвальное. У Киры промелькнула тревожная мысль. А что, если Робин просто легкомысленный человек? Только что познакомился с Кирой, а про жену совсем забыл. Это как?
– Наверное, ты думаешь, что я несерьезный тип? – каким-то чудом догадался Робин по ее молчанию о ее мыслях. – Но если бы ты знала, какие у нас с Сонной отношения, ты бы не удивилась моим словам.
– Я знаю одно – у тебя есть жена. И лучше, чтобы нас с тобой не видели вместе. Особенно в темноте и наедине.
– Ты права, – с горечью кивнул Робин. – Ты должна думать о своей репутации.
– При чем тут моя репутация! Дело в тебе!
Робин собирался что-то сказать, но передумал. Настроение у него испортилось. Он избегал смотреть на Киру. И на его лице залегли две глубокие носогубные складки, придававшие ему выражение до того трагическое, что рыдать хотелось. У Киры больно защемило сердце. Теперь она ругала себя. И зачем она ляпнула про Сонну? Видно же, что между супругами нет ни любви, ни даже элементарного уважения.
На чем основывается их брак, вообще непонятно. И уж точно, она могла бы выбрать для такого разговора другое время. И не портить им обоим романтическую прогулку.
А Робин произнес:
– Пошли в дом. Уже холодает, а ты совсем легко одета.
На Кире в самом деле был только коротенький топик на тонюсеньких лямочках. И шелковая юбка – красивая и даже длинная, но увы, совершенно не хранящая тепло. Но плевать на наряд! Кира готова была гулять в нем всю ночь. И плевать на надвигающуюся с моря прохладу. Это даже приятно, немножко замерзнуть после жаркого душного дня. Дело было совсем в другом. Совсем.
– Пойдем, – уныло промямлила она.
Подходя к дому молодых и их родителей, Кира первой заметила какое-то непонятное оживление на улице перед ним.
– Там что-то произошло!
– Точно.
– Пошли скорей! Узнаем!
И Робин с Кирой припустили чуть ли не бегом. При этом Робин ничуть не стеснялся и поддерживал девушку за локоть, чтобы она не оступилась на своих каблуках. Такое внимание не могло не порадовать Киру. Хотя она по-прежнему отдавала себе отчет, что для женатого человека Робин ведет себя с ней слишком раскованно, особенно в глазах односельчан.
К счастью, их совместное появление не вызвало того переполоха, которого опасалась Кира. Внимание односельчан Робина было занято чем-то другим. К тому же, подойдя к толпе, Робин тут же оставил девушку со словами:
– Я пойду узнаю, что случилось. Жди меня здесь.
Кира осталась одна-одинешенька, сильно опасаясь, что Робин увлечется и забудет про нее. А ведь судя по выражению лиц мужчин и женщин, произошло нечто экстраординарное. И девушке страшно хотелось узнать, что именно. А когда Кира увидела приближающуюся к ним по улице машину «Скорой помощи», ей окончательно стало ясно: дела плохи.
– Что случилось? – обратилась она за разъяснением к одной из стоящих рядом с ней женщин.
Тетка была Кире не знакома. Тем не менее она охотно ответила девушке:
– С одним из гостей плохо стало! Совсем плохо! На земле лежит!
– Сердце?
– Сама хочу узнать.
– А с кем? – заволновалась Кира. – С кем плохо стало?
– Не знаю.
– Но хоть мужчина или женщина?
– Вроде бы мужчина.
У Киры отлегло от сердца. Значит это не Леся и не Анька. Но все-таки, что же случилось? И Кира начала потихоньку протискиваться сквозь толпу, чтобы найти знакомых, которые были лучше осведомлены о случившемся.
Глава 3
Найти удалось одну только Лесю. Она стояла в толпе с озадаченным видом. Но когда увидела Киру, то явно обрадовалась.
– Ты где ходишь? – набросилась она на нее. – Тут такое творится!
– Вижу! Мне сказали, что с одним из гостей плохо?
– Совсем плохо.
– Да, мне сказали.
– Кранты мужику!
– Да ты что?! – ужаснулась Кира. – Помер? Прямо на свадьбе? Какая дурная примета для молодых!
– Если бы только это, – мрачно произнесла Леся.
– А что еще?
– Он ведь не просто помер. Убили его.
Кира замолчала, вытаращив глаза на подругу.
– Что смотришь? – сердито спросила та у подруги. – Думаешь, сочиняю?
– Нет, просто в голове не укладывается. А кто пострадавший?
– Тот старый мужик с противными глазами. Суслик, помнишь?
– Который придумал тост за отсутствующих друзей?
– Да.
– И его убили? Откуда ты-то это знаешь?
Леся глубоко вздохнула и принялась рассказывать, как было дело. Обнаружив отсутствие Киры, которая неожиданно для самой себя отправилась гулять с Робином, Леся с Анькой встревожились. Выждав немного и убедившись, что Кира и не думает возвращаться, пошли ее искать. Искали долго, наконец им это надоело и они решили, по примеру самой Киры, прогуляться.
– Далеко мы не пошли. Хотели сделать кружок вокруг дома, и все.
Огибая дом, девушки внезапно наткнулись на шатающуюся фигуру, которая выдвинулась на них из темноты. Сначала они испугались, но потом увидели, что это один из гостей со свадьбы. Тот самый старый Суслик.
– Добрый вечер, дядя Нико, – поздоровалась вежливая Анька с мужиком.
Ответа она не дождалась. Похоже, дядя Нико вообще не слышал и не видел ничего вокруг. Он шел словно слепой, пошатываясь и хватаясь за перекладины тянущейся вдоль дороги изгороди. Девушки посторонились, чтобы дать пьяному, как они решили, человеку дорогу. Но не доходя до подруг несколько шагов, дядя Нико вдруг начал все так же молча оседать на землю.
Девушки охнули и кинулись к нему. Подбежав ближе, они заметили, что одежда дяди Нико перепачкана чем-то влажным и странно пахнущим. Мужчина лежал, не шевелясь. И на все попытки девушек привести его в чувство не реагировал.
– Где это он умудрился так наклюкаться? – изумилась Леся. – Вроде бы полчаса назад сидел вместе со всеми и особо пьяным не был. А сейчас посмотри на него, весь вином облился! Ужас!
Аня поднесла к носу пальцы, испачканные жидкостью. Обнюхала их и спросила у Леси:
– Ты думаешь, это вино?
– А что же еще?
– Мне кажется, что-то другое.
– Что?
И вдруг вместо ответа Анька дико взвизгнула и шарахнулась прочь от лежащего на дороге тела. Леся еще некоторое время тупо таращилась на дядю Нико, недоумевая, что же так напугало Аньку, а потом дошло и до нее. Так вот какой алой жидкостью пропитана его одежда. Так вот откуда этот странный сладковатый запах.
Кровь! И дядя Нико не спал, он был тяжело ранен, а может быть, даже убит.
– И вы побежали за помощью?
– Если бы! – снова вздохнула Леся. – Мы остались на месте.
Девушки были так напуганы, что не могли сообразить, что им делать дальше. В результате их так и застали какие-то люди, которые то ли шли на свадьбу, то ли уже возвращались домой. Они и увидели визжащую Аньку с перепачканными кровью руками и бледную как мел Лесю, сидящую возле тела. И самого дядю Нико, лежащего распростертым на пыльной земле.
– Они и вызвали врачей, – сказала Леся и снова вздохнула. – Только… Только врачи уже не понадобились. Он был мертв. Даже удивительно, что он сумел прожить с такой раной несколько минут, да еще и передвигаться при этом.
– Его застрелили?
– Нет. Пырнули в живот ножом.
– Ой!
– А потом еще несколько раз ударили в грудь.
– Ай!
– Изрезали всего, словно кабанчика!
– Ужас!
– Ужас, и не говори! – согласилась с ней Леся и добавила: – И знаешь, что самое скверное?
– Что? Есть что-то еще хуже?
– Есть. Хуже всего то, что теперь в убийстве подозревают меня и Аньку.
– Вас?! – изумилась Кира. – С какой стати именно вас?
– У Аньки все руки в крови были, когда нас увидели.
– Ну и что?
– Думаешь, для ментов это не будет уликой?
– Разве у Аньки был повод убивать этого дядю Нико?
Подумав, Леся ответила:
– Покойный был малосимпатичной личностью.
– Ну, знаешь, это еще не повод для убийства.
Леся пожала плечами и заявила, что, возможно, она гонит волну. Но у нее такое предчувствие, что менты от Аньки так просто не отстанут. Мол, знает она их манеры. И где бы ни происходило расследование – в Питере, в Грузии или в Японии, – у следователей и их помощников мозги всюду работают на один манер. И она, Леся, их манеру отлично знает.
– А полиция уже здесь? – поинтересовалась Кира.
– Пока – нет, но вот-вот приедут.
– Когда это случилось?
– Убийство?
– Когда вы нашли труп?
– Говорю же, полчаса назад. Максимум, минут сорок. А где ты была?
– Гуляла.
– Одна?
– Нет, с Робином.
И Кира вызывающе посмотрела на подругу. Мол, скажи, что я не права. Скажи, а я тебе отвечу. Но Леся не стала ничего говорить. Она только покачала головой и сказала:
– Пойдем, покажу тебе, где мы его нашли.
Как оказалось, кто-то из гостей распорядился, чтобы тело перенесли в дом. И его перенесли! Грубейшее нарушение элементарных правил сыска! Но, похоже, подвыпившие люди не могли адекватно оценить обстановку. Тело занесли в дом, так как оставить сородича на пыльной земле для этих людей было невозможно.
Впрочем, место, где упал дядя Нико, было достаточно хорошо видно. Большая лужа крови уже впиталась в землю, окрасив ее в неприятный бурый цвет.
– Вот тут он и лежал.
– Лежал. А откуда он пришел?
– Вон оттуда!
И девушки проследовали по цепочке кровавых следов. Конечно, в темноте их трудно было рассмотреть. Но Леся захватила с собой один из многочисленных фонариков, в китайском стиле. Но в виде исключения, заполонившие весь мир своими товарами китайцы именно к этим конкретным фонарикам никакого отношения не имели. Их сделал рукастый Тамарин дядя Надар и преподнес их племяннице вместе с другими свадебными подарками. Однако света эти фонарики давали достаточно. И девушки быстро прошли небольшое расстояние до того места, где дядя Нико и повстречался со своим убийцей.
– Смотри, вот тут они стояли и разговаривали.
– Они? – удивилась Леся. – Да еще и разговаривали? С чего ты взяла, что они разговаривали?
– Тут две пары следов. Одни принадлежат самому дяде Нико – рубчатая подошва. А вот вторая пара следов – круглые носы и маленький размер.
– Насколько маленький?
– Ну, тридцать шестой.
– Так тут была женщина?
– Женщина или девушка.
– И это она убила дядю Нико?
Кира пожала плечами.
– По следам я могу только сказать, что эти двое разговаривали. И разговаривали долго. Видишь, они переминались с ноги на ногу и даже переходили с места на место.
– И кто была эта девушка?
Вместо ответа Кира наклонилась совсем низко к земле.
– Посвети мне сюда, – произнесла она. – Кажется, я что-то заметила.
На колючем кусте ежевики, которой была усажена вся площадка, в самом деле что-то болталось. Кира потянула эту блестящую штучку и вытянула длинную белую нитку, на конце которой болталась перламутровая раковинка. Обе подруги смотрели на эту улику со смешанным чувством жалости и ужаса. Обе не знали, что сказать.
Кира нарушила молчание первой:
– Тут была наша невеста, – произнесла она.
В ответ Леся лишь молча кивнула.
– Не могу поверить. Тамара не могла убить дядю Нико!
– Она его и не убивала.
– Да, но… Но тут же улика! Перламутровая раковинка!
– Эта улика указывает лишь на то, что Тамара была тут. Ни на что другое она не может указывать.
Леся смотрела на подругу, явно ожидая разъяснений. И Кире пришлось их дать.
– Тамара не могла бы убить дядю Нико. Во всяком случае своими руками точно бы не смогла.
– Почему? Сил бы не хватило? Или выдержки?
– Насчет сил и выдержки я не знаю. В принципе, чтобы пырнуть ножом человека, много сил не надо. А вот свое платье она бы обязательно измазала кровью. Посмотри вокруг! Даже тут все в крови.
Леся огляделась. В самом деле некоторые ветки ежевики влажно поблескивали в свете фонарей. И эта влага на их листьях была не роса.
– Б-р-р! – передернуло Лесю.
Кира еще добавила:
– Вспомни, ты сама говорила, дядя Нико был весь в крови, когда вы его нашли. Должно быть, после ранения кровь из него хлестала.
– Кира, не надо! – простонала Леся. – Хватит!
– Хлынула так, что неизбежно испачкала бы убийцу. А Тамара… Я ее сейчас только несколько минут назад видела в толпе гостей. Она вся чистенькая, и в том же самом своем платье. Синем с кружевом и ракушками.
– Да, и я ее сейчас видела. Она даже рваный подол успела зашить!
– Вот именно. Платье у нее как новенькое.
– Значит, Тамарка не убивала?
– Не убивала.
– Что же, – вздохнула Леся. – Тем лучше для всех нас. Слушай, пошли отсюда? Что-то мне не по себе.
Кире тоже было не по себе. И сильно. Но она держалась, понимая, что они должны разобраться в ситуации. Зачем разбираться? Этого Кира пока еще и сама толком не могла сформулировать. Но ее прославленная интуиция подсказывала – надо! Поэтому девушка и медлила, не уходила с этого жуткого места. До тех пор, пока неподалеку не взвыла сирена. Это приехали стражи порядка и закона. Так что в самом деле пора было идти ко всем.
Незаметно присоединиться к гостям было проще простого. Все внимание людей было сосредоточено на бедном дяде Нико, который лежал в доме. Анька жутко рыдала, заходясь в таких стонах, что ее были вынуждены поддерживать муж и свекровь. Последняя тоже была тут. Со скорбным лицом она гладила невестку по плечу, пытаясь утешить.
Внезапно рядом с ней раздались женские голоса.
– Вон как Софико брата жалеет.
– И невестка их убивается.
– А говорили, что он плохой человек.
– Да разве бы по плохому человеку стали бы так убиваться?
– Ни в жизнь бы не стали!
Кира осторожно покосилась в ту сторону. Ага! Этих двух кумушек она неплохо знала. Они приняли самое деятельное участие в обсуждении личной жизни Робина и его жены. Похоже, эти две тетки вообще знали всю подноготную каждого из обитателей поселка. А если чего и не знали сами, то с успехом домысливали. Но сейчас Киру очень заинтересовали их слова. Не похоже, чтобы те придумывали что-то про Анькину свекровь. Выходит, убитый был ее близким родственником? Ее братом?
Но выяснить точно Кира ничего не успела. Грузинские опера принялись за дело, допрашивая свидетелей и особенно интересуясь, кто первым обнаружил тело. Естественно, очень быстро они узнали и про Аньку, и про Лесю. Оживились еще больше и пригласили двух молодых и симпатичных женщин для разговора в дом.
Разговаривали они с ними долго. Слишком долго. И результатом этого разговора стала упавшая в обморок Анька и бледная до синевы Леся, которая появилась во дворе, пошатываясь на нетвердых ногах.
– Что они вам такое сказали?
– Все очень плохо.
– Насколько плохо?
– Насколько это вообще возможно. Представляешь, эти тупицы вообразили себе, что у Аньки был мотив убить своего дядю.
– Разве он ей дядя?
– Он брат ее матери.
– Анькина мама живет в Германии со своим новым мужем.
– Знаю! Я имела в виду, что этот старый зануда дядя Нико был братом Анькиной свекрови, ее матери в законе.
– А-а-а… Ну, ладно. Убитый – брат Анькиной свекрови. Родственник, короче говоря, и что?
– И у этого дяди Нико с Анькой были весьма напряженные отношения.
– Почему?
– Дядя Нико единственный из всей семьи был категорически против того, чтобы Давид женился на русской. Всем остальным было по фигу, даже мать и отец Давида не возражали, а этот Нико уперся рогом. Мол, если в дом войдет русская невестка, то я вашего порога больше не переступлю!
– И что?
– И сдержал свое слово. Представляешь, какой вреднюга?
– Да уж.
– Вначале вообще катастрофа была! – увлеклась Леся рассказом. – Цирк и драма в одном флаконе. Если Анька с Давидом приходили куда-то в гости, где в это время был их дядя Нико, тот вставал и уходил. Демонстративно! Не желал находиться под одной крышей с женой племянника, которую не принял.
Кира удивилась.
– Что он имеет против русских? Верней, имел?
– Ничего он не имел. Просто характер у человека был такой говняный!
– И это все Анька выложила следователю?
– Да. Ты себе не представляешь! Ее словно прорвало. Говорила и говорила, какой этот дядя Нико был гад, сколько нервов он ей потрепал и что она даже не понимает, зачем расследовать смерть такого дрянного человека. Дескать, от него всем был один только геморрой. Мол, что ни делается, все к лучшему.
– Серьезно?! – опешила Кира. – Так и сказала?
– Ага!
– У нее крыша поехала?
– Видать, так.
– И что следак?
– Ясное дело, уши навострил. Слушал и на ус мотал.
– Ну, а потом?
– А под конец обвинил меня и Аньку в убийстве этого типа!
Кира ахнула.
– Тебя-то с какой стати?
– Мол, Анька меня специально из Питера вызвала.
– Чтобы ты убила ее дядю? Верней, дядю ее мужа?
– Прямо так следователь, конечно, не сказал. Но я его намеки достаточно хорошо просекла. И про билет меня расспрашивал. И почему мы приехали прямо к свадьбе Тамары. И были ли мы с ней раньше знакомы. Ну, ты понимаешь?
Кира подавленно молчала. Да уж, ситуация, хуже не придумаешь. Они находятся в чужой стране, а тут не проходит и двух дней, как убивают дядю их подруги и хозяйки. И в убийстве обвиняют ее саму.
– Но зачем Аньке понадобилось убивать своего дядюшку?! Неужели, даже после стольких лет совместной, душа в душу, жизни с Давидом, рождения у них двух мальчиков, этот вредный дядя не сдался?
– Нет. Не только не сдался, но и продолжал всячески пакостить им.
– Как это?
– К примеру, не разрешал собственным внукам играть с детьми Давида.
– Почему? Дети-то чем виноваты?
– Ну, как ты не понимаешь. Во-первых, они же наполовину русские. А раз так, значит, тоже не могут быть приняты в семью! А во-вторых… Во-вторых, сдается мне, что этот дядя Нико нарочно изводил Аньку.
– Почему?
– Не мог простить, что Давид женился не на той невесте, что он ему сватал, а на Аньке.
– И надеялся, что Анька не выдержит и уйдет от Давида?
– Возможно.
– И тот женится на прежней невесте?
– Да.
– Но это же глупо!
– Ничего другого, зачем этот человек так активно изводил Аньку, мне в голову не приходит.
Кира помолчала.
– А что за невеста была у Давида?
– Не знаю.
– Надо узнать. И заодно выяснить, был ли личный интерес в этом браке у покойника.
– И у кого мы это узнаем?
– У наших хозяев. У Аньки, у Давида, у его мамы. У кого же еще?
Но этот разговор пришлось отложить на завтра. Сегодня все в доме Аньки были слишком подавлены свалившимся на них горем. Да, покойник отличался скверным характером, был невыносим в общении, не принимал невестку и обладал злым колючим языком, но он был братом матери Давида и его родным дядей. А родственников, как известно, не выбирают. Их просто любят или хотя бы мирятся с их существованием.