Чемпионаты мира по футболу 1930–2022. Герои. Истории. Легенды
После матча с Францией, возможно, не только в связи с необъяснимым решением судьи остановить голевую атаку французов, уругвайские болельщики выносили с поля футболистов сборной Франции на руках, а в сторону игроков сборной Аргентины летели камни и сыпались проклятия. Руководитель федерации футбола Уругвая даже выступил с заявлением, что подобное поведение болельщиков «существенно вредит братским отношениям между народами». Болельщики унялись, но дальнейшее продвижение Аргентины по турнирной сетке сопровождалось исключительно скандалами, хотя теперь уже и не связанными с уругвайскими любителями футбола. Матч с Мексикой, который Аргентина выиграла 6:3, судил тренер сборной Боливии (в то время просто не было в должном количестве профессиональных арбитров), который назначил 5 пенальти. Большинство из них вызвали бурные споры. Именно в этом матче отличился хет-триком будущий первый в истории лучший бомбардир чемпионатов мира Стабиле, который, как мы уже знаем, попал в состав случайно, заменяя уехавшего сдавать экзамены Феррейру. Третий матч группового турнира Аргентина играла с Чили и превратила его усилиями, в первую очередь, Монти в безобразное выяснение отношений между футболистами прямо на поле, которое остановила полиция. Она была вынуждена день и ночь охранять отель, где жила аргентинская команда.
В полуфинале с США аргентинец Алехандро Скопелли сломал ногу Рафаэлю Трейси, выполнив подкат отвратительной грубости уже на 10 минуте. Трейси мужественно терпел боль, играя на одной ноге до перерыва, но на второй тайм выйти не смог, Аргентина забила пять мячей и вышла в финал. Итоги этой бойни и потери сборной США: Трейси – перелом ноги; Оулд – четыре выбитых зуба; Пэтноуд – отправлен в больницу с травмой живота; Дуглас – серьезное повреждение колена. Уругвайская газета «El Dario» воздала должное выдержке игроков американской сборной: «Они продемонстрировали удивительное хладнокровие и мужество, не поддаваясь на постоянные провокации и грубую игру футболистов сборной Аргентины».
Организаторы и правоохранительные органы получили финал, которого они так боялись: Уругвай – Аргентина. Целый флот различных плавательных средств с криками: «Аргентина – да, Уругвай – нет! Победа или смерть!» отчалил из порта Буэнос-Айреса, чтобы пересечь залив, отделяющий Аргентину от Уругвая, но большинство из них заблудились в тумане и вернулись обратно.
Болельщиков призвали прибыть на стадион за шесть-семь часов до начала финала. За отсутствием в то время в природе металлодетекторов, болельщиков обыскивали вручную, отбирая оружие и все, что можно было бы поджечь. Главный арбитр матча Лангенус и его помощник, одним из которых был тренер сборной Румынии Костел Радулеску, согласились работать на матче при категорическом условии, что по окончании игры они будут выведены со стадиона в сопровождении вооруженной охраны. Перед началом матча команды не сумели договориться, каким мячом играть. Решили так: первый тайм играют аргентинским, второй – уругвайским.
Финал
Уругвай провел свой победный чемпионат без основного вратаря и лучшего нападающего. Энрике Бальестерос защищал ворота на чемпионате мира и в финальном матче только благодаря тому, что незадолго до начала турнира был отчислен из команды основной голкипер Андрес Масали, который нарушил дисциплину и отправился на свидание, несмотря на категорический запрет покидать тренировочную базу после отбоя.
Хуан Ансельмо, забивший до этого на чемпионате два мяча, перед финалом заболел, и главный тренер сборной Уругвая Альберто Суппичи сделал ставку на олимпийского чемпиона 1928 года Эктора Кастро, по прозвищу «Однорукий».
К перерыву Аргентина выигрывала 2:1. Защитник аргентинской команды Хосе Делла Торре сказал своим товарищам в раздевалке: «Боюсь, если мы выиграем, толпа порвет нас на части».
Франсиско Варалья из сборной Аргентины вспоминал: «Все мы играли плохо. Особенно наш лидер Монти. Позже я узнал, что перед матчем он получил письмо с угрозами в адрес его дочери. При счете 2:1 в нашу пользу, я был уверен, что мы победим, но во втором тайме получил травму и не мог больше играть. Преимущество перешло к Уругваю. Они дожали нас и выиграли 4:2. Если бы не моя травма, уверен, мы бы выиграли титул. Никогда не забуду тот финал. Эти воспоминая навсегда оставили во мне глубокую рану. Мы не должны были проигрывать!»
Франсиско Варалья пережил всех участников первого финального матча. Он увидел, как его родная Аргентина, наконец, стала чемпионом мира в 1978-м, а затем и 1986-м годах. Он умер в возрасте 100 лет 30 августа 2010 – ровно через 80 лет и 1 месяц после окончания первого чемпионата мира.
На следующий день после финального матча в Уругвае был объявлен национальный праздник. Каждый игрок сборной получил в качестве награды дом. Тем временем в Буэнос-Айресе посольство Уругвая было подвергнуто бомбардировке камнями, а футбольные федерации двух стран официально прекратили взаимоотношения.
Английская газета «The Guardian» уделила финальному матчу чемпионата мира 1930 небольшой абзац в котором, в частности, говорилось, что финал в Монтевидео оказался богатым на эмоции. Почти как финал Кубка Англии, отметила газета. Англичане тогда и подумать не могли, что победа на чемпионате мира будет для них долгое время неосуществимой мечтой.
El Manco
Эктор Кастро – личность безусловно историческая. Во-первых, он забил первый гол на стадионе «Сентенарио», с которого начался путь сборной Уругвая к победе на чемпионате мира. Во-вторых, Кастро, единственный в истории футбола однорукий автор гола в финале чемпионатов мира: в 13 лет он лишился кисти руки в результате травмы, полученной электропилой. Отсюда и прозвище – El Manco («Однорукий»).
Кастро оказался в центре внимания футбольной общественности еще раз, уже после чемпионата мира. Произошло это в 1933 году, когда Эктор стал участником одного из самых противоречивых матчей в истории чемпионатов Уругвая. Его команда «Насьонал» играла решающий матч с «Пеньяролем», чей игрок – однофамилец Эктора – Браулио Кастро открыл счет в матче. Однако, прежде чем оказаться у Браулио Кастро и затем в воротах, мяч вышел за пределы поля, что было хорошо видно участникам матча и болельщикам. Всем, кроме судьи. Он засчитал гол, и начались беспорядки. Три игрока «Насьонала» были удалены с поля за драку с судьей. Их поведение было настолько агрессивным, что они в буквальном смысле слова избили арбитра, и он не смог продолжить судить матч. Его обязанности возложил на себя помощник, однако за 20 минут до конца игры он прекратил матч, так как стало совершенно темно, а электрического освещения, естественно, тогда на стадионах не было. Только через два месяца после недоигранного матча уругвайская лига признала, что гол забит не по правилам, отменила одно из удалений и назначила доигровку оставшихся 20 минут. Матч проходил при закрытых дверях, и «Пеньяроль» так и не смог забить гол игравшему в меньшинстве сопернику ни в основное, ни в добавленное к 20 минутам время (наверное, уникальный случай в футболе, так как дополнительные таймы – предусмотренные правилам два по 15 минут – по времени продлились дольше основного). Болельщики «Насьонала» до сих пор называют этот матч «9 против 11».
Пришлось играть еще один решающий матч. Команды опять не смогли забить, и переигровка была назначена в третий раз! Вот тут-то и сказал свое веское слово наш однорукий герой, чемпион мира и Олимпийских игр Эктор Кастро: он сделал хет-трик и принес своей команде титул.
В 1959 году Эктор Кастро возглавил сборную Уругвая, но толком поработать с ней не смог: он умер от сердечного приступа в том же году в возрасте всего 55 лет.
Свой среди чужих
Уже упомянутый Луис Монти – единственный в истории футболист, который играл в финалах чемпионов мира за две разные сборные, и в итоге стал чемпионом мира с Италией в 1934-м. Как же так получилось? Дело в том, что Луис Монти – типичный ориундо: так в Италии называли приехавших из Южной Америки (в первую очередь из Уругвая и Аргентины) людей с итальянскими корнями. На рубеже XIX и XX веков многие итальянцы уезжали за океан в поисках лучшей жизни и, помимо Нью-Йорка в Северной Америке, оседали в Южной, составляя большую долю приезжего населения Аргентины и особенно Уругвая. В 1920-30-е годы многие потомки итальянских иммигрантов начали возвращаться на историческую родину, где получали статус репатриантов. Из ориунди в чемпионской команде Италии 1934 года был не только Монти, но и, скажем, серебряный призер Олимпиады-1928 в составе сборной Аргентины Раймундо Орси, которого как раз после Олимпиады пригласил в «Ювентус» лично Джанни Аньелли.
На чемпионате 1930-го года будущий ориундо и чемпион мира Луис Монти играл так грубо, что перед финалом с Уругваем федерация футбола Аргентины буквально приказала Монти играть корректно, чтобы не возбуждать почти 100-тысячную уругвайскую толпу. Монти выполнил приказ, Аргентина проиграла, а сам Монти подвергся от журналистов нещадной критике за, как они писали, «ангельское» поведение. Они тогда еще не знали о том, что спустя годы рассказал Франсиско Варалья: о письмах с угрозами, которые получил перед финалом Монти. После чемпионата мира в Уругвае он присоединился к Орси в «Ювентусе», а ближе к чемпионату мира 1934 года в Италии его пригласили и в сборную этой страны, так как Монти был итальянцем по происхождению. Свой самый важный матч в карьере Монти провел в полуфинале с Австрией, бесконечно грубой игрой фактически выведя из строя лучшего игрока австрийцев Маттиаса Синделара, рассказ о котором последует в следующей главе. Ну, а сам Монти в 1934-м стал чемпионом мира.
Альфред Ферару
Этот участник уругвайского чемпионата – гордость и драма румынского спорта. По окончании турнира сборные погрузились на водный транспорт и отправились в обратный путь в Европу. По дороге домой Ферару подхватил пневмонию. Товарищи по команде решили, что он умирает, и когда турбоход прибыл в Геную, а Ферару был помещен в местную больницу, руководство сборной даже отправило вслед за ним священника – настолько критическим было его состояние. Команда продолжила путь домой на поезде. На вокзале в Бухаресте участников первого чемпионата мира приветствовала толпа болельщиков, которая не сразу заметила потери одного бойца, а когда заметила, то распространился слух, будто Альфред умер в Южной Америке. Пока Ферару оправлялся от болезни в Генуе, его товарищи по команде разъехались по Румынии и вернулись к работе, так как их работодатели не могли ослушаться приказа короля и сохранили за игроками сборной их рабочие места, а несчастная мать Ферару организовала тем временем поминки по своему любимому усопшему, как она считала, сыну. Утром, как раз в день своих похорон, Альфред Ферару вернулся домой. Увидев сына, живого и здорового, мама футболиста уже теперь сама чуть не отправилась на тот свет от радости. Дальнейшая судьба Альфреда Ферару не менее удивительная, чем это приключение. Забросив футбол, он увлекся фигурным катанием и дважды – в 1934 и 1938 годах – принимал участие в соревнованиях на чемпионате Европы. И это еще не все! Ферару так понравились зимние виды спорта, что помимо фигурного катания он занялся еще и бобслеем, став участником чемпионата Европы.
В 1936 году этнический немец Альфред Айзенбайссер Ферару – участник первого в истории чемпионата мира по футболу – оказался в составе сборной Румынии по фигурному катанию на Зимней Олимпиаде в Гармиш-Партенкирхене и занял там со своей партнершей 13 место в парном катании! Это невероятное достижение участника чемпионата мира по футболу на Зимних Олимпийских играх едва не повторил в XXI веке Ильхан Мансыз из сборной Турции, но об этом в следующих главах.
Футбол и политика
Место проведения: Италия
Число участников/в финальной части: 32/16
Чемпион: ИталияЛучший бомбардир: Неедлы (Чехословакия) – 5 мячей
ФИНАЛ 10 июня 1934 г.
Чехословакия – Италия 1:2 (в д.в.)
Голы: Пуч 1:0 (76), Орси 1:1 (81), Скьявио 1:2 (95)
Во что бы то ни стало
Италия дважды выигрывала чемпионаты мира в 1930-е годы, и обе ее победы до сих пор вызывают большие споры и сомнения. Разумеется, во многом в силу того, что они были достигнуты во время расцвета фашизма в Европе, в первую очередь в самой Италии, которая его, собственно, и породила. Само столь противное уху жителей многих стран мира, а нашей в особенности, слово «фашист» (итал. fascio – союз, пучок, связка, объединение) – итальянского происхождения.
Турнир, с успехом прошедший в Уругвае, несмотря на все трудности, связанные с его организацией, убедил FIFA в том, что идею с чемпионатом раз в четыре года и со сменой континентов в качестве места его проведения для придания турниру глобальности, следует развивать и дальше. Естественно, что следующим континентом, который должен был принять второй чемпионат мира вслед за Южной Америкой, оказалась Европа.
Проведение турнира с самого начала было под большим вопросом: мир был парализован тяжелым экономическим кризисом. Жулю Риме и его сподвижникам предстояло решить очень сложную задачу – найти страну, которая готова будет потратить деньги на организацию чемпионата мира.
Пришедший в 1922 году к власти итальянский диктатор Бенито Муссолини, большой поклонник футбола, не преминул воспользоваться случаем и показать всему миру, на что способен фашистский режим. Считается, что Муссолини руководствовался исключительно пропагандистскими соображениями, но думаю, что его интерес к футболу сыграл далеко не последнюю роль в принятии решения бороться за право проведения первого в Европе чемпионата мира. Ну и войти тем самым в историю.
В мае 1932 года представители 29 ассоциаций FIFA съехались на конгресс в Стокгольм. Предполагалось, что первый европейский чемпионат примет Швеция, и не случайно конгресс проходил в столице именно этой скандинавской страны. Однако шведы сразу сняли свою кандидатуру в связи с большими экономическими трудностями. И вот тут-то за дело взялись итальянцы. В 1932 году главным спортивным деятелем Италии был Леандро Арпинати. Он – один из видных деятелей фашисткой партии Италии – сделал умопомрачительную карьеру. В 40 лет Арпинати был одновременно президентом футбольной федерации и национального олимпийского комитета. Кроме того, Арпинати стал еще и во главе, говоря современным языком, оргкомитета по проведению чемпионата мира. Арпинати – фигура, безусловно, заметная в истории итальянского футбола. Во-первых, как бы то ни было, с его именем связана победа сборной Италии на чемпионате мира, во-вторых, Арпинати провел некоторые реформы в итальянском футболе. При нем появились дошедшие до наших дней дивизионы «Серия А» и «Серия Б», крометого Арпинати разрешил участвовать в чемпионате Италии иностранцам – прежде всего южноамериканцам итальянского происхождения. Однако Арпинати был фашистом, и не сохранил о себе в стране добрую память, да и вообще, как и положено фашисту, закончил он плохо: сначала его подсидели конкуренты, и он потерял все должности, а в 1945 году Арпинати был убит при невыясненных обстоятельствах.
На конгресс в Стокгольм Арпинати назначил главой делегации Джованни Мауро, бывшего футболиста и арбитра, который обладал, как считали современники, удивительным ораторским талантом, кроме того, судя по всему, он был человеком незаурядного ума. Мауро сумел прожить фашистское время, не запятнав репутацию: после капитуляции Италии в 1943 году, когда освободились должности, которые занимали члены фашисткой партии, Мауро временно исполнял обязанности руководителя футбольной федерации страны. Красноречие Мауро и финансовые гарантии, предложенные Муссолини, убедили конгресс FIFA отдать право проведения чемпионата мира Италии. Сегодня, оценивая эти события из ХХI века, можно с одной стороны удивляться близорукости руководства FIFA и лично его президента Жюля Риме, не разглядевшего катастрофической опасности фашистской идеологии, с другой стороны, это был лишь 1932 год, и Гитлер еще не пришел к власти в Германии. Если исходить из того, что Риме руководствовался интересами футбола и думал прежде всего о популяризации игры и продвижения идеи чемпионата мира по футболу, то Италия с финансовыми гарантиями в кризисное время была, конечно, вполне подходящим вариантом, тем более все омерзительные фашистские законы, в первую очередь расистские и антисемитские, были приняты Муссолини уже после чемпионата мира, и не исключено, что на волне эйфории от победы сборной Италии. Кроме того, у Жюля Риме была еще одна очень важная причина провести чемпионат мира во что бы то ни стало. Будущее главное спортивное соревнование в мире тогда было еще совсем молодым, и в начале 1930-х не было никаких гарантий, что турнир, прошедший пусть и с успехом, но в далекой Южной Америке, станет постоянным. На Олимпиаде 1932 года в Лос-Анджелесе футбольный турнир не проводился, и решение об организации второго чемпионата мира принималось в том же 1932-м году на фоне не лишенных почвы слухов о том, что в 1936-м футбол вернется в программу Олимпийских соревнований, а чемпионат мира по футболу сам собой отменится за ненадобностью. Так что у президента FIFA по большому счету не было выбора: ему нужно было провести чемпионат мира там, где это возможно. Италия в 1932 году оказалась единственной страной, которая была готова это сделать, и как потом неоднократно отмечал Риме, с организационной точки зрения справилась почти безупречно. Но это только с точки зрения организации, в остальном к чемпионату мира в Италии было и остается очень много вопросов.
По своей спортивной составляющей первый европейский чемпионат мира во многом уступил уругвайскому, не говоря уже о крайне политизированной атмосфере, в которой проходил турнир. Несмотря на неожиданно для самой FIFA огромный интерес к чемпионату со стороны многих стран, в первую очередь европейских, которые подали такое количество заявок, что пришлось подумать о некоем подобии отборочного турнира. Чемпионат мира был лишен главного, и, наверное, так и останется в истории как единственный чемпионат, на который не приехал защищать титул победитель предыдущего турнира. Уругвай отказался ехать в Италию по нескольким причинам. Тяжелейший кризис поразил и эту, совсем недавно вполне благополучную страну, из которой началась обратная эмиграция в первую очередь футболистов, которые уезжали и принимали гражданство Италии и Испании. Не имея ни денег, ни футболистов соответствующего уровня, Уругвай отказался ехать в Европу вроде бы как в отместку за то, что европейские сборные не приехали в Уругвай четыре года назад. Так это или нет, не столь важно, но отсутствие действующего чемпиона, конечно же в значительной степени принизило статус второго чемпионата мира, а тут еще Бразилия и Аргентина прислали команды без сильнейших игроков, которые были заняты в плей-офф национальных чемпионатов. К тому же большой проблемой для местных федераций футбола, в частности бразильской, оставались сложности во взаимоотношениях с игроками и клубами в связи с отсутствием четкого понятия «профессиональный футболист». Британские федерации по-прежнему конфликтовали с FIFA и свои команды не прислали вовсе. Итальянский чемпионат в итоге получился самым скоротечным – он прошел всего лишь за 15 дней – и скудным по количеству зрителей, особенно на матчах без участия сборной Италии – цены на билеты оказались многим итальянцам просто не по карману. Зато была расширена география: на чемпионат прибыла команда из Африки – сборная Египта.
А судьи кто?
Чемпионат в Италии вошел в историю рядом скандалов, связанных с судейством, что естественным образом стало следствием обстановки, в которой проходил турнир. Если в 1930-е годы профессиональных футболистов становилось все больше, то арбитры были исключительно любителями. FIFA приняла решение, что работать на матчах чемпионата мира в Италии будут арбитры, представляющие страны, попавшие в финальную часть, при этом боковых арбитров в основном вязли из местных, таким образом на домашнем чемпионате мира работали сразу 12 боковых арбитров из Италии. Одной из главных проблем, с которой столкнулись судьи, был языковой барьер. Главные судьи не из Италии не могли найти общий язык со своими итальянскими помощниками, а судьям из Италии, в свою очередь, не удавалось пообщаться без переводчика с помощниками из других стран. Трудно сказать, что двигало людьми, которые соглашались в то время работать судьями на футболе. Платили за это мало, а работа была по-настоящему опасной. В той же Италии в начале 1930-х судьи устроили забастовку, протестуя против бесконечного хамства, которое проявляли в их отношении игроки. Подвергнуться побоям со стороны футболиста в те годы было для футбольного арбитра совершенно обыденным явлением. Вот почему судьи итальянского мирового чемпионата определили для себя такую манеру судейства, чтобы свести к минимуму риск нарваться на агрессию игроков: они почти не свистели при нарушениях правил и не ставили пенальти.
Самыми скандальными оказались матчи будущих чемпионов мира с Испанией в четвертьфинале. Играть пришлось дважды: первый матч завершился вничью, и была назначена переигровка. Ничейный поединок судил Луи Барт. Это была его первая игра на чемпионате, и он позволил итальянцам делать на поле все, что они хотели: грубить, провоцировать соперника, беспрерывно нарушать правила в единоборствах с великим Рикардо Саморой, считавшимся тогда лучшим вратарем в мире. Гол, с помощью которого итальянцы сравняли счет, был забит как раз после очередного столкновения с Саморой. Барт даже было отменил взятие ворот, но его помощник показал, что все чисто, и гол был засчитан. В переигровке из-за травм не приняли участие в общей сложности 11 человек в обеих командах. Для Испании серьезной потерей было отсутствие Саморы. Почему он не вышел на поле, не известно и по сей день. Официальная версия: помешала травма, полученная накануне в первом матче между Италией и Испанией, который Самора, правда, доиграл до конца и не раз выручал свою команду уже после того столкновения, в котором он мог получить травму. Слухи ходили разные, вплоть до того, что итальянцы дали вратарю взятку, чтобы он не выходил на поле. Пищи этим разговорам добавило появление Саморы на полуфинале Италия – Австрия, где миланская публика встретила его аплодисментами. В 1936 году во время гражданской войны в Испании Самора едва не погиб, став жертвой пропаганды противоборствующих сторон. Он оказался в тюрьме, и все для него могло закончиться совсем плохо, если бы не вмешался ее директор, оказавшийся, к счастью Саморы, большим любителем футбола и его поклонником. Самору выпустили, и он немедленно уехал во Францию, где продолжил карьеру в клубе «Ницца», навсегда войдя в история как один из лучших вратарей мирового футбола.
На итальянском чемпионате грубостью отличились не только два матча между Испанией и Италией. В такой же нездоровой атмосфере прошла и финальная игра между Италией и Чехословакией. Судил финал 28-летний швед Иван Эклинд, вошедший в историю как самый молодой арбитр финальных матчей чемпионатов мира. Эклинд был темной лошадкой среди арбитров. Он начинал чемпионат как боковой судья и вообще не фигурировал в качестве кандидата на роль главного арбитра полуфиналов и финала. Неожиданный взлет шведского арбитра произошел не без участия уже упомянутого бывшего главы итальянских судей и делегации Италии на конгрессе FIFA в Стокгольме в 1932 году Джованни Мауро, который завел там дружбу с руководителем федерации футбола Швеции Антоном Йохансоном. Спустя почти 100 лет, конечно, трудно докопаться до истины, да и нет у нас такой задачи, но факты таковы: если уж и говорить о лучших арбитрах Швеции того времени, первым номером был несомненно Отто Олссон, и было бы логично увидеть среди представителей Швеции в качестве арбитра столь важного матча как финал чемпионата мира самого опытного судью своей страны. Однако Олссона подвинули и на авансцену вышел 28-летний Эклинд. Шведская пресса недоумевала, почему молодого человека, почти не знавшего иностранных языков, предпочли полиглоту Олссону с его-то опытом работы на международных мачтах. И ладно, если бы речь шла о том, что Олссон заканчивает карьеру – нет, сразу после чемпионата мира Олссон судил матч Италия – Англия. Значит, дело было в чем-то другом.
Назначение Эклинда, конечно, не было случайным. Как бы мы сказали сегодня, PR-технологии отлично работали и почти сто лет назад. 22 мая, незадолго до старта чемпионата мира в Италии, в официальной программке к турниру Эклинд был указан в четверке самых перспективных футбольных арбитров мира, а шведская газета «Dagens Nyheter» опубликовала хвалебный материал в адрес Эклинда после квалификационного матча Нидерланды – Швейцария и назвала Эклинда кандидатом на обслуживание финальной игры. Когда 25 мая Иван Эклинд в составе шведской делегации отправился на чемпионат мира в Италию, он, скорее всего, уже знал, какая роль ему уготована, и как он должен ее сыграть.