На пороге бессмертия
Гусельников в общем-то, матёрым уголовником никогда не был, он всю свою жизнь занимался спортом, вокруг него всегда крутилась молодёжь и он первым понял грядущие изменения и сколотил в городе, банду из спортсменов. Гусельников очень быстро поднялся сам и поднял своих пацанов, за что поимел от них глубокое уважение. На зону он попал впервые и совершенно случайно. Ехал за рулем с дня рождения и по пьяному делу, сбил не того человека, за смерть которого, его могли бы простить. Гусь получил по полной – пять лет строгого режима за обычное ДТП и коль уж он сюда попал, местная братва попросила его, взять зону под свой контроль.
Гусь имел уникальный талант договариваться со всеми, мутить воду так, что никогда не становился при этом крайним. Он никогда ни с кем не конфликтовал, ни с братвой, ни с администрацией и умудрялся при этом, держать на зоне порядок.
– Проходи, присаживайся, – пригласил Чилингарова к столу, Гусь. – Выпьешь?
Показал Гусь на бутылку хорошей выдержки, армянского коньяка.
– Благодарю за предложение, но я не пью, – отказался Чилингаров от выпивки.
– Тут до меня слухи дошли, что оказывается наша зона не бухты-барахты, а самая что ни на есть, элитная. Мол, здесь даже собственный миллионер, срок отбывает. Я туда поглядел, сюда, нет нигде такого миллионера, все живут скромно. Вот и ты, Артем, тоже ведь скромно живёшь, скромней меня, но это ведь только на первый взгляд. Я вот тебе коньяк дорогой предложил, а ты даже и ухом не повёл, отказался.
Чилингаров ничего не ответил и в каморке, повисла тяжёлая тишина.
– Ну чё ты молчишь, Артем? У нас ведь тут как: если у тебя есть что лишнее, поделись с товарищами своими. Будет тебе уважение, а если кто вздумает колбасу в одну харю под одеялом трескать, тут уж извини, за что боролся, на то и напоролся.
– Я не молчу, я жду когда вы мне предложение сделаете, Виктор Иванович, – ответил Гусю, Чилингаров.
– Я, дурак старый, подумал, что это ты мне должен часть своих денег предложить, чтобы с тобой на зоне несчастье не приключилось. Люди здесь все сплошь злые, завистливые не любят они чужого счастья. Вот ты освободишься и заживешь, а они снова курицу какую-нибудь, или ящик водки украдут и снова сюда, на долгие годы тюремную баланду хлебать. А ты им шанс дай, поделись с ними своим счастьем. Они это оценят, уважать тебя будут.
– Да я бы с радостью, обменял часть того, что есть у меня, на частицу того, что есть у вас. Да только согласитесь ли вы на такой обмен, Виктор Иванович?
– Ну, говори, а я подумаю над твоим предложением, – разрешил, Гусь.
– Раз вы знаете о моем состоянии, значит вам должны быть известны и реальные обстоятельства, при которых, я угодил на зону, – сказал Чилингаров.
– Допустим, кое-что мне известно, – кивнул Гусь.
– Мне нужна информация на тех, кто меня подставил. За каждого участника, я готов заплатить миллион долларов. Ну а дальше, будет видно.
– А если, я поступлю по другому и прямо из-за этого стола, ты отправился прямиком на парашу? Как тебе такой расклад? – усмехнулся Гусь.
– Я думал, вы умнее, – Чилингаров взял со стола нож и без раздумий, всадил его по самую рукоятку, себе под сердце.
– Ай, беда, беда-то какая! – запричитал Гусь. – Ну что ты стоишь как истукан? – заорал он на застывшего от изумления шныря, давай врача сюда, быстро!
«Недооценил я тебя Артём, не понял глубины твоего характера. Умрешь ведь сейчас и плакали тогда наши миллионы. Ай, я старый дурак!» – продолжал сокрушаться Гусь, когда санитары, уже унесли на носилках потерявшего сознание, Чилингарова.
Гусь замял все назревающие с администрацией разборки и стал ожидать вестей из больнички.
«Только бы выжил, а уж я то постараюсь исправить свою ошибку», – думал Гусь попутно обмозговывая, как бы ему без палева передать на волю суть предложения Чилингарова. Отправлять маляву кому ни попадя опасно, кто знает, кто именно стоит за всей этой замуткой?
Будучи опытным хирургом, Чилингаров точно знал, куда нужно тыкать ножиком, чтобы со стороны было страшно, а в реалии ничего опасного не было. При условии своевременно оказанной помощи разумеется. Ну тут уж, как карта ляжет.
Карта легла правильно и уже через неделю, Чилингаров ходил по палате.
С этого дня, Артемия Семёновича, бывшего хирурга, стали называть Саморезом.
***
Из больнички на зону, Саморез вернулся через месяц и его сразу же, отвели к Гусю.
– Ты меня извини за то, что я тогда ляпнул не подумавши. Я понимаю, серьезные дела так не решаются, мой косяк, признаю, – сходу повинился перед Чилингаровым, Гусь. – Ты Саморез, не только богатый и умный, но ещё и правильный. Правильно приоритеты расставил, когда мне свои условия выдвинул. С гадов нужно спрашивать, а за смерть беременной жены, вдвойне. Скажу сразу: запрос я насчёт твоего условия, на волю отправил, но ответа, пока не получил. Сам я понятия не имею, кто так с тобой поступил. Я ведь уже давно здесь сижу, откуда мне знать, кто так на воле гадит. Но я узнаю, ты даже не сомневайся, узнаю и накажу.
– Вы меня наверное не так поняли, Виктор Иванович. Мне нужна лишь достоверная информация, а наказывать их буду я, сам, – сказал Саморез.
– Так тебе ж ещё больше десятки срок мотать! – удивился Гусь.
– А я хоть всю жизнь готов ждать, но я выйду и до них доберусь.
– Тут такое дело, ко мне обратился один из наших бандитов, ну, насчёт того, что у тебя деньги имеются. Откуда он про них узнал, я не знаю. Был ли он среди тех, кто на тебя тогда наехал, тоже. Но он слишком мелкая сошка, чтобы иметь доступ к такой информации, ему её кто-то слил.
– Как его зовут? – спросил Саморез.
– Зыбарь, имеет свою небольшую бригаду, крышует мелких барыг и сам барыжит спиртом из Красноярска. Может он и участник того дела, но уж точно, не организатор.
Гусь старался держать Самореза поближе, чтобы ни дай бог, к нему не подкатил кто-нибудь от воров. Если это произойдёт, может случиться всякое.
Зыбарь
Зыбарь всё-таки не смог побороть искушение срубить по легкому денег и обратился таки к Гусю, с просьбой потрясти Чилингарова. Шло время, а весточки от Гуся всё не было.
По своим каналам, Зыбарь узнал, что Чилингаров пытался зарезаться прямо у Гуся в каморке, но выжил и даже погоняло получил – Саморез. Знал он и то, что после больнички, Гусь старался держать Самореза к себе поближе, но Саморез почему-то, предпочитал позицию «один на льдине».
Неожиданно для него, Зыбаря вдруг пригласил к себе на дачу смотрящий за городом, вор в законе, Тима.
Предложение Тимы, Зыбаря удивило и напугало. Для Тимофея Николаевича Зарубина, Зыбарь был такой мелкой букашкой, на которую он мог наступить и даже не заметить. И такой человек, как оказалось, вообще в курсе, что на этом свете существует какой-то Зыбарь и он его, даже в гости к себе пригласил.
Отказаться от такого предложения, было нельзя. Не захочешь приехать сам, как человек, найдут и привезут в багажнике, как скотину, так что, выбор у Зыбаря всё же был.
Дача Зарубина находилась в живописном месте на берегу тихого озера. Огромный участок вместе с озером, был огорожен высокой металлической оградой периметр которой, день и ночь охраняла вооруженная охрана с собаками.
«Прямо как зона какая-то. Только охрана не снаружи, а внутри», – подумал Зыбарь, въезжая в открытые ворота особняка.
Охранники его обшмонали и отвели на берег озера, где у дымящегося мангала, в кроваво Красном фартуке, орудовал шампурами сам хозяин особняка, Тимофей Николаевич Зарубин.
– А, приехал всё-таки, а я уж думал, испугаешься один ко мне ехать, будешь через своих пробивать, зачем это тебя Тима, к себе мог позвать? – вместо приветствия заявил Тима, подошедшему к нему Зыбарю.
– Да чё мне бояться-то, я за собой косяков не чувствую, – как можно небрежнее, постарался ответить, Зыбарь.
– Вот это правильно, бояться никого не нужно. Ты вон, возьми с блюда шашлык, я его только что, с мангала снял.
Зыбарь не стал ломаться и взяв шампур, впился зубами в горячее и сочное мясо.
– Вкусно? – спросил, Тима.
– Угу, – закивал головой Зыбарь.
– Я всегда сам мясо для шашлыка выбираю и сам его готовлю, меня один человек на Кавказе, научил, – Тима снял с мангала оставшиеся шампуры и положил их на блюдо. – Ты же знаешь, что я несу ответственность за всё, что происходит в нашем городе, а на зонах, рулят ваши люди. Скажи мне, это правда, что у Самореза, где-то двадцать пять миллионов долларов припрятано. А ты решил их через Гуся, с него вымутить?
Ты можешь мне не отвечать на этот вопрос, скажи только, кто тебе об этих деньгах рассказал?
Зыбарь положил шампур на стол и вытер салфеткой руки.
– Извини, Тима, но я не могу тебе на этот вопрос ответить, это не моя тема.
– Ну нет, так нет, ты только учти, если из-за этой темы на зоне какой-нибудь блудняк вылезет, мы же всё равно будем разбираться, откуда ноги растут.
На этом аудиенция у вора в законе, для Зыбаря закончилась.
«Хреново дело, – думал Зыбарь выезжая за ворота Тименого особняка. – Воры откуда-то узнали про деньги и теперь, будут сами искать к Чилингарову подходы. Сейчас Саморез сам по себе и ни к кому не примкнул, живет простым мужиком и у воров есть шанс, предложить ему свою крышу. Это кстати может устроить его. Конечно, при условии, если они намекнут, что его подставил кто-то из местных бандитов, то есть, опять я. Да что ж это такое-то, куда не ткнись, везде я крайний. А если ещё всплывет, что мы под ментом это дело хотели провернуть, то получается совсем плохо и опять же в первую очередь, для меня», – в отчаянии перебирал Зыбарь варианты дальнейшего развития событий.
На следующее утро, он связался с людьми Гуся и рассказал им суть возникшей проблемы.
Глава 3
Гусь
«Эх, упустил я время с этим Саморезом, старый стал, неповоротливый. Нужно было сначала Чилингарова под шконку загнать, опустить, а потом уже его на разговор вытягивать. Тогда воры не стали бы с ним связываться, западло бы им было с опущенным дела иметь. А сейчас уже поздно пить Боржоми, сейчас Чилингаров уже на зоне определился, как человек правильный, духовитый и никого не боящийся, таких на зоне уважают. Такого, чтобы опустить, очень весомый повод нужно иметь, так как придётся потом свою правоту, перед братвой доказывать и не дай бог, ошибиться, самого опустят. И чего это с воли ни каких вестей до сих пор нет? Не могут что ли крайних найти, которых можно под это дело подставить? Пока Саморез освободится, много воды утечёт, да и освободится ли, с его то характером и привычкой чуть что не так, в себя ножом тыкать. А если выяснится, что его мусора подставили? Так ворам вообще лафа, они же сразу начнут разборки, что да как, так вышло, что на правильного человека от мусоров пострадавшего, смотрящий наехал, а не по указке ли мусоров продажных, он это сделал? Сами то везде и всюду через мусоров на людей давят, чтобы по ихнему вышло, но то ещё доказать нужно, а тут если весь расклад будет и доказывать никто ничего не станет. Тут зона враз меня на вилы поднимет».
***
В городе о просьбе Гуся выяснить подробности наезда на Самореза и его подставы, отнеслись со всей серьезностью и день и ночь рыли носом землю, пытаясь найти хоть какую-то ниточку. И такая ниточка, наконец то нашлась.
Первым об этом деле проболтался своему корешу, Вова печень, вот его то и подтянул смотрящий за городом от бандитов, Малюта.
Как и предполагал Малюта, Вова печень действовал не сам по себе, а под чутким руководством своего бригадира, Зыбаря.
В капитальном гараже было тепло и уютно, играла тихая музыка. Гараж был переоборудован под жилье и здесь имелась мебель, тёплый туалет, душ, водопровод и канализация. В гараже сегодня собралась компания серьёзных криминальных авторитетов города, люди собрались для того, чтобы послушать Зыбаря и его подельников с которыми он, осуществил подставу Чилингарова.
– Да мы не и знали ни хрена. Зыбарь отстегнул нам по две штуки баксов. Приказал дать по башке этому Чилингарову, напялить ему на голову мешок и сунуть его в багажник, а потом, когда мы в цех приехали, вытащить его из багажника, и всё. А потом, Зыбарь ему в руку ствол сунул и приказал в бабу стрелять, ну он и стрелял.
– А Саморез знал, в кого он стрелял?
– Да откуда? У него ж мешок на башке был, а через него не видно ни хрена, я сам проверял.
– Ну, а бабу-то, кто к стенке поставил?
– Так мы и поставили. Зыбарь нам приказал какую-нибудь бабу на улице по приличней найти, скотчем ей глаза и рот заклеить и у стены поставить. Мы её на другой машине, чуть раньше привезли. Ну, а когда этот Саморез её завалил, мы все уехали, только Зыбарь перед этим ствол забрал и в пластиковый пакет сунул.
– Зачем?
– А я знаю? – пожал плечами Кроха, один из подельников Зыбаря.
– Ну что скажешь, Зыбарь? – спросил Малюта когда братва, опросила последнего подельника Зыбаря.
– А че тут говорить, пацаны уже всё сказали, – ответил Зыбарь. – Всё так и было.
– А куда ты ствол дел, из которого Саморез свою бабу завалил? – поинтересовался Малюта.
Зыбарь при этом вопросе слегка замялся, но быстро взял себя в руки и сказал, что ствол выбросил.
– Так прямо сразу и выбросил?
– Ну да, по дороге и выбросил.
– То есть, ты его в пакет положил, не для того, чтобы Самореза на понт взять. А для того, чтобы его мусора подобрали и им было что предъявить когда его возьмут?
– Да нет конечно. Откуда мусорам было знать, чьи на стволе отпечатки, да и подобрал его наверное кто-нибудь.
– А как ты тогда с Самореза бабло собирался получать, зачем тогда вся эта бодяга нужна была? Темнишь ты что-то, Зыбарь, – покачал головой, Малюта. – Ты лучше сразу скажи, чья это тема была? Ты же ведь никак не мог узнать, что Саморез такие бабки поднял. Тут кто-то похитрей тебя всё это обмозговал, а ты со своими пацанами, исполнил. Давай как на духу, Зыбарь, а мы вместе подумаем, как нам из этого дерьма выгребать. Ты же понимаешь, что Тима уже дал команду копать в этом направлении. Если он что-то нароет, мы за тебя впрягаться не станем.
Мысли в голове Зыбаря смешались, он реально не понимал как должен поступить. Если он расскажет о давнем сотрудничестве с капитаном Кочетковым, братва поймёт, что он постоянно сливал ему информацию. То есть, стучал и тогда, живым из этого гаража, он уже не выйдет. Кроме Кочеткова об этом сотрудничестве никто не знает, не узнают, как бы не копали его люди, и Тима. Нужно только обосновать откуда ему стало известно о Чилингарове и его миллионах.
– Да пусть роет если ему больше заняться нечем, – усмехнулся Зыбарь. – Ничего такого он не нароет, за мной косяков нет, а вот откуда у меня информация о Чилингарове, я сказать не могу. Нет у меня желания сливать кому бы то ни было, своего человека в банке.
Такой ответ Зыбаря, хоть и с натяжкой, устроил всех присутствующих на сходняке авторитетов. Каждый из них, так же не стал бы сливать курицу, несущую ему золотые яйца.
Малюта набросал на листке бумаги короткую информацию о сходняке и в этот же день, переправил её Гусю.
***
– Ты хотел знать кто тебя подставил, ну тогда садись и слушай как было дело, – сказал Гусь, Чилингарову. – Есть у нас в городе один авторитет, авторитет у него так себе, средний, но без косяков, Зыбарем зовут и есть у него, небольшая бригада, человек тридцать. Ты о нем уже слышал от меня. Пистолет тебе в руку сунул и приказал стрелять, именно Зыбарь. С ним были четверо пацанов из его бригады: Гудок, Кроха, Печень и Ржавый. Это им Зыбарь поручил привести какую-нибудь бабу и поставить её у стенки, о том, что это окажется твоя, они не знали, это получилось случайно. Задача была простая, после того как ты совершишь убийство, Зыбарь хотел тебя шантажировать стволом с твоими пальчиками. Скажу тебе сразу, что узнать откуда Зыбарь узнал о твоих миллионах, нам не удалось, Зыбарь эту информацию, раскрывать отказался.
– Я вас услышал, Виктор Иванович. Завтра утром у вас будет информация, где ваши люди смогут забрать пять миллионов. Одно условие. Эти люди должны дожить до моего освобождения.
– Долго ждать придётся, тебе ещё сидеть и сидеть, – пожал Гусь плечами.
– Ничего, я подожду, – ответил Саморез.
Чилингаров нарисовал на бумаге подробный план местности где у него был зарыт контейнер с пятью миллионами, и передал его Гусю.
***
План по взятию зоны под свой контроль у Тимы провалился. Придраться было не к чему, в сговоре с мусорами обвинить местную братву не удалось, а Саморез сам, добровольно, отдал братве деньги за полученную от них информацию. Но и братва в свою очередь, не стала рисковать и любыми способами, пытаться развести Самореза на оставшиеся у него бабки.
Новосибирск. Осень 2005 год
Перепрыгивая с крыши на крышу гремя железом, по металлическим гаражам, бегала веселая ватага мальчишек. Один из пацанов потерял равновесие и закачавшись и замахав в воздухе руками, сорвался с крыши и рухнул в густой кустарник за гаражами. Вскоре из кустов раздался его отчаянный крик.
– Пацаны! Вытащите меня отсюда! – орал мальчишка, пытаясь, подпрыгнуть и ухватиться за край крыши.
– Да не ори ты так, Пашка, сейчас мы тебя вытащим, – подошёл к краю крыше пацан постарше.
– Ага, не ори! Тут трупак лежит, я прямо на него свалился. Вытащите меня отсюда! – снова заорал Пашка.
Мальчишки сбросили Пашке конец ремня и выдернули его на крышу.
Воняло от Пашка знатно. Перло так, что пацаны тут же зажали руками носы.
– От тебя мертвечиной несёт, ты как домой то пойдёшь? – спросил Пашку, самый старший из пацанов.
– Так там труп лежит, я прямо на него свалился, – захныкал Пашка.
Ванька, самый старший из присутствующих ребятишек, подошёл к краю крыши и склонившись, посмотрел вниз.
– Точно, пацаны, там мертвая тетка лежит. Бежим отсюда, – крикнул Ванька и вся ватага, как воробьиная стайка, вспорхнула и исчезла спрыгнув с гаражей на дорогу.
Милицию вызвала мать Пашки, который чтобы не получить от матери взбучку за испорченную одежду, рассказал ей всё как было.
***
На место происшествия приехала дежурная группа оперов во главе с Волковым. Пашка показал Волкову гараж с которого он упал в кусты и установив лестницу, Волков спустился в густой кустарник.
Кустарник казался густым только сверху, а внизу под густой кроной разросшихся клёнов, свободного места было достаточно. Прямо у стены гаража раскинув широко руки, на спине лежала молодая женщина. Судя по запаху, лежала она здесь уже не один день. Рядом с трупом находилась сумка в которой кроме косметички, оказался и пропуск на имя Семёновой Екатерины Тимофеевны и кошелёк с деньгами. Судя потому, что убийца не забрал деньги и не сорвал с трупа серьги и золотую цепочку, а с пальца обручальное кольцо, ценности его не интересовали.
Волков пригибаясь, чтобы не зацепиться головой за ветки, прошёл по еле заметной тропинке и вышел на асфальтированную дорогу ведущую к придомовой территории рабочего посёлка, дома в которой, были все сплошь панельными пятиэтажками. По всей видимости, поскольку посёлок был небольшим, и большая часть его жителей трудилась на одном предприятии, здесь все друг друга знали.
После осмотра места происшествия труп увезли в областной морг, а Волков с участковым и своими операми, пошёл на квартиру к убитой девушке, которую как оказалось, участковый знал лично.
– Это жена Володька Семёнова, он со своей женой на одном заводе работает, она в заводоуправлении, а он где-то в снабжении воду мутит, – сказал участковый.
– А почему ты думаешь, что он что-то мутит? – поинтересовался Волков.
– Да знаю я его, он всё время воду мутит. В девяностые у бандитов крутился. Так, на шестых ролях, принеси подай, ничего не поимел, а когда его старшаки стали легальным бизнесом заниматься, а кто-то даже в политику пошёл, такие, как он, стали не удел. Ну, Семёнов, где только не работал. Он и на мойке мойщиком был и в автосервисе гайки крутил и ещё много где, да только не уживался нигде, гнул по привычке пальцы и его выгоняли. Ну а потом женился, жена его на завод и пристроила.
Семёнов оказался дома и открыв дверь, очень удивился когда, увидел участкового и опера с главка.
– Здорово, Семёнов, – поздоровался участковый. – Собирайся, с нами поедешь.
– А в чем дело? – поинтересовался тот.
– Жена твоя где сейчас? – спросил участковый.
– Да понятия не имею, где она уже неделю шляется. А чё случилось то?
– А она у тебя что, не в первый раз, по целым неделям домой не приходила? – задал вопрос Волков.
– Да нет, это впервые. Мы с ней поцапались, она сказала что к матери в Татарск поедет, ну и уехала.
– А на работе, она что, уволилась?
– Да в отпуске она, уже вторую неделю, мы на этой почве и поругались. Я хотел вместе в отпуск пойти и съездить куда-нибудь, а она сказала что, вымоталась и ждать ещё два месяца до зимы, не хочет.
– На работе проблемы? – спросил Волков.
– Да там всегда проблемы. Завод уже пятый раз хозяина меняет и каждый раз новое руководство своих начальников отделов назначает, а Катьку каждый раз задвигают, хотя у неё и образование и опыт, – махнул Семёнов рукой.
– Так, а чё случилось то? – снова спросил Семёнов.
– Убили твою жену, Семёнов и ты у нас теперь, основной подозреваемый.
– Как убили? Кто? – опешил Семёнов. – Я Катьку пальцем за всё время ни разу не тронул, не убивал я её.
– Но мотив у тебя как выяснилось, был. Давай, собирайся, в отделе поговорим.
***
Прошлое у Семёнова было действительно интересное, но не оригинальное. Он считал себя офигенно крутым бандитом из девяностых и не упускал случая, рассказывать всем подряд о своих героических подвигах. Но времена стремительно менялись и его рассказы вызывали у слушателей не ту реакцию, на которую он рассчитывал. Семёнова никто больше не боялся, никто перед ним не заискивал и его это злило и раздражало.
Обыск в квартире Семёновых ничего нового не дал и дело уперлось в глухую стену.
Дело осложнялось тем, что убийца девушку зарезал, но ценные вещи и украшения не забрал. Ни какого намёка на изнасилование, тоже не было. Все указывало на то, что ей кто-то за что-то, отомстил. Может она кого-то на работе задела, а может это была например, месть за измену мужа. Какая-нибудь ревнивая баба, узнала, что её муж изменяет ей с этой девушкой и зарезала её. Ну или она оказалась свидетельницей чего-то такого, чего видеть никто не должен.
Удар был нанесён точно в печень и смерть наступила очень быстро.
Семёнова пришлось выпустить, так как ни каких указывающих на него улик, нарыть, так и не удалось.
Но не прошло и месяца после того как Семёнов вышел из изолятора, его тело с раной живота, было обнаружено в сугробе у подъезда дома, где на пятом этаже, находилась его квартира.
Но дело было в том, что характер этого ранения, очень сильно отличался от характера ранения которое явилось причиной смерти его жены. На этот раз, живот жертвы был вспорот в виде конверта.
***
– Примерно таким ударом, самураи себе харакири делали, – сказал эксперт осматривая рану. – Но тут не он сам себе сделал харакири, а кто-то, ему его сделал. Тут ещё вот что интересно. У его жены живот был не вспорот, а вот печень была рассечена именно в виде конверта. То есть если здесь, убийца сделал определенное движение сразу в момент нанесения удара, то в случае жены, нож вошёл в живот и клинок совершил определенные движения уже внутри. Понимаешь, Коля? С наружи одно маленькое отверстие, а внутри печень распорота, виде конверта.
Форма клинка интересная, напоминает форму катаны, но только гораздо уже и намного короче. Очень острый клинок, по остроте не уступающий опасной бритве. Раз, и всё, даже зимняя куртка не помогла. Вот так вот, Коля. Не завидую я тебе.
Эксперт вывалил на стол найденные в вещах убитого предметы.
– А это что, тоже в его вещах было? – взял в руку блестящий, анодированный саморез, Волков.
– Ну да, этот саморез у него в кармане лежал, – ответил Эксперт.
– А где вещи его жены? Мне кажется, я там тоже видел что-то подобное.
Эксперт куда-то ушёл и принёс пакетик с вещами жены Семёнова. На дне пакетика, лежал точно такой же анодированный саморез.
– Странно, они что, ремонт где-то вместе делали? – покачал Волков головой.
В городе имелись клубы любителей японских боевых искусств и Волков отправился в один из них, за консультацией.
***
– Действительно, мастер! – восхитился пожилой тренер рассматривая фотографии вспоротого живота, Семёнова. – Только, к японским боевым традициям, это не имеет ни какого отношения и если бы убийца был фанатом этих традиций, он бы никогда так не поступил. Это скорей тонкий намёк на японский след, но и только.