Структуры власти в ее первичной демократической форме, возникшие и апробированные в греческой ойкумене, оказались устойчивыми, способными к воспроизводству на более поздних исторических этапах. Параллельно греческой цивилизационной структуре современниками финикийцев и греков были Ассирия и Персия. Конечно, исторические источники развития этих двух империй не столь многочисленны и надежны, как греческие, но характерными особенностями их формирования было господство побеждающих элит, принуждение к сотрудничеству побежденных народов в жесткой милитаризованной экономике и распространение социальной структуры классового господства. Как правило, в этих двух империях власть осуществлялась армией, привлекающей к принудительному сотрудничеству самостоятельные классы покоренных государств и народов. Если националистическая мотивация господства была гораздо более выраженной у ассирийцев, то персы сформировали определенную космополитическую элиту управления и власти. Ассирийцы взяли свое имя от города Асура, расположенного на севере Месопотамии на реке Тигр. Они говорили на диалекте, который назывался аккадским, и располагались на торговых путях: из Аккада и Шумера на юг, в Анатолию, и на север, в Сирию.
С появлением железа как основы производственно-экономической деятельности ассирийцы развили свою собственную империю, расположенную на речных берегах и торговых путях. Важную роль в становлении ассирийской государственности играло сельскохозяйственное производство, а землевладелец-крестьянин был важным элементом ассирийской государственности. Библейская традиция оставила характеристики ассирийской империи как милитаристской. Однако главная ее особенность, пожалуй, была в том, что вместе с персами они развивали автократическое правление, чуждое демократической традиции и процедурам участия. Мощным рывком в военном развитии ассирийцев явилось использование лошадей. Первые кавалеристские формирования принадлежат ассирийцам, их участие в военных действиях обеспечило победу во всех продвижениях Ассирийской империи на Ближнем Востоке. Ассирийская военная стратегия основывалась на быстроте передвижения и массовой численности воинов. Неожиданные атаки ассирийцев вошли в историю как одна из самых эффективных форм покорения близлежащих народов древности.
В ассирийском обществе развилась сложная социальная структура, наверху которой было дворянство, землевладельцы, купцы и военные, сформировавшие национальное самосознание и идентичность. Важную роль в этой среде, как и позже в римских элитах влияния и власти, играли так называемые отсутствующие землевладельцы, т. е. владельцы крупных земельных угодий, которые вели праздный образ жизни в городах, используя ресурсы, наработанные крестьянами и рабами. Праздный образ жизни давал им возможность активно участвовать в политических делах и формировать определенное самосознание и единство. Исследователи говорят о том, что в Ассирии возник своего рода квазинационализм, который потом послужил образцом для становления подобного рода националистических настроений и националистической идентичности в других параэтнических объединениях, в частности иудаизм как форма более тесной этнической сплоченности и идентичности возник как военная угроза хорошо организованных ассирийцев и других имперских сил на Ближнем Востоке[26].
Характерно, что именно первые проявления национального самосознания в этнических формированиях Ближнего Востока создали одновременно и своеобразную атмосферу космополитизма. В ходе имперских завоеваний и сравнения различных цивилизаций Ближний Восток дал ростки устойчивого общецивилизационного этоса и структур поведения, которые потом в разных своих формах повторялись в истории Европы, Азии[27]. В какой-то мере формирующаяся национальная идентичность содействовала и межэтническому сплочению в Ассирийской империи, а это сплочение, в свою очередь, обеспечило многие военные успехи ассирийцев в их противостоянии семитам и арамейцам. Однако имперские захваты имели и свою отрицательную сторону. Этническая самоидентификация свершалась не только у самих ассирийцев, но и у многих покоренных народов. И хотя зарождающийся космополитизм помогал сохранять это единство, все-таки социальные противоречия различных уровней развития покоренных народов способствовали тому, что ассирийцы теряли контроль над завоеванными территориями покоренных народов – приучить исполнять свои цели ассирийцы не смогли.
В период между 614 и 608 гг. до н. э. Ассирийская империя пала под натиском вавилонян. Однако теократическая тираническая традиция власти, сформировавшаяся в этой империи, обнаружила столь же устойчивую жизненную силу, что и демократическая традиция, возникшая в греческих городах-полисах. После падения Ассирийского царства геополитический баланс на Ближнем Востоке сохраняли Медина, Вавилон и Египет. Король Медины, по уверению Геродота, сумел организовать полиэтническую азиатскую армию, состоящую из копьеметателей, лучников и кавалерии. Это было явное наследие военной организации Ассирии. Им полностью воспользовалась и Персия. Кир II организовал империю персов, которая охватывала намного больше территорий, чем Ассирийская империя, организованная на властных традициях индийской и египетской сатрапии и покорившая весь Ближний Восток и Малую Азию.
На пике своего развития Ассирийская империя простиралась с востока на запад на 3000 км, с севера на юг – на 1500 км. Считается, что ее территория охватывала 5 млн км2 с населением около 35 млн человек. В течение 200 лет в конце новой эры Персия знала период мирного развития. Во главе ее находилась династия Ахеменидов, которая потом пала под военными ударами Александра Македонского. Понятно, что такой империей управлять из единого центра было очень трудно. Поэтому части Центральной Азии, Индии, Аравии были достаточно автономными, однако великий король персов управлял с помощью жестоких методов. Система сатрапии развилась в Персии, которая в конце первого тысячелетия была поделена зятем Кира Дарием на 20 сатрапий, каждая из которых воспроизводила жесткую авторитарную структуру, сложившуюся в самой империи. Несмотря на то что сатрапия была достаточно автономной, внутренняя политическая власть осуществлялась жесточайшими методами принуждения. В Персии возникла ионийская письменность, однако считается, что сам Дарий был неграмотным. Постепенно образование расширялось в господствующем классе, создав мощную структуру власти, сплоченную зороастрийской религией.
Имя Зороастра означает «человек от старых верблюдов». Зороастр начал активную религиозную пропаганду, основываясь на божественном откровении и беседах с Ахурамаздой – «господином, который знает все». Он якобы поручил Зороастру разнести его истину по всему миру. Суть этого учения – два первичных духа, которые в ведении Ахурамазды проявили себя как близнецы лучшего и плохого. Близнецы реализуют свою суть в действии и в понятии. Один из них несет мудрость, другой – глупость. А Зороастр (в русском варианте он известен в основном как Заратустра) проповедовал послушание лучшему и обещал на этом основании благополучие и бессмертие[28]. Считается, что учение Заратустры явилось предшественником религий спасения, говорящих о Едином Боге, единой истине и единой ошибке. Единый Бог – властелин Вселенной – воплощал в себе рациональность, которую благодаря своим способностям могли раскрыть люди. Путем раскрытия божественной истины люди обретали избавление от страданий и бессмертие. Одновременно это учение стало одной из первых доктрин эгалитаризма, так как каждый человек мог понять разницу между светом и тьмой и выбрать для себя путь спасения. Возможность обрести спасение давалась представителям любых социальных групп и классов.
Тем не менее это была не единственная доктрина спасения. В I в. до н. э. племена израэлитов тоже развивали свои религиозные представления по монотеистическим принципам. Хотя израэлиты, придя к Единому Богу, естественно полагали, что он выделил их в качестве избранного народа, однако они признавали возможность всех народов и людей Земли приобщиться к Богу и его истине. Исследователи спорят, кто на кого повлиял больше: первичный иудаизм на учение Заратустры или наоборот. Персы между тем с гордостью говорят, что они помогли иудеям овладеть Иерусалимом, а Израиль был длительное время вассалом империи персов. Наверняка в ту эпоху могли появляться и другие монотеистические религиозные воззрения, однако по широким просторам империи персов распространилась все-таки религия Заратустры, и это была наиболее широко принимаемая первичная религия спасения. Персы не могли не соприкоснуться в ходе своей экспансии с греческими городами-полисами. Царь Ксеркс вторгся в Грецию в 480 г. до н. э. Греки в своих преданиях преувеличивали силу персов, однако она была впечатляющей. Персы проиграли эту схватку. Второе колоссальное поражение им нанес уже Александр Македонский. Автономия, которой пользовались отдельные подразделения империи, сыграла свою злую роль и обеспечила победу Александру Македонскому.
Традиции деспотии, раболепского подчинения, боязни свободы оказались устойчивы и воспроизводили себя во многих государственных образованиях в начале христианской эры. Деспотическая власть, будучи намного более жестокой, чем власть демократическая, тем не менее обладала большими слабостями и оказалась менее устойчивой. Если деспотизм заложил традицию полного и тотального подчинения государству, то демократия, сложившаяся в греческих городах-полисах, заложила концепцию свободы от государства, права на индивидуальность и самовыражение. В разные исторические эпохи она принимала различные формы, которые вели и ведут между собой упорную войну, однако две традиции – свободно-демократическая и авторитарно-деспотическая – формировали политические структуры человеческой цивилизации и продолжают формировать их и сейчас. Историки вправе сегодня объяснять победы Александра Македонского в том числе и демократической традицией – победы, действительно, впечатляющие с объединенной армией македонцев и греков численностью около 48 тыс. человек.
В 334 г. до н. э. Александр Македонский вторгся в Персию и в течение 8 лет покорил всю огромную территорию, захватив при этом и часть Индии. Он создал политические структуры, которые обеспечили равноправие побежденных персов, македонцев и других представителей греческих полисов. Этим Александр Македонский добился лояльности персидской знати, которую обучил методам македонской организации и дисциплины. Он даже осуществил единение Греции и Персии, организовав мощную свадебную церемонию, на которой более 10 тыс. его солдат вступали в брак с персиянками. Александр Македонский умер в 323 г. до н. э. Историки были безжалостны в оценке его личности: упрекали в излишнем пьянстве, которое якобы и послужило достаточно неожиданной причиной его смерти, поэтому никаких указаний относительно имперского наследования он не оставил. В III в. до н. э. на огромных пространствах Малой Азии возникли династии Македонцев, Селевкидов и Птолемея в Египте. Хотя правление осуществлялось деспотически, фактическое положение в трех монархиях было далеко от централизации и слабо управляемым. Греки не могли полностью реализовать задачу подчинения персов своим политическим и коммерческим целям. Греческая культура стала господствующей, греческий язык распространялся на всех территориях, греческое образование было престижным. Слияние персов и греков в ходе завоеваний македонской эпохи создало удивительное переплетение принципов управления и культуры. В этих трех государствах подспудно формировались другие мощные силы.
Греческая цивилизационная традиция постепенно передалась и Римской империи. Греческие государственные политические традиции проникли на итальянский полуостров. На их основе возникла Римская империя. В отличие от своих предшественников Римская империя оставила мощный архив своей семисотлетней истории, который и сегодня изучается не всегда должным образом современными историками. Их волнует и впечатляет тот уникальный факт, что в течение 700 лет Рим сохранял свою идентичность, умело трансформировался, адаптируясь к силам противодействия и покоряя их, создавая, укрепляя и расширяя пределы Рима далеко за его первоначальные границы. Может быть, самым важным наследием Рима является имперская политика. Его военные успехи несравнимы ни с какими другими из его современников. В ходе покорения огромных территорий римляне развили формы принудительного сотрудничества. Италия в течение длительного времени ощущала влияние греков, господствующих на море.
Первым важным документом из Рима, который приводится Полибием, является договор 508–507 гг. до н. э. с Карфагеном. Он утверждал торговую монополию Карфагена на западе Средиземноморья взамен гарантии римской территориальной гегемонии. Это разделяло власть и влияние над территорией на суше и на море. На сегодняшний день нет исторических оснований для объяснения, почему в числе многих городов-полисов Италии выделился Рим и почему этруски не сумели удержать свое территориальное господство. Похоже, что Рим раньше других городов-полисов на итальянской территории сумел создать армию, которая была сильно укреплена кавалерией. Греческая фаланга, которая насчитывала несколько сотен человек, была преобразована в легион численностью до 4 тыс. человек, который подкреплялся кавалерийскими подразделениями численностью до 300 человек. Основной боевой силой легионов были выходцы из крестьян, обладавшие меньшим сознанием равенства между собой. Римский город-полис умело использовал и племенные традиции самоуправления. В социальной структуре первых римских городов-полисов важную роль играла семейная структура, во главе которой стоял отец – патриархат. Одновременно достаточно успешно функционировали общественные формы организации. Установилось четкое различие между res publica (государство) и res privata (частная организация). Каждая сфера защищала свои права и интересы, хотя государство постепенно накапливало средства принуждения к поведению, и структура власти перемещалась в центр. Появилось частное право, которое регулировало отношения между семьями.
Еще одним признаком политической организации в городах-полисах было появление классов граждан, организованных вокруг владения имуществом возможностями политического влияния. Далее в Риме возникло разделение между главным законодательным органом – Сенатом – и остальной частью граждан. Эта политическая структура обладала двумя главными элементами: сначала Сенат, а потом еще общенародные ассамблеи. В них существовало разделение на ордены – подразделения по имущественному и иным признакам. Собственно, современное понятие класса имеет римское происхождение. В древнем Риме слово classis означало определенную градацию обязанностей для военной службы в зависимости от имущественных возможностей. Считается, что их изобрел властитель Рима Сервий Туллий. Первоначально богатство определялось количеством скота, в особенности овец. В IV в. до н. э. появились единицы меры, отлитые в бронзе. В зависимости от наличия собственности, определяемой бронзой, формировались социальные подразделения и классы римского общества. По ходу времени права народной ассамблеи уточнялись, изменялись, формировались. При наличии достаточно жестко дифференцированной социальной структуры, определяющей качество гражданственности, личная свобода мужчин была полной. Голос имели даже пролетарии, не владеющие собственностью. Таким образом, новые формы общественной организации достаточно умело переплетали экономические критерии и военные потребности.
Рим утвердил свое влияние в Средиземноморье в результате двух пунических войн. Первая длилась практически беспрерывно с 264 до 146 г. до н. э. В ходе длительных военных действий Рим построил мощный морской флот, захватил значительную часть территории и прекратил господство Карфагена на море. Во второй пунической войне (218–201 гг. до н. э.) блестящие военные успехи Ганнибала во главе небольшой армии не смогли преодолеть римского наступления. Рим научился подчинять государственную власть задачам войны и в течение почти 200 лет вел войны, в результате которых Карфаген был вытеснен из Италии и значительной части Испании. Римляне проникли даже в Африку, уничтожая остатки военных формирований Ганнибала. Военные действия закончились унизительным для Ганнибала миром и его пленением. В руках Рима оказалась вся западная часть Средиземноморья. Карфаген пытался еще в нескольких восстаниях отстоять свой суверенитет, но о восстановлении его имперского влияния в регионе уже не было и речи. Полибий приписывает победы Рима смелости его моряков. Он даже признает, что им удалось захватить несколько галер Карфагена и полностью скопировать технические и военные особенности. Однако решающим в покорении занятых территорий было разумное гражданское управление. Римляне давали гражданство всем покоренным народам и этническим образованиям, а также лояльным союзникам. В этом его лидеры были наследниками греческой традиции, благодаря чему образовали самое большое территориальное государственное единство, находящееся под центральной властью в истории того периода.
Таким образом, с первых шагов своего исторического существования Рим освоил и активно применял имперскую традицию покорения и центрального управления. Во главе территорий стояли магистраты, распоряжавшиеся достаточно крупными формированиями и гарнизонами легионеров. Это требовало существенных усилий централизованной власти для того, чтобы заменить добровольную (наемную) армию граждан регулярной армией легионеров. Легионер – престижная в то время профессия, которой посвящали всю жизнь. Однако постоянные войны и мобилизация мужского персонала вызвали упадок сельского хозяйства. Разорялись мелкие и средние фермеры, земля скупалась олигархатом, а безземельные крестьяне становились пролетариатом. Часть пролетариата поглощалась потребностями военных действий, но значительная часть не находила себе применения и не имела средств к существованию.
По мере того как армия расширялась, усилилась и ее дисциплина, она становилась автономной политической силой. Военные победы (покорение Испании и Северной Африки) вели к усилению общественной роли полководцев, которых сначала называли генералами, а позже – императорами. Так постепенно понятие императора как главного властелина наверху закрепилось в политической структуре власти Рима. Социальное дробление общества мало соответствовало тому равенству граждан, о котором любили говорить римские авторы. В обществе выдвинулась группа богатых людей, которые и обеспечивали функционирование власти и в значительной степени жизнедеятельность общества в целом. В последнем столетии до нашей эры особую известность получил Красс, считавшийся самым богатым человеком своего времени, обладая состоянием в 192 млн сестерций, которого хватало, чтобы дать пропитание и приют 400 семьям в год. Было немало и других состояний, которые превышали более чем в сотни раз средний прожиточный уровень римской семьи. Наличие больших состояний говорило о том, что в условиях военных действий число богачей навряд ли возрастет, тем не менее влияние их было чрезвычайным. Основные доходы получались в результате военных походов.
Военные походы приносили и множество рабов. В конце последних столетий до нашей эры империя сотрясалась восстаниями рабов. Понятно, что в этих условиях в Риме стали говорить о необходимости отмены рабства. Наиболее известный из деятелей этого рода – Тиберий Гракх. Вернувшись в Рим после длительного отсутствия, он был поражен концентрацией богатства в руках немногих, обеднением крестьянства и массой рабов. Как талантливый оратор он призывал к умеренности в жизни и обличал несправедливость и социальное неравенство. Гракха избрали трибуном народа. В этой должности он добился утверждения нескольких законов о землевладении, о более справедливом распределении богатств. Гракх выдвинул себя в сенаторы, однако в день выборов группа других сенаторов (крупных землевладельцев) убили его. Сторонники Гракха рассеялись. Эти события привели к серьезным социальным протестам и схваткам на улицах Рима. Так закончилось то, что исследователи называют «гражданским участием».
Власть вырабатывала определенные средства удовлетворения протеста обездоленных, выделяя им незначительную часть своих доходов. Однако имперское государство крепло. После военных поражений в Галии в 108 г. до н. э. консул Гай Марий провел серьезную военную реформу, сформировал наемную армию из числа пролетариев, которым гарантировалась определенная зарплата и доходы от грабежа в ходе военных действий. Последнее не записывалось ни в какие законы, но наемники хорошо об этом знали. Он также провел реформу структуры легионов, уменьшив их число, но усилив военную подготовку. Общественная роль военных возрастала. Между тем власть была сосредоточена в руках консулов, которые одновременно командовали и подразделениями легионеров. Тенденция размножения генералов-консулов требовала центральной власти, а центральная власть неминуемо должна была приобрести облик монархии. Противоречия между военной властью и политической властью консулы решали как могли.
В истории осталось много имен выдающихся консулов (Марий, Сулла, Помпей, Красс, Цезарь, Антоний, Октавиан и др.). Перед огромной территорией Рима со слабой центральной властью маячила перспектива: или распасться на отдельные царства, или один из консулов должен был стать главнокомандующим, императором. В 27 г. до н. э. Октавиан получил титул Августа и по факту стал императором. Период его власти знавал военные и другие успехи, что закрепило императорскую власть. Однако императорское правление сменялось и республиканским. Все зависело от очередной принятой конституции. Политическая структура Рима при этом оставалась практически неизменной от I в. до н. э. вплоть до 350 г. н. э. Историки полагают, что весь этот период Рим был империей, но не всегда во главе с императором. Однако вся территория управлялась армией под централизованным руководством и бюрократией. Манн пишет по этому поводу: «Это была монетарная экономика и образованное общество. В нем были заметны владельцы собственности. Она была космополитической и во многих отношениях поступала как децентрализованная форма управления провинциями, в которых была своя твердая власть. Однако по пути Персии Рим не пошел. Он инкорпорировал в своем составе все правящие элиты империи и навязал покоренному миру экстенсивную форму принудительного сотрудничества, которую я назвал бы экономикой легионеров. Две эти формы власти (власть провинции и армии. – И. А.) представляют Рим как первую империю в истории, которая начинает свое летосчисление с 100 года до н. э.»[29]. В Риме образовались две массы населения внизу социальной иерархии: рабы и пролетарии. Пролетарии были свободными гражданами и не спешили заняться созидательным трудом. Всю тяжелую работу исполняли рабы. Однако огромное количество рабов становилось большой проблемой. В конце нашей эры в Риме рабы составляли до 40 % населения.
В целом массы населения жили достаточно обеспеченно. Цицерон говорил о том, что Сицилия снабжала Рим зерном и другими сельскохозяйственными продуктами. Сельское хозяйство было достаточно развито и в других колониях, что позволило применять новые методы земледелия, которые приводили к росту населения. Есть сведения о том, что в 225 г. до н. э. на территории Италии жило до 5 млн человек. Плотность населения доходила до 20 человек на 1 км2. К 14 г. население увеличилось до 7-28 млн человек на 1 км2. В ходе упадка империи в 400–500 гг. оно сократилось до 4 млн, зато потом, после распада, в отдельных регионах начался его рост и достиг 7 млн[30]. В этой достаточно многочисленной массе нетрудно было мобилизовать необходимый контингент для наемной армии, развивать сельское хозяйство. По мере роста богатства рос и укреплялся класс владельцев собственности. Росло богатство и влияние провинциальных губернаторов. Цицерон сообщал о том, что для того, чтобы стать богатым, было достаточно найти средства для оплаты избирательной кампании, подкупить судебные власти, чтобы они закрыли глаза на нарушения в ее ходе, а потом использовать должность для обогащения. Цицерон признавал, что в Риме I в. до н. э. продавалось все. Покоренные народы беспощадно грабились, богатства накапливались в руках верхушки. Она умудрилась закрепить свое право на владение собственностью весьма жесткими законами.
До тех пор, пока военные успехи были значительными, богатства неограниченными, Рим как империя находился в достаточно стабильном состоянии. Империя управлялась в основном руководством провинций, так как они платили налоги и подкупали руководящую верхушку Рима, губернаторы могли находиться у власти в течение длительного времени. Главная задача в осуществлении власти формировалась очень просто: богатство дано немногим, а благополучие – массе населения, в ответ на это от нее требуется полное подчинение властителям. Губернаторы провинций, являясь представителями покоренных народов, овладевали римской культурой, осваивали правовые понятия и функции власти. К началу нашей эры в правящей элите Рима почти невозможно было выделить отличия руководителей провинции, владельцев большой собственности по этническим признакам. Все говорили на латыни, лишь немногие на ней писали, а многие владели и греческим языком. Из Рима внимательно следили за поведением губернаторов. Всякое отклонение от традиций римских законов и принципов поведения беспощадно каралось. Средством обеспечения единства империи была грамотность. Другие империи, существовавшие до Рима, не смогли обеспечить единство путем распространения в широких масштабах грамотности, формирующей духовное, а вместе с ним социальное и политическое единство общества.