Юля отодвинулась подальше от незнакомой женщины.
– А где мама? – удивлённо спросила женщина.
– Елена приболела, лежит в больнице, – ответила Галина, растерявшись.
– Вот так новости! – воскликнула тёща и присела на край лавки. Глянула грозно на Анечку, – подвинься!
Анюта испугалась и пересела со стороны Юли.
– Зятёк! – крикнула незнакомка, глядя на дом.
– Что? – Игорь вышел.
– Почему телеграмму не отбил? Чем Ленка больна?
– Ангина у неё, – подошёл Сычёв.
– Тю, невелика болячка, чтобы по больницам шастать, – ехидно ответила пожилая женщина.
Авдотья Кузьминична – мать Елены, очень властная и гордая женщина пятидесяти восьми лет. Терпеть не может деревню и деревенских жителей. «Колхоз» – так называет всех, кто переехал в город на поиски заработков. Авдотья, видимо, забыла, что сама когда-то переехала из далёкой деревни в город поступать в институт. Жила она у тётки, которая очень любила свою племянницу. Тётка была одинокой и бездетной. Баловала девушку разными нарядами и сладостями, чем и испортила характер и фигуру новоиспечённой горожанки. Свекровь возненавидела Авдотью за её дерзость и корысть. Она сразу распознала цель девчонки, когда та объявила о беременности.
– Не бывать этому захолустью в нашем доме! – ругалась будущая свекровь, – ей прописка нужна, да и только!
Но единственный сын Пётр не послушал мать и таки женился на Авдотье. Со временем Кузьминична загнала мужа под каблук, а от свекрови избавилась с помощью собственной наглости: не впустила в квартиру и засы?пала проклятиями. Петя не поверил, когда мать об этом рассказала.
С годами Авдотья стала такой же, как и её свекровь.
Когда до неё дошла новость, что младшая дочь Лена собирается выходить замуж за простого парня – её сразил удар. По правде говоря, удара-то никакого и не было, она просто-напросто прикинулась, что ей стало плохо с сердцем.
– Ленка! Свадьбу нужно отложить. Болею я. Боюсь, помру, – причитала Авдотья, держась лево рукой за грудь.
Таким образом, она хотела уберечь дочь от неминуемой ошибки, чтобы потом всеми путями отговорить от глупой затеи.
Но ничего не вышло. Лена по уши влюбилась в Игоря, да и уловки матери она прекрасно знала.
Зятя Авдотья нисколько не уважала, даже презирала за его происхождение.
– Жена в отлучке, а муж праздновать, – с прищуром посмотрела на Галю, – а Вы кто будете?
– Я соседка, Галина, – нехотя улыбнулась Новикова, – сегодня у Юлечки день рождения.
– Всё ясно, – сквозь зубы проговорила тёща, – мог бы и отложить празднество, коли жены нет. Взяли моду пускать в дом кого ни попадя, когда хозяйка за порогом.
– Мы уже уходим, – поднялась с лавки Галя, – спасибо Игорь за всё. Юля, ещё раз с днём рождения.
– Давно пора, дома муж поди заждался, – закипала Авдотья.
Из дома вышел мужчина, который сопровождал Авдотью Кузьминичну.
– Костенька, где ты ходишь? – женщина позвала сына, – умаялась я, чайку бы…
– Я поставил чайник, мам, – ответил мужчина, направляясь к матери.
Сын Авдотьи – Константин, сорокалетний тунеядец. Он старше Ленки на двенадцать лет. Практически нигде не работал, сидит на шее у матери и отца. Мать воспитала сущего проходимца.
В юношеские годы у Кости был привод в милицию за хулиганство. Перед призывом в армию, мамаша похлопотала об отсрочке, якобы болезненный сынок не может отдать долг родине. А после и вовсе добилась, чтобы ему выдали военный билет без прохождения службы. Как говорится, места надо знать, где соломки подложить.
– Вас проводить? – с ухмылкой спросил Костя, уходящую женщину.
– Нет, не надо, – ответила Галя и, взяв за руку дочь, быстрым шагом направилась к калитке.
– А она ничего, – сделал выводы Константин.
На следующий день Авдотья и Костя навестили Елену в больнице.
– А твой-то беспутный полюбовницу приваживает, – утвердительно доложила Кузьминична дочери.
За неделю пребывания в больнице Елена стала ещё более нервной. Она успела переругаться с лечащим врачом и даже с уборщицей, которая пришла мыть пол, когда Лена спала.
– Мам, какая ещё любовница? Ты что-то путаешь. Игорь не способен на это.
– Какая… обыкновенная, с дитём. Куда только мужик её смотрит. Мы с Костиком приехали, а они сидят под навесом, мясо жуют.
– Кто такая?
– Представилась Галиной, важная, вся из себя. Я её сразу раскусила.
– Так это соседка, безмужняя она.
– Вот тебе раз! – Авдотья всполошилась, – ну и дура же ты! Жизнь в глуши совсем из тебя овцу сделала. А я говорила, не нужен он тебе – пёс безродный. Надо было за Вовку-одноклассника выходить. Все пороги истоптал, за тобой ухаживая. Отец у него кто? Представитель власти. А этот? Колхоз и есть!
Накрутив дочь как следует, Авдотья Кузьминична вернулась в дом Сычёвых со спокойной душой.
– Костенька, сходи в магазин, купи конфет шоколадных да селёдочки. В этом доме даже приличной еды нет, – заглянула в холодильник тёща. – Чем питаются, ты только посмотри!
Константин наблюдал за матерью.
– Мам, надо отцу позвонить, что, мол, доехали, всё в порядке. Он же просил.
– Какой звонить? Тут и телефона, поди, ни у кого не имеется. Нужно билеты поменять. Остаёмся здесь на месяц! – захлопнула дверь холодильника.
– Да что мы тут делать будем? – удивился сын.
– Надо за Ленкой присмотреть. Сам видишь, что делается. Муж её совсем от рук отбился. Ох, глупая девка, а я её предупреждала, нечего с деревенскими путаться! Иди на почту и отбей телеграмму, остаёмся, мол, жди через месяц.
Костя отправился сначала в магазин, а потом и на почту. Заходя в помещение, увидел Галю.
– Добрый вечер! – улыбнулся, – как поживаете?
