Тот, кто заберет твое время. Начало

От Распорядителя.

Здравствуйте!

Это первое, что я хочу сказать всем тем, к кому попала в руки эта история. Возможно, вы обыкновенные люди, а может быть вы волшебные существа – это не столь важно. Главное для меня состоит в том, чтобы вы как можно яснее, как можно правильнее поняли всю цену времени. А оно очень дорогое! Уж, можете мне поверить. Я в этом хорошо разбираюсь.

Теперь, скорее всего, подошёл тот момент, когда автору столь банальных и привычных для вашего слуха строк, надлежит представиться. Моё имя – Эллджер Фуллертон. Сейчас меня зовут именно так, а совсем недавно, по моим меркам, меня звали иначе. Но, вам не следует думать об этом, ведь множество моих имён ещё никому не удавалось запомнить, так как живу я уже очень-очень давно.

Я – Распорядитель. Я распоряжаюсь человеческим временем и временем других существ, а точнее, я решаю, отнять его или прибавить.

За своё долгое существование я видел много разных людей. Каждый из них светился своим светом или черней в своей тьме. Очень многие, желая того или нет, тратили своё время не так, как хотели на самом деле или не так, как было нужно. И многие упрекали в этом Высшие силы; правителей; непутёвых родителей или бестолковых детей; друга, который предал; брата, который обманул. Иногда винили соседа, с которым не сложились отношения либо маленьких или больших засранцев, которые не дают нормально жить в юности. Собаку, которая когда-то убежала или покусала. А ещё, погоду, которая никогда не бывает хорошей и так далее. Но, никто никогда не упрекал самого себя.

В каждом веке жизнь всё быстрее и быстрее набирает обороты и люди вынуждены следовать за ней. А точнее – догонять. Огромное количество людей, проживших жизнь, даже не заметили, что жили. И это печально. Но, есть отдельная категория людей – они сами отдают мне своё время и я обязан его забрать. Это их выбор. Они так решили.

Про таких людей, я, находясь в глубоком унынии, написал несколько строк.

Таких людей я вижу сразу.

Я отыщу таких в любой толпе.

По дикому и вдруг тоскующему взгляду,

По непонятному, блуждающему шуму в голове.

По сердцу, что внутри тихонько стонет.

По злобе, той которую не передать.

Сами себе помочь они не могут,

А рядом, как всегда, лишь только тишь да гладь.

Зачастую – это очень одинокие, скрытные люди. Хотя и в волшебном мире действуют те же законы. Там тоже есть одинокие. Вот именно они и придумали для себя то, что одиночество – это лёгкий путь в рай.

Но к их огромному сожалению, всё это не так. Наверно, вы удивитесь, узнав, что даже я не до конца одинок. У меня есть друг, но необычный друг. Это Анзуд. Огромный орёл с львиной головой. Он оживает и появляется передо мной, когда он нужен, а до тех пор, Анзуд восседает в виде маленькой золотой статуэтки на моих старых песочных часах.

Часы стоят на большом дубовом столе, на котором находится ещё много интересных вещей, о которых я расскажу позже. Ещё там есть два стула, всего два. Один для меня, другой для того кто явился ко мне. Окон нет. Свет здесь дают свечи. Их так много, что подобное количество можно увидеть разве что во сне. На стенах висят разнообразные картины, некоторые из которых написаны моей рукой, некоторые, рукой моего подопечного – Франциска.

Пол сделан из зелёного хрусталя и когда кто-нибудь идёт по нему, он трескается, совсем как лёд. Многих это поначалу пугает, но после моих убедительных слов о том, что мы никуда не провалимся, и умирать они будут не здесь – все почему-то моментально успокаиваются.

В нескольких метрах от моего стола, оперевшись о стену и, как будто трясясь от старости, стоит большой шкаф для книг, карт и разного рода документации.

На столе всегда лежит открытой только одна книга. Она довольно внушительного размера, хотя надо учесть, что в моём шкафу нет маленьких книг. В неё я записываю всех своих посетителей.

Ещё тут есть музыкальная шкатулка, которая играет мелодии под настроение. Есть перо и чернила, меняющие цвет. Подсвечник для пяти свечей, по которому ползают металлические ящерицы, почти как живые и ещё кое-что. Об этом пока промолчу.

В общем, всё сие великолепие находится в Древнем Зале Прошений. Попасть сюда вы можете только во сне. Я не скажу, что это самое весёлое и приятное место, но многие, попавшие сюда, почему-то мне кажутся счастливыми. Может, потому что они очень долго этого хотели. Думаю, вам знакомо чувство осуществлённой мечты.

В моём Зале все просят о времени. Кто-то просит его добавить, а кто-то отдаёт ненужное. Любые просьбы, прозвучавшие здесь я не в силах оставить без внимания. Именно поэтому все мои чувства давно оттеснила холодная сдержанность. И честно признаться – я этому рад.

Находиться в этом Зале постоянно, было бы для меня слишком неудобно, так же как и вам жить и работать в одном и том же помещении. Так что я обзавёлся домиком в горах, рядом с рекой и лесом. Этакое чудесное место на земле. Я появляюсь там, лишь стоит мне закрыть глаза. Я могу быть где угодно и когда угодно, но только в том доме я чувствую покой. Наверняка, вы тоже испытывали подобное чувство. Сидя возле старого каменного камина, в уютном кресле-качалке с мохнатым пледом на коленях, да ещё с хорошей книгой в руках – не это ли покой.

Но, нет такого покоя, который нельзя нарушить. И, здесь даже я не исключение. Хотя, чего лукавить – я давным-давно ко всему привык.

В небольшом промежутке, между камином и окном, на стене висит колокольчик. С виду самый бесхитростный предмет, но есть в нём кое-что необычное. Он не будет звенеть ни в чьих руках. Он издаёт свой мелодичный звук лишь тогда, когда кто-то попадает в Древний Зал. Я слышу этот звук везде, где бы я ни находился.

И вот тогда я закрываю глаза и мгновенно появляюсь в Зале, напротив своего гостя. Я предлагаю ему присесть. Раздаётся звук отодвигающихся стульев, позже, к этому шуму прибавляются все остальные звуки. Гость изучает всё вокруг, а в особенности мой хрустальный пол. Тихо топая по нему и любуясь тем, что сначала пол трескается, а потом все трещинки исчезают, гость или гостья приходят в восторг. Этот фокус нравится всем, кто имел случай попасть сюда.

Я всегда даю время на осмотр Зала, а потом беру в руку перо и начинаю записывать, кто ко мне пришёл и зачем. Меня очень радует, когда этот процесс занимает не больше пяти минут.

Ну, вот! К моему огромному сожалению, я вынужден отвлечься. Звонит мой колокольчик. Мне придётся покинуть вас на некоторое время, но потом, возможно я расскажу вам об этой встрече. Хотя, может вам стоит пойти со мной? Знаете, у людей существует пословица «Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать». Возможно, это именно тот случай. Хотите со мной? Тогда закрывайте глаза.

Одна секунда и вот мы здесь, в Древнем Зале Прошений. Теперь у вас есть около шести секунд, чтобы ознакомиться с обстановкой. Вы можете даже пощупать то, что вам понравится, но только не руками, а взглядом. Я не терплю, когда кто-то трогает мои вещи.

Если вы уже закончили, то рекомендую присмотреться вон к той фигуре, которая с осторожностью выходит на свет. Фигура мелковата, возможно, это кто-то из волшебного мира или…. Да, так я и думал! Это человек. Ребёнок.

Как только этот ребёнок полностью выйдет из темноты, мы сможем разглядеть его получше. Любопытно, зачем он здесь? Мне остаётся только надеяться, что он здесь не для того, о чём я подумал.

Прошло ещё четыре секунды и вот мы с вами видим девочку. С виду она довольно опрятная, со слегка грустными глазами и чуть нервной улыбкой. Могу сказать вам с уверенность – она не знает, куда попала, а это значит, что нам необходимо представиться.

– Здравствуйте! Меня зовут мистер Фуллертон. Не угодно ли присесть?

Обратите внимание на этот беглый, бесцельный взгляд, на руки в карманах, а особенно, на зубы, которые впились в нижнюю губу, из которой того и гляди польётся кровь.

Придётся дать ей ещё пару минут и если девочка исчезнет, значит, она передумала, и мы сможем вернуться в мой дом и продолжить наше знакомство.

– Где я?

Видимо, с домом придётся повременить.

– Ты во сне.

– А где именно, во сне?

– Это Древний Зал Прошений. Сюда попадают те, кто хочет попросить о времени или отдать его.

– Хорошее место.

– Это только первое впечатление, которое, кстати, не всегда бывает правильным. Ну, а теперь, если ты всё же хочешь продолжить разговор, то нам обоим будет гораздо удобнее продолжать его сидя.

Вы это видите? Она уже более уверенно садится на предложенное место. Взгляд её становится ясным, но всё в ней меняется буквально за считанные секунды. Стоило мне только отвернуться, чтобы повесить своё пальто и положить на тумбу цилиндр, как повернувшись, я снова вижу беззащитного ребёнка, который беспокойно ёрзает на стуле. Не люблю таких гостей.

– Можешь сказать мне своё имя?

– Соня.

– Прекрасное человеческое имя. Так, что привело тебя ко мне, Соня?

Я знал, как её зовут ещё до того, как она вышла из темноты, а спросил лишь для того, чтобы разговорить её. В моём Зале для меня нет тайн и скрыть здесь ничего нельзя. Я уже знал, зачем она предстала предо мной, и был слегка разочарован, что она не исчезла сразу. Но, давайте посмотрим, что будет дальше.

– Не молчи. Я должен записать.

– Я хочу отдать вам своё время.

– Отдать мне своё время? Тебе всего четырнадцать лет! Обычно я не такой добрый, но предлагаю тебе ещё раз подумать. Серьёзно подумать. Не торопясь. Знаешь, такие решения принимаются единожды.

– Откуда вы знаете, что мне четырнадцать?

– Я много чего знаю.

– Тогда вы можете сказать мне, сколько лет я проживу, если сейчас уйду отсюда?

– Знать и иметь возможность сказать – две совершенно разные вещи. Это, во-первых.

– А во-вторых?

– Семьдесят шесть лет.

– Я проживу семьдесят шесть лет!? Да, на хрена мне столько? Ещё шестьдесят два года возиться в этой грязи и скуке. Не знаю, как тут у вас, а там, у нас, каждый день пугающе одинаковый и чудовищно торопливый. Люди перепрыгивают с одного на другое, даже не задумываясь, нужно ли им это. Каждый бьётся в своём лихорадочном припадке. Поговорить и то не с кем! Родители слушают нас в пол уха и то, только для того, чтобы поставить себе мысленно звёздочку, вроде как – разговор состоялся! А школа – это вообще отдельный ад! Там, знаете ли, не каждому легко, так как….

– Я всё понял! Теперь послушай меня. Я не твой родитель, родственник или друг. Я не священник и не психолог, коих на земле предостаточно и ты легко могла бы обратиться к кому-то из них со всей этой болтовнёй. Моё дело – решить, что сделать с твоим временем. Остальное меня не касается.

– Ясно. Тогда можете забрать моё время.

– Сколько?

–Всё.

– Всё? Спрошу последний раз – ты уверена в своём решении?

– Да. Надо что-нибудь подписать?

– Нет. Мы закончили. Сейчас я хлопну в ладоши, и все свечи погаснут, а ты проснёшься в своей постели.

Хлоп.

Не волнуйтесь! Через секунду свечи вновь загорятся. Всё вокруг замерцает и по стенам снова побегут таинственные тени. Вам наверно показалось, что я был чересчур строг с этим ребёнком. Может быть. Но, жалеть, наставлять, уговаривать и помогать ей, должен был кто-то, более близкий, нежели Я.

Не стоит обижаться или злиться на меня. Если бы вы занимались этим из века в век, тоже привыкли бы к таким моментам. Самое страшное, что в этом Зале были люди ещё моложе, чем эта девочка.

Знаете что, давайте сделаем проще. Сейчас я оживлю своего друга Анзуда и он, как посредник между мной и другими всевозможными существами, расскажет мне тихонько обо всех сегодняшних посетителях. Если после этого я разрешу вам остаться, значит, ничего душещипательного вас не ждёт, а если попрошу уйти, значит, вы уйдёте.

Давайте разбудим моего товарища. Для этого надо медленно погладить ему любое крыло, и он одним прыжком с этих часов превратиться из милой статуэтки, в одного из самых загадочных существ, из всех знакомых мне миров. Начнём.

Ну, вот, теперь вы верите мне. Он великолепен!

– Приветствую тебя мой друг! Я вызвал тебя не случайно.

– И я приветствую тебя, Эллджер! Чем я могу помочь тебе в этот раз?

– Ты уже знаешь моих сегодняшних посетителей?

–Да. И с уверенностью могу сказать, что тебе это не понравится.

– Здесь будут ещё дети. Я прав?

– Да.

– Сколько?

– Если в самое ближайшее время ничего не изменится, то ещё четверо.

– Спасибо, друг мой. Теперь лети и не забудь выполнить мои поручения.

– Хорошо. Если понадоблюсь – просто позови.

– Ну, давай уже! Хочу, чтобы гости увидели, как ты исчезаешь в этой золотой пыли. Зрелище просто волшебное!

Вот! Раз, два и его уже нет.

Красивое существо – правда, абсолютно бессердечное. Хотя, думаю, с моей стороны будет не очень вежливо обсуждать друга за его спиной. Так что не будем о нём. Будем обо мне.

Я обыкновенный старик. У меня свои причуды и свои взгляды на это существование. Может быть, вы не поверите, но у меня больше правил, чем требуется и это, безусловно, многих раздражает. Вот только мне нет до них никакого дела. Тут главный Я.

Подозреваю, что для первого знакомства я достаточно рассказал вам и о себе и о Древнем Зале Прошений. Теперь, у вас больше нет необходимости оставаться здесь, со мной. Остальных просителей я встречу сам, а вам пора закрывать глаза и отправляться по домам. Но, если вам всё-таки захочется узнать всю историю целиком, то я попрошу своего друга рассказать вам её. Сам я не имею такой возможности, так как дел моих никто не отменял.

Давайте сделаем так. Сейчас мы с вами расстанемся, а обо всём, что будет происходить дальше, вам расскажет Анзуд. Согласны?

Мы с вами ещё обязательно встретимся на этих страницах, но уже в самом конце.

С уважением

Мистер Эллджер Фуллертон.

Часть первая

Обыкновенная станция

Глава 1

Начиналась интересная пора. Все хотели и не хотели её одинаково – это ноябрь. Близость праздников заставляла людей радоваться, а постоянные морозы и серость пейзажа отбивали желание жить. Вот так люди и жили – довольные и недовольные одновременно. И так было всегда. Год за годом.

В одном городе, на одной станции железнодорожного вокзала стояла девочка и смотрела на поезда. В её глазах не было ничего. Ни грусти, ни печали, ни радости, ни интереса. Так бывает. Складывалось ощущение, что она просто шла-шла и остановилась. Поезда приходили и уходили, а она просто стояла. Если бы сейчас к ней подошёл человек с любым предложением – она бы его приняла.

И такой человек здесь был. Ну, почти человек. Он стоял около телефонной будки и смотрел на нее, не отводя взгляда. Он стоял тут не первый раз и не первый раз обращал своё внимание на определённых людей. И, таких людей как она, он видел неоднократно. Девочка стояла с таким безразличным видом, но он, казалось, знал всё, что творилось у неё в голове.

Мягкой, спокойной поступью мистер Фуллертон (тот самый мистер Фуллертон), приблизился к девочке. Она лениво посмотрела на него и отвернулась. Ей был не интересен это старик. Но, вдруг в одно мгновение все изменилось. Она его узнала.

– Это вы? Вы мистер…. Как вас там? Я видела вас во сне, – проговорила девочка на одном дыхании, а потом как-то неуклюже улыбнулась.

– Мистер Фуллертон – это мое имя. Твое имя Соня. И мы, правда, с тобой уже встречались, но сейчас это совсем не важно. В данный момент, я здесь для того, чтобы выполнить твою просьбу. Ты помнишь, что ты попросила у меня во сне?

– Да! Конечно, да! Я хотела, чтобы вы забрали моё лишнее время. – Соня говорила быстро. Может потому что на улице стояла довольно неприятная погода. Сильный ветер гонял снег из стороны в сторону, ударяя его об лица прохожих. Те, в свою очередь, щурились и предпочитали вовсе не открывать глаз, закрывать лица руками и медленно передвигаться на ощупь.

– Лишнее? – Мистер Фуллертон всегда удивлялся, когда про время говорили – лишнее! Но, он не стал показывать своего раздражения. Не тот был момент. – Так ты по-прежнему хочешь этого?

– Да, хочу. Знаете, так странно видеть вас здесь. Вы точно настоящий? Кстати, не очень-то вы вписываетесь в наш мир в своем чересчур черном пальто и уж тем более, в этом старомодном цилиндре. А, трость вам зачем? Вы прям персонаж из классических романов!

– Любите классику, мадам?

– Думаю, да. Сейчас мало что интересного пишут. Чепуха в основном. – Соня поправила шарф, который обматывал всё – голову, половину лица, шею и даже немного закрывал спину.

– Ну, так сама бы что-нибудь написала. Всё-то вы ждете чудо от других. – Мистер Фуллертон поправил цилиндр и поднял ворот пальто. Ветер становился невыносимым.

Обычно мистер Фуллертон не тратил столько времени на разговоры. Он, в принципе, был не особо любезен. Может и у него в это утро что-то пошло не так и поэтому, сегодня он был не много другим. Ему уже хотелось закончить разговор и уйти, но что-то не давало ему этого сделать. Возможно, он ждал чего-то от девочки? Может он хотел, чтобы она передумала? Ясно лишь то, что сегодня у мистера Фуллертона был явно неприятный день.

Наверно, они бы стояли так еще очень долго, но, мистер Фуллертон дорожил своим временем куда больше, чем Соня, поэтому он стряхнул с себя снег и, посмотрев на почти окоченевшую девочку, сказал:

– Мне не отменить твоего решения и не пройти мимо него. Свобода выбора, знаете ли. Так что, если ты всё же решила расстаться со своим временем, то тебе нужно всего, лишь сесть вон в тот «чересчур» черный поезд. Там твоя жизнь пролетит в одно мгновение. Так как ты и хотела.

Соня посмотрела на старика с недоверием. В голове вечно страдающего и недовольного жизнью подростка, слова мистера Фуллертона больше смахивали на издевательство или на насмешку, нежели на правду. Девчонка стала топтаться на одном месте, делая вид, что обдумывает слова старика, но на самом деле, она ни на минуту ему не поверила. Скорее, она стала предполагать, что возможно, она просто спятила и все это, плод её больного воображения.

Мистер Фуллертон был готов к такому повороту событий. Ему было совершенно не нужно, чтобы девочка села в поезд, не осознавая, что это реальность. Тем более, это было нужно ей, а не ему, так что, здесь оба должны знать, что делают.

С другими пассажирами поезда у мистера Фуллертона всё происходило намного быстрее. Может потому что он не чувствовал в них такой неуверенности, а может, потому что встретив столько гостей и проводив их в поезд, сейчас он хотел другой финал? Нет. Он был абсолютно безразличен к чужим финалам, к чужим судьбам, к чужим историям и вообще ко всему чужому. В данный момент ему просто хотелось поскорее закончить работу и вернуться домой. Чуточку помедлив, мистер Фуллертон решил, что пора подойти к делу более серьёзно.

Он не спеша наклонился к Сони и стал что-то искать в её глазах. Она немного испугалась и хотела отступить назад, но не могла. Взгляд этого старца велел ей не двигаться и она, молча, согласилась.

– Ты хочешь сесть в этот поезд? – шепотом спросил мистер Фуллертон.

– Да, – так же тихо ответила Соня.

– Тогда идём.

И они пошли. До поезда было всего несколько метров, и они хотели пройти их побыстрее. У каждого были на это свои причины. Мистер Фуллертон был до конца разочарован сегодняшним днём и был полностью уверен, что больше он не принесет ему ничего хорошего. А, вот Соня, кажется, вздохнула с облегчением. С каждым шагом она двигалась все смелее и твёрже, и снег все громче и громче хрустел под её ногами. Она как будто шла к своей мечте, легко и непринужденно.

Никто не обращал своего внимание на две, почти засыпанные снегом фигуры. Для всех остальных людей это были просто движущиеся блики или отбежавшие от кого-то тени, не более того. Здесь все были заняты лишь своим существованием.

По мере приближения к поезду, мистер Фуллертон почувствовал, что девчонка хочет еще о чём-то его спросить. Он с легкостью мог бы отмахнуться от этого или не придать этому значения, как собственно и поступают многие люди, но он был не таким. Законченность во всем – вот то, что по-настоящему ценил мистер Фуллертон. Всякого рода недосказанность, утайки, враньё, наговоры, шепот за спиной, он ненавидел.

– Спрашивай.

– Что? – Соня сделала вид, что не понимает, о чём идет речь.

– Я знаю, что ты хочешь задать мне вопрос и дам тебе на это ровно десять секунд.

– Но, я совсем не хотела…

– Время пошло, – как можно спокойнее сказал мистер Фуллертон и его уже уставший, но по-прежнему строгий взгляд остановился на лице Сони.

То, что происходило на улице, совсем не располагало к беседе. Но так как загадочному старику была необходима законченность всего, он сделал несколько плавных движений кистью руки, призывая девочку всё же начать поскорее. Сам-то он плохо чувствовал погоду, видимо потому что не имел отношение к этому миру, а вот Соня прекрасно ощущала тот лютый холод, который полностью сковал её тело.

– Пять, четыре, три…

– Хорошо…. Ну, хорошо, я спрошу! – быстро начала Соня. – И, это всё? То есть это что – конец? Сейчас я залезу в этот вагон, и меня вот так просто не станет? Или этот поезд повезёт меня куда-то? Если да, то куда? Он едет в рай или в ад? Стоит ли мне бояться или лучше расслабиться и ни о чем не думать?

– Тебе стоит уйти отсюда и попробовать прожить свою жизнь как можно дольше и как можно счастливее.

– Я не уйду! – сказала Соня, слегка прикрикнув, для того, чтобы придать своим словам больше решимости.

– Тогда зачем все эти вопросы? Если ты хочешь сесть в этот поезд, тогда иди и садись, – сказал мистер Фуллертон, уже не глядя на девочку. – И этот поезд повезёт тебя, но ни куда-то, а туда, куда нужно.

– Я так и думала. Знаете, если вам интересно, то я всегда знала, что моё время, моё «бесценное» время, как вы утверждаете, закончится именно так. Как-то коряво, не красиво. Без шика и без величия.

Соня говорила громко, пытаясь перекричать все звуки вокруг. Она не знала, что это совершенно без надобности и для того, чтобы мистер Фуллертон её услышал, ей можно было просто подумать об этом. Ведь он прекрасно умел читать мысли в любой голове и то, что он читал сейчас в голове этой девчонки, ему не нравилось. Впрочем, как и все в этом мире – в мире людей.

На волне своего раздражения мистер Фуллертон решил не оставлять без внимания мысли Сони и поэтому посчитал необходимым высказаться, в принятой ему манере.

– Фантастическая глупость живет в той голове, которая думает, что ценнее всего на белом свете только их жизнь. Эту ошибку совершают практически все. Относясь снисходительно ко всему живому, вы как будто делаете одолжение, например, бросив собаке кусок хлеба или покрошив краюху голубям. Вы это сделали! И самое плохое то, что вас это не беспокоит. Вы не оглянетесь на брошенного котенка или подбитую птицу. Вы с уверенность скажите, что вам нечем помочь. Может быть это и намного ближе к истине, чем я думаю, но ведь не у всех. Многие люди в состоянии поделиться хоть чем-нибудь, хоть с кем-нибудь, но проще не замечать! В мире волшебном все совсем не так. Думаешь им там проще? Нет. Не проще, не легче, не веселей. Такая же жизнь.

– В мире волшебном? А, что такой есть? – с недоумением спросила Соня.

– Я не закончил, – как можно резче ответил мистер Фуллертон. – Так вот, теперь скажи мне, милое создание, о каком величии ты говоришь, если всё что вы видите – это только самих себя!

В его словах было столько гнева, что теперь Соня перестала воспринимать его, как доброго, загадочного старика. В эту самую минуту, глядя на лицо мистера Фуллертона, со сдвинутыми бровями, подрагивающими губами и непонятным блеском в глазах, она поняла, что вряд ли рискнула бы злить этого человека намеренно.

Но, мистер Фуллертон совершенно не хотел напугать девочку, он просто пытался объяснить ей, но видимо, перестарался. Надо отметить, что в его характере, безусловно, присутствовали положительные черты. Только не всем удавалось их разглядеть. Для того, чтобы привести девчонку в чувства, которая молча, стояла и смотрела на него во все глаза, мистер Фуллертон решил продолжить. Только уже спокойнее.

– Посмотри вон на ту женщину, на ту, что стоит возле дверей, с тележкой. Она каждый день торгует здесь горячими пирожками. Видишь?

Соня кивнула. Сквозь пелену снега, который уже валился с неба, как мука, она сумела разглядеть женщину. Та уже порядком замерзла и видимо потому, была явно не в духе. Она суетливо топала ногами и били себя руками по телу, для того, чтобы хоть как-то согреться. Только мистер Фуллертон жалел не эту женщину, а голубей, которые перебирая малюсенькими лапками, толпились возле тележки. Натыкаясь друг на друга, в спешке, они пытались отыскать на снегу те небольшие крошки, которые оставляли покупатели. Голуби торопились, ведь еды и так было мало, а ту, что была, быстро засыпал снег. Женщина тоже вносила свою лепту и без того в трудную жизнь птиц. Она часто махала руками, кричала на них, что они надоели ей ещё больше, чем эта проклятая зима.