Чудес не бывает, или Возможно всё. Книга первая
…Однако нужно ответить, а то ведь будет звонить до посинения! Приятный, вежливый и, как мне показалось, окрашенный присутствием ума мужской голос произнес несколько слов, и мой первоначальный порыв прекратить разговор прошел.
Неожиданно для себя, я была заинтересована этой ненавязчивой беседой. Образ мужчины, который стал вырисовываться в моем воображении, начинал мне нравиться. Я видела его благородные черты, умные глаза, и мне хотелось говорить с ним как можно дольше. Отвечая на мои вопросы, он был открыт и сдержан одновременно. Не сказав ничего лишнего, он дал понять, что не собирается ничего скрывать от меня. Это могло бы показаться странным, если бы не было так необходимо мне. Его фраза «Я был женат на чудесной женщине» очень понравилась моему самолюбию. Комплименты были уместны и небанальны, а вопросы звучали так мягко и тактично, что я чувствовала полную свободу и могла легко отвечать или уклоняться от ответов. Поэтому себе в этот момент я тоже нравилась. «А он, кажется, неплохо владеет мастерством обольщения!», – подумала я, и решила быть осторожнее. «Но он даже не придает значения тому, что я уже живу не в Ростове…» Ход моих мыслей прервала смс-ка, но я уже была этому рада.
–«А Вы блондинка?» – «Цвет волос поменять легче, чем место жительства»… После этих слов поток звонков и смс-ок полился, как из рога изобилия.
Грамотно написанные смс-ки создают особую интригу в общении с мужчиной, когда раскрываются потаенные черты его натуры. Отсутствие интеллекта уже не маскируется приятным тембром голоса. Благодаря возможности выдержать паузу, человек может проявить свою изобретательность, рассчитать точность воздействия каждого слова. И, наконец, эта форма общения позволяет открыть мысли и чувства, которые трудно высказать вслух, либо строго ограничить рамки дозволенного. И это было очень важно для меня в тот период.
Чем больше мы общались, тем больше я чувствовала, что хочу этого общения. Я не видела этого человека и не знала о нем ничего, кроме того, что он сам о себе рассказывал. Я не могла сказать, что доверяю ему, однако мне нравилось то, что в наших разговорах я не чувствую необходимости что-то изображать, а напротив, становясь все более самой собой, нахожу больше понимания и интереса ко мне своего собеседника. Звонки продолжались уже неделю. И хотя я постоянно намекала, что до нашей очной встречи общение по телефону имеет мало перспектив, однако сама уже испытывала необходимость в этих звонках.
Он был так подчеркнуто вежлив, что с трудом перешел на «ты», и как я ни старалась, не смогла разглядеть в этом хотя бы тени лукавства! Я следила за тем, чтобы моя привязанность к нему не была больше, чем его ко мне, хотя его постоянные звонки и продолжительные беседы свидетельствовали, казалось, об обратном. Наша встреча откладывалась, хотя я даже побывала в эти дни в Ростове, и вполне могла бы увидеть его, он сослался на чрезвычайную занятость на работе. Это, конечно, вызвало во мне чувства подозрения и оскорбленного самолюбия. Но это как-то отошло на задний план, когда наши беседы затягивались практически на всю ночь, а в их откровенности было столько изысканных нот, что я бы не желала променять их даже на ужин в дорогом ресторане . Его образ становился все более отчетливым, но когда он говорил о том, что видит меня такой, какая я есть, и что я очень нравлюсь ему, то снова начинала беспокоиться. То ли от недоверия, то ли уже от боязни разочаровать его при встрече.
Я была занята анализом того, где правда, а где ложь в его словах. Старалась придавать позитивную окраску только тому, что могла чем-то подтвердить с помощью своего личного опыта или сразу извлечь для себя практическую пользу. Например, когда он рассказывал о том, что знает восточную философию и владеет особым по воздействию на организм тренингом, которому может и хочет обучить меня, я поняла, что это как раз то, что поможет выявить перспективность или бесперспективность наших отношений. Но когда он сказал мне, что любит меня, все стало опять с ног на голову, и логически объяснить уже ничего не было возможно…
В мои ответы на вопросы
Влюбиться как-то мудрено.
Но ты поймешь, что это просто,
Ведь мне умение дано.
Как тонкий смысл перетекает
Из слов в тончайшую иглу,
Что в сердце сразу проникает, -
Не знаю, но пущу стрелу.
Другие женские уловки
Мне недоступны, милый мой,
Но дни душевной тренировки
Нас не обходят стороной.
Меня не видя и не зная,
Нафантазировал, влюблен,
Из прошлой жизни вспоминая
Какой-то миг, какой-то сон…
Прости мне это преступленье,
Что так точны и глубоки
Уколы головокруженья
Не прикоснувшейся руки.
Когда меня коснешься взглядом
С непостижимой глубиной,
Моя судьба – уж где-то рядом,
Моя душа – уже с тобой!
Когда он позвонил снова, я прочитала ему эти незамысловатые стихи, ожидая какой угодно реакции, но только не того, что произошло. Он плакал! Сквозь слезы он с трудом произносил какие-то слова, смысл которых я не помню, потому что это не имело уже никакого значения. Слова моих спонтанных стихов, которые не казались мне ничем выдающимся, для этого человека имели эффект разорвавшейся бомбы. Он долго не мог успокоиться, а потом я снова услышала слова, которые мне так давно никто не говорил, да и говорил ли вообще!
Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!
И теперь они прозвучали для меня по-другому, уже не вызывая недоумения, а рождая в душе чувство чего-то настоящего, неподдельного и бесконечного, от которого хотелось плакать и смеяться одновременно. А потом он услышал мою песню, и я была потрясена потоками слов и слез, которые он не мог и не хотел скрывать от меня. Мы сблизились настолько, что я пела ему по телефону свои песни каждый день, а потом мы говорили и говорили, тратя сумасшедшие деньги на телефонные разговоры. Я растворялась в объятиях его голоса, такого привлекательного, умного, такого родного …
Но стоп! Не утратила ли я чувство реальности? А вдруг я попалась в лапы проходимца?
Личный тренер с доставкой на дом
Через несколько дней мы встретились. У меня был концерт в Ростове, в библиотечном центре одного из районов города. В суете подготовки к концерту я не сразу заметила мужчину, который стоял чуть поодаль от сцены с белой розой в руке. Я распевалась, пытаясь настроить звук, и злилась на беспомощность тех, кто приехал со мной, чтобы мне помочь. Но в один миг всё вокруг словно замерло, когда я, увидела его и поняла, что это ОН. Я поняла это сразу, без тени сомнений, и лицо его было будто знакомо мне очень давно.
Когда меня коснешься ты разумным словом,
Твои незримые черты узнать готова.
Тебя не вижу я во сне, во тьме оконной,
А вижу только в глубине души бездонной…
С каких высот, с каких границ, с какого края?
Теперь я среди тысяч лиц тебя узнаю!
О как тонки и глубоки – до головокруженья
Не прикоснувшейся руки прикосновенья.
Когда горячие ручьи омоют раны,
Глаза мои в глаза твои тревожно глянут.
Не уходи, не пропади, дай насмотреться!
Моя душа – в твоей груди, в едином сердце!..
Как тебя называть? Ты – мое преступленье.
Только прикосновенье невозможно прервать…
Грустные и тревожные глаза говорили о том, как страшно сделать неверный шаг или сказать неверное слово. И он молча стоял, бросая на меня короткие осторожные взгляды. Помня о наших разговорах по телефону, в которых мы стали почти родными, я не могла смириться с тем, что он стоит, как чужой. Я подошла к нему и назвала его имя. Но от этого взгляд его не потеплел и не успокоился. Он почти не мог ничего сказать. Он вручил мне розу со словами: «Это вам… Хотя она вас не достойна».
Он был так потерян или потрясен, что я не знала, как говорить с ним. Несколько попыток не увенчались успехом. Но тем не менее, его образ приковал мое внимание, и взволновал меня гораздо сильнее, чем я могла предположить. Это, конечно, было замечательно. После стольких месяцев, а может быть и лет одиночества, встретить родную душу, родные глаза…
Концерт прошел с большим успехом. Я принимала комплименты, люди покупали мои диски, но я все время искала его в толпе… После концерта мы тоже не смогли поговорить, но я все время чувствовала, что это именно тот человек, которого я так долго ждала. Телефонный разговор по дороге домой снова расставил все по местам. Он сказал, что его поведение было вызвано страхом, что я могу его отвергнуть, и что он был потрясен мною и влюблен еще сильнее.
Я воодушевилась таким исходом событий, и наше знакомство стало развиваться еще интенсивнее. Я пыталась совместить тот образ печального, молчаливого и потерянного рыцаря, который я увидела на концерте, и того, с кем я говорила каждый день по телефону. Наступил день, когда наши чувства стали просто выливаться наружу. Не было никаких сил больше выносить то небольшое расстояние, что разделяло нас. Но почему-то он медлил со встречей. Тогда я заявила, что приеду в Ростов к нему на работу, и он не смог мне возразить. На другой день я приехала, и мы провели незабываемые день и ночь, в которых было немало странных событий, заставивших меня еще внимательнее отнестись к этой встрече.
Когда я подошла к зданию университета, И.П. стоял у входа со стеклянными дверями и колоннами. Его глаза светились счастьем и добротой. Это было очень приятно, т.к. я еще боялась, что снова увижу грустного и замкнутого человека. Но все же какая-то тревога заставляла меня внимательно приглядываться к нему. Густые с шелковым отливом темные волосы его были чуть тронуты проседью. Глаза были какого-то странного цвета. Они сначала показались мне карими, но, присмотревшись, я увидела, что они темно-зеленые. В его открытом взгляде была абсолютная уверенность и спокойствие. Красивые руки, как чрезвычайно важный для меня показатель у мужчины, сразу привлекли мое внимание. Они были мужественными и нежными одновременно. Однако его сильная худоба и круги под глазами производили впечатление жалости и заброшенности. Одет он был скромно и аккуратно, хотя эта одежда явно не красила его. Я видела, что этот когда-то очень красивый человек уже очень давно никого не ждал и не любил, и может быть, даже потерял ощущение радости жизни. Но теперь, словно проснувшись от тяжелого болезненного сна, он бросился ко мне, как ошалевший, еще не осознав, что растерял по дороге очень много, и не успел собрать свои настоящие силы, свой истинный дух…
– Ну что? Такой? Нет? – спросил он меня после долгой паузы, пока мои глаза жадно изучали его. Он спокойно смотрел на меня, словно не ожидал уже увидеть ничего нового. Это было как-то странно. Моя привычка переживать по поводу того, как я выгляжу, и какое произвожу впечатление, не давала мне покоя.
Позже И.П. сказал мне, что я произвела впечатление секс-бомбы не только на него, но и на его сослуживцев, которые были на концерте, и сейчас наблюдали за нами из-за дверей. На мой вопрос, как я ему нравлюсь, он ответил, что уже сказал мне, что любит меня, и ничего не может измениться. Это было так необычно, что моё замешательство усилилось еще больше.
Мы прогулялись по улице Пушкинской, где первые весенние листочки и пение птиц создавало настоящую романтику первого свидания. Все было так просто и так странно, что не поддавалось никакому анализу. Я не могу сказать, что была очарована или влюблена в него. Память о наших телефонных разговорах и его живое присутствие еще не совпадали в моем представлении. Это состояние то пугало, то смешило меня.
После прогулки мы пошли в здание университета, т.к. все-таки И.П. был на работе. Но там он подарил мне цветы, и не оставлял меня без внимания: кормил, поил и развлекал, как мог. Однако, его рассказы о работе не во всем совпадали с тем, что я увидела. И я не могла понять, был ли это намеренный обман или я просто пожелала обмануться. Он был простым охранником на проходной в здание университета, а не чьим-то телохранителем, образ которого рисовался в моем воображении. Однако, это было не важно. Главное, что мне необходимо было установить, это мнение о нем его сослуживцев и его «порядочность» в рамках профессиональной деятельности. На первый взгляд, это не вызывало сомнений. И.П. то и дело заходил и снова выходил по делам службы из комнатки, где меня усадили и окружили вниманием и комплиментами два его друга. Быть с ними не входило в мои планы, и я мучительно ждала момента, когда окажусь наедине с И.П. Ведь мы так долго ждали этой возможности!
До вечера, когда по моим расчетам и заверениям И.П. мы могли бы остаться одни где-то на верхних этажах здания, оставалось еще уйма времени, и поэтому я решила пройтись по близлежащим магазинам с целью кое-что купить и как-то сменить обстановку ожидания. И.П. вышел, чтобы проводить меня. Он попросил меня идти не через переход, а через дорогу, выбрав время, когда нет машин. Я боялась, т.к. движение было оживленным, но он помог мне перейти дорогу, а сам вернулся в здание.
Я ходила по магазинам недолго. Чувство противоречивой нервозности будоражило меня. С одной стороны, меня тянуло к нему то непреодолимое чувство, которым мы были связаны за это непродолжительное, но такое насыщенное время нашего телефонного знакомства. А с другой стороны, что-то пугающее было во всей этой ситуации, что-то недоброе, непредсказуемое, нетипичное что ли…
Такого странного человека я никогда не встречала. Мне хотелось узнать и ощутить его, меня влекло к нему внутреннее осознание какой-то глубокой общности, непостижимого единения и какой-то тайны, но я не могла найти в себе внешние признаки, которые обычно сопровождают влечение, влюбленность и т.п. В этих раздумьях я бродила по магазинам, желая и не желая возвращаться в то место, где был он. Мне надо было разобраться в себе, потому что подобное замешательство и спешка по моему опыту обычно ни к чему хорошему не приводили. Я подумывала о том, чтобы вернуться, забрать вещи и уехать домой. Но как я смогу прожить хотя бы еще одну ночь, когда желание близости с этой родной душой, с этим человеком, уже стало так невыносимо?
В этом состоянии переходить дорогу по проезжей части было для меня не мыслимо, и я направилась в переход. Там продавалось множество разных товаров. Палатки и ларьки были со всех сторон. Но тягостное ощущение холода и темноты, присутствующее в таких местах, никогда не могло удержать меня там. Я поспешила выйти на улицу. Чистая мостовая в центре города, будто только что убранная… Солнце ярко и тепло светило в середине этого весеннего дня. Как вдруг на полном ходу я почувствовала, что мои ноги что-то держит, и я не могу их разъединить. Мгновенное ощущение потери контроля над ситуацией, и я поняла, что падаю на плитки тротуара…
Оказавшись на земле, я попыталась встать, когда с ужасом увидела, что мои ноги обвязаны белой толстой проволокой, которой скрепляют букеты цветов. Она петлей была одета на обе ноги. Чтобы подняться самой, мне пришлось бы долго корячиться на виду у многочисленных прохожих. Еще не придя в себя от боли и стыда, я увидела, что какой-то молодой человек подает мне руку и помогает подняться. Я встала на ноги и поблагодарила его. Однако мне еще предстояло освободиться от этих пут. Я смотрела и не могла понять, откуда на совершенно чистом тротуаре, где поблизости не было никаких торговцев цветами, могла оказаться эта проволока, и тем более, как она могла так туго связать сразу обе мои ноги?!
Выпутавшись из своих оков, я с ужасом смотрела на разбитое до крови колено, порванные колготки, содранные руки. Я пыталась понять, что все это может значить и куда мне теперь следует идти. Меня душили слезы. Если это падение означает, что я не должна идти к нему, то мне надо немедленно ехать домой. Но в таком виде я не могу развернуться и уехать. Что делать? Я не была суеверной, но столь странное событие заставило бы остановиться даже самого ортодоксального реалиста!
Через месяц я прочитала такие строки: «Я был червячком на толстой леске своей удочки. Мои ноги в области голеностопных суставов плотно охватывала тугая петля. …Выходит червяки – это тоже мы… А где же рыба?» (из главы «Рыба-Дхарма». А. Сидерский. Третье открытие силы). Но тогда я не могла предположить, что попалась на удочку силы, которая вытащила меня из болота повседневной рутины…
Войдя в здание университета, я увидела И.П., который сразу понял, что случилось, и бросился мне на помощь. Он отвел меня в комнату, обтер мои руки, дал воды, и послал своего друга в переход за новыми колготками, узнав предварительно, какие мне нужны. Через пять минут у меня уже были колготки и второй за сегодня букет цветов…
Но самым потрясающим было то, что присев передо мной, он взял мои поцарапанные руки, и долго держал их в своих руках, совершая какие-то движения. Я догадывалась, что происходит, но не думала и не оценивала ситуацию. Вскоре я посмотрела на свои руки. Боль прошла, а ссадины почти исчезли. Казалось, что после падения уже прошло несколько дней, и руки зажили…
После ночи, проведенной в здании университета в условиях, далеких от комфортных, испытав массу противоречивых чувств, разговоров всю ночь на пролет и др., я так хотела попасть домой, что даже не думала дожидаться сверхзанятого утренними рабочими делами И.П., чтобы поговорить с ним о дальнейших планах. Нет, все было скорее хорошо и даже замечательно. Его любовь ко мне не вызывала никаких сомнений, и отношение сослуживцев говорило о его порядочности. Но что-то не совпадало в моих представлениях о том, как должно было пройти наше свидание, как должно развиваться наше знакомство и каким должен быть мой избранник, а кроме того мне необходимо было прийти в себя, и в спокойной домашней обстановке разобраться, что к чему.
Но когда он, освободившись, наконец, от суеты утренней пересмены, подошел ко мне с полными радостных ожиданий глазами, я сказала ему, что еду домой одна. Что мне надо все взвесить и обдумать. Его темно-зеленые светящиеся глаза вдруг мгновенно померкли и наполнились слезами. Он смотрел на меня так, как будто не понимал, что со мной могло случиться и будто мы расстаемся навсегда.
– Неужели ты думаешь, что я смогу забыть твои глаза? – спросила я. – Я позвоню тебе сразу, как приеду домой, мы обязательно увидимся…
– Тебе нужно решить сейчас, иначе ты можешь не вернуться, – сказал он грустно и решительно. Я вспомнила свое падение и непредсказуемые, странные события последнего дня. Я не хотела терять этого удивительного человека, которого знала и не знала. И я решила, что мы едем ко мне прямо сейчас.
Не боги горшки обжигают
«…А если это так, то что есть красота?
И почему ее обожествляют люди?
Сосуд она, в котором пустота
Или огонь, мерцающий в сосуде?»
Николай Заболоцкий
Человек, благодаря одному только факту своего рождения, еще не вправе называть себя высшим существом. Воспитание, образование, происхождение, как ни странно, значения тоже не имеют. О необходимости родиться свыше говорят почти все религиозные течения, но каждое из них по-своему представляет это «рождение». Я никогда не понимала смысла «путей духовного восхождения» и пр. Что за сосуд должен обжечь некто, чтобы в нем горел какой-то огонь? Для меня все это было просто словами.
Но когда я начала заниматься упражнениями тренинга, и читать предложенные И.П. книги, то постепенно стала понимать, что огонь загорается ни где-нибудь, а в моем теле, и что-то происходит с сознанием под действием этого огня. В результате тренинга в теле каждого человека пробуждается огонь. Это не тот огонь, что изрыгает Змей Горыныч в сказках (хотя тут несомненно есть какая-то связь), но специфическое состояние организма, при котором ощущается жар во всем или в некоторых местах тела. Он очищает организм, освобождая путь тому самому «духу», который то ли приходит из вне, то ли просыпается в самом человеке. Этого я понять пока не могла. Но одно было для меня очевидно: только тренинг дает телу необходимый обжиг, после которого слабый бесформенный комочек мокрой глины становится тем красивым и прочным сосудом, в котором можно найти дух.
…Я проснулась после утомительного дневного сна, с которым И.П. мне советовал не бороться, т.к. энергия, набранная во время тренинга, проявляется максимально именно во сне (я бы добавила сейчас, что работа этой энергии на тонком плане происходит именно во сне. Это важно, поскольку тонкое затем моделирует плотное, т.е. физическое тело). И проснулась я от невыносимого жара, охватившего всё моё тело, словно у меня поднялась температура и приближалась градусам этак к сорока. Тело ломило, как при гриппе, слабость не позволяла нормально передвигаться по квартире. Но других признаков заболевания типа насморка, боли в горле и т.д. у меня не было. Однако, мне нужно было срочно встретиться с одним человеком на улице, пройдя около ста метров и поднявшись по лестнице. Это небольшое расстояние казалось мне чудовищным! С трудом одевшись, я поковыляла по двору, думая о том, как мне дойти до назначенного места не очень привлекая внимание соседей, а то они решат, что я пьяна. Но соседи во дворе не обратили на меня особого внимания.
А вот собаки… Сначала одна бегавшая во дворе незнакомая собачонка подбежала и села передо мной, преданно и как-то странно глядя мне в глаза. Когда я вышла-таки на улицу, там другая незнакомая собака сделала то же самое. Дойдя до лестницы, я с невероятными усилиями, держась за перила, поднялась по ней, и наверху стала ждать своего знакомого. В это время третья собака, убежав от своей хозяйки, подбежала ко мне и долго сидела, преданно глядя на меня, несмотря на недовольные крики хозяйки, настойчиво зовущей ее.
Через несколько дней все прошло, и я убедилась, что это был не грипп. Но теперь меня стали мучить другие подозрения. Я ни раз боялась, что беременна, т. к. меня периодически тошнило и месячные шли то раньше времени, то с задержкой. Я злилась на И.П. за то, что он был чрезмерно спокоен, и даже иногда ехидно улыбался, узнавая о моих проблемах.
Затем у меня началась «молочница», – это противное и, по словам врачей, практически неизлечимое женское грибковое заболевание, передающееся половым путем. Я ни раз залечивала эту «прелесть» в прошлом порцией сильно действующих препаратов. Они помогали на время, но стоило допустить очередную промашку, как болезнь напоминала о себе снова и снова. «На этот раз что не так?» – подумала я с привычной злостью на себя и на весь мир. Однако, через 2-3 дня его признаки совершенно исчезли безо всяких таблеток. И.П. объяснил, что тренинг, вызвав обострение хронического заболевания, проработал и вылечил его. Но я, конечно, в это поверить не могла!
Потом мой пытливый логический ум попытался бороться с тем обстоятельством, что в течение нескольких дней моя больная щитовидка (которая душила меня, хотя я продолжала, принимать препарат «йод-актив») перестала себя обнаруживать. И даже спустя недели, после того, как я бросила принимать стимулятор.
Не обращая внимания на приступы праведного разумного гнева, я продолжала делать «дыхание силы» одна, без своего тренера. Однажды, пытаясь повторить новое упражнение, которое мне показал И.П., я как-то неудачно наклонилась. Что-то хрустнуло в спине, и я почувствовала сначала слабую, а потом и сильную боль. Я решила, что теперь без посторонней помощи мне не обойтись. И все-таки, он шарлатан, этот И.П.!
Через несколько дней у меня по очереди болели уже все отделы позвоночника – шейный, грудной и поясничный. Я еле-еле передвигалась по квартире и на улицу не выходила. Знакомые, которым я вынуждена была объяснить причину своего затворничества, пытались предлагать мне какую-то помощь и давать советы по лечению спины, но я тактично отказывалась, т.к. рассчитывала на помощь своего тренера. Он говорил, что владеет знаниями костоправа и различными видами массажа.
И.П. осмотрел меня и сказал, что помочь мне не может, и я должна сама проработать свой позвоночник с помощью тренинга. Это заявление не обрадовало меня, но почему-то и не разозлило, хотя подозрения снова начали разрушать мое хрупкое доверие к этому человеку. Но что-то заставляло заниматься меня снова и снова.
Во время тренировки мне приходилось руками передвигать ноги, так как боль в спине не давала этого сделать. Но к концу тренировки боль уменьшалась, даже почти проходила.
Через неделю боль утихла, спина стала сгибаться легче, а еще через некоторое время я могла уже делать те упражнения, которые давно казались мне недоступными, например, «стойка на лопатках» с последующим забрасыванием ног за голову. Я могла достать головой до колен, не сгибая их, в положении стоя или сидя.