По местам сражений Древней Руси

Две битвы: на Кулачьце и на Колокше

Владимирская земля нередко становилась ареной ожесточенных столкновений в Древней Руси. Часто здесь выясняли междоусобные отношения русские князья. При этом, не всегда современные историки могут локализовать места битв. Одним из белых пятен истории остается битва близ Суздаля в 1097 года. Тогда братья Владимировичи – Мстислав Великий и Вячеслав разбили Святославичей – Олега и Ярослава.

Исследователи, высказываясь о битве, не конкретизируют место сражения, ограничиваясь общим определением – либо «близ Суздаля», либо «на Колокше». Однако, летописные тексты позволяют выяснить точнее территорию, где случилось столкновение.

Мстислав с новгородцами выступили против Олега и Ярослава. Святославичи отступили к Суздалю, но неприятель шел по пятам. Спалив Суздаль, Олег ушел к Мурому, Мстислав занял сгоревший град. События разворачивались в зиму 1096/1097 годов. Собравшись с силами, Олег решил вернуться и дать бой оппонентам. Пока дружина Мстислава разбрелась по окрестностям Суздаля, братья Святославичи подошли к Клязьме, рассчитывая, что Мстислав испугается и уйдет [4, с. 133]. Однако, новгородцы быстро собрались, к ним на помощь пришли ростовцы и белозерцы, и ополчились против неприятеля у града [4, с. 133]. Стороны простояли на своих местах четыре дня, за это время к Мстиславу подошел брат Вячеслав с половцами, нанятыми Мономахом. Поняв, что противник не испугался, Олег и Ярослав двинулись к Суздалю. При подходе к городу их встретила коалиция Мстислава, которая «перешед пожар и сступишася на Кулачьце, и бысть брань крепка» [4, с. 134].

Поскольку в зимний период главными транспортными артериями были реки, Олег мог из Мурома перейти на реку Судогда и выйти на Клязьму. К Суздалю рать могла подойти по рекам Нерль и Каменка. Таким образом, река Колокша, которая протекает от Суздаля западнее на расстоянии около 60 км, не только не находится «близ Суздаля», но и не вписывается в «дорожную карту» Олега. Поэтому Мстислав стал «пред городом», т. е. в нашем случае, у восточной окраины Суздаля на реке Каменке, именно там он мог встретить неприятеля. При подходе муромской дружины новгородцы «перешед пожар». Версия с местом пожара имеет право быть, но несколько не соответствует развитию событий – Мстислав уже миновал город и вышел к его восточной окраине. В этой связи, интересным выглядит замечание к древнему тексту летописи Нестора, когда одним из вариантов прочтения, казалось бы, простого слова «пожар» выступает форма «пежар» [4, с. 134]. Кроме того, термин «пожар», встречающийся в летописи, не определяет погоревшее место, но обозначает лишь действие огня на объекте [4, с. 152, 189, 196—198, 208]. Смею утверждать, что первичным в древнем тексте было указание на реку Мжара (перешед Мжару), которое под пером переписчиков, мало знакомых с окрестными владимирскими нюансами, превратилось неуверенно то ли в знакомое слово «пожар», то ли в непонятное «пежар». Действительно, только миновав устье Мжары, коалиция Мстислава могла оказаться на Кулачьце (варианты – Колачьце, Кулачьще, Кулатьске [1, с. 109]. Название данного места происходит от славянского корня kul-, восходящего к индоевропейскому keul-/koul-/kul- («гнуть, скрючивать) [5, вып. 13, с. 96—98] (характерными в данном случае можно назвать русские слова кулак и колач/калач, аналогичны другие названия, показывающие семантику, – подковка, рог [6, т. 2, 285]). Соответствующим описанному значению является крутой изгиб Каменки сразу же за устьем Мжары (рис. 1).

Таким образом, битва в 1097 году произошла на месте изгиба Каменки в окрестности современного микрорайона Михали.

Рис. 1. Схема места битвы близ Суздаля в 1097 году (использована карта древнего Суздаля [2, с. 129]).

Как видим, река Колокша не имеет отношения к битве на Кулачьце. В то же время, Колокша стала ареной княжеского противостояния в 1177 году. После того, как Глеб Рязанский сжег Москву, Всеволод, в качестве возмездия для грабителей, организовал поход из Владимира на Рязань. Доехав до Коломны, владимиро-суздальская дружина узнает, что рязанцы пошли на Владимир «иным путем» [4, с. 162]. В данном случае, очевидно, что Всеволод отправился по обычному маршруту Клязьма – Поля (приток Клязьмы) – Цна и вышел в район Коломны. Глеб же выбрал путь восточнее по малым рекам и через Бужу – Полю (приток Бужи) оказался под Владимиром.

Владимирцам пришлось срочно возвращаться, чтобы пресечь разорение окрестностей Владимира непрошеными гостями. Выйдя западнее устья Ворши, Всеволод по льду Клязьмы направился домой. Но вскоре его ожидал неприятный сюрприз – в районе Колокши стояли рязанцы с половцами и добычей [4, с. 162]. Противоборствующие стороны не стали с ходу вступать в бой и простояли друг против друга месяц [4, с. 162]. И дальше Всеволод делает гениальный ход, который до сих пор не оценили военные историки. Понимая, что Глебу придется прорываться, поскольку дальше ему стоять невозможно – лошади и люди требуют питания каждый день, а на чужой территории обеспечение становится невозможным, Всеволод делит свою дружину на две части и первую с обозом отправляет на другой берег. Теперь рязанцы, выходя на устье Колокши, могли быть атакованы с двух сторон, т. е. фактически попадали в окружение. Поэтому Глеб вынужден отправить один отряд на владимирские обозы [4, с. 162]. Именно, предполагая такое развитие ситуации, Всеволод и отрядил обоз, за который в случае массированного нападения могли отойти владимирцы, тем самым, создав своего рода баррикады для атакующих. Основные силы союзников остались на Прусковой горе. В данной ситуации Глеб должен был атаковать обе владимирские группировки, при этом, победа должна быть в обоих случаях, ибо поражение в одном из бою влекло окружение и разгром и второго рязанского отряда. Задача довольно-таки сложная, что, собственно, дальнейшие события и подтвердили. Сын Всеволода с переяславцами, сопровождавшие обоз, разбили неприятеля, и Глеб с дружиной, пытавшийся атаковать силы Всеволода на Прусковой горе, оказался в окружении. Бежать было некуда – кругом сугробы, поэтому практически вся военная верхушка рязанцев попала в плен [4, с. 162].

Таким образом, можно утверждать, что Всеволод застиг Глеба, когда последний находился на Колокше в районе урочища Красный Куст. Битва происходила в районе устья Колокши (рис. 2).

Рис. 2. Схема места битвы на Колокше в 1177 году (использована топографическая карта РККА [3]).

Рассмотренные исторические события Древней Руси показывают, что битва близ Суздаля 1097 года и сражение на Колокше 1177 года происходили в разных местах. Битва на Колокше является примером полководческого таланта Всеволода Большое гнездо, который полностью разбил рязанцев с половцами.

Список литературы

1. Барсов Н. П. Историко-географический словарь Русской земли. IX – XIV вв. Вильна: Типография А. Сыркина, 1865. Т. 1. 236 с.

2. Варганов А. Д. Из ранней истории Суздаля (IX – XIII вв.) // КСИИМК, 1946, вып. 12, стр 127—134.

3. Карта РККА O-37 (Г) N-37 (Б) с привязкой. 1:100000. Владимирская, Ивановская, Ярославская области.

4. ПСРЛ. Т.1. I. II. Лаврентьевская и Троицкая летописи. СПб.: Типография Эдуарда Праца, 1846. 267 с.

5. Этимологический словарь славянских языков (Праславянский лексический фонд). Под редакцией О. Н. Трубачева, А. Ф. Журавлева. М: Наука, 1987—2012. 37 выпусков.

6. Фасмер М. Этимологический словарь русского языка. М.: «Прогресс», 1986—1987, в 4 томах.

«Filo Ariadne». 2021. №4

Поход Игоря Святославича на половцев в 1185 году

В истории древней Руси встречаются, как великие победы, так и бесславные поражения. К последним можно отнести поход князя Игоря на половцев в 1185 году.

Источником информации о походе князя Игоря Святославича на половцев являются летописные рассказы Ипатьевской и Лаврентьевской летописей и произведение «Слово о полку Игореве». Историки на основании данных повествований пытаются выстроить маршрут похода русской дружины и определить локализацию места разгрома. Зачастую их построения оторваны от древних текстов, поэтому, например, Каяла у исследователей располагается от Кагальника до Потудани или имеется путаница с реками Дон Великий, Донец Малый, Северский, Уды.

Пожалуй, самым полным изложением тех далеких событий можно считать Ипатьевскую летопись. Поэтому оттолкнемся от этого источника и отправимся по пути Игоря, описанного древним летописцем.

В поход русская дружина выступила 23 апреля, во вторник. В летописи этот момент отражен точно – месяц, число, день недели: «А в это время Игорь Святославич, внук Олегов, выступил из Новгорода месяца апреля в двадцать третий день, во вторник…» [2]. Кроме того, строчкой выше автор упоминает 21 апреля Пасху: «С Божьей помощью захватили вежи половецкие, много пленных и коней, двадцать первого апреля, на самый Великий день» [2]. Таким образом, исключается вариант с 13 апреля, от которого пытаются вести свой отчет некоторые историки.

Вторым календарным моментом выступает вечер 1 мая, когда произошло солнечное затмение: «Когда подходили они к реке Донцу в вечерний час, Игорь, взглянув на небо, увидел, что солнце стоит словно месяц» [2]. Как отмечает Д. О. Святский, летописец довольно точно отразил то, как Игорь мог видеть данное природное явление у Донца [5, с. 48].

Далее летопись указывает, что Игорь выступил с пламенной речью перед дружиной и форсировали Донец: «И, сказав так, переправился через Донец, и пришел к Осколу…» [2].

Итак, первый этап маршрута русской дружины проходил от Новгород-Северского через Рыльск, где должны были соединиться Игорь Святославич с «местным» Святославом Ольговичем, Владимиром из Путивля и Ольстином Олексичем с ковуями черниговскими. Далее войска выходили на Бакаев шлях (так поздее стала называться данная дорога) и через верховья Псела подошли к верховью Донца. С 23 апреля по 1 мая, за 9 дней, дружина преодолела более 300 км, или около 35—40 км/день, что вполне соответствует скорости движения мобильной военной колонны конных и пеших (на повозках) по своей территории [например, 1; 3, с. 71].

«Перебреде» Донец, князь Игорь направился «и пришел к Осколу…» [2]. Вероятно, дружина вышла в район современного поселка Большая Холань на Изюмский шлях или Василдол, возможно, в Холки, как считает С. Плетнева [4, с. 44—45]. В данном направлении колонна прошла около 50 км за 2—3 мая.

Следующие два дня (4—5 мая) князь Игорь со товарищи ожидали подхода Всеволода, который шел из Трубчевска через Курск: «и пришел к Осколу, и ждал там два дня брата своего Всеволода: тот шел другой дорогой из Курска» [2].

В полном составе русская дружина направилась к Сальнице: «И оттуда пришли к Сальнице. Здесь приехали к ним разведчики, которых посылали ловить языка…» [2]. Поскольку на следующий день в пятницу произошла встреча с половцами, то к Сальнице группировка подошла в четверг вечером, т. е. была в движении с 6 по 9 мая – 4 дня, за которые могло быть пройдено примерно 100 км (причины замедления движения: отряд стал больше, менее мобилен; усталость трубчан; опасная территория, требующая мер предосторожности).

На этом маршруте русские спустились со Среднерусской возвышенности, что нашло литературное отражение в «Слове о полку Игореве»: «О, Русская земля! Уже ты за холмом!» [6].

Исходя из выбранного маршрута, Сальнице может соответствовать река Нижняя Двуречная. Как отмечает М. Фасмер, происхождение гидронима Сал, вероятно, из тюркского или калмыцкого salā «приток, разветвление, рукав реки» [7, т. 3, с. 348]. Очевидно, мы наблюдаем смысловое родство с современным славянским названием Двуречная (Верхняя и Нижняя, которая меньшая и могла быть с уменьшительным оттенком – Сальница). Местность, куда пришли войска, может быть район поселений Шиповатое—Прилютова.

«И, так порешив, ехали всю ночь. Наутро же, в пятницу, в обеденное время, встретились с полками половецкими; успели подготовиться половцы: вежи свои отправили назад, а сами, собравшись от мала до велика, стали на противоположном берегу реки Сюурлий» [2]. Таким образом, за ночь и утро 10 мая дружина достигла, пройдя около 15 километров, реки Сюрлий (Суурлей). Вероятно, мы видим левый приток Великого Бурлука (ныне Гусинка). Река в разное время имела название и Бурлей [9, с. 90], что позволяет предположить либо специфическую диалектную огласовку, либо неточное воспроизведение первой буквы из древнего свитка.

«И когда приблизились к реке Сюурлию, то выехали из половецких полков стрелки и, пустив по стреле на русских, ускакали. Еще не успели русские переправиться через реку Сюурлий, как обратились в бегство и те половецкие полки, которые стояли поодаль за рекой. Святослав же Ольгович, и Владимир Игоревич, и Ольстин с ковуями-стрелками бросились их преследовать, а Игорь и Всеволод двигались медленно, держа строй своих полков» [2]. За пятницу 10 мая русская дружина прошла Сюурлий (в районе между современными поселениями Гусинка и Егоровка) и продвинулась вперед (километров на 10—12) по направлению к верховьям рек Волосская и Средняя Балаклейки, выйдя в район поселения Староверовка.

Именно Балаклея, одной из форм огласовки которой была и Балакалка [9, с. 31], стала летописной Каялой.

Стратегически район Староверовка—Шевченково—Боровское (где, собственно, битва и произошла) очень удобен для половецких веж (пограничных застав), поскольку перекрывает и Изюмский шлях, и Чугуевский тракт. Данный момент отвергает мнение некоторых ииследователей, считающих, что князь Игорь шел через Харьков, – он бы попросту не смог дойти до Оскола. В то же время, в момент битвы русские здесь оказались как на ладони, позволяя достаточно легко половцам охватить фронт игоревых полков.

Построение русских полков было известно: «Игорев полк посередине, а по правую руку – полк брата его Всеволода, по левую – Святослава, племянника его, перед этими полками – полк сына его Владимира и другой полк, Ярославов, – ковуи с Ольстином, а третий полк впереди – стрелки, собранные от всех князей» [2]. При попытке прорыва русские стали пробиваться вправо, здесь, надо полагать, были наиболее боеспособные воины князя Всеволода, который, кстати, бился до самого последнего момента. Находящийся под самым массированным ударом половцев левый фланг не устоял – ковуи побежали. Их попытался остановить Игорь, но тщетно, они были отсечены противником от основных сил, князь пленен, а ковуи уничтожены: «На рассвете же в воскресение вышли из повиновения ковуи и обратились в бегство. Игорь же в это время был на коне, так как был ранен, и поспешил к ним, пытаясь возвратить их к остальным полкам. Но заметив, что слишком отдалился он от своих, сняв шлем, поскакал назад к своему полку… Когда уже приблизился Игорь к своим полкам, половцы, помчавшись ему наперерез, захватили его на расстоянии одного перестрела от воинов его» [2].

Завершающий момент битвы, который видел плененный Игорь: «И сражались, обходя вокруг озеро» [2]. Вероятно, данный этап сражения проходил на излучине разлившегося от весеннего половодья Великого Бурлука в районе Петровка—Гетмановка—Ивановка—речка Бабка, что создавало эффект озера, большой водной акватории.

Итог битвы: «русских мужей пятнадцать убежало, а ковуев и того меньше, а остальные в море утонули» [2]. В данном случае, «море» – это река, большая вода, аналогичный термин встречаем, например, в описании переправы через Днепр во время похода на татар в 1223 году: «а въıгонци Галичькъıѧ придоша по Днѣпроу. и воиидоша в море. бѣ бо лодеи тъıсѧща. и воидоша во. Днѣпръ». Что вновь подтверждает мою версию о локализации и ходе битвы – остатки русских были прижаты к реке Великий Бурлук, где и были разгромлены – кто порублен, кто утоплен.

Таким образом, наш маршрут строго соответствует ориентирам, изложенным в Ипатьевской летописи. После 1 мая русские не переходили ни Донец, ни Сальницу, ни Каялу, а лишь форсировали Сюурлей. В то же время, во время битвы дружина не могла отступать к Донцу (как указывают некоторые исследователи), поскольку сзади был Сюурлей. Кстати, не соответствует логике и попытки поместить поле битвы в районе реки Торец, когда Игорь мог пробиваться к Донцу, не понимая «зачем?», поскольку там на другом берегу половецкая территория. Летописец повествовал: «И тогда, посоветовавшись, все сошли с коней, решив, сражаясь, дойти до реки Донца, ибо говорили: «Если поскачем – спасемся сами, а простых людей оставим…» [2]. Очевидно, Донец был не сзади (там Сюурлей), не впереди (там половецкая территория), остается направление вправо. В нашем случае, это как раз движение по Чугуйскому тракту (это прямая дорога без препятствий в район Чугуев—Печенеги, где имелись переправы), по которому русская конница могла оторваться от половцев, если бы бросила «черных людей». С другой стороны, выход к Донцу позволял сузить фронт атаки половцев, которым бы мешали реки Гнилица и Великий Бурлук, оставляя шанс русским устоять под ослабленным (только лобовым) ударом противника (пешим дружинникам было бы более сподручно противостоять неразворотливой коннице степняков). Похожую тактику мы встречаем на Куликовом поле, когда естественные препятствия не позволили мамаевой коннице охватить русские полки с флангов, и татарам пришлось атаковать через центр, неся большие потери [8, с. 74].