Альковная тайна содержанки

– Что, извините? – переспросила его миловидная круглолицая официантка, бесшумно возникшая рядом с его столиком.

– Я говорю, что нужно будет добавить света… – протянул Маркиз и пристально посмотрел на официантку.

– Я могу попросить Павла Васильевича, чтобы он включил люстру… – немного растерянно отозвалась девушка. – Но вообще мы специально создаем приглушенное освещение… для более интимной, доверительной обстановки…

– Да нет, вы меня не поняли. Сейчас мне здесь очень нравится, вполне интимненько, но вот если снимать здесь кино, то со светом что-то придется делать…

– Кино?! – переспросила официантка, и ее глаза восторженно заблестели. Слова «кино», «съемки», «третий дубль» звучали для нее райской музыкой.

– Кино? – повторила она мечтательно. – Вы работаете в кино?

– Разумеется, – Леня привстал, – Леонид Марков. Вы, конечно, видели картину «Смерть по доверенности»? Это – моя работа…

– Нет… – стыдливо призналась официантка. – Но я непременно посмотрю… А вы режиссер?

– Почти… – Леня скромно потупился. – Вообще-то, от меня зависит больше, чем от режиссера. Я занимаюсь кастингом…

– Чем? – переспросила девушка.

Она была девушка скромная, несовременная, воспитанная бабушкой-учительницей, и в большинстве иностранных слов ей слышалось что-то неприличное.

– Подбором актеров. Кстати, вы не хотели бы сниматься в кино? У вас такое замечательное лицо! И это платье! Оно вам так идет! Его просто необходимо снимать!

– Вы меня превратно поняли! – официантка попятилась, ее лицо порозовело. – Я девушка порядочная… я не готова сниматься в эротических сценах!

– Что вы! – Леня галантно поклонился. – Я никогда не предложил бы вам ничего такого!

– Но вы сказали… снимать платье…

– Совсем не в том смысле! Вас нужно снимать в исторических мелодрамах! У вас такой типаж!

– Да, пара лишних килограмм у меня есть, но если надо, я похудею… – девушка порозовела еще больше, приближаясь цветом к малиновой настойке на соседнем столе, и добавила, доверительно понизив голос: – Вообще, кино – это моя заветная мечта…

Тут же она спохватилась и положила перед Маркизом меню:

– Вы будете обедать или только слегка перекусите?

– Для начала принесите мне чего-нибудь попить, – попросил Леня. – Чего-нибудь такого… патриархального!

– Вот, пожалуйста, у нас есть квас архиерейский… или морс монастырский…

– Пусть будет монастырский, – согласился Леня. – Но снимать вас мы будем обязательно. Как вас, кстати, зовут?

– Алла…

– Замечательно! Так вот, Аллочка, в моей новой картине вы будете играть дочь обедневшего помещика, невесту драгунского офицера. Ее жених ушел на войну, и от него несколько лет не приходило писем, так что она уже почти смирилась с тем, что ей так и не удастся устроить свою судьбу… кстати, вы позавчера тоже здесь работали?

– Да, – кивнула официантка, глаза которой мечтательно затуманились: она уже видела себя драгунской невестой. – Да, а что?

– Дело в том, что один мой знакомый ужинал у вас позавчера и видел здесь необычайно темпераментную женщину. Именно такую, какая нужна нам для нового фильма из жизни испанских контрабандистов… рабочее название – «Каталонский оборотень». Может быть, вы ее тоже заметили? Брюнетка в красном платье… она ворвалась сюда, как тропический ураган, и устроила бурную сцену своему неверному возлюбленному…

– Да, ее трудно было не заметить… влетела в ресторан и устроила скандал, – подтвердила официантка. – Между прочим, он мне показался таким симпатичным… сидел здесь с невестой… такая приятная пара…

– Так вот, мой режиссер ищет именно такую женщину. Что касается меня – я предпочел бы вас, но он… режиссеры – это такой капризный народ! Видите ли, ему теперь просто необходима та скандальная брюнетка! А я должен ее искать… кстати, вы ее хорошо запомнили? Может быть, какие-то особые приметы?

На лице Аллы появилось особенное выражение – как будто она хотела что-то сказать, но не решалась. Так бывало, когда старомодное бабушкино воспитание диктовало ей одно, а бурная окружающая действительность – другое.

Маркиз уловил эти колебания и проговорил с интонациями опытного искусителя:

– Если бы вы помогли мне отыскать ту женщину, я замолвил бы за вас словечко перед нашим режиссером…

– Дело в том, – Алла понизила голос и склонилась к Маркизу. – Дело в том, что она, та женщина… она кое-что здесь потеряла.

– Потеряла? – оживился Леня. – Что именно? Терпение? Лицо? Веру в людей?

– Она потеряла сережку! – выдохнула официантка.

В это время в проеме двери, ведущей в ресторанную кухню, показалась представительная фигура метрдотеля. Павел Васильевич негромко откашлялся и поманил Аллу пальцем.

– Одну минутку! – прошептала девушка Маркизу и торопливо направилась к метрдотелю.

– Ты почему, Земляникина, возле шестого стола застряла? – прошептал тот одними губами, сохраняя при этом приветливое и гостеприимное выражение лица. – Тебя за четвертым столом уже полчаса дожидаются, а ты с мужчиной лясы точишь!

– Я не лясы, – огрызнулась официантка. – Я ему рекомендации даю по поводу наших фирменных блюд! Посетитель у нас первый раз, и не в курсе, чем баклажаны верченые отличаются от баклажанов печеных.

– Ну смотри у меня, Земляникина! – прошипел Павел Васильевич. – Ты лично отвечаешь, чтобы он десерт заказал и наливку! Иначе срежу тебе премию под корень!

– Постараюсь, Пал Васильич! – Алла захлопала ресницами и вернулась к Маркизу.

– Начальство ругается? – проговорил тот с пониманием.

– Зверь! – призналась девушка.

– Поставь мне в счет все, что он хочет, только расскажи про ту сережку.

И Алла Земляникина поведала Лене, что, когда все участники скандала покинули ресторан, она нашла на полу возле шестого столика, того самого, за которым сейчас сидел Маркиз, красивую золотую сережку с кроваво-красным камушком.

– Я ее в карман сунула, хотела начальству отдать, да потом закрутилась и забыла…

– Так, может, это вовсе не та женщина потеряла, которая скандалила? Может, это вторая, которая за столиком с мужчиной сидела?

– Да что вы! – изумилась Алла глубине Лениного невежества. – Та ведь блондинка была, с голубыми глазами!

Леня вынужден был признать, что серьги с кровавыми рубинами гораздо скорее могут принадлежать скандальной брюнетке, чем слезливой романтической блондинке.

– А самое главное, она мне потом позвонила!

– Кто позвонила? – переспросил Маркиз, даже утратив от удивления врожденную грамотность. – То есть кто позвонил?

– Ну, она, брюнетка эта! Позвонила вечером в ресторан, попросила официантку, которая шестой стол обслуживала, и спросила, не находила ли я чего… я, конечно, сразу сказала про сережку, а она – это семейная реликвия, я за нее хорошо заплачу, только принеси… а я говорю – конечно, что за вопрос, я девушка честная…

– И что – уже отдали?

– На завтра договорились…

– Я вас умоляю! – Леня молитвенно сложил руки. – Скажите, где у вас назначена встреча? Я могу сам передать ей эту сережку, а вам заплачу вместо нее премию за честность…

– А зачем это вам? – подозрительно осведомилась девушка.

– Я же вам сказал – мне режиссер велел ее непременно найти! Она нужна ему на роль темпераментной испанки, подруги каталонского контрабандиста…

– Ладно, – Алла оглянулась на дверь и достала из кармана передника массивную золотую сережку с крупным красным камнем и протянула ее Лене. – Отдайте сами, так и быть… и премии мне никакой не надо… только насчет кино – вы вправду можете меня устроить?

– Непременно! – ответил Маркиз честным голосом, почувствовав при этом болезненный укол где-то в районе поясницы. Возможно, это был укол совести, а может быть – просто колкая спинка плетеного кресла.

– Значит, на завтра мы с ней договорились, – громко зашептала Алла. – В одиннадцать часов, в торговом центре «Райский сад», возле птичника…

– Птичника? – удивленно переспросил Маркиз. – Какого еще птичника?

– Ну, сейчас же у каждого торгового центра своя фишка непременно должна быть, – пояснила Алла. – Где аквариум огромный, с разными экзотическими рыбами и даже с акулами, где африканская деревня, где, наоборот, полярная льдина с белым медведем, а в этом «Райском саду» большой вольер с тропическими птицами. Вот около этого птичника мы и договорились встретиться…

В дверях кухни снова появился Павел Васильевич.

На этот раз ему даже не пришлось подзывать Аллу – она все поняла по выражению его лица и направилась за очередным выговором.

– Земляникина! – прошипел метрдотель. – Ты хорошо слышишь? У тебя проблем со слухом нету?

– Нету… – честно призналась Алла.

– Я тебе что сказал? Что тебя за четвертым столом второй час дожидаются! А ты как была возле шестого, так и осталась! Тебе что – не нравится у нас работать?

– Не нравится, – решительно ответила честная девушка. – Если хотите, можете прямо сейчас меня уволить! Я в артистки перехожу! В кино буду сниматься! А вы сами можете клиентам настойку на клопах втюхивать!

Компаньоны договорились, что Лола загримируется под официантку Аллочку и пойдет на встречу со скандальной брюнеткой. Передаст ей серьгу и постарается выяснить, кто велел ей устроить сцену в ресторане «Бунин».

Запуганная будильником, Лола самостоятельно поднялась довольно рано. Но дальше начались сложности.

– Дорогая, – голос был вежлив, но Леня недовольно хмурил брови, – грим должен быть ненавязчив, ты совершенно не похожа на ту девушку, официантку.

– Но как я могу сделать себя похожей на нее, если никогда ее не видела? – вскричала Лола.

– Молодая девушка из приличной семьи, очень воспитанная… Глаза такие… наивные… – мечтательно проговорил Леня.

– Девушки из приличных семей не работают официантками! – вскипела Лола. – Уж как-нибудь эта приличная семья о ней позаботилась бы! Дала бы ей образование! Что касается наивных глаз, то самые наивные глаза у дорогих валютных проституток…

– Ну, представь себе скромную провинциальную барышню позапрошлого века…

– Да не валяй ты дурака! – рассердилась Лола. – Волосы у нее какие – темные, светлые?

– Вроде русые… глаза… кажется, голубые или серые…

Лола ловко нацепила парик и вставила в глаза светлые линзы.

– Ну?

– Щеки вроде бы попухлее у этой Аллочки… и нос пуговкой…

– Так?

– Что-то есть… – удивился Маркиз, – шмотки яркие не надевай, поскромнее что-нибудь.

Без пяти минут одиннадцать стеклянные двери торгового центра «Райский сад» раздвинулись, пропустив внутрь скромную голубоглазую девушку с русыми, гладко уложенными волосами, в платье фасона «Татьянка» и с таким выражением лица, как будто эта девушка только что дочитала «Дворянское гнездо» Тургенева и собирается приступить к «Вешним водам». В общем, эта девушка относилась к разряду тех, кого в наше время называют ботаниками.

В этом неземном создании трудно, да что там – практически невозможно было узнать Лолу, верную соратницу и боевую подругу Леонида Маркова по прозвищу Маркиз.

Сам Маркиз, увидев результат перевоплощения своей подруги, пришел в восторг и заявил, что рядом с Лолой побледнеют от зависти все великие актрисы прошлого и современности – от Рашель и Сары Бернар до Мерил Стрип и Пенелопы Крус.

– Нет, Лолка, ты все же выдающаяся актриса! – заявил он, напутствуя подругу. – Так изобразить наивность и непосредственность не под силу актеру средней руки!

Хотя Лола знала, что ее компаньон хитер и речист, как змей-искуситель, ей было приятно услышать эти слова.

Итак, она вошла в холл торгового центра и огляделась.

Посредине этого ярко освещенного холла красовалась скульптура в виде огромной человеческой ладони из хромированного металла. Те, кто бывал в «Райском саду» достаточно часто, знали, что у этой скульптуры есть небольшой секрет. Когда в торговом центре начинались большие рождественские и сезонные распродажи, хромированная ладонь гостеприимно раскрывалась, как бы приглашая покупателей на распродажу. Когда же распродажи заканчивались, пальцы скульптуры ловко складывались в выразительный кукиш.

Лола обошла гостеприимно раскрытую металлическую ладонь и встала на эскалатор, который быстро вознес ее на второй этаж центра, к сердцу «Райского сада» и его главному аттракциону – огромному вольеру с птицами.

Вольер был окружен восхищенной публикой. Основную часть ее составляли родители с детьми, которые пришли сюда специально ради этого птичника, но были здесь и вполне взрослые люди, которые пришли за покупками, но залюбовались удивительным зрелищем и застряли возле вольера.

Самым колоритным, пожалуй, был смуглый мужчина с длинными черными усами, в белоснежной чалме и таком же ослепительно белом костюме – наверное, индус или пакистанец. Он смотрел на экзотических птиц с восхищением пятилетнего ребенка.

И правда, здесь было на что посмотреть.

В огромном вольере, искусно сплетенном из золотистой проволоки, среди густых ветвей и лиан порхали бесчисленные птицы неописуемой красоты.

Здесь были райские птицы с огромными, пышными хвостами из золотистых, изумрудно-зеленых и белоснежных перьев и с удивительными головными уборами, напоминающими плюмажи конных гвардейцев, и фазаны с оперением, переливающимся всеми цветами радуги, и павлины, и зимородки, и крупные хохлатые птицы, перья которых меняли свой цвет в зависимости от освещения. Названия большинства этих птиц Лола не знала, что не мешало ей любоваться их замечательным оперением. Правда, звуки, доносившиеся из вольера, не соответствовали внешнему виду птиц – среди ветвей раздавались резкие хриплые крики, странные квакающие звуки и громкое, немелодичное пощелкивание.

Немного полюбовавшись на экзотических птиц, Лола взглянула на часы. Было уже десять минут двенадцатого, а нахальная брюнетка все еще не появилась.

Лола и сама любила немного опоздать на всякие встречи и свидания, за что Леня очень на нее сердился. Она искренне считала, что если девушка заслуживает приглашения, то она заслуживает и ожидания. И вообще, приходить куда бы то ни было вовремя казалось ей дурным тоном. Правда, машинисты поездов дальнего следования, капитаны океанских лайнеров и пилоты пассажирских самолетов почему-то не разделяли ее мнения и отправлялись в дальний путь точно по расписанию, несмотря на то что самого главного пассажира еще не было на борту.

«И куда я так торопилась? – думала Лола, внимательно оглядывая пеструю толпу вокруг птичьего вольера. – Вполне могла еще полчасика понежиться в постели… или выпить еще одну чашечку кофе… или поиграть с Пу И…»

Это были пустые мечты. Лола прекрасно понимала, что Маркиз в любом случае выпер бы ее из дому вовремя.

Вдруг она увидела в толпе стройную женскую фигуру в красном костюме. Черные волосы до плеч, высокие каблуки – все это соответствовало описанию темпераментной брюнетки, на встречу с которой пришла сегодня Лола.

Непонятно было только одно – брюнетка почему-то шла не к Лоле, а от нее, в сторону эскалатора, работающего на спуск.

Лола бросилась вслед за ускользающей брюнеткой, едва не потеряла ее в толпе, снова увидела, на этот раз уже на эскалаторе, следом за ней шагнула на движущуюся лестницу и припустила бегом, рискуя сломать каблук.

Перед самым выходом из торгового центра, возле хромированной ладони, она наконец догнала брюнетку и коснулась ее плеча…

Та обернулась, и Лола поняла, что ошиблась: стройной даме было не меньше семидесяти. Она принадлежала к типу женщин «сзади пионерка, спереди пенсионерка».

– Извините, обозналась! – разочарованно протянула Лола.

– Ничего, бывает! – дама любезно улыбнулась и покинула торговый центр.

Лола вернулась на свой наблюдательный пункт как раз вовремя, чтобы заметить еще одну брюнетку в красном костюме. На этот раз все подходило – и костюм, и возраст, и внешность… брюнетка крутила головой, явно кого-то разыскивая. Впрочем, никаких сомнений не было – она разыскивала именно ее, Лолу! То есть, конечно, не Лолу, а официантку Аллу, за которую Лола себя выдавала…

Короче, Лола снова бросилась к ней, по дороге столкнувшись с восторженным индусом. Тот поправил чалму, улыбнулся Лоле и проговорил что-то на своем непонятном языке. Лола почему-то решила, что он сказал ей изысканный индийский комплимент.

Она уже почти вплотную приблизилась к брюнетке, но та вдруг шарахнулась от какого-то мужчины, испуганно заметалась и устремилась к лифтам.

– Ну что это такое! – проворчала Лола, протискиваясь сквозь толпу. – Что они, сговорились, что ли – все от меня убегают… можно подумать, что ей не нужна сережка…

Брюнетка скрылась в кабине лифта. Прежде чем двери закрылись, вслед за ней туда же протиснулся очень высокий, сутулый мужчина с наголо выбритым черепом и оттопыренными ушами, напоминающими крылья летучей мыши. Лола же опоздала буквально на секунду – двери захлопнулись и лифт умчался на верхние этажи «Райского сада».

Лола успела заметить, что на световом табло уехавшего лифта загорелась цифра пять, и бросилась к соседнему лифту, который как раз остановился рядом.

В кабине было человек шесть. Лола потянулась к кнопке с цифрой пять. Рядом с ней была надпись «Только для персонала», но Лола решительно нажала эту кнопку.

Все остальные пассажиры вышли на третьем и четвертом этажах, где размещались бутики и рестораны, и к пятому этажу Лола подъехала в одиночестве.

Она вышла из кабины лифта и удивилась царящему на этом этаже таинственному полумраку. В дальнем конце коридора мелькнула какая-то сутулая фигура и скрылась за поворотом.

Брюнетки не было.

Лола раздраженно топнула ногой: ну, сколько же можно за ней гоняться!

Ей ответило эхо.

То есть вслед за стуком каблука по напольной плитке раздался похожий звук.

Прошло несколько секунд, и этот звук повторился.

Лола насторожилась: на этот-то раз она не топала, откуда же взялось это эхо?

Прошло еще несколько секунд, и снова раздался тот же самый звук.

И только тогда Лола поняла, что слышит стук смыкающихся дверей лифта. Соседнего, того самого, на котором уехала от нее неуловимая брюнетка.

Лола повернулась к соседней кабине, сделала несколько шагов…

Двери кабины снова съехались, но не до конца: что-то мешало им закрыться.

Лола опустила взгляд и увидела это «что-то».

Это были две стройные женские ноги. На одной ноге была изящная красная туфелька с высоченной шпилькой, с другой туфелька слетела и лежала чуть в стороне.

А внутри самой кабины, на зеленом ковровом покрытии, лежала та самая неуловимая брюнетка, которую Лола только что безуспешно пыталась догнать.

На этот раз брюнетка никуда не спешила.

Ее глаза были широко открыты и смотрели прямо перед собой с таким ужасом, что Лола невольно вздрогнула, как будто ей передался страх незнакомки. Она инстинктивно шагнула к освещенной лифтовой кабине, чтобы помочь брюнетке, хотя интуиция подсказывала ей, что никакая помощь той уже не нужна… стоило посмотреть на странно выгнутую шею женщины – как будто из сломанной куклы вытащили пружину… Вдруг Лолу схватила за локоть сильная мужская рука.

Она собралась оглушительно завизжать, но вторая мужская рука зажала ей рот.

– Тихо, Лолка! – зашептал ей в ухо удивительно знакомый голос.

Лола задергалась, пытаясь вырваться, скосила глаза… и увидела прежнего индуса в белоснежной чалме. Индус подмигнул ей, снял чалму… и оказался Леней Маркизом.

– Что ты здесь делаешь? – возмущенно воскликнула Лола, поскольку, снимая чалму, Леня неосторожно освободил ее рот.

– А как ты думаешь? Подстраховываю свою боевую подругу! Слежу, чтобы она не наделала глупостей!

– Эта брюнетка… – начала Лола, испуганно покосившись на тело в лифте.

– Знаю. Она умерла. Мы с тобой влипли в какую-то отвратительную историю.

– Опять! Каждый раз, как ты берешься за новое дело, не посоветовавшись со мной…

– Лолка, я прекрасно знаю все, что ты мне хочешь сказать! Я слышал все это не один десяток раз, но нам сейчас нужно не выяснять отношения, а как можно скорее уносить отсюда ноги. Скоро здесь появится местная охрана, а следом за ней – настоящая полиция, и нам с тобой не поздоровится! Мы можем пригодиться им на роль подозреваемых, а эта роль вряд ли относится к твоему репертуару…

Лола признала правоту своего компаньона, и они устремились к запасной лестнице.

К счастью, по дороге им никто не встретился. Ленина машина стояла за углом, в десятке метров от служебного выхода «Райского сада». Леня сел за руль, выжал сцепление, Лола расположилась рядом, но не успел Маркиз отъехать от тротуара, как она схватила его за плечо:

– Вот он!

– Ты с ума сошла! – прорычал Маркиз, с трудом избежав столкновения с черным «БМВ». – Сколько раз я тебе говорил – не отвлекай меня, когда я за рулем! Сейчас бы врезался в этот «бумер» и получил полный пакет неприятностей! В нем явно едут бандюганы…

– Но это действительно он! Посмотри! – Лола прижалась к стеклу, разглядывая идущего по улице человека.

– Кто – он? – раздраженно переспросил Маркиз. – Филипп Киркоров? Константин Хабенский? Элтон Джон? Лючано Паваротти? Король Испании Хуан Карлос? Арнольд Шварценеггер? Из-за кого ты чуть не устроила аварию?

– Да перестань меня воспитывать! – раздраженно отмахнулась Лола. – Это ведь тот мужчина, который убил брюнетку в лифте! Я совершенно уверена!

– Ты что – серьезно? – Маркиз перегнулся через Лолу и разглядел идущего по улице человека – очень высокого, сутулого мужчину с наголо выбритым черепом и оттопыренными ушами, напоминающими крылья летучей мыши.

Впереди раздался скрип тормозов и раздраженный вопль:

– Ты, козел, смотри, куда едешь!

Разглядывая бритого мужчину, он чуть не врезался в серую «Шкоду-Октавию», водитель которой теперь жаждал крови.

К счастью, столкновения удалось избежать, и дело ограничилось коротким, но бурным обменом любезностями. Однако за время этой перепалки бритоголовый тип куда-то пропал.

– Ты уверена, что это он убил ту женщину? – спросил Маркиз, разглядывая прохожих. – Ты же не присутствовала при убийстве!

– По крайней мере, это он сел с ней в лифт, и когда я поднялась на пятый этаж, видела, как он убегал по коридору…

– Это была наша единственная зацепка, и мы ее потеряли! – проговорил Маркиз с тяжелым вздохом и снова отъехал от тротуара.

– Вот он! – завопила Лола в ту же самую секунду и снова схватила Леню за руку.

На этот раз Маркиз был начеку, и он с честью вышел из опасной ситуации. Припарковав машину, он повернулся к Лоле:

– Где?

– Да вон он, только что сел в ту хорошенькую серебристую машинку! Как ты считаешь – мне такая пойдет?

Хорошенькая серебристая машинка оказалась «Гольфом» цвета металлик. Леня начал грамотное преследование, то есть одновременное решение двух противоположных задач – не потерять объект слежки и в то же время не попасться ему на глаза.

К счастью, улицы вокруг «Райского сада» были буквально забиты транспортом. Это был тот редчайший случай, когда Леня радовался пробкам, потому что серебристый «Гольф» двигался с черепашьей скоростью и следить за ним не представляло никакого труда.

Минут через двадцать они вырвались из пробки и поехали быстрее.

Маркиз немного отстал, чтобы не мозолить глаза объекту, и теперь опасался потерять его из виду.

К счастью, преследование оказалось не очень продолжительным: свернув очередной раз за угол, Леня увидел, что «Гольф» припаркован возле стеклянной двери с яркой вывеской: «Медико-оздоровительный центр «Авиценна». И рядом был нарисован силуэт довольно симпатичного мужчины в чалме, а также врачебная эмблема – змея и чаша.

– Ого! – сказал Маркиз. – Авиценна-то у них хитрый как змея и не дурак выпить! Несмотря на то что мусульманин!

Дверь открылась, и на крыльцо вышел накачанный парень с мобильным телефоном. Окинув машину Лени профессионально-подозрительным взглядом, он тихо сказал что-то в трубку.

– Надо уезжать, пока он нас не срисовал, – посерьезнел Маркиз и тронул машину с места.

Дверь купе приоткрылась, показалось заспанное и несколько опухшее лицо проводницы.

– Через десять минут будет ваш Нижний Залом! – сообщила она. – Имейте в виду – стоянка поезда всего три минуты!

– Спасибо! – поблагодарил ее Сергей Михайлович Зозулин, доставая из-под сиденья дорожную сумку. Ему показалось, что проводница окинула его сочувственным взглядом и тяжело вздохнула.

Он шагнул на перрон, проводил глазами уходящий поезд и только тогда огляделся.

По рассказам своей беглой невесты Сергей представлял Нижний Залом чудесным, тихим и зеленым провинциальным городом, сохранившим патриархальное обаяние прошлого. Ему представлялись невысокие уютные домики с ухоженными палисадниками, с геранью и кружевными занавесками на окнах, плывущий над городом колокольный звон многочисленных церквей, душистый аромат сирени и жасмина, славные, гостеприимные, неиспорченные цивилизацией люди, готовые, не раздумывая, прийти на помощь незнакомому человеку, люди, никогда не запирающие входных дверей…