Рагнарёк, или Приключения Антихриста, Локи и Калеба
– Значит, он уже успел посвятить Зевса в твою новую историю. От отца богов Аполлон ничего не скрывает. А если о тебе уже известно Зевсу, то и Гере. А значит всему Олимпу. Пожалуй, нам не нужно никуда спешить, сами скоро явятся.
– Тогда я поспешу.
Гару собралась позвать Гермеса. Аид остановил её. Он ещё не нашёл аргументы, но точно решил, что ни за что не позволит Гару покинуть их в такое опасное время. Одни титаны знали, как связаны между собой осколок, Гару и приближающаяся гибель Земли. Не поговорив с ними, нельзя ничего решать относительно судьбы племянницы. Она не выказывает агрессию. И пока это так, её сила не должна никого пугать. Аид судорожно ломал голову, как удержать Гару дома и не разгневать в тоже время.
– Калеб! – Пришла ему на ум отличная идея. – Разве ты не хочешь увидеться с ним? А потом мы все вместе можем прогуляться вниз, уточнить у титанов некоторые моменты. Мне кажется, ты попрощалась с ними раньше, чем узнала о себе достаточно много…
– Ни в коем случае! – Прервала Гару. – Я не вернусь туда! Что ещё мне необходимо знать? Посмотри, они создали монстра в надежде подчинить меня себе. Им нужна победа над богами – так и передай Зевсу. Это они повторяли всё время, пока я была у них. Могучий воин, способный чувствовать, бояться и сострадать, как человек, при этом сильнее древних богов – они хотят сделать из меня спасителя мира от уничтожения и, в тоже время, заполучить этот мир в своё безраздельное владение. Меня не одолеть, но причинить мне боль они могут по-другому. Именно поэтому для Тартара так важен мой опыт в теле смертной – я научилась чувствовать потери. Пока я на Земле, все, кого я люблю, под угрозой. Я должна исчезнуть сама и заодно прихвачу это опасное… – она ещё раз покрутила в руке жезл, – это нечто. Не знаю, какова его функция, зачем мы должны быть вместе. – Она помолчала: – А Калеб… Когда я была гаргульей, то могла менять свой облик на человеческий. Теперь посмотри на меня – как мне показаться ему на глаза? Я пробовала, но все формы, которые мне удаётся принять, ещё хуже этой.
Аид скользнул взглядом по одиннадцатифутовой машине для убийств. И снова единственное, на чём надолго задержался его взгляд, были рога. Бог уже хотел отпустить её, сам не понимая, откуда пришла эта сентиментальность, но тут в Зале материализовался Гермес.
– Нельзя покидать Землю! – Крикнул он, размахивая посохом. На фоне древнего бога и создания Тартара он казался подростком-полубожком. – Олимп в курсе твоих невзгод. Зевс сделает всё, чтобы не выпустить тебя за пределы атмосферы. Но дело не в этом. Конечно, всем слугам Зевса тебя не остановить. А вот сведения, которые я принёс, могут.
– Что ещё? – Нетерпеливо спросила Гару.
– Мир людей снова неспокоен. Я смотался в разные уголки – назревают катастрофы. Есть основания полагать, что литосферные плиты успели покинуть свои места за те часы, пока тебя не было на планете. Разделённый с тобой, осколок начинает медленный процесс саморазрушения. (Никто этого не заметил, но как раз, когда Гермес произносил это, прозрачное поблёскивание в камне снова прорезала рыжая молния). А если вырвать осколок из пределов планеты, унести в космос, то этот процесс примет необратимый характер. Иными словами, без вас обоих Земля взорвётся, как некогда это делали первые звёзды.
– Разве проблема была не в том, что, уничтожив себя, осколок взорвёт Землю? – Возразила Гару. Аид тоже вопросительно посмотрел на Гермеса. Тот потупил взгляд и, извиняясь перед богом, взял Гару под руку и отвёл в сторонку. Аид снисходительно фыркнул.
– Мне немного известно о процессе твоего сотворения, – зашептал Гермес. – Только титаны не так глупы, как тебе кажется. Тебя создали быть оружием, которое подарит им планету без богов. Они перестраховались на тот случай, если ты не подчинишься и сбежишь. Твоя вновь обретённая божественность почерпнута не только из осколка. Это не тот метод, которым ты сама когда-то воспользовалась. В тебе соединены силы древней звезды и планеты Земля. Главное слово тут – “и”. Чем дольше вы все трое не вместе, тем скорее от вас троих ничего не останется. Успеваешь за мыслью? – Гару с сомнением пожала плечами. – Давай по пунктам.
– Осколок взрывается и уничтожает Землю, – кивок.
– В тебя вдохнули его энергию, – кивок.
– Теперь, вместо взрыва, умирающая звезда направляет свою нарастающую энергию на тебя, – кивок.
– Вместо неё к разрушению теперь будешь стремится ты, – вопросительный взгляд. Гермес безапелляционно кивает сам.
– Твоё тело состоит из глины и металлов Земли, – удивление и кивок.
– Чем дальше ты от осколка, тем опаснее его взрыв для всех нас, потому что ты его сдерживаешь, – кивок.
– Забрать осколок в космос нельзя – это моментальная смерть для планеты, которую он питает. Вместе с богами, титанами и людьми. Для тебя последствия любого выбора незначительны. Но для тех, кто тебе дорог… Понимаешь, почему титанам так важно, чтобы их Покоритель миров имел психологические привязанности? – Кивок.
– Но если я останусь здесь, – с надеждой шепотом спросила Гару, – всё будет хорошо?
– Саморазрушающая сила осколка продолжит действовать на тебя. Ты будешь превращаться в монстра. И тогда все захотят привлечь тебя на свою сторону. Однажды придёт время, и ты примешь её. Тогда всех твоих противников ждёт жестокая смерть. И так до тех пор, пока ты полностью не израсходуешь эту энергию. Полагаю, титаны надеются, что заставят тебя убить богов и людей, а потом отправят уничтожить парочку галактик. Тогда ты вернёшься на Землю уже успокоившаяся и станешь править раскалённой планетой, населённой демонами.
– В чём тогда надежда для меня?
– Пока ты дома в окружении семьи, процесс этот будет идти медленно. У нас появится время что-нибудь придумать…
В камне вместо рыжей молнии вспыхнула рыжая мини-буря. Покружилась пару секунд и развеялась. Чёрные глаза Гару постигла та же участь. Гермес как раз смотрел в них. Она отстранила бога-вестника, покрепче сжала жезл и заявила, что решит проблему простым путём – отправится в Тартар и убьёт титанов, не желающих подчиниться её воле и оставить её в покое. Аид не слышал, о чём они только что шептались. Но, даже если бы и знал план непокорных братьев, сделал то же самое – он, вместе с Гермесом, принялся увещевать могучее создание. Боги бросились наперерез Гару, попытались загородить выход из Зала. Она отказывалась слушать и требовала выпустить её. Наконец, что-то произошло с осколком, или с ней самой, но от решительности хозяйки жезл будто сам взметнулся в воздух и проложил себе дорогу.
Калеб вбежал в Тронный Зал как раз в тот момент, когда яркая вспышка, вырвавшись наружу из осколка, отбросила в разные стороны богов, Гару яростно ударила древком о плиты Зала и громогласно велела не сметь ей мешать!
И тут её глаза встретились с его глазами. Калеб раньше не видел её такой. Конечно, гаргульи в своём боевом облачении выглядят куда как грозно и внушают колоссальный ужас. Но они – дети солнца. При всей опасности, они прекрасны. Представшее перед ним существо во многом было похоже на гаргулью. Но не золотого, а чёрного цвета, выше ростом, крылья без перьев, вместо костяной пластины над переносицей, придававшей гаргульям сходство с птицами, два костяных бугорка на лбу. В данном существе гаргулий и демонов роднило только лицо, которое когда-то принадлежало к семейству первых, а теперь – вторых.
Гару не должна была так реагировать, но первой её реакцией был гнев. На себя, за то, что позволила осколку управлять собой и причинить вред родным, и на Калеба – за то, что он был сейчас здесь. Поэтому она собрала все остатки самообладания и прошла мимо него, делая вид, что не обращает на маленького человека никакого внимания. Калеб окликнул её. Она мысленно умоляла, чтобы он этого не делал. Просто дал ей уйти и свыкнуться с мыслью, что она теперь всегда будет такой. Поэтому, услышав голос мужа, тот самый, которым он обращался к ней на протяжении стольких лет, Гару отчаялась окончательно. Непроизвольно она взмахнула рукой с посохом, желая удержать его на расстоянии. Но Калеб оказался ближе, чем ей казалось, осколок почувствовал его и исполнил желание Гару на свой лад – отшвырнул безвольное тело в сторону. Прокричав по дороге, что она не хотела этого, Гару покинула Дворец.
Боги помогли друг другу подняться, а потом пошли посмотреть, жив ли человек.
– Я уверен, она ещё не умеет пользоваться этой штукой. – Пока его поднимали с пола, несли к кушетке и осматривали на предмет целости конечностей, Калеб изо всех сил оправдывал поступок жены. Увидев её первый раз после преображения, он ещё больше стал бояться не её, а за неё. Такое существо каждому захочется поработить. И, если это не удастся, то убить, чтобы не досталось противнику. Мысли о возможном конфликте между Олимпом и Тартаром приходили на ум всем, кто видел Гару, даже если они не знали о планах титанов. Нужно напомнить, что об истинном предназначении Гару пока было известно лишь шести правителям Тартара, Гермесу (он же Локи) и самой виновнице происходящего. Остальные пока пребывали в счастливом неведении, полагая, что все эти манипуляции направлены на то, чтобы взорвавшийся осколок древней звезды не разнёс в щепки планету. В умах олимпийцев ещё царила благодарность за решение проблемы и вера в светлое будущее.
Глава 4. Дай её всё, чего она ищет
14
В то время как телохранитель Аида страдал от душевной муки после короткого и не особо удачного свидания с женой, два бога обсуждали новости и анализировали ситуацию.
В большой пещере Тартара, где обитали титаны в их природном виде (гигантские каменные столпы), всё было готово к торжественной встрече. Гару должна вернуться, иначе и быть не может. Прошло чуть больше земных суток, и вот этот исторический миг – странствующее дитя вступает в отчий дом. При этом крушит сталагмиты и встречные стены и наносит увечья оказавшимся на пути демонам. Все всё равно рады её видеть. По мере приближения к центру гнев Гару невольно стихает, сменяясь удивлением. Она уже внимательно присматривается к обстановке. Старается облетать, а не сшибать подданных. На щитах и гербах местных жителей уже успели появиться силуэты её нового тела. Встречные демоны при виде летящей бестии реагируют неизменно восторженно: они падают на колени и размахивают оружием в знак приветствия. Титаны раскрывают ей широкие объятья. В большую пещеру Гару входит пешком. Прислушиваясь к голосам, старается не производить лишнего шума своими крыльями или доспехами. За её спиной окружающие шепчут удивительные вещи. Из всех углов, где шевелится хоть что-то живое, доносится: “Госпожа здесь! Владыка здесь! Она с нами!” Говорится это тихо, из уст в уста, с захватывающим дух восторгом. Гигантские титаны при её приближении опустились на колени: “С возвращением, Госпожа!”
Гару остановилась перед образованным ими полукругом, сжала жезл и произнесла:
– Я пришла задать вам вопрос: КТО Я?
Один из столпов резко сжался, превратившись в маленькую старушку. Старший демон помогает Тефии передвигаться. Титанида приблизилась и снизу вверх взглянула на могучую грудь в чёрных металлических доспехах. Приложив усилия, так, что хрустнули шейные позвонки, она задрала голову и дотянулась взглядом до сурового лица.
– Ты наша дочь. – Старушка присела в реверансе.
Гару не смела сделать что-либо этому беззащитному телу. Но она протянула жезл в его сторону. Точнее, чуть правее. Демон, поддерживающий старушку, стоически не издал ни звука и молча упал на землю. Спустя пару безмолвных секунд даже от его тени ничего не осталось. По осколку, венчающему оружие Гару, пробежала самодовольная молния. Тефия стала расти и каменеть. Пока она проделывала этот фокус, привёдший бы в шоковое состояние любого непосвящённого, Гару прошествовала мимо, метнула взгляды на других родственников и снова обратилась к ним:
– Я уже слышала это. Сформулируйте свой ответ как-нибудь иначе. Чтобы в нём содержалось больше информации.
Иапет младший титан, а потому он всю жизнь был “на побегушках” у остальных своих родичей. Его и командировали формулировать то, что от них требовала разгорячённая “дочь”.
– Прежде всего, теперь ты наша Госпожа, – начал он с поклона. На всякий случай Иапет не делал попыток принимать человеческий образ. Десятиметровая скала припала на одно колено и смотрела лавовыми глазами сквозь щели между булыжниками. – Спасительница Земли. Хранительница разбушевавшейся первородной стихии. Единовластная владелица самого большого Осколка. Сама знаешь, что любой бог или титан готов отдать всё, что угодно, даже за маленький кусочек звезды. Мы же доверяем тебе все жизни мира. Это – единственный путь сохранить всех нас в целости.
– И? – Гару не надо было задавать вопрос целиком. Она лишь взвесила жезл на ладони.
– И, вернув тебе могущество, а заодно и власть в семье, мы надеемся на некоторые льготы в будущем. Когда ты обретёшь полную силу и… Ну, станешь повелевать всеми.
– Я стану повелевать всеми?
Скала-Тефия встала рядом с ними:
– Позволь я объясню?
Ей было позволено продолжить.
– Нашей вины здесь нет, девочка, – скала провела ладонеобразной грудой камней по чёрному гребню волос. Гару отклонила голову. Ладонь немедленно убралась. – Мы до последнего не знали, получится ли осуществить задуманное. Твои эксперименты, действительно, нас вдохновили. Взрыв звезды способен создать живое из неживого. У нас же был один шанс на все мыслимые шансы – энергия Осколка должна была соединить твою душу с самыми прочными земными металлами и глиной Тартара и создать самое могучее тело во вселенной, либо…
Тефия пожала плечами. Все растолковали этот жест правильно. Он означал – либо в результате эксперимента принудительно освобождённая энергия Осколка разнесла бы планету в щепки.
– У нас была лишь одна альтернатива – переживать катаклизмы один за другим и всё равно в итоге взорваться. Сначала исчезли бы люди. Как самые беззащитные существа. Потом хаос разрушил бы наш дом – Тартар. Нам пришлось бы выбраться наружу в самое пекло. Дольше всех продержался бы Олимп, но он ничто без остальных двух миров. В общем, медленному разрушению мы предпочли риск. – Это уже объясняла двухсотфутовая скала-Крий.
– И вы решились на подобное, никого не предупредив? – Испугалась Гару. Она отчётливо представила молниеносный всепоглощающий взрыв, который мог застигнуть беззаботных жителей Земли. Уж она-то много раз видела, как эпично взрываются звёзды. А вот как взрываются планеты, к счастью, не доводилось.
– А кто бы нам позволил? – Хмыкнул Кей. – Мы были на 90% уверены в успехе. Ведь именно ты нас вдохновляла.
– Ладно! – Отрезала Гару. – Что сделано, то сделано! Намерения, вижу, были благими. И вот я здесь, с вами, в Аду. Что дальше? Вы упоминали войну с богами.
Титаны переглянулись. За прошедшие сутки они ещё ни разу не выглядели настолько сплочёнными. На сей раз пять локтей пихали Лету. Скала с женскими формами склонилась перед Госпожой.
– Ты хранительница Земли. Но ты теперь и наша дочь. Боги отказались от тебя. Как, по-твоему, будут развиваться ваши отношения теперь?
Гару представила себя перед Герой. Однако в мыслях девушка всё ещё была простой смертной. И не могла вообразить эту картину с собой в нынешнем виде. Она напрягла мысленное зрение. В новом обличье её непременно доставят на Олимп, даже против воли15. Остаётся надеяться, что объясняться с царственной четой будет не она. Самое время задаться вопросом: хочет ли она видеть олимпийцев? Да! Без сомнений, конечно, да! Как же она соскучилась по Афродите! Как здорово было бы полетать над Политонирооном! А пропустить с Дионисом бочонок-другой вина? Даже с Афиной, бывшей покровительницей её дочери, Гару рада встретиться. Аполлон принял дочь в новом виде, хоть формально она потеряла всякую связь с его светоносными детьми. Аид, вроде, тоже хорошо был к ней расположен при встрече. По крайней мере, до того, как она ударила его молнией. Гермес примет её такой, какая она есть. Гефест и вовсе придёт в экстаз от этих кармелтазитовых доспехов! А что же царственная чета? Нет, итоги встречи с ними Гару не могла спрогнозировать. Гера хотела послать её беспомощную душу в Геенну, а вместо этого получила Госпожу. Богиня-мать никому прежде не подчинялась. Даже муж был у неё под каблуком.
В любом случае, решительная мысль билась в голове как мотылёк в окне, нужно убедить Зевса в своём расположении, присягнуть ему, признать его власть. Ибо развязывать войны с Тартаром пока ещё в его власти. Также как и не делать этого.
– Я могу где-нибудь уединиться? – Это был последний вопрос.
Титаны призвали двух старших демонов (по-одному они больше не решились бы к ней приближаться), чтобы те отвели Госпожу в её покои. Как только пещера лишилась лучшего гостя за всё время своего существования, в ней повисла тишина. Такая тишина виснет в тех случаях, когда наполняющие помещения мыслящие существа не сговариваясь думают об одном и том же. И смотрят друг на друга. Потом начинают не просто смотреть, а подмигивать. Потом обмениваться мигающими улыбочками. Потом просто кивают друг другу по кругу и улыбаются во всю ширь каменных ртов и безмолвно смеются. Наконец, Крий (негласный лидер) подытожил вслух:
– Это была её очередная жертва. – Он кивнул на то место, где недавно пал жертвой мимолётной ярости помощник Тефии. – Чем таких будет больше, тем скорее Осколок сделает своё дело. Он помогает ей саморазрушаться, а когда она идёт у него на поводу, то помогает ему.
– Но что случится, когда энергия самоуничтожения окончательно перейдёт из Осколка к Ней? – Иапету всё ещё не верилось в их успех.
– Он станет простым камнем. А Она воспылает всей яростью гаснущей звезды. Если моё чутьё и расчёты инженеров верны, взрыв будет сопровождаться самым жестоким геноцидом, который видела Вселенная с момента своего рождения.
– А потом?
– Потом она погаснет навсегда.
– Успокоится и станет править, – пояснила Тефия.
– Чем? Где гарантии, что под геноцид не попадём и мы? – Иапет был не единственным скептиком. Кей тоже смотрел с недоверием.
Их успокоила воительница Тейя:
– Да ради могущества нашего шедевра я готова отдать собственную жизнь, а заодно и все свои войска16!
– Кому ж тогда достанется мир? – Приуныл Иапет.
– Нашим детям! – Торжественно заключила Лета.
Среди титанов пронеслась очередная единая мысль. Локи никогда не оставит того, кто сильнее. Уж этот прохвост станет прислуживать так рьяно, что ни у одного тирана рука не поднимется на такого старательного угодника. Как минимум, один из детей Тартара уцелеет. А, может быть, и все они. В конце концов, предугадать мысли Великого Разрушителя нельзя. Крий недаром гордился тем, что у Гару есть опыт чувствовать привязанность к семье. Они – её семья.
Покои выглядели непривычно. Во Дворце Аида все комнаты, в том числе хозяйская, просты, с малым количеством функциональной мебели, без украшений. А сейчас, когда Гару вошла в дверь, которую простой человек назвал бы “воротами”, её глазам открылась просторная комната. Здесь было всё, как в классическом Дворце у людей. Кровать с балдахином, золотая ванная, диваны, люстры и гобелены в стиле ампир. Глаза цеплялись за мелкие детали вроде бронзовых коронованных львов и единорогов, вставших на дыбы. Три или четыре сотни лет назад это что-то значило. Гару закрыла глаза и увидела герб. Воспоминания о Великобритании вызвали на её лице улыбку. Оголив клыки, она опустилась на высокую, даже для её роста, кровать. Прислонила жезл к стене у изголовья. Маленькие рыжие искры внутри Осколка погасли. Камень снова был туманно-прозрачным. Из бездонно-чёрных её глаза стали светло-коричневыми. Всего нескольких оттенков света не хватало для прежних золотых зрачков. Гару увидела на стене зеркало. Она встала перед ним и смогла увидеть себя. Чернота. Она напрягла мышцы. Сосредоточилась над изменением формы. Гаргульям это давалось легко. Они принимали облик людей. Поэтому их часто путали с ангелами. И правда: сияют, как солнце, имеют величественный размах прекрасных крыльев, странствуют по земле. Часто помогают людям. Ещё чаще – пантеону. Но, в отличие от ангелов, гаргульи материальны, вооружены и имеют хищные пасти и когти. К тому же, помимо чистого света, они наполовину состоят из материальной воды, что позволяет им общаться с другими существами и менять форму: быть и золотом, и камнем, и плотью.
Демоны тоже умеют меняться. Поэтому они любимые слуги Тартара на земле. Легко сходятся с людьми, а также принимают облики пострашнее, чтобы пугать их. И прекрасные, чтобы обольщать.
Гару окончательно убедилась в том, что она ни то, ни другое. Её демоническое тело отказывалось меняться. После получаса упорных попыток она всё ещё была собой. И это ужасно её расстроило. Настолько, что в Осколке сверкнула молния. А лев с единорогом тут же забылись. Гару упала на кровать и не проспала двенадцать часов подряд. Ей было, о чём подумать.
– Мне пора вернуться.
Гермес перекинул свой посох из одной руки в другую и уверенно зашагал к выходу.
– Расскажешь всем? – Спросил у его спины Аид.
– Придётся, – не оборачиваясь ответил бог-вестник.
– Что именно?
По лицу самого быстрого бога скользнула ухмылка.
– Лишь то, что не приведёт к войне, – посеяв в сердце подземного бога сомнения, он исчез.
Аид вздохнул и повернулся к своему трону. На ступенях под ним сидел морально разбитый Калеб. Его лицо выражало некую надежду, хотя и непонятно, на что. Как будто молча спрашивал Аида, как им вернуть Гару домой. Как будто Аид мог спуститься в Тартар и забрать её. Пожалуй, душу девушки он мог бы отнять у титанов. Но обретшее плоть существо стало принимать самостоятельные решения. По крайней мере, Аид надеялся на это. Им обоим сейчас ничего больше не оставалось, кроме как ждать двух вещей. Реакции богов на рассказ Гермеса и возвращения Гару. Развяжет ли Зевс войну, было также не понятно, как и то, в каком виде в следующий раз предстанет перед ними девушка.
Стук в дверь. Гару открывает, перед ней смущённое лицо Леты. Она пришла по собственной инициативе, но видно, что ей страшно. Похоже, в этих краях даже правители уже сменили отношение к Гару. Её больше не называют Владыкой, её так воспринимают.
– Уделишь мне немного времени? – Произнесла Лета в глубоком реверансе.
– Конечно, – растерялась Гару и указала титаниде на диван. – Проходи, садись.
Лета так и осталась стоять возле дивана. Гару пришлось сесть в кресло напротив, чтобы её гостья смогла устроиться. Лета поочередно сжимала свои пальцы и не смотрела на хозяйку комнаты. Гару же с удивлением наблюдала за ней. Великая титанида перед её ликом казалась напуганной девочкой. Так иногда нервничала Афродита, если гаргулья вступала с ней в философские споры. (Всем известно, что гаргульи – мудрейшие существа Олимпа. Но одна сфера жизни им не подвластна – чувства и эмоции. Афродита и Гару были закадычными подругами, что вызывало наибольший интерес у всего олимпийского сообщества – наблюдать общение гуру в любви и крылатой воительницы, не способной от природы испытывать какие-либо чувства). Лета, пожалуй, была и самой красивой жительницей Тартара. Красотой и молодостью она ещё больше напомнила Гару Афродиту. Давняя тоска по названной сестре хлынула в сердце демонического существа. В её чёрных глазах мелькнула улыбка. Клыкастый рот, тем не менее, оставался неподвижным.
– Прости за беспокойство, – наконец, решилась заговорить Лета.
– Никакого беспокойства. Мне как раз нужен кто-нибудь. Одна я теряюсь в собственных мыслях.
– Выходит, я пришла вовремя?
– Теперь я вижу, что да. Но ты, очевидно, пришла с каким-то делом? – Напомнила Гару.
– Да. Я.., – Лета смутилась, как будто причина обращения к Владыке вдруг показалась ей недостаточно значительной. – Я хотела поговорить с тобой. Наедине. Без Тейи и Тефии. И тем более без Крийя.
– Почему?
– Они увлечены своими планами. Слишком погружены в работу, так сказать. Я полностью разделяю их стремления, не подумай! – Гару отрицательно покачала головой, мол, ничего плохого про Лету ей и в голову не приходило. – Но, помимо того, что я владею Тартаром наравне с ними, я ещё и мать.
Гару не выдержала. Её человеческий опыт вырвался наружу, заставив её лицо чудесным образом перемениться. Понимающая улыбка и добрый взгляд Владыки произвели на Лету такой же эффект, что и сладко мурлыкающая на руках спящего хозяина кошка, внезапно решившая, что она запущенная ракета с обратным отсчётом на значении “ПУСК!”.
– Что ж, давай поговорим о Гермесе. Чего ты от меня ждёшь?
– Милосердия, Владыка! Прошу тебя, являй свою великую мудрость всякий раз, когда он будет служить тебе. Такого верного слуги тебе не найти.
– Знаю.
– Как бы не обуревал тебя гнев, прошу, смири его всякий раз, когда Локи встанет у тебя на пути. Он единственный неизменно пойдёт с тобой до конца. Но не обижай его по дороге.