Тихон выглядел смущенным. Но скорее от ее появления, чем от соседства с трупом.
«С трупом!»
Мысли наконец-то ожили.
Нужно подойти к телу, проверить пульс – вдруг этот человек жив! Нет, сначала позвонить в полицию. Вон и телефонная трубка лежит на тумбочке возле кровати. Главное – не уничтожить улики. Не размазать случайно кровь на свитере погибшего, не задеть нож… Нет, все-таки сперва проверить пульс!
И тут Света осознала, что она не станет ничего проверять и никуда звонить. Человек, лежащий на кровати, не был живым – в этом она могла бы поклясться, не подходя к нему.
– Тиша, – выдохнула она. – Тиша, иди сюда!
Котенок мягко спрыгнул на ковер. Света подхватила зверька и прижала к себе.
Собака у окна опустила голову на лапы. По всем правилам она должна была бы выть в полный голос. Но пес молчал и только поглядывал на них единственным слезящимся глазом.
Что же делать?
Света обвела взглядом комнату. Ничего зловещего в ней не наблюдалось: голубые шторы, шкаф, кровать… А на кровати – труп.
Все мысли Светы завертелись вокруг хозяйки дома. В квартире наступила тишина, а это означало, что Стрельникова может появиться в любой миг.
Крепко сжимая Тихона, Света отступила назад и закрыла дверь. В прихожей никого… Значит, еще не поздно схватить сумку и бежать прочь из этой квартиры, оставив хозяйку саму разбираться с бездыханным телом в своем доме.
«Если только это не ее рук дело».
А если ее? Тогда так: выйти, позвонить в полицию и сообщить о том, что она случайно обнаружила жертву преступления.
Здравый смысл подсказывал, что это самое разумное решение.
Но тут в спор вступило Светино воспитание. «Разве можно уйти просто так? – осуждающе спросило оно. – А если Стрельникова ни при чем?»
Здравый смысл призвал забыть о Стрельниковой и думать о себе.
Воспитание заметило, что порядочные люди тем и отличаются, что в любой ситуации думают не только о своей драгоценной шкуре, но и о других. А если убийца все еще в доме? И Света оставит Анну Васильевну наедине с ним?
Здравый смысл примолк. А затем с удвоенной убежденностью посоветовал исчезнуть из этой квартиры, пока есть такая возможность. Именно потому, что убийца еще может быть в доме.
Вцепившись в Тихона, Света неслышно добежала до двери. Камеру на плечо, кота в сумку. Тихон порывался оставить голову на свободе, но Света бесцеремонно надавила на пушистый затылок, и кот, недовольно мякнув, провалился внутрь.
С замками она разобралась быстро. Выскочила на лестничную клетку…
И остановилась.
Здравый смысл напомнил, что нужно бежать. Но она развернулась, снова зашла в квартиру Стрельниковой и поставила тяжеленную сумку на пол.
– Анна Васильевна!
Чуть громче:
– Анна Васильевна!
Послышались шаги, и в прихожую вышла недовольная хозяйка.
– Вы уже закончили и уходите? Но зачем же так кричать, моя дорогая…
– Анна Васильевна, у вас в квартире убили человека, – перебила Света, понизив голос.
– Что?!
– Я видела его тело в спальне. Он лежит на кровати. Анна Васильевна, нам нужно…
Стрельникова прищурилась, и вдруг усмешка пробежала по ее губам. Света оборвала фразу на полуслове.
– Я ведь просила вас не заходить в другие комнаты, – ласково проворковала актриса.
«Все, – сказал здравый смысл. – Доигрались».
Воспитание пораженно молчало. Реакция Стрельниковой могла означать только одно: она не услышала ничего неожиданного.
«Сейчас меня будут убивать», – отстраненно подумала Света, отступая на шаг.
Под ногу ей некстати подвернулась сумка. Тихон изнутри возмущенно мяукнул.
Усмешка сползла с лица актрисы.
– Что это за звук?
Света заслонила сумку.
– Какой звук? – не очень убедительно удивилась она.
Тихон высказался отчетливей.
– Да вот этот же! – Стрельникова растерянно огляделась. – В квартире кошка!
– В квартире труп! – отрезала Света, не собиравшаяся выдавать безмозглого котенка.
Но переключить разговор не удалось. Тихон изнутри боднул сумку, и молния разошлась. На свет показалась ушастая голова с мелкими белыми усиками.
– Это что еще такое?! – изумилась Стрельникова. – Я говорила, что где-то рядом кошка!
Света любила точность во всем.
– Это не кошка, – поправила она. – Это кот.
– Еще хуже! У меня аллергия, вы знаете? Зачем вы притащили ко мне этого оборвыша?
«Оборвыша?!»
